А на этих полках лишь стопками лежали книги, имеющие отношение к работе. О стрелковом оружии, о работе полицейских и так далее. Также целая куча книг о религиозных сектах - о Свидетелях Иеговы, о Детях Божиих, о мормонах и множестве других, о которых она раньше никогда не слышала. Как странно, подумала она на секунду, прежде чем встала на цыпочки, чтобы заглянуть на верхние полки.
И вновь почти пусто.
Взяв ребенка на руки, свободной рукой она принялась один за другим выдвигать ящики письменного стола. Кроме серого оселка, похожего на тот, которым ее отец точил нож для рыбы, ничего, что привлекло бы взгляд. Только бумага, печати и несколько нераспакованных коробок с дискетами, какими давно уже никто не пользовался.
Заморозив в себе все чувства, она толкнула дверь. В данный момент она не узнавала ни своего мужа, ни саму себя. Все казалось сюрреалистичным и пугающим. Никогда раньше она не испытывала ничего подобного.
Она почувствовала, как голова мальчика склонилась ей на плечо, и ее шеи касается ровное дыхание.
- A-а, мой малыш. Заснул? - шептала она через мгновение, укладывая ребенка в детскую кроватку.
Теперь нужно было не утратить контроль. Все должно идти своим чередом.
Она взяла телефон и позвонила в ясли.
- Бенджамин что-то засопливился, и я решила не приводить его сегодня к вам. Я только это хотела сказать. Простите, что поздновато позвонила, - механически сказала она и даже забыла поблагодарить, когда ей пожелали скорейшего выздоровления.
Затем повернулась к коридору и вперилась взглядом в узкую дверь, соединявшую кабинет мужа с их спальней. При переезде она помогала ему перетаскивать наверх прорву коробок. Разница между их образами жизни пролегла пропастью. Она переехала из комнаты в общежитии с несколькими компактными предметами мебели из "Икеи", он же перевез сюда все то, что накопилось за двадцать лет, составлявших разницу в их возрасте. Поэтому мебель в гостиной принадлежала разным временам, и пространство за дверью было заполнено множеством картонных коробок, о содержании которых она понятия не имела.
Она утратила мужество сразу, как только приоткрыла дверь и заглянула внутрь. Ширина комнаты около полутора метров, но пространства в ней хватало ровно на четыре коробки в ширину и четыре в высоту. Как раз над последним рядом на противоположной стене проглядывало велюксовское окно. Около пятидесяти коробок в общей сложности.
- В основном вещи моих родителей и бабушки-дедушки, - сказал тогда он. По прошествии некоторого времени их можно было выкинуть. У него не было братьев и сестер, с которыми пришлось бы считаться.
Она окинула взглядом стену из картонных коробок и заранее отбросила свою идею. Не было никакого смысла прятать упаковку от телефона здесь. Это комната, в которой прошлое словно замкнулось в самом себе.
И все же, подумала она и остановила взгляд на нескольких пальто с огромными воротниками, кучей наваленных сбоку на одной из коробок заднего ряда. Не выглядят ли они неестественно вздутыми в середине? Может, под ними что-то лежит?
Потянулась к куче над коробками, но никак не могла достать. Тогда забралась на картонную гору, встала на колени и поползла вперед. Порывшись в куче пальто, с разочарованием констатировала, что под ними ничего не было. Вдруг колено провалилось внутрь одной из коробок.
Проклятие, подумала она, теперь он узнает, что я тут шарила.
Отодвинулась немного назад, расправила картонную крышку и увидела, что какое-либо повреждение отсутствовало.
Из коробки выглянули какие-то газетные вырезки. Они были не слишком старыми, вряд ли их сложили сюда на хранение родители мужа. Немного странно, что муж собрал эти вырезки, но, быть может, они каким-то образом были связаны с его работой или забытым теперь интересом.
- Бог с ними, - пробурчала она. С какой стати интересоваться статьями о Свидетелях Иеговы?
Она немного полистала вырезки. Материал в них был не таким однородным, как можно было бы предположить. Наряду со статьями о всевозможных сектах там также попалась информация о курсах акций и биржевом анализе, об анализе ДНК и даже объявления пятнадцатилетней давности о продаже дач и загородного жилья в Хорнсхерреде. Вряд ли ему все еще это нужно. Может, как-нибудь предложить ему освободить эту комнату? Можно было бы обустроить там гардеробную. Кто бы не хотел иметь такое помещение у себя дома?
Она соскользнула с коробок с охватившим ее чувством облегчения. Ей в голову пришла новая идея.
Затем для пущей уверенности она еще раз оглядела этот картонный ландшафт, и вмятина в средней коробке совсем не показалась особо привлекающей внимание. Да нет, он ничего не заметит.
И она прикрыла за собой дверь.
Идея заключалась в том, чтобы купить новое зарядное устройство. Прямо сейчас. Она возьмет из своих сэкономленных на хозяйстве денег, о существовании которых он не знает, поедет на велосипеде в "Сонофон" на Альгэде и купит его. А когда муж вернется, она подкинет зарядку в песочницу Бенджамина, чтобы придать ей потертый и бывалый вид, положит в корзину в коридоре, где лежат шапки и варежки Бенджамина, и, когда муж вновь спросит, покажет ему.
Конечно, он удивится, откуда она взялась, и, естественно, она изумится его удивлению. Тогда она выскажет предположение, что, раз эта вещь не их, возможно, ее у них кто-то оставил.
Она припомнит, когда в последний раз они принимали гостей. Ведь несколько раз такое случалось, хотя и давно. Собрание собственников жилья. Медсестра. Да-да, гипотетически любой человек мог бы запросто забыть у них зарядное устройство, хотя это и выглядело странным - кто же берет с собой в гости зарядку от мобильника?
Когда Бенджамин будет спать днем, она как раз успеет смотаться за зарядным устройством. Тихо улыбнулась, представив себе изумленное лицо своего супруга, когда он потребует предъявить ему зарядку, а она без промедления выудит ее из корзины с рукавицами. Несколько раз проговорила про себя фразу, чтобы придать ей необходимую убедительность и правильную интонацию.
"Но разве она не наша? Как странно. Тогда, видимо, кто-то ее у нас забыл. Может, кто-то из присутствующих на крестинах".
Ну да, объяснение очевидно. Настолько просто и незатейливо, что не подкопаешься.
8
Если у Карла когда-либо возникали сомнения в настойчивости Розы, теперь они улетучились без следа. Едва он позволил себе повысить свой уставший голос по поводу бесконечного проекта Розы по расшифровке письма из бутылки, как она выпучила глаза и заявила, что в таком случае пускай он сам берег и отчищает, и потрошит, и вообще запихнет себе в задницу осколки от этой долбаной бутылки.
Он даже не успел ничего возразить, прежде чем Роза небрежно закинула сумку на плечо и смылась. Даже Ассад был шокирован и на мгновение застыл как отмороженный, впившись челюстью в четвертинку грейпфрута.
Таким образом они на некоторое время застыли в тишине.
- Кто ее знает, может, и впрямь пришлет сюда сестру, - медленно прозвучало одновременно с тем, как кусок грейпфрута шлепнулся Ассаду в руку.
- Где твой молитвенный коврик? - проворчал Карл. - Если ты помолишься о том, чтобы этого не произошло, будешь мировым чуваком.
- Чу…??
- Очень хорошим мальчиком, Ассад. - Карл махнул ему в направлении гигантского письма. - А теперь давай уберем записку с двери, ее больше с нами нет.
- Уберем?
Карл с одобрением кивнул.
- Ты прав, Ассад. Не мог бы ты снять эту прелесть и повесить ее на стену рядом с твоими замечательными делами со шнурками? Только оставь, пожалуйста, между ними несколько метров пустого пространства, ладно?
Он уже долгое время сидел и с некоторым благоговением рассматривал необычное послание из бутылки. Несмотря на то, что оно успело побывать во многих руках и далеко не все одинаково бережно относились к тому, что вещица обладала потенциальной доказательной силой, он все же не преминул надеть свои хлопчатобумажные перчатки.
Бумага была очень хрупкая. Сидя с ней наедине, как он в данный момент, испытываешь какое-то особое чувство. Маркус называл его нюхом, старина Бак - проницательностью, бывшая жена - интуицией, делая особый акцент на звуке "у". Но как, черт возьми, то ни назови, эта небольшая записка вызывала некий внутренний зуд. Подлинность так и перла из нее. Написана явно в спешке. Несомненно, на неровной поверхности. Кровью, непонятным инструментом. Может, ручкой, обмакнутой в кровь? Нет, не похоже. Линии неодинаковые - местами, казалось, нажимали слишком сильно, местами еле касались бумаги. Карл достал лупу и попытался изучить углубления и неровности, однако документ слишком пострадал. Там, где прежде были углубления, от влаги они могли вздуться, и наоборот.
Мёрк вспомнил задумчивое лицо Розы и отложил письмо в сторону. Когда она придет утром, надо будет сказать ей, что она может потратить неделю на возню с ним. А потом нужно будет двигаться дальше.
Он размышлял, не попросить ли Ассада заварить еще сахарной жижы, однако, исходя из раздающегося в коридоре грохота, заключил, что тот еще не закончил ворчание по поводу вынужденного скакания вверх-вниз и бесконечного перемещения стремянки. Может, Карлу стоит сказать ему, что наверху около шкафа у Ассоциации помощи в организации похорон есть парная лестница, но он не потрудился озвучить эту мысль. Все равно за час его помощник справится.
Карл посмотрел на папку со старым делом о пожаре в Рёдовре. В очередной раз прочитав его, можно будет скинуть материалы шефу, который поместит их в архив на самую вершину настоящей альпийской горы дел, уже возвышающейся на его столе.
Речь шла о пожаре в Рёдовре в 1995 году. Недавно отремонтированная черепичная крыша на белом хозяйском хранилище в Дамхусдалене вдруг развалилась пополам, пламя поглотило верхний этаж за считаные секунды.
Когда пожар был потушен, обнаружили труп. Хозяин постройки не знал погибшего человека, однако несколько соседей подтвердили, что видели, как всю ночь в окнах на крыше горел свет. Поскольку тело так и не опознали, пришли к заключению, что это был бомж и что он неосторожно обращался с газом. Лишь после того, как организация "Природный газ в столичном регионе" заявила, что строение не было подключено к газопроводной трубе, дело пришлось передать в отдел убийств в отделение полиции Рёдовре, где оно и застряло в ящиках с документами вплоть до дня основания отдела "Q". Дело и тут могло продолжить свое незаметное существование, если бы Ассад не обратил внимание на выемку на нижней фаланге левого мизинца.
Карл схватил телефон, набрал номер шефа, но вместо него услышал навевающий меланхолию голос фру Серенсен.
- В общем, так, Серенсен, - начал он. - Сколько дел…
- А, товарищ Мёрк? Я переключу вас на кого-нибудь, кто не поломает об вас пальцы.
Однажды он подарит ей какое-нибудь смертельно ядовитое животное.
- Да, слушаю, - раздался голос Лизы.
Ну, слава богу. Значит, фру Серенсен не напрочь лишена сострадания.
- Скажи, пожалуйста, в скольких из последних пожаров установлена личность сгоревших? Да, во-первых, сколько всего этих дел?
- Ты имеешь в виду самые свежие? Всего три, и нам известно имя только одного погибшего, да и то нет стопроцентной уверенности.
- Нет уверенности?
- Да, мы узнали имя из медальона, который был на нем надет, но мы не знаем, кто это. Вполне можно допустить ошибку.
- Хм. Повтори-ка, где произошли эти пожары?
- Разве ты не читал дела?
- Так, - он тяжело выдохнул. - У нас вот был один в Рёдовре в 1995 году. А у вас?
- Один - в минувшую субботу на Стокгольмсгэде, второй - на следующий день после первого, в Эмдрупе, и последний - в Северо-Западном квартале.
- Стокгольмсгэде, звучит замечательно. Тебе известно, какое из этих мест меньше всего пострадало?
- В Северо-Западном, наверное. На Дортеавай.
- Удалось найти какую-либо связь между пожарами? Кто владельцы зданий? Был ли недавний ремонт? Соседи видели свет в ночное время? Связь с террористами?
- Я не в курсе. У нас занимаются этими делами несколько человек. Спроси у кого-нибудь из них.
- Спасибо, Лиза. Но все-таки пока это не мое дело.
Карл поблагодарил ее глубоким голосом, надеясь произвести некоторое впечатление, и положил папку на стол. Очевидно, они держат все под контролем, подумал он и тут же услышал в коридоре голоса. Видимо, снова пожаловали проклятые рыцари буквы закона из Инспекции по контролю за рабочими условиями, чтобы еще немного поругаться по поводу техники безопасности.
- Да, он у себя, - услышал он предательское каркание Ассада.
Карл следил за мухой, которая носилась по комнате. Если бы он мог правильно рассчитать время, то разнес бы ее в кашу прямо на инспекторе. Он встал на самом пороге с занесенной для удара папкой с делом о пожаре в Рёдовре. И тут в дверном проеме появилось не знакомое ему лицо.
- Добрый день, - незнакомец вытянул вперед кулак. - Меня зовут Идинг. Заместитель комиссара полиции, Западный округ, Альбертслунд.
Карл кивнул.
- Идинг? Это имя или фамилия?
Мужчина улыбнулся. Возможно, он и сам не знал.
- Я пришел в связи с пожарами, случившимися на днях. Именно я помогал Антонсену в ходе расследования в Рёдовре в 1995 году. Маркус Якобсен хотел бы выслушать устный отчет и попросил меня обратиться к вам, чтобы вы представили меня своему ассистенту.
Карл вздохнул с облегчением.
- Вы только что с ним говорили. Вон он там, на лестнице.
Идинг прищурился.
- В коридоре?
- Ну да. По-вашему, он недостаточно хорош? А ведь он в Нью-Йорке получил образование полицейского эксперта и прошел специальную подготовку в Скотланд-Ярде как аналитик ДНК-проб и фотографий.
Идинг попался на удочку и с уважением кивнул.
- Ассад, идем же, - закричал Карл, шлепнув папкой по мухе.
Он представил друг другу Идинга и Ассада, потом спросил:
- Закончил свое развешивание?
Веки Ассада как-то чересчур тяжело опустились. Довольно красноречивый ответ.
- Маркус Якобсен мне сказал, что оригинал досье из Рёдовре находится здесь, - сказал Идинг и протянул руку. - Вы, должно быть, в курсе, где оно.
Ассад протянул указательный палец в направлении Карла, пока тот размахивал папкой.
- Вон там, - сказал он. - Это все?
Сегодня явно был не его день. Вот и с Розой приключилась эта дребедень.
- Начальник отдела убийств поинтересовался об одной детали, которая вылетела у меня из головы. Можно мне пролистать несколько страничек?
- Да пожалуйста, - отозвался Карл. - У нас сегодня дел по горло, так что мы заранее просим извинить нас.
Он протолкнул Ассада через коридор и уселся за его рабочий стол под изящной репродукцией с какими-то руинами песочного цвета. Надпись на изображении гласила "Расафа".
- У тебя в чайнике что-нибудь есть? - спросил Мёрк, указывая на самовар.
- Можешь допить последний глоток, Карл. Потом я заварю себе свеженького.
Он улыбался. А взгляд говорил "спасибо".
- Когда этот чувачок провалит, нам с тобой надо будет прогуляться, Ассад.
- Куда?
- В Северо-Западный квартал, посмотрим на почти сгоревший дотла дом.
- Карл, но это же не наше дело. Остальные расстроятся.
- Да, поначалу, возможно. Но это пройдет.
Казалось, Ассада не удалось убедить. Но вскоре выражение его лица изменилось.
- Я обнаружил на стене еще одну букву, - сказал он. - И у меня есть очень неприятное подозрение.
- Вот как! И?..
- Я сейчас ничего не скажу. Ты просто рассмеешься.
Прозвучало так, словно это было самой радостной новостью за день.
- Спасибо, - в приоткрытую дверь заглянул Идинг и уставился на чашку с танцующими слониками, из которой пил Карл. - Я прихвачу это с собой наверх к Якобсену, ладно? - Он помахал несколькими документами.
Оба кивнули.
- И еще тебе привет от знакомого. Я только что встретился с ним в столовой наверху. От Лаурсена из Технического отдела.
- Томас Лаурсен?
- Да.
Карл нахмурился.
- Так он же выиграл десять миллионов в "Лотто" и подал в отставку. Он всегда говорил, что все эти мертвецы его достали. Что он тут делает? Неужто снова натянул форму?
- К сожалению, нет. В противном случае Технический отдел оказался бы неплохо экипирован. Единственное, что он натянул на себя, так это фартук. Он работает в столовой.
- Вот черт, - Карл представил себе массивного игрока в регби. Если только на фартуке у него нет какой-нибудь надписи типа "Выжиматель фарша", это должно выглядеть несколько странно. - А что стряслось? Он же инвестировал во все компании, в какие только можно было?
Идинг кивнул.
- Вот именно. А теперь они все сдулись. К его горю.
Карл покачал головой. Какая награда за попытку проявить рационализм… Все-таки хорошо, что у него самого нет ни гроша.
- И давно он здесь?
- Говорит, около месяца. Ты разве никогда не бываешь в столовой?
- Ты спятил? К этой полевой кухне ведет десять миллионов лестниц. Вероятно, ты заметил, что лифт сломан.
Если каких-то предприятий и организаций и не было на шестистах метрах улицы Дортевай за все время ее существования, значит, и нечего о них толковать. Сейчас здесь располагались антикризисные центры, студии звукозаписи, автошколы, дома культуры, этнические ассоциации и так далее. Старый промышленный район, который, по-видимому, никто не мог извести, если только он как-нибудь полностью не сгорит, как оптовый склад К. Франдсена.
Основные работы по разбору завалов на месте бывшей постройки закончились, чего нельзя было сказать о работе следователей. Множество коллег предпочли обойтись без приветствий. Карл расценил это как следствие зависти, которую он имел все причины возбуждать. Но он и сам проявил чрезмерное безразличие.
Мёрк расположился в самом центре пожарища перед подъездом склада К. Франдсена и изучал ущерб, причиненный постройке. Нельзя сказать, что вся конструкция была достойна сохранения, но оцинкованная заборная сетка была совсем новой. Этот контраст бросался в глаза.
- Я видел такое в Сирии, Карл. Когда керосинка раскаляется, бум… - Ассад закрутил в воздухе руками, как мельница, чтобы наглядно продемонстрировать взрыв.
Карл осмотрел второй этаж. Такое впечатление, что крыша приподнялась, а затем упала на прежнее место. Широкие обгоревшие балки вылетели из-под карниза и застряли на полпути к шиферному покрытию. Велюксовские окна повылетали к чертовой матери.
- Да уж, рвануло порядочно, - заметил он, размышляя над тем, что заставило людей добровольно остановиться в этом забытом богом и столь непривлекательном месте. Возможно, тут и скрывалось ключевое слово: добровольно ли?
- Карл Мёрк, отдел "Q", - представился он, когда один из молодых следователей проходил мимо. - Можно нам подняться и взглянуть? Техники уже закончили?
Парень пожал плечами.
- Тут можно говорить об окончании только тогда, когда все это дерьмо будет снесено, - ответил он. - Только осторожней. Мы положили на пол доски, чтобы не провалиться, но никакой гарантии нет.
- "Оптовая торговля К. Франдсена" - что именно они импортировали? - спросил Ассад.