Вдруг пуля, выпущенная неизвестно кем, пробила ему спину.
От неожиданности Иван выронил оружие, но все же удержался на локте, видя, как к нему подбегают омоновцы, держа на прицеле.
В следующий момент еще две пули, одна за другой, попали ему в спину, и он, содрогнувшись всем телом, со стоном повалился на живот.
– Не стрелять! Я же приказал не стрелять! – орал на омоновцев бегущий к Ивану Гуров.
Первым лежащего киллера достиг высокий омоновец, который прежде всего отшвырнул в сторону валяющийся рядом с ним автомат, затем он с размаху врезал носком ботинка под ребра Ивану.
– Падла! Урод! – выругался спецназовец.
Лица его Гуров не видел, оно было скрыто маской, но и без этого было ясно, что боец в бешенстве и еле удерживает себя от того, чтобы и дальше лупить ногами даже покойного.
– Оставь его, – устало сказал Гуров, присаживаясь и на всякий случай проверяя пульс.
Киллер был мертв, а это означало, что концы оборваны и все жертвы напрасны. Гуров почувствовал обиду и горечь от своего бессилия что-либо изменить.
– Ну я же приказывал живым брать, – едва сдерживаясь, но все же спокойно произнес он.
– Да не стрелял я в него, козла! – огрызнулся омоновец. – Мы бы его давно положили если бы не приказ брать живым.
– Значит, он сам пустил себе пули в спину? – саркастически заметил Гуров.
– Не знаю, я не стрелял, можете проверить, – упрямо продолжал твердить боец группы захвата.
– Да ладно, толку от этих проверок никакого, – отмахнулся Гуров и направился обратно к дому, по пути вызванивая следственную бригаду и медиков.
Во дворе дома в автобусе находились трое раненых. Двое омоновцев лежали. Одному прострелили ногу, другому досталось больше. У него было касательное ранение шеи и прострелено плечо. Майор сидел, откинувшись на спинку сиденья, уже без бронежилета, и едва дышал.
– Какие потери, майор? – спросил Гуров.
– Сам не видишь, что ли, – выдохнул майор и снова осторожно вздохнул. – Ребята ранены серьезно, у меня попроще. Броник спас. Видимо, отделался переломами ребер и ушибами. Ерунда, не привыкать. Не первый раз меня броня спасает от пули.
– Слава богу, никто из случайных прохожих не пострадал.
– Мои ребята работу знают и приказы выполняют, все парни обстрелянные и проверенные, – снова на выдохе произнес Купцов.
– Хорошие ребята, только не взяли они живьем никого, – Гуров устало присел рядом с майором. – Обоих пристрелили, как бешеных собак.
Майор с трудом повернул к Гурову шею и, с недоверием взглянув на него, переспросил:
– Что, и второго убили?
Гуров молча кивнул в подтверждение сказанного.
– Ну, первого они сгоряча погасили, когда увидали, что он в меня из двух стволов попал. А второго не должны были, я же приказывал. Как, мать вашу, это произошло?!
Майор начал было подниматься, но Гуров без труда усадил его обратно.
– Не суетись, майор. Они не виноваты, обстоятельства были сложные, вести в городе стрельбу твои бойцы могли только ограниченно, но и упустить его нам было нельзя, – объяснил Гуров. – Спишем все на чрезвычайку, и не сильно покривим душой.
Оба замолчали, осмысливая предстоящие невеселые разговоры с начальством о причинах столь неудачного завершения операции по обезвреживанию группы киллеров.
– Да, хорошо поработали. Попали на ровном месте, да мордой об асфальт. Один киллер сбежал, двое убиты, несколько бойцов ранены. Допущение стрельбы в центре города, возможны иски со стороны граждан по порче имущества и так далее. Короче, надо готовиться к получению дынь, – заключил Гуров.
Купцов неожиданно громко и резко чихнул.
– Ой, не могу. Как будто все обожгло внутри, ни чихнуть, ни дернуться нельзя без боли.
– А ты не чихай и не дергайся, – начал было говорить Гуров, но вдруг осекся.
– Ты чего это, полковник? – Купцов опять с трудом повернулся к Гурову.
– Он же дергался, когда сидел, – произнес Гуров задумчивым тоном. – Он сидел лицом к нам и дергался. В него стреляли в этот момент, – сделал вывод Гуров. – Ему стреляли в спину, и стрелял свой же. Я в этом убежден.
Гуров вскочил и побежал к лежащему в сквере убитому киллеру. Там стояли трое омоновцев, дожидаясь приезда экпертов-криминалистов. Один из них, видя пробегающего Гурова, рванулся следом за ним.
Через несколько секунд они уже стояли во дворе дома напротив, и Гуров заметил, что дверь первого подъезда открыта. Они вошли в подъезд и поднялись на второй этаж, где и обнаружили открытое окно, из которого хорошо был виден сквер.
– Хорошая точка для ведения огня, – прокомментировал омоновец, стоящий позади Гурова. – Отсюда он его и прикончил в спину.
– Пистолет был с глушителем, поэтому мы ничего не слышали, а гильзы он забрал с собой, – закончил рассуждения Гуров.
Они вернулись во двор, и сыщик заметил на детской площадке молодую женщину, гуляющую с коляской. Подойдя к ней, он спросил:
– Скажите, вы не видели в последние полчаса во дворе незнакомого мужчину, входящего вон в тот подъезд? Возможно, он был на белой машине.
Мамаша, судя по пунцовому румянцу на ее круглом лице, никак не менее часа прогуливалась с ребенком. Шмыгнув носом, она вытерла его платком и, развернувшись всем корпусом, показала рукой на площадку у одного из подъездов.
– Вон там действительно стояла машина, и с ней возился какой-то мужчина. Она, видимо, у него сломалась, и он сначала лазил в багажник, затем в мотор, а потом пошел в тот самый подъезд, на который вы показали. На вид лет тридцать, может, больше. Невысокий, но можно назвать и симпатичным.
– Как давно это было, можете вспомнить точнее? – спросил снова Гуров.
– Ну вот как только на улице начали петарды рваться, он и пошел, – катая коляску, произнесла женщина. От скуки она была рада поговорить с кем угодно и о чем угодно. – А потом он вышел, сел в машину и уехал. Как раз этот грохот и закончился. Я еще сама хотела выйти посмотреть, что там за фейерверк такой устроили.
– В башке у тебя фейерверк, – омоновец от злости сплюнул в сторону, приподняв маску. – Благодари бога, что этот тип тебя как свидетельницу не грохнул.
– Чего это вы так со мной? О чем это он говорит? – обиделась мамаша.
– Он хотел сказать, что надо быть осторожнее, – Гуров сурово посмотрел на омоновца, но тот отвернулся. – Не все зрелища безопасны для вас и вашего ребенка. И еще, сегодня или завтра к вам явится милиционер, и вы дадите показания. Расскажете обо всем, что вы видели, опишете этого человека и поможете составить его фоторобот.
– А кто это был? – раскрыв рот, насколько это позволяла перевязь пушистой шапки, спросила свидетельница.
– Убийца и организатор этого, как вы сказали, фейерверка, – уходя, ответил Гуров.
За время отсутствия Гурова Крячко и Борисов, опросив соседей, выяснили, какую квартиру снимали киллеры, и, вскрыв ее, тщательно обыскали.
Кроме оружия, личных вещей и трех импровизированных кроватей найти в квартире ничего больше не удалось.
Глава шестая
Вечером в кабинете генерала Орлова собрались все участники следствия. Орлов только что вернулся с доклада у заместителя министра, но, несмотря на тяжелый разговор с начальством, он был не разозлен, как обычно, а скорее задумчив и озабочен.
Он медленно прохаживался по кабинету, в котором за большим столом молча сидели Гуров с членами своей группы, а также Климов и Купцов, который, несмотря на плохое самочувствие, успел переодеться и явиться на планерку.
Орлов остановился у стола и, тяжело вздохнув, произнес:
– Так, все должны положить мне на стол подробные рапорты о случившемся, особенно о том, почему операция по захвату киллеров проводилась на улице в дневное время.
– Товарищ генерал, – начал было подниматься майор Купцов, сидящий спиной к Орлову. Но тот, положив руку на плечо майора, усадил его обратно, сказав:
– Сиди, майор, не на параде. Как сам-то?
– Терпимо, ребята тоже жить будут. К счастью, раны не тяжелые. Я хотел сказать, что мои бойцы действовали максимально аккуратно в создавшейся ситуации. Это я не смог сориентироваться и организовать засаду в подъезде.
– Я подтверждаю первую часть того, что сказал майор, – взял слово Гуров. – Его ребята в создавшейся ситуации действовали максимально ответственно и мужественно. Но это не он, а я не сумел правильно прочесть ситуацию, поскольку не учел, что за нами могут следить и предупредить бандитов.
– Ну, хватит этих нежностей, вы еще рассопливьтесь здесь у меня, – вспылил генерал. – Какие благородные менты попались. Каждый готов помочь другу, взяв вину на себя. А я вам так скажу. За то, что выследили и уничтожили киллеров – спасибо, молодцы. А то, что в центре города, на улице бой допустили, это ни вам, ни мне не простят. Счастье еще, что никто не пострадал из прохожих.
– Это уж точно, – согласился Гуров, вспомнив о молодой маме, гулявшей во дворе и собиравшейся понаблюдать за событиями, происходящими на улице.
– Точно можно говорить о том, что несмотря на все усилия, пролитую кровь и риск, которому вы подвергли мирных граждан, результат операции практически равен нулю, – саркастически заметил Орлов. – Киллеры мертвы, и никаких новых нитей для распутывания дела мы не получили. Вы хотя бы выяснили, кто эти двое?
– Как и предполагалось, – снова взял слово Гуров, – они бывшие спецназовцы, служили во внутренних войсках, потом по контракту в Осетии и Чечне. В двадцать пять лет демобилизовались, в двадцать шесть были убиты. Где и с кем провели этот год жизни на гражданке, пока неизвестно. Один из Смоленска, другой из Кемеровской области. Службу проходили вместе, видимо, друзья. Их связи здесь в Москве, сейчас уточняем.
– Что, ни телефонов, ни записных книжек у них с собой не было?
– Нет, телефоны были, – поспешил сообщить Гуров, – но без сим-карт. Видимо, их уничтожили на всякий случай, перед выходом. Кроме паспортов больше ничего при них не обнаружено.
– Негусто, – поморщился генерал и, пройдя на свое место, устало сел в кресло. – – А что с Земцовым?
– Джип, в котором он уехал с места преступления, был задержан через пятнадцать минут, но Земцова там не было. По показаниям охраны, он вышел у станции метро, и больше они о нем ничего не слышали, – ответил Гуров. – Поиск Земцова возложен на подполковника Климова и его людей.
Сообщив последнюю информацию, Гуров как бы дал понять, что за это упущение он отвечать не собирается. Климов же, в свою очередь, откашлялся и обычным бодрым голосом произнес:
– Товарищ генерал, я задействовал все свои ресурсы и источники информации. Все его ближайшее окружение под контролем. Я надеюсь, что мы его найдем в ближайшее время. Но при всем при этом необходимо также объявить Земцова во всероссийский розыск как подозреваемого в убийстве. По моему мнению, все основания для этого у нас есть. Я уверен, что это он заказал и Винченко, и Григоряна. Его манера вызывать на стрелку и, не договорившись, мочить с помощью заранее приготовленной засады.
– Хорошо, объявляйте его в розыск, – дал команду Орлов. – Ваше мнение, полковник, по мотивам убийства Григоряна.
– Я не против розыска Земца, – согласился Гуров. – Но по поводу того, что они не договорились, у меня есть некоторые сомнения. Они основаны на пяти миллионах долларов наличными и на кредитках на имя Григоряна. Эти деньги нашли в машине покойного.
– Может, это его доллары, – предположил Орлов.
– Вряд ли, – в свою очередь произнес Крячко. – Мы с капитаном Борисовым наблюдали, как Земцов сел в машину с кейсом в руке, а покинул ее с папочкой и уже без кейса. Если он его там не разобрал на части и не распихал по карманам, то кейс, который нашли в машине, именно его. Соответственно, и бабки его.
– Ну и что, по-вашему, это означает? – снова задал вопрос генерал.
– А то, что сделка, похоже, состоялась, и каждый получил то, что хотел. На этом они и разошлись, – предположил Гуров. – Но потом случилось что-то непредвиденное, во всяком случае для Григоряна.
– Да уж, – усмехнулся Климов. – Но и это все объяснить можно тем, что Земец, получив какую-то информацию, предположим дорого стоящий компромат на себя, тут же отомстил за то, что его шантажировали. Или захотел стать эксклюзивным владельцем этой информации, если это был компромат на кого-нибудь другого.
Гуров в очередной раз удивился способности Климова меняться, превращаясь из солдафона в убедительного оратора в момент, когда он что-либо доказывал.
– Может быть и такое, – согласился Гуров. – Но мы так и не знаем, что же именно он купил у Григоряна. Прослушка их разговора не содержит никакой конкретики на этот счет. Но зато мы прекрасно знаем, что свои дела Земец вел совместно с учредителями "Росфинпрома", один из которых теперь убит. Но другой-то жив, и он может дать нам разъяснения по этому поводу.
Орлов уловил взгляд Гурова и промолчал, склонив голову. Но поскольку все присутствующие ждали ответа, генерал все же произнес:
– Я, конечно, звонил ему, но он сегодня вечером улетел из страны. В командировку, как мне сказала его секретарша. На вопрос, когда он снова будет в России, она ответа не дала. Я проконсультировался с начальством, в целом согласие на допрос получено, но это в крайнем случае, да и процедура долгая. Ведь Дума, депутатом которой он является, должна дать разрешение на снятие депутатского иммунитета. А для этого нам нужны более убедительные доказательства его причастности, каковых у нас вообще нет. Кстати, что дал план-перехват третьего киллера?
Гуров тяжело вздохнул и уныло произнес:
– Ничего. Машина с таким номерным знаком не проезжала мимо постов ГАИ. Я подозреваю, что знак он сменил еще во дворе дома, из подъезда которого застрелил своего сообщника.
– Ну хоть что-то по нему у вас есть? Судя по всему, этот бандит более опытный по сравнению с убитыми, – генерал начал понемногу раздражаться, видя, что расследование снова буксует.
– Мы предполагаем, что он главный в этой банде и зовут его Марат, – ответил Гуров. – Но кличка это или имя, мы пока не знаем. Есть также данные, что он бывший сотрудник милиции. Судя по всему, это новый персонаж в нашем криминальном мире, во всяком случае, ни в нашей базе, ни в РУБОП человека с такими данными нет.
– Откуда эта информация?
– Стас ездил в колонию, где сидит человек, продавший этому Марату оружие, из которого убили Винченко и Григоряна, – ответил Гуров.
– Короче, все надо начинать сначала, – невесело подвел итоги Орлов. – Климов ищет Земца, Гуров – этого Марата. Все, идите работать, но помните, что времени у вас не много.
* * *
Гурова на выходе из кабинета окликнула Верочка, секретарша Орлова.
– Лев Иванович, подождите секунду. Тут из сотовой компании пришло письмо с отчетом по звонкам Винченко. Вы ведь просили их дать такую распечатку?
– Да, я просил Петра Николаевича, чтобы он поторопил их, они обычно долго это делают, – признался Гуров.
– Вот они и прислали ему с курьером, – сказала секретарша и передала пакет Гурову.
Он поблагодарил ее и направился к себе в кабинет, где уже сидели Крячко и Борисов.
– Лев Иванович, я все в толк не возьму, – поинтересовался Вадим, видя, как хмурый Гуров садится за стол. – А чего это он все на "пятерке" ездит? У него что, проблема с деньгами? Не думаю, людей валят солидных, значит, организация и финансирование должны быть серьезные. И осторожности они немало сил уделяли. Можно было не светиться на одной тачке и найти еще пару, хотя бы угнанных.
– А ты не догадываешься? – усмехнулся Крячко.
– Я же не опер, моя работа – техника, – ответил Борисов.
– Ответ очевиден, – произнес Гуров, доставая из конверта длинную распечатку с номерами телефонов и датами. – Тачка эта заряжена хорошо, бабок в нее вбухано немало.
– Там что, мотор от джипа стоит? – улыбнулся Борисов.
– Нет, мотор там, я думаю, самый обычный, но номеров он с собой возит несколько, к каждому номеру есть свои документы, – пояснил Гуров. – И, судя по всему, надежные документы.
– Ну а если обшмонают и найдут номера и ксивы фальшивые, тем более сейчас, когда он на ней уже засветился? – продолжал упорствовать Вадим.
– А на этот счет у него есть, к примеру, фальшивая ментовская ксива, а может, и удостоверение сотрудника ФСБ, – продолжил за Гурова объяснение Стас. – Ты думаешь, почему он так легко от постов милиции уходит?
– Я не думаю, я спрашиваю, – пожав плечами, ответил Вадим.
– Придется тебе этим заняться, – неожиданно произнес Гуров, читая распечатку.
– Чем именно? – не понял Борисов.
– Тебе сейчас надо подумать и вспомнить, зачем тебе звонил Винченко в день смерти, – пояснил Гуров.
– Лев Иванович, я же все вам рассказал на следующий день, – удивленно и даже обиженно сказал Борисов.
– Вот здесь, в распечатке, указано время, когда он звонил тебе, будучи в ресторане, перед встречей с Земцом, – Гуров показал Вадиму распечатку.
Борисов хмуро смотрел некоторое время на документ, затем еще больше нахмурился, видимо, вспоминая подробности того вечера.
– Ну, если честно, я что-то припоминаю, но плохо, – наконец заговорил он. – Мы тогда вечерком с друзьями собирались обмыть в бане звездочку Артамонова. Он получил капитана и собирал нас всех. А тут пришел Винченко, мне пришлось с ним задержаться. И когда он позвонил, в это время я уже был в бане. Я записал где-то, что он просил. А просил он пробить какой-то номер машины.
Он полез во внутренний карман пиджака и достал записную книжку. Какое-то время Вадим ее листал и наконец нашел нужную запись.
– Вот, на букву "В", узнать для Н.В. хозяина машины, – он вдруг осекся и посмотрел на Гурова широко раскрытыми глазами.
– Что, неужели белая "пятерка"? – спросил Гуров.
– Так точно, – упавшим голосом произнес Борисов. – Номер а566ен. Лев Иванович, виноват, простите меня. Готов понести заслуженное наказание.
– Понесешь, не сомневайся, – тихим голосом заверил его Гуров. – А теперь хватит размазывать кашу по тарелке, мигом кинулся выполнять просьбу покойного Николая Васильевича.
Борисов без лишних слов сел за компьютер и быстро ввел поисковые данные. Через несколько минут на мониторе появилась информация о владельце автомашины.
– Машина зарегистрирована в Балашихе три года назад, – вслух прочел Вадим. – Владельцем является некто Муратов Евгений Андреевич.
– Муратов, – задумчиво повторил Гуров.
– Чутье подсказывает, что мы на верном пути, – заверил присутствующих Крячко. – Муратова сначала звали Мурат, а потом погоняло переделали в более благозвучное для славян – Марат.
– Но этот Муратов, если верить записи, старше шестидесяти лет, – уточнил Борисов. – А тому человеку, который вел машину, по описанию свидетелей и жильцов дома, было не более сорока. Он что, пластическую операцию сделал или горным воздухом всю жизнь дышал?