Они очень долго выбирали место встречи. Борис напирал на престижность ресторана, его изысканность. Потоцкий стремился к простоте заведения, где можно пообщаться, никому не мозолив глаза. Несмотря на то что ему сравнительно часто приходилось бывать в дорогих ресторанах, куда его приглашали деловые, заинтересованные в нем партнеры, Вадим Сергеевич не любил чопорности, присущей подобным местам. Ему всегда казалось, что угодливо склонившийся перед посетителем официант если и не кипит злобой, то, во всяком случае, презирает его. Когда приходилось идти туда не по своей воле, когда приглашали, это одно. Но терпеть подобное отношение за свой счет - это увольте.
В конце концов Потоцкий настоял на своем: они пошли в недорогой ресторан со шведским столом. Вадиму Сергеевичу показалось, что Вершинин смотрит на него со скрытой иронией.
- Чего уставился? - спросил он. - Смеешься, что салон закрыли? Мол, я в дерьме, а вы все в белом.
- Господь с тобой, - сказал Борис. - Кто же не понимает, что это может случиться с каждым. Какой уж тут смех. И потом, для меня это тоже невыгодно.
В обращении с директором "Меркурий-сервиса" Вершинин чувствовал себя неловко. Он значительно моложе Вадима Сергеевича и, по идее, должен обращаться к нему на "вы". Однако они соратники, давно знакомы, обращение на "ты" более логично и понятно. Поэтому, каждый раз говоря ему "ты", Борис делал внутреннее усилие. Хотя понимал, что эти церемонии Потоцкому совершенно безразличны. Если он о чем-то задумывается меньше всего, так это именно об этом: как будет обращаться к нему Борис.
- Меня таскают на допросы, - продолжал бывший директор салона.
- Часто?
- Примерно через день. Как это, по-твоему? Часто или редко?
- Могли бы и пореже.
- Вот то-то и оно. Я этих допросов не любитель. Мне, Борюшок, и одного захода в зону хватило. Сыт по горло. Просто уже не хочу иметь с этими мазуриками дела.
- Хочешь слинять? - спросил Борис.
- Рад бы. Только это не так-то просто сделать. На моей шее слишком много нахлебников.
- А что много? Жена да сын.
- Нет, - поморщился Потоцкий, - там еще теща с тестем, моя сестра, двоюродный брат. Ведь всем же я как-то помогал. Как они без меня выдержат?!
Борис придвинулся к нему и жарко зашептал:
- Если ты надумал валить отсюда, то не советую. Не можешь спрятаться на необитаемом острове. Все же сейчас фиксируется, записывается в компьютерах, передается из одной страны в другую. При желании Хозяин тебя везде найдет.
- По-моему, ты преувеличиваешь, - сказал Вадим Сергеевич. - Он тоже, между прочим, не всевидящее око. Почему ты считаешь его таким всесильным? Кто он такой?
- Не знаю. В этом-то и беда. А насчет всесильности просто факты говорят.
- Какие?
- Да этих фактов навалом!
- Нет, ты примеры приведи, - не унимался подвыпивший Потоцкий. - Назови хоть один.
- Это проще пареной репы. Например, Гризли убит. Вадим Сергеевич потряс головой, словно желая избавиться от наваждения:
- Ничего не понимаю. Кто такой Гризли? Это кличка?
- Кличка. Конечно, кличка. Не фамилия ведь, - раздраженно ответил Вершинин и закурил. - Это тот самый тип, который спровадил на тот свет Надю Святковскую.
- Что ж, он по своей воле это сделал? - спросил Вадим Сергеевич.
- Я тебя умоляю, не задавай идиотских вопросов, - сказал Борис. - По своей ли, по чужой… Сделал что-то человек, а теперь он жестоко наказан. Причем не нашим судом, а по законам шариата. Зачистили и его, и вся любовь. Может, Надюшу "заказал" ему я. А кто-то другой предусмотрительно убил его. - Он поднял указательный палец. - Причем втайне от меня, без согласования со мной. Или возьмем другой случай… Слушай, давай выпьем, - прервал он сам себя.
Потоцкий с удовольствием согласился. Водка явно оказывала на него успокаивающее действие. Борис разлил по стопкам то, что оставалось в бутылке. Они чокнулись и выпили. После чего Вадим Сергеевич с жадностью набросился на закуску, а Вершинин продолжал размышлять вслух:
- Про Гризли еще как-то можно понять. Он же не какая-нибудь важная персона, чтобы ходить с охраной. А вот то, что двоих наших сейчас зачистили в Германии, это уже кое о чем говорит.
- Кого ты имеешь в виду?
- Ты Пашу Начеткина помнишь? - спросил Борис.
- В общих чертах.
- Он там работал на пару с одним немцем. И оба загремели в тюрягу.
- За угон?
- Ну конечно. Они же больше ничего не могли делать. Неудачно угнали тачку и загремели в тюрягу. Казалось бы, лучше всякой охраны. Что уж действительно охраняется государством, так это тюрьмы. И что же ты думаешь? Через несколько дней обоих ликвидировали.
- Не может быть! - вырвалось у Потоцкого.
- Да, трудно поверить, - согласился Борис. - Тем не менее это так.
- Что, их прихлопнули прямо в тюрьме?
- Про это и толкую. Теперь ты соображаешь, какие у Хозяина возможности? Всесильный он или нет?
Ошарашенный Вадим Сергеевич поманил официантку и заказал еще бутылку водки.
* * *
В этот четверг Андрей, чтобы не пугать Елизавету Львовну и Евдокию Дмитриевну своим страшным видом, к ним не приезжал. Сослался на чрезмерную занятость и пообещал бабушкам, что заедет в субботу. Глядишь, к тому времени "фонари" под глазами потускнеют.
Собирался заехать к старушкам днем, а утром оказался в компании еще одной бабушки - на этот раз Надиной. Накануне ему неожиданно позвонила Василиса Аристарховна и попросила съездить с ней на Востряковское кладбище, посетить могилку внучки - завтра исполняется девять дней со дня ее гибели.
Андрей уже с их первой встречи понял, что мужское Надино окружение Василисе Аристарховне явно не по душе. Естественно, она не станет обращаться к ним за помощью. Поэтому ей ничего не оставалось делать, как обратиться к нему, в общем-то, малознакомому человеку. Перед всеми остальными у него то большое преимущество, что он не обижал Надю.
На Востряковском кладбище был похоронен один из дальних родственников Корешкова с экзотическим именем Елизар Алфеевич. Андрей навещал его могилу два раза в год: в день рождения и в день смерти. Обычно ехал сюда по кольцевой дороге и всякий раз возмущался нечеткостью указателей. Не было написано, где поворот на кладбище. А название шоссе, на котором оно находится, в промежутках между поездками сюда забывалось - то ли Сколковское, то ли Боровское, но в конце концов находил. Нашел и сегодня.
Василиса Аристарховна рассказала, что, как только Надежда погибла, к ней тут же стали звонить похоронные агенты, предлагать свои услуги.
- Механизм у них отлажен, только готовь деньги, - говорила она. - Поэтому особых усилий от меня не требовалось. Они все оформили, как я просила.
Надежда была похоронена рядом с родителями. На ее могиле стоял большой деревянный крест.
- Сначала земля должна осесть, - объясняла Василиса Аристарховна. - Через год сделаю гранитный памятник.
На обратном пути шли медленно. Она взяла Андрея под руку, то и дело благодарила за то, что свозил ее на кладбище.
- А из родственников даже никто не предложил. Правда, родня очень уж далекая. Годами не видимся.
- Вы вчера звонили кому-нибудь из них? - поинтересовался Андрей.
- Звонила, да что толку, - махнула она рукой. - Все говорили, что заняты. И вы знаете, Андрей, мне трудно кого-либо осуждать. Жизнь сейчас сложная, у каждого свои заботы. Вернее, забота у всех одна - как побольше заработать. Вот и мне приходится вертеться, служить у богатых людей, ухаживать за их ребенком. Ну да ничего, выкрутимся. Где наша не пропадала! Прорвемся.
- Вы очень сильный человек, Василиса Аристарховна. Не теряете оптимизма.
- Да, по натуре я оптимистка. Такая оптимистка, каких еще поискать надо. Но силенок-то остается все меньше. Вот в чем беда-то! На кого жаловаться? Не на Бога ведь - он дал, он и взял. Всех взял: и мужа, и деток, и внучку. При этом не спрашивает - есть сила, нет силы. Когда человек остается один, это настоящее испытание. Вот и приходится мобилизовать силы. - Она остановилась, чтобы перевести дыхание. - Вот так-то, мой молодой друг. Ты-то сам с кем живешь?
- Я-то как раз в настоящее время живу один. Василиса Аристарховна осуждающе покачала головой:
- Что-то я не понимаю вас, нынешних. Молодой, красивый. Почему бы не завести семью, выводок деток…
- Чтобы семеро по лавкам, - насмешливо подхватил Корешков.
- Разве это плохо?
Андрей пожал плечами:
- Что тут можно сказать? Наверное, замечательно. Только ведь это не самоцель. Пока у меня не складывается, как хотелось бы. Но со временем, надеюсь, получится.
- Надо надеяться. Но и усилия тоже нужно прилагать. Такие дела нельзя пускать на самотек.
Они вышли за ворота кладбища. Машина Корешкова стояла ближе остальных. Андрей помог Святковской сесть в высокий "Ранглер". Потом забрался на водительское место и, прежде чем завести машину, начал разговор, который всячески оттягивал. Не знал, как старушка на него отреагирует.
- Василиса Аристарховна, должен сказать, что со страховкой Надежды есть некоторые трудности. Но я вам обещаю, что рано или поздно страховка за "Рендж-ровер" будет выплачена. Этих денег вам хватит надолго.
Святковская посмотрела на него с недоумением:
- За какой еще "рыжовер"? Я даже не поняла, о чем вы сейчас сказали.
- Я говорю о страховке за машину Надежды.
- Так ее машина иначе называлась. "Ауди" или что-то в этом роде.
- На "Ауди" она ездила по доверенности. А я говорю про собственную машину Надежды Николаевны, которую у нее угнали. Я поэтому и пришел к вам домой - как представитель агентства. Машина очень дорогая, она была застрахована на полную стоимость. Это значительная сумма.
- Погодите, Андрей, я туго соображаю. Откуда у Надюшки собственная машина? Тем более, вы говорите, очень дорогая. С каких доходов? Нобелевскую премию она не получала.
- Честно говоря, нас не интересует механизм приобретения автомобилей клиентов. Наше дело застраховать, и все.
- Но я вам скажу так - мне шальные деньги не нужны. Своей машины у внучки не было. Это все Борька Вершинин, кавалер ее, снабжал.
- Эта фамилия мне знакома, - кивнул Корешков, умолчав о том, что встречался с ее обладателем. - Откуда у него столько машин, чтобы снабжать подругу?
- Он ими торгует.
- Торгует? - удивился Андрей. - Каким образом? У него что - есть магазин, салон?
- Насчет магазина не знаю. Может, он просто помогает людям продать или купить машины как посредник. Вот Борька и разрешал ей ездить то на одной машине, то на другой, пока не продаст.
- Это она вам говорила?
- Да.
- Возможно, Надежда и ездила по доверенности или даже по доверенностям. Только "Рендж-ровер" был застрахован непосредственно на нее. Вы как ближайшая наследница имеете все шансы получить страховку. Тем более что документы оформлены в нашем агентстве. Мне легко проследить за выплатой.
Василиса Аристарховна покачала головой:
- Спасибо вам, конечно, на добром слове. Только мне нечистых денег не надо.
- Может, для кого-то они нечистые, для вас же это обычные деньги, - возразил Корешков. - Вы получите их по закону.
- А потом жулики потребуют их вернуть. В результате истреплют мне все нервы. Нет уж, лучше обойтись без сомнительных денег. Да и не бедствую я пока, слава богу. Вы ведь знаете, я работаю.
- Да, вы говорили. Кажется, сидите с ребенком у олигарха.
- Скажем так: у богатых людей, - поправила его Святковская.
* * *
Корешков был совершенно искренен, когда говорил Василисе Аристарховне, что она может получить внучкину страховку. По всем внешним признакам других претендентов на эти деньги быть не может. Кроме бабушки, у погибшей других близких родственников нет. Однако, как это часто случается в жизни, возникли непредвиденные обстоятельства, из разряда тех, что интуитивно опасалась пожилая женщина.
Вторую половину субботы и воскресенье Андрей провел очень спокойно, даже скучновато. После кладбища, проводив Василису Аристарховну, заехал к бабушкам, пообедал, посидел пару часиков, затем вернулся домой, где, не считая кратковременной вылазки за продуктами в универсам, безвылазно провел субботний вечер и все воскресенье. Читал, смотрел телевизор, занимался мелкими хозяйственными делами. Деловых звонков было мало, а те, что были, не имели отношения к Святковской. Поскольку же для него это сейчас проблема номер один, а ее за выходные дни он практически не касался, то, можно считать, хорошо отдохнул. Приехав в понедельник в агентство, он и чувствовал себя отдохнувшим, перелопатил массу документов, опять же не имеющих отношения к Святковской, когда его вызвал генеральный директор.
Войдя в кабинет Черевченко, Андрей с удивлением увидел, что там сидит Галина Фунтикова - продавщица из продовольственного магазинчика, находящегося неподалеку от дома Святковских. Однажды он случайно заметил там Надежду, ведущую какой-то деловой разговор с продавщицей, и, когда та ушла, познакомился с Фунтиковой.
Галина тоже сразу вспомнила этого симпатичного брюнета с голубыми глазами. Помнила, что он купил совсем мало "докторской" колбасы, так мало обычно не берут, объяснил это тем, что человек одинокий, и она дала ему свои телефоны, надеясь на звонок. Симпатичный брюнет не позвонил, и вдруг она видит его в агентстве, то есть здешний сотрудник. Значит, это было не случайное знакомство.
Фунтикова покраснела и растерянно заерзала на стуле.
- Какая приятная встреча! - улыбнулся Корешков. - Вы помните, мы с вами однажды встречались. В вашем магазине. Меня зовут Андрей Дмитриевич.
- Ну да, помню, - не сразу ответила Галина. Она явно не знала, как ей следует себя вести с этим красавчиком. Не могла взять в толк, хорошо, что она с ним уже немножко знакома, или плохо.
- Ах, так вы знакомы! - плотоядно осклабился стареющий плейбой Черевченко. - Ну, Андрей, мне остается только позавидовать.
- Вы ведь тоже уже знакомы.
- Однако наше знакомство, увы, деловое, а не романтическое. К тому же я, в отличие от тебя, мужчина не свободный. Это ты у нас холостой, в смысле незаряженный…
Некоторое время Алексей Степанович продолжал ерничать в этом духе, пока Андрей не обратился к Фунтиковой:
- Надо полагать, вы обзавелись иномаркой и решили застраховать ее в нашем агентстве?
Вместо нее ответил опять посерьезневший Черевченко:
- Нет, Андрей Дмитриевич. Госпожа Фунтикова хочет получить у нас выплату по страховке. По доверенности, - добавил он и протянул Корешкову бланк нотариальной доверенности.
Андрей пробежал его глазами, затем взглянул на заявление клиентки и обратился к директору:
- Если вы не против, я совмещу приятное с полезным. Помогу Галине Ильиничне решить ее проблему, а заодно продолжу знакомство.
- Не против, - усмехнулся тот. - Хотя не совсем понимаю, что тут приятное, а что полезное.
- Объясню при случае, - поддержал его иронический тон Андрей. - Даже допускаю, что тут у нас окажутся диаметрально противоположные точки зрения.
- То есть? - не понял Черевченко.
- То, что приятно для меня, полезно для вас, и наоборот, - съехидничал Корешков и, не ожидая пока директор ответит очередной колкостью, взял бумаги и обратился к девушке: - Пойдемте, Галина Ильинична, ко мне в кабинет. Не будем мешать занятому человеку.
- Один-ноль, - сказал ему вслед директор. Андрей повел клиентку не в обещанный кабинет, а в недавно открывшийся в их офисе бар для сотрудников. Это было маленькое помещение с интерьером, оформленным в модном арабском стиле: вдоль стен стояли диваны, застеленные пестрыми коврами; на них были разбросаны маленькие подушечки; низенькие столы с инкрустированными перламутром столешницами; над каждым висел стилизованный арабский светильник с цветными стеклами, прямо как в светофорах - красными, желтыми и зелеными. В нишах и на выступах были расставлены всякие экзотические безделушки, вроде медных чайничков и кальянов.
Андрей усадил Фунтикову за столик, спросил, что она будет пить. Та сказала, что выпила бы красного сухого вина. Корешков заказал официанту вино, мясное ассорти и зелень. Когда официант удалился, поинтересовался у Галины:
- Вы как - на сердчишко не жалуетесь?
- Нет. А почему вы это спрашиваете?
- Просто я хотел заказать на десерт кофе. А наша Анжелочка делает его такой крепости, что не каждый выдержит.
- Я выдержу. Я крепкий люблю.
Андрей отошел к стоявшей за барной стойкой буфетчице. Фунтикова затравленно озиралась по сторонам. Она была скованна и не могла понять, как следует вести себя с Корешковым. Вернувшийся Андрей тоже чувствовал себя не в своей тарелке, не знал, с чего начать разговор. Обстановку разрядила сценка, которую они наблюдали. Стоя неподалеку от них, официант пытался откупорить штопором бутылку вина. У него ничего не получалось - пробка была забита слишком туго и не поддавалась. Тогда официант взял агрегат посолидней - никелированное устройство, имевшее, помимо штопора, два длинных рычага по бокам. По логике вещей, когда штопор завинчен до упора, эти рычаги располагаются горизонтально, и на них остается нажать обеими руками. Тогда они опустятся, и штопор поднимется, извлекая пробку из горлышка. Официант нажал на рычаги, и один из них сломался. Тогда он ушел и, вернувшись через минуту-другую с автомобильной отверткой, принялся с невозмутимым видом отковыривать кусочки пробки. В конце концов "воля и труд человека" победили, и измучившийся официант доставил откупоренную бутылку к столу, за которым Галина и Андрей изнемогали от смеха.
Вволю насмеявшись, оба почувствовали себя раскованно. Фунтикова развалилась на диванчике, словно здесь не общепитовское заведение, а обычная жилая квартира, где можно позволить себе быть в высшей степени непринужденной. Если бы не туфли, которые Галина снять постеснялась, она забралась бы на диван с ногами.
Андрей-то здесь свой человек, а метаморфоза, произошедшая с Фунтиковой, его удивила. Уж очень быстро она освоилась в незнакомой обстановке. Посмотрим, что дамочка выкинет дальше. С ней нужно держать ухо востро.
Он сидел на диванчике рядом с ней. Цветные блики падали на него так, что левая половина лица была зеленой, а правая - желтой. Галина хихикнула:
- Ой, вы сейчас на клоуна в цирке похожи. У вас лицо разноцветное.
Корешков снисходительно улыбнулся и не стал говорить клиентке, что она выглядит примерно так же. Достал из кармана пачку сигарет и зажигалку.
Фунтикова приняла сладострастную позу, улыбнулась и певуче произнесла:
- Вы меня угостите сигареткой?
- Да, разумеется, - ответил Андрей, стараясь не показать, что его покоробил вульгарный тон собеседницы. Он поднес к сигарете зажигалку, придвинул пепельницу. Буфетчица поставила перед ними тарелочку с восточными сладостями и вернулась за стойку. Молодые люди поговорили о пустяках: "Вам здесь нравится?" - "Очень". - "Этот бар открыт недавно, всего несколько дней". - "А раньше где вы ели?" - "Ходили куда-нибудь, тут вокруг много мелких забегаловок".
Неожиданно Андрей спросил:
- Вы знаете о смерти Надежды Святковской? Это же ваша знакомая.