– Да. А их разве нет? Я не обратила внимания.
– Часов нет.
– У Севы очень хорошие часы – "Омега", швейцарские, с ручным подзаводом. Значит, их украли?
– Получается. А деньги оставили. Скорее всего, часы сняли для отвода глаз, чтобы навести следствие на ограбление. Клавдия Потаповна, я очень сочувствую вашему горю. Мы попытаемся досконально разобраться во всем происшедшем. Возможно, появятся какие-то вопросы, и мы позвоним.
– Да, да, я отвечу.
– И наши телефоны я вам напишу. Вдруг припомнится что-нибудь существенное, что поможет следствию. Бывает, такая малость оказывается полезной, на какую поначалу не обращаешь внимания. Кстати, нам желательно иметь фотографию Всеволода Николаевича, – вспомнил Турецкий. – Она может понадобиться свидетелям. На даче есть какие-нибудь снимки?
– У меня при себе есть, – сказала Филенкова. Она достала бумажник и вынула фотографию мужа. Это был стандартный черно-белый снимок, такие вклеивают в паспорта. Качество хорошее, узнать по такому человека легко.
– Так я с вашего позволения возьму его. Потом вам вернут.
– Не обязательно. У меня таких много.
В дальнем правом углу филенковского участка имелась еще одна калитка. Ей пользовались, когда шли в лес. Как назло, ведущая туда тропинка была выложена кирпичами, что мешало разобрать следы. Хозяин заходил в будочку туалета, может, он бродил по участку, разглядывал молодые яблони и терн, на которых едва заметно начинают проклевываться почки. Собака след взять не смогла. Видимо, опытный преступник знал, какими ядохимикатами можно обезоружить ее обоняние.
Если и были следы постороннего человека, то возле входа в сарай, где произошло убийство. Высказывалось предположение, что преступник, подойдя к сараю, окликнул Всеволода Николаевича, а когда тот обернулся, застрелил его. Потом занялся инсценировкой самоубийства, оставив рядом с трупом следы. Это была одна из версий. Экспертиза подтвердит или опровергнет ее.
Труп Филенкова сфотографировали, обвели контур места, где он лежал, после чего положили на носилки и, накрыв простыней, увезли. Оперативники произвели осмотр "Нивы" и сарая. Никаких подозрительных, странных вещей, чье присутствие показалось бы здесь неуместным, не обнаружили.
Горяинов опечатал дверь сарая.
На обратном пути в машине Александр Борисович принялся философствовать, пытаясь объяснить Грязнову свои деревенские ощущения.
– Все люди разделяются на овец и хищных волков, – говорил он. – Одни выполняют приказы других людей, даже в ущерб себе. Других хлебом не корми, а дай возможность приказывать, повелевать. Овец, в принципе, больше. Они слепо следуют за своими вождями, верят любой несуразице, которую те несут, легко поддаются внушению. Однако существует и еще одна разновидность – это волки в овечьей шкуре. Их истинная природа проявляется лишь тогда, когда они отбрасывают сдерживающие факторы, мешавшие им уподобиться хищным зверям. Правда, при всех условиях они всегда опасаются возмездия. Как правило, таких людей можно считать и палачами и жертвами.
Вячеслав Иванович понял, что его друг подозревает, будто погибший подполковник на каком-то этапе принимал участие в подготовке покушения на Ширинбекова и Самощенко, а теперь убран как нежелательный свидетель. Однако Грязнов не был бы Грязновым, если бы не снизил пафос услышанных слов шуткой:
– Не знаю, что тебя навело на эти мысли. Вроде бы мы овец в деревне не видели. Только кур да индюков.
– Сам ты индюк! – беззлобно выругался Турецкий.
Глава 2 НАБОР ФИРМЕННЫХ КОНФЕТ
Московское телевидение пригласило Артура Михайловича Плиткина участвовать в ток-шоу под названием "Перчатка брошена". Это популярная передача, в которой два специалиста обсуждают какую-либо находящуюся в центре внимания общественности тему. Участников подбирают с таким расчетом, чтобы у них были полярные взгляды на эту проблему. Каждый отстаивает свою точку зрения, пытается ее обосновать, возникает диспут, в который втягиваются и собравшиеся в студии зрители, и телезрители. Чаще всего бывает интересно.
В этот раз участникам предлагалось обсудить тему, касающуюся покушения на одного из самых заметных красносибирских политиков Самощенко, о трудностях установления диагноза болезни, столь сильно обезобразившей его лицо. Отрицать факт отравления пригласили бывшего врача ЦКБ Викентьева, стать оппонентом Дмитрия Петровича предложили Плиткину на что тот, ни минуты не раздумывая, согласился. Если предоставляется такая заметная трибуна для изложения своих взглядов, нелепо было бы не воспользоваться такой возможностью.
За несколько дней до отлета в Москву для участия в передаче Артур Михайлович сидел в своем кабинете в больнице, когда, робко постучавшись, к нему вошел пожилой мужчина. Приветливо улыбающийся, вежливый, он весь состоял из сплошных округлостей: лысая голова, розовые щечки, носик бульбочкой. Все эти округлости делали вошедшего похожим на плюшевую игрушку.
– Здравствуйте, доктор! Моя фамилия Лаврентьев.
– Очень приятно.
– Я буквально на секундочку. Зашел только поблагодарить вас – вы вылечили мою жену. Следа от ее хворей не осталось.
– Наш долг, – ответил Плиткин. Он совершенно не помнил пациентку Лаврентьеву. Мало ли больных лечится здесь!
– На память… в знак благодарности… – смущенно забормотал посетитель, – примите от нас.
С этими словами он протянул Артуру Михайловичу коробочку конфет "Король-олень".
Плиткин даже расхохотался от неожиданности. После успешного лечения пациенты или их родственники часто заходят к нему со словами благодарности. Заходят не с пустыми руками, как правило, приносят бутылку коньяка или какого-нибудь дорогого вина. А тут вдруг ему, мужчине, преподносят конфеты, словно знают о том, что он патологический сладкоежка.
Мужчина обиделся на такую реакцию профессора:
– Вы уж не обессудьте. Чем богаты, тем и рады.
– Если б вы знали, над чем я смеюсь, – успокоил Артур Михайлович посетителя, – вы не обижались бы на меня. Просто мне часто приносят коньяк или что-нибудь в этом роде. А я спиртное терпеть не могу. Конфеты же ем. Спасибо, и поблагодарите вашу супругу за такое внимание. Хотя этого делать не стоило.
Плиткин действительно обожал сладости. Артур Михайлович мог иногда съесть банку сгущенки и закусить ее плиткой шоколада, торты он покупал чуть ли не через день. Другой бы от такого безумного количества калорий уже давно бы страдал диабетом или по крайней мере не пролезал бы ни в какую дверь. Он же как смолоду был худощавым, таким и остался до сих пор, что неимоверно удивляло знавших его людей.
В кабинет зашла молоденькая медсестра Лариса:
– Артур Михайлович, пойдемте на файв-о-клок.
Это у них, в ординаторской, ритуал – пятичасовой чай, так на английский манер его и именуют.
– Спасибо, Ларисочка, за приглашение, только я сейчас очень занят. А вы возьмите от меня – к столу.
Он протянул ей только что полученную красную коробку "Король-олень" – фирменные конфеты местной кондитерской фабрики. Поблагодарив за подарок, Лариса ушла.
В ординаторской четыре медсестры пили чай. На столе уже стояли две начатые коробки с конфетами, поэтому "Короля-оленя" не открывали. Вскоре одна из девушек собралась уходить, ехала в гости.
– Сиди, успеешь.
– Нет, пойду. Мне нужно еще в магазин зайти, купить каких-нибудь конфет.
– Зачем покупать? Возьми "Короля-оленя", – предложила Лариса. – Отличные конфеты.
Остальные девушки тоже сказали, что незачем тратиться, когда есть такая хорошая коробка. Зина согласилась с доводами подруг и унесла плиткинский подарок с собой.
Она отправилась в гости к подруге, которая недавно вернулась из отпуска. Маринка и ее муж Валерка ездили по туристическим путевкам в Грецию, впечатлений – выше крыши, уже и фотографии готовы – четыре пленки отсняли. Нужно зайти.
Кроме Зины, пришла еще одна их школьная подруга, Оксана. Других гостей не было. Не назовешь же гостями Маринкиных родителей, которые здесь, можно сказать, днюют и ночуют. Живут рядом, поэтому им часто приходится сидеть с пятилетней Наташкой, в которой души не чают. Эта красавица девчушка всем нравится, балуют ее донельзя. Вот сейчас Зина пришла, все уже сидели за столом. Наташка сразу запищала:
– Что ты мне принесла?
– Знает, не приходят гости с пустыми руками – обязательно с подарком для нее.
– Вот, держи, – протянула Зина коробку конфет.
– Спасибо! – закричала Наташка. – Я такие знаю. Они называются "Король-олень".
Девчушка быстро развязала блестящую тесемку, сняла крышку коробки и в недоумении застыла:
– Что это?
В коробке лежала тонкая стопка денег.
Первым пришел в себя самый старший из присутствовавших, Маринкин отец. Владимир Максимович раньше этих евро воочию не видел, только на фотографиях в журналах да по телевизору. Однако как следует обращаться с деньгами, понимает. В первую очередь их необходимо пересчитать, что он не без видимого удовольствия и сделал: десять бумажек по сто евро каждая.
– Однако! – крякнул он.
– Тысяча евро, – сказал Валерка. – Это же рехнуться можно. Откуда, Зин, у тебя такие деньжищи?
Пришлось признаться, что конфеты она не покупала, а взяла в больнице. Лариска Шахворостова принесла от Плиткина, которому преподнес кто-то из пациентов.
– Ясный перец, – сказал Валерка.
– Что тебе ясно? – спросил зятя Владимир Максимович.
– Ошибочка вышла.
– А-а, это точно. Только ошибка ошибке рознь. Кто ошибся-то?
Маринка сказала:
– Кто получал. Артур Михайлович, значит.
– Что значит, ошибся. Он, наверное, не знал про эти деньги. Думал, конфеты, так же как и Зина подумала. Но кто же может таким дурацким способом вручить доктору деньги?
– Вообще-то, если Плиткину открыто заплатить деньги за лечение, он не возьмет, – сказала Зина. – Он на этот счет слегка чиканутый.
– А в коробке вручать вообще бессмысленно. Во-первых, может произойти какая-нибудь путаница. Она, кстати, и произошла. Деньги оказались у Зины, а доктор даже не знает, что пациент отблагодарил его.
– Это не доктор чиканутый, а пациент, – сказала Галина Петровна, мать Маринки. – Кто же такие крупные деньги вручает таким дурацким образом?!
– Режьте меня на куски, только я никогда не поверю, что у дурачка может быть столько денег, – упрямо мотнул головой Владимир Максимович. – Мы не дураки, а у нас таких денег нет. Я думаю, все гораздо проще. – Он взглянул на Зину. – Мне кажется, кто-то из недоброжелателей вашего доктора хочет получить на него компромат. Для этого ему вручили под видом конфет меченые деньги. Вот ты сейчас ушла, а в его кабинете появились или с минуты на минуту появятся милиционеры с ордером на обыск. Скажут, мол, они получили достоверный сигнал о том, что профессор берет взятки.
– Ой, что же делать! – Зина в ужасе схватилась за голову.
– Есть идея. – Валерка поднялся из-за стола. – Я сейчас спущусь в магазин и куплю точно такую же коробку конфет. Зин, на работе кто-нибудь знает, куда ты поехала?
– Нет. Сказала, к подруге.
– А дома?
– Мать знает. Но она еще не пришла с работы.
– Дождутся, когда придет.
– Валера, сбегай наконец за конфетами, – попросил тесть. – Надо же это сделать до прихода милиции. А я тут все объясню.
– Это ж надо – настоящее приключение! – ахнула молчавшая до того времени Жанна.
Владимир Максимович объяснил завороженно слушавшим его женщинам:
– Схема такая: менты придут к Плиткину, он скажет, что отдал конфеты медсестре. Они пойдут в ординаторскую, где узнают, что коробку взяла Зина. К кому она поехала, неизвестно. Однако тянуть им нельзя – если уж не удалось поймать человека на взятке, нужно хотя бы спасти деньги, не то пропадут. Купюры хоть и меченые, однако не фальшивые. Такая сумма – приличный урон милицейскому бюджету! Они дождутся, пока с работы придет Зинина мать, под каким-нибудь благовидным предлогом узнают, к кому та отправилась, после чего заявятся к нам. Опять же под благовидным предлогом спросят, где коробка? Пожалуйста, угощайтесь. Вот они, конфетки.
– А куда мы денем деньги? – поинтересовалась Маринка.
– Деньги мы отдадим доктору и объясним историю их происхождения. Надеюсь, они пригодятся больнице.
Из магазина вернулся довольный Валерка. Он извлек из пакета красную коробку "Короля-оленя", раскрыл ее и поставил на стол. Принесенный Зиной экземпляр с деньгами спрятали в мебельную стенку.
– Не думаю, чтобы у них было разрешение на наш обыск, – сказал Владимир Максимович.
– Боюсь, Наташка проговорится, – вздохнула Галина Петровна.
– Да они внучку и не увидят. Мы же не станем пускать их в квартиру. Спросят Зину, ее и вызовем.
– Я бы на всякий случай взяла ее сегодня к нам. Спокойней будет.
Предложенный женой вариант озадачил Владимира Максимовича. Он боялся, что без него молодежь не сможет разговаривать с милиционерами, как следует в данном случае. Однако те убедили его, что справятся.
– Все равно сначала придется говорить хозяину квартиры, то есть мне, – сказал Валерка. – Потом они попросят вызвать Зину. Скажут, где деньги, Зин.
– Я отвечу, что коробку действительно взяла, конфеты вовсю едим. Могу даже им показать.
В конце концов родители Марины, взяв внучку, ушли. На прощание Владимир Максимович сказал:
– Досадно, что вы будете показывать милиционерам конфеты без меня. Хотел бы я посмотреть, какие у них при этом будут лица.
Глава 3 НЕТ ЧЕЛОВЕКА – ЕСТЬ ПРОБЛЕМЫ
В поликлинике, где работал Капустин, произошла техногенная катастрофа – лопнули трубы, да не одна – несколько. Теперь там по меньшей мере два дня будет идти ремонт. Александр Никитич решил наведаться на дачу, проверить, в каком она состоянии. За зиму много что может произойти. Бомжи могут залезть, стащить все, что под руку попадется. Лютые морозы и ветры тоже могут сделать свое черное дело, скажем, рубероид с крыши сорвать. Те же трубы нужно проверить, все поправить, чтобы когда в мае сюда прибудет жена, ей было бы по возможности комфортней.
Алевтина Ивановна не хотела, чтобы муж ехал один. Он такой человек, что, если чем-нибудь увлечется, может и про еду забыть. Однако, в отличие от Александра Никитича, у нее на работе сейчас супернапряженное время. Вдобавок ко всему к ним в институт приехала южнокорейская делегация, там есть люди, которые радушно принимали Капустину в Сеуле. Ей тоже нужно будет оказать им внимание. Она попросила дочку, чтобы та съездила с отцом в Коленовку.
Тамара охотно согласилась. Она обожала своего тихого ироничного отца, интересного и наблюдательного рассказчика. Тихий, тихий, а может быть даже очень смелым и отчаянным, тому она несколько раз была свидетельницей. Поэтому с отцом она чувствует себя как за каменной стеной, приятно хоть чем-то быть ему полезной. Он же о них с матерью так трогательно заботится!
Отец и дочь мило провели вечер, все время находя себе мелкие хозяйственные дела. Утром Тамара поехала в Красносибирск, ей нужно на работу. Александр Никитич сказал, что вернется в город вечером.
Чтобы добраться до станции, Тамаре предстояло пройти половину улицы, потом свернуть налево. Там есть проход между двумя домами, высшее предназначение которого быть пожарным проездом – его официальное, мало кому известное наименование. Проход этот выводил на асфальтовое шоссе, оттуда до станции оставалось чуть больше километра.
Ей всегда казалось, что деревенские жители встают очень рано, нужно накормить кур, коров, вскопать грядки, да мало ли что еще. Тем более ложатся здесь рано, в десять вечера уже ни в одном окне не увидишь света. Однако коленовская действительность опровергала ее устоявшиеся взгляды. Сейчас половина восьмого, а на улице ни души, даже голосов нигде не слышно. Тишина, прямо как в фильмах ужасов. Лишь один человек повстречался ей на пути: какой-то нахохлившийся мужчина неожиданно вынырнул из пожарного проезда, пересек улицу, бросив при этом недовольный взгляд на Тамару, и, ускорив шаги, направился в сторону леса.
У Тамары учащенно заколотилось сердце. Несмотря на мимолетность встречи, она узнала этого человека. Это был тот самый Георгий Владимирович, который уговаривал ее подтасовывать итоги опросов таким образом, чтобы лидировала "Неделимая Россия". Его-то каким ветром сюда занесло? Уж не за ней ли он следит? Даже не узнай Тамара этого человека, она догадалась бы, что он здесь чуждой. Местные жители при встрече не прячут своих лиц, не убыстряют шаги. Наоборот – они готовы остановиться, подождать прохожего, лишь бы поздороваться и пообщаться. А этому человеку словно не понравилась случайная встреча.
Дойдя до прохода, Тамара опасливо посмотрела направо – никого не видно – и свернула к шоссе. Интересно, Георгий Владимирович узнал ее? Вряд ли. Сейчас она в косынке, не накрашена, воротничок курточки поднят. Даже если он следит за ней, узнать трудно. А если не ожидал встретить, то и думать нечего – не узнал.
Вечером, придя к Косте, она рассказала ему об этой странной встрече. Звонников насторожился:
– По-моему, в Коленовке сегодня утром произошло убийство. Сейчас уточню.
Тамара была близка к обмороку – неужели из-за нее пострадал отец?!
Костя же позвонил домой заведующему отделом информации, Лене Хаустову Тот не помнил точно фамилию погибшего, однако назвал должность: милиционер, заместитель начальника главка Красносибирского края.
У Тамары отлегло от сердца. Она позвонила отцу на мобильный и застала Александра Никитича уже дома.
– Сегодня утром убили Филенкова, – подтвердил он. – Застрелили прямо на его участке, в сарае. Целый день оперативники ходили, разыскивали свидетелей. Были даже следователи из Москвы. Только, по-моему, так никого и не нашли.
– Когда я шла на электричку, то столкнулась с одним подозрительным человеком.
– Ох, дочка, ты опять в центре событий, – вздохнул Капустин. – Однако сообщить об этом в милицию нужно. Вдруг это поможет следствию?
Костя опять позвонил Хаустову:
– Слушай, как связаться с оперативниками, которые в Коленовке искали свидетелей? Моя хорошая знакомая утром была там и случайно видела одного подозрительного типа.
Леонид начал объяснять, что нужно позвонить в оперативно-следственный отдел ГУВД. Они наверняка знают, кто выезжал на место преступления. Тем более что погиб их сотрудник.
– Там и московские следователи были, – сказал Звонников.
– Среди них у меня есть знакомая, – оживился зав. отделом информации. – Помнишь, я рассказывал, как одна женщина на пресс-конференции прокурора Рыкалова приложила его фейсом об тейбл? Она из московской бригады, которая ведет следствие о покушении на Самощенко. Я с этой Перовой познакомился, она обещала помочь мне взять интервью у их руководителя, "важняка" Турецкого, когда тот приедет. Он уже, наверное, прилетел. Могу ей позвонить, узнать подробности.
– Звякни, пожалуйста, и скажи про Тамару Капустину. Вдруг им понадобятся ее показания? Она сейчас у меня, скоро пойдет домой. Запиши номер ее мобильника.
Не прошло и пяти минут, как раздался телефонный звонок: