- Прелестно, а может, покопаемся? Ну его, Пруткина, на фиг, может, реальных убийц поищем?
- Да, Мария Сергеевна, вы все такая же: наживаете геморрой на том, на чем можно наживать деньги…
Кораблев обаятельно улыбнулся. Это не значит, что он предлагает мне брать взятки. Это он так метафорически обрисовывает мою жизненную несостоятельность и нездоровый авантюризм. Ленькины афоризмы можно высекать золотом на мраморе.
Ведя такую светскую беседу, мы поднялись на наш четвертый этаж.
- Проходи, - сказала я, открыв свой кабинет. - Чай, кофе, кисель, коньяк?
- Ха! Кофейку, - ответил он, снимая куртку.
Да, глядя на Леню и вспоминая, каким он был, когда мы познакомились, я подумала, что и я уже не та, что была двенадцать лет назад. В глазах Кораблева я как в зеркале увидела отражение своих мыслей.
- Помните, Мария Сергеевна, как мы познакомились?
- Конечно, помню, Леонид Викторович! Мы с тобой познакомились на обыске…
- Не правда ваша: мы с вами познакомились на осмотре места убийства.
- Ну, убийства; да, точно, Леня, - на трупе в квартире. Помнишь, еще кто-то телевизор включил, чтобы не скучно было, и показывали "Петровку, 38"…
Зазвонил телефон. Это из соседнего кабинета интересовался мой друг и коллега Горчаков, случайно я чашками звякнула или собираюсь пить чай. Через минуту он уже просунул в дверь свою лохматую голову.
- Вы знакомы, Леша? - спросила я. - Это Кораблев из РУОПа.
- Встречались. - Леонид привстал, и они обменялись рукопожатием. - Вот вспоминаем с Марией Сергеевной, как мы познакомились, - пояснил Кораблев. - Была она тогда юной ромашкой, романтической и доверчивой, а сейчас смотрю на нее и думаю: взрослая женщина, опытный следователь, с некоторым налетом цинизма…
При этих словах Лешка громко заржал:
- С некоторым налетом! Да у нее теперь цинизма - ведром хлебай!
- А в душе я все та же юная ромашка, - укоризненно сказала я Горчакову.
- Паучиха ты страшная, а не ромашка, - по-доброму отозвался Горчаков, успев налить себе чаю и в мгновение ока проглотив бутерброд, принесенный паучихой на обед.
- Да и Кораблев был тогда стройным юношей с богатой шевелюрой, - я показала Кораблеву язык. - Помнишь, как я тебя послала в бар "Колокольчик"?
Тогда такие заведения были редкостью; ты пошел туда кого-то искать, а вернувшись, заявил, что больше в такие места ни ногой. Ты был от смущения весь красный и сказал, что таких ужасных мест еще не видел: все в сигаретном дыму и кругом ноги, ноги в розовых колготках, помнишь?
Кораблев кивнул.
- А в первый раз мы встретились на осмотре по убийству. В квартире телевизор работал, слышишь, Лешка? Шла "Петровка, 38"; помнишь, там Герасимов перед девушкой красуется и ударом ребра ладони сносит горлышко бутылке коньяка?
Я кивнула на экран и говорю оперу Кораблеву: "Вот как люди бутылки открывают, учитесь!" А он невозмутимо отвечает: "Ну и что, а мы лучше открываем, потому что после этого посуду сдаем".
Лешка с набитым ртом засмеялся, закашлялся и высказал мне претензию, почему бутерброд всего один, а потом поинтересовался, получила ли я свое при вчерашней раздаче слонов.
- А как же: мало своих одиннадцати "кирпичей", еще и чужого добавили, убийство Чванова теперь на мне.
- Что за убийство? - с деловым видом спросил Горчаков, поедая ложками сахарный песок из сахарницы. Я отобрала у него сахарницу со словами "ты еще заварки пожуй" и вернулась к теме убийства:
- Хочешь? Могу отдать, причем абсолютно безвозмездно. Дело интересное и не такое уж древнее, всего год прошел. А кстати, ребята, - удивилась я, - в субботу будет годовщина смерти Чвановых, седьмое октября. РУОП в лице Ленечки прибыл аккурат к годовщине, очень своевременно. Леня, можно, я буду твою контору называть по-старому? РУБОП - это неблагозвучно.
- Ну ладно, чуть что, так сразу РУБОП, - лениво отозвался Кораблев. - Мы-то, может, и сделали бы все как надо, но только начали раскручиваться, как врезались местные опера со своим гопником, а у гопника явка с повинной в кармане лежит…
- Ага, вы небось начали раскручиваться, как раз когда следствие кончалось?
- Ну нам же надо было матерьяльчики подтянуть, с людьми повстречаться, информации подсобрать, осмыслить…
- Ну и чего вы там осмыслили? - встрял Горчаков, не зная, чем заняться, поскольку бутерброд он съел, чай выпил, а сахарницу я убрала.
Я подозревала, что он на все готов, лишь бы не идти к себе и не садиться за обвиниловку по взяткам в жилищном агентстве. Поскольку такое с каждым может случиться, я подавила в себе желание воспользоваться слабостью друга и послать его мыть чашки, мысленно похвалила себя за выдержку и стала слушать Кораблева, который рассказывал:
- Да собственно, сам Чванов был на редкость приличным мужиком, все говорили. Похоже, что даже "крыши" у него не было, по крайней мере, информации на этот счет - ноль. Правда, у него мамашка крутая, тоже в бизнесе, вот у той "крыша" есть: она платит Вертолету. Мы там пощупали, но вроде как она только за себя платила, а Чванов был сам по себе, да и строительство - это не Вертолетов кусок. Раскрутился Чванов очень давно, со ссуды в банке; конечно, ссуду помогла взять мамаша, простым смертным это было недоступно; но раскрутился он без криминала, это железно.
- А так бывает? - усомнилась я.
- Исключения только подтверждают правило, - заметил Горчаков, внимательно слушавший Леню.
- "Крыши" у него не было, а служба безопасности в фирме была? - спросила я у Кораблева.
- Была. Понял я, куда вы клоните: при наличии собственной службы безопасности зачем нужно подтягивать какую-то охранную фирму, так?
- Так. Зачем платить каким-то левым охранникам, если платишь своей СБ? А если в своей СБ не уверен, то на фиг ее держать такую. Или она только номинально служба безопасности, а на самом деле - завуалированная "крыша": бандюки какие-нибудь раз в месяц приезжают и расписываются в ведомости, где числятся охранниками?
- Нет, просто служба безопасности там состояла из одного человека, грамотного такого отставничка фээсбэшного, которого, как только грянули эти неприятности с "Царским" банком, инфаркт хватил, так что он вышел из игры.
- То есть "крыша" у Чванова все-таки была, фээсбэшная? - уточнила я.
- Да нет, отставничок даже не из Питера увольнялся, всю сознательную жизнь прослужил в Эстонии, там и в отставку ушел, а сюда переехал уже после. У него здесь и связей-то нету.
- Ой ли? У чекистов везде связи есть. Сюда-то он почему приехал?
- Вроде бы у него тут родственники…
- Надо найти его и поговорить, он по делу ни разу не допрошен, даже фамилия его в деле не фигурирует, а может, он чего интересное знает… В ваших-то бумажках его данные есть? - спросила я Кораблева, удобно расположившегося за моим столом.
Это я за ним наблюдала давно: где бы он ни был, всегда стремится занять командные позиции. Если хозяйское сиденье оставить без присмотра, Ленечка обязательно на него опустится.
- Да я с ним лично говорил. Найдем, подтянем!
- Ладно, Машка, уговорила! - вдруг сказал Горчаков. - Я с РУОПом давно не работал, тряхну стариной. Дело вроде бы действительно интересное, как я понял, там надо начинать все сначала, гопник там однозначно не при делах.
Посчитав вопрос решенным, он повернулся к Кораблеву и стал договариваться с ним:
- Я завтра дело сдам в суд и к тебе подъеду, посмотрю ваши матерьяльчики, решим, чего нам еще надо подсобрать…
Я сзади похлопала Горчакова по плечу:
- Але, коллега! Я вам не мешаю? А то я могу выйти! А вы тут располагайтесь как дома. Ты не забыл, что дело, так, немножечко, еще у меня в производстве?
- Ну так ты же говорила… - обернулся оторопевший Лешка.
- От мертвого осла уши ты получишь, а не убийство Чванова. Размечтался!
Лешка не нашелся, что ответить:
- Ну ладно, ладно, что, спросить, что ли, нельзя?
А мне вдруг и вправду стало так жалко расставаться с этим делом; я уже начала привыкать к нему, прикидывала версии, мне казалось, что я до мелочей изучила все в доме Ивановых и представляла все так реально, как будто сама там была.
- Ну что, Леня, кофейку напился? Будем отрабатывать угощение?
- Вот я так и знал! Этот ваш кофе просто в глотку не лез! Я чувствовал, что за ложку паршивого порошку с меня три шкуры сдерут! - заныл Кораблев.
- А сахар? А вода?! А амортизация посуды?! - грозно спросила я. - А покушение на измену, с Горчаковым?! Короче, передаю тебе слова нашего шефа: у нас на все про все месяц, за отсрочкой не пойдем.
- Ну, и чего надо? - безнадежно поинтересовался Леня.
- Для начала узнай, где можно найти следователя, который работал по делу.
Он из прокуратуры уволился, а у меня к нему вопрос.
- А какой вопрос? Может, я знаю…
- Помнишь, дети описывают такую своеобразную куртку убийцы? Коричневую, с пряжками на плечах? На второй день после того, как задержали Пруткина, его куртку предъявляли детям на опознание, как положено, в числе трех. Дети же, причем и мальчик, и девочка, порознь, естественно, ткнули в другую куртку, предъявленную вместе с пруткинской; понимаешь, оба показали не на куртку задержанного, а на подставную, и оба на одну и ту же. И этот факт остался без последствий. Так вот, меня интересует, где следователь взял эту куртку; может, он ее снял с какого-нибудь мелкого хулигана или с задержанного в ИВС… Чем черт не шутит, а вдруг действительно с убийцы снял? Мало ли, того после совершения преступления случайно задержали за какой-нибудь пустяк, хоть за нахождение в пьяном виде?
Леня помолчал, потом проговорил:
- Я вам отвечу, Мария Сергеевна. Это была моя куртка.
- Что? - я поперхнулась.
- Нужно было опознание провести, а где ж курток наберешь? Моя как раз подходила.
- Обломись, Машка! - мстительно сказал Горчаков. - Небось размечталась: щас узнаю, с кого там в "собачнике" куртку на опознание сняли, и злодей у меня под колпаком…
- Не волнуйся за меня, Леша, я еще буду выяснять, есть ли у Кораблева алиби на день убийства.
Я хихикнула про себя, потому что Ленечка не любил таких шуток; и точно, по красному лицу Кораблева видно было, что он лихорадочно соображает, где он был седьмого октября прошлого года.
Лешка зашел ему в тыл и сделал над головой Кораблева из пальцев рожки. Я хихикнула уже вслух. Леша на этом не остановился и изобразил ему из своих ладоней уши.
Открылась дверь, и на пороге показался шеф. Он окинул взглядом присутствующих и вполголоса сказал:
- Мария Сергеевна, зайдите ко мне. Алексей Евгеньевич, когда будет сдано дело по взяткам?
- Я обвинительное заканчиваю, Владимир Иванович, - залепетал Лешка.
- Вижу, - кивнул прокурор и вышел.
Я состроила мужикам рожу и отправилась за ним по пятам.
Войдя к себе в кабинет, Владимир Иванович тяжело опустился в свое начальственное кресло и перевел дух. Стареет шеф, и как ни бодрится, уже заметно, насколько ему тяжело руководить этим пороховым складом с вывеской "Районная прокуратура".
- Мария Сергеевна, сколько вам лет? - неожиданно спросил он.
- Тридцать четыре, а что?
- А Алексею Евгеньевичу?
- Кажется, тридцать пять, а что?
- Детский сад, - вздохнул шеф. - Да нет, я понимаю, что у следователей такие перегрузки, что быть серьезным и солидным двадцать четыре часа в сутки невозможно, надо расслабляться. Вот если бы вы с ним вели себя как столоначальники, я бы тревогу забил. Все-таки скажите ему, что обвинительное надо сдать не позднее завтрашнего утра, ладно?
- Он сдаст, Владимир Иванович, - заверила я.
- Хорошо. Возьмите материал…
Прокурор шлепнул передо мной на стол несколько листов, сколотых скрепкой.
- Что это?
- Да уж не подарок к Рождеству, - неожиданно сварливо сказал прокурор. - У нас же тут помойка, разве вы не знали? И то у нас не так, и это не эдак, и выход дел маленький, и дисциплинка хромает; а как дерьмо какое-нибудь - ни проглотить, ни выплюнуть, так извольте: "Владимир Иванович, уж вы постарайтесь, только ваши следователи справятся…"
Я заглянула в верхний лист материала, это была сопроводительная из городской прокуратуры: "Направляется для проверки и решения вопроса о возбуждении уголовного дела заявление гр-на Скородумова о незаконных, по его мнению, действиях следователя Денщикова…"
- А почему нам?! - ужаснулась я. - Денщиков же важняк, что они, сами в городской решить не могут, что ли?
- Сначала по ошибке к нам заслали, - объяснил шеф. - Начальник милицейского отдела, получив жалобу, почему-то решил, что Денщиков наш следователь, и подписал сопроводительную к нам. А когда я позвонил с претензиями, там сказали - ну, раз к вам попало, проведите проверку и примите решение. Территория все равно наша. Мария Сергеевна, проверьте все как следует, вы же понимаете, дело нешуточное. Я глянул краем глаза, и мне очень не понравилось, боюсь, придется возбуждать дело. То есть докладывать прокурору города.
- А ничего, что я с Денщиковым знакома?
- Ну вы же с ним не находитесь в неприязненных отношениях?
- Да нет, никаких особых отношений нету, ни дружеских, ни неприязненных.
- Ну вот, а в законе как написано: вы не можете принимать участие в расследовании, если прямо или косвенно заинтересованы в исходе дела. Факт знакомства роли не играет; да и потом, найдите человека в городской прокуратуре, который бы не был знаком с ним. И не родственники вы, правильно?
- Никоим образом. Думаете, все-таки придется возбуждать?
- Посмотрите как следует. Поэтому сразу вам и даю материал, а не помощникам. Смотрите с точки зрения следственной перспективы; если есть сомнения, не будем огород городить. Через три дня доложите мне. - Шеф сочувственно посмотрел на меня. - Мария Сергеевна, я бы поручил Горчакову, но у него взятки на выходе, пусть уж допишет спокойно, а через два дня у него срок по убийству.
- А у меня своих одиннадцать, и Чванов…
Не то чтобы я упрекала шефа, и сказала-то это еле слышно. Но шеф услышал.
- Мужчин надо беречь, Мария Сергеевна. Почитали дело?
- Вдоль и поперек. Сегодня уже гонец из РУОПа прибыл.
- Ну и как?
- Хочу на Пруткина посмотреть.
- Не нравится то, что в деле написано?
- Не то слово.
- А ведь явку он дал, и на уличной все показал. А кроме того, на его куртке кровь нашли, и по группе она соответствует крови Чванова и его жены. А обломок ножа у него в печке?
В который раз шеф меня поразил. Это у него называется "глянул одним глазом". И ведь помнит все, черт подери, и в корень смотрит.
- Владимир Иванович, а вам не кажется странным, что кровь у него на подкладке куртки, а не снаружи? Дети ведь сказали, что убийца был в застегнутой куртке. А потом, групповая принадлежность - это еще не генетическая. А для генетики материала мало.
- Может, он нож под куртку прятал? Или чесался, да мало ли что? А по ножу эксперты дали заключение, что раны обоим потерпевшим могли быть причинены таким лезвием… А крови на ноже нет, потому что он обгорел. Пруткин ведь объяснений не дает, откуда кровь на куртке.
- Но с другой стороны, нет ни одного бесспорного доказательства, все только вероятные: кровь могла принадлежать потерпевшим, а могла и не им; в конце концов, половина людей на земном шаре имеет такие группы крови, как у Чвановых.
- Ну, а как насчет того, что на куртке Пруткина, в пятнах, смешение мужской и женской крови?
- А как насчет того, что дети куртку Пруткина не опознали?
- Ну, это-то как раз объяснить можно: света в доме было недостаточно, дети были напуганы…
- А то, что ткнули оба, и девочка, и мальчик, в другую куртку? Что-то не похоже это на простое совпадение…
- Тоже при желании можно объяснить. Дети ведь наверняка после происшествия обсуждали то, что видели. Одному показалось, что куртка была с пряжками, он на этом настаивал, а второй ребенок оказался внушаемым. Может такое быть?
- Не знаю, Владимир Иванович, надо подумать. Я хочу еще с Пруткиным поговорить, сама. Его ведь толком по этому поводу никто не допрашивал. До суда он признавался в убийстве, а в суде, после того как от признания отказался, всех интересовало только, как его заставили признаться. Меня еще, знаете, что смущает: Пруткин все-таки вор, а не убийца, и даже не разбойник. Воровал из оставленных дач, за что и сидел три раза. Что-то не вяжется: он всегда говорил, что шел на кражу; нож взял якобы для того, чтобы взломать запоры, а между тем у него дома при обыске нашли набор ломиков; ими-то удобнее ломать. Попробуйте ножом сломать замок! Потом, до дома Чвановых ему надо было на автобусе добираться, несколько остановок. Вечером перерыв, автобусы как раз два часа не ходят…
- Откуда вы знаете? Запросить вы еще не успели…
- Да у Горчакова в том районе дача, он все время жалуется.
- Вы это обязательно проверьте, не полагайтесь на слухи, хорошо?
Я кивнула и продолжила:
- Так вот, на чем он добирался? А главное, на чем он собирался ехать обратно, с похищенным? Еще: кругом было полно оставленных дач. Нет, вор Пруткин лезет именно в тот дом, где горит свет.
- А вы помните, он это объяснял: думал якобы, что там сторож, и хотел его связать, - прищурился шеф.
- Ладно свет, - продолжала я, уже горячась, - а "мерс" у дома? Судя по показаниям Пруткина, он шел к дому мимо машины; не заметить ее он не мог.
Решил, что машина - сторожа? Нет, мне что-то слабо в это верится. А потом, что же он ничего из дома не взял? Раз уж был готов к тому, что в доме кто-то есть, значит, шел по крайней мере на разбой, иначе зачем туда лезть; а получается, что пришел убивать.
- Хорошо, Мария Сергеевна, вы уверены, что не настроили себя заранее на невиновность Пруткина? Вопросы все-таки остаются, хотя бы с ножом и кровью. Ну все, идите, потом доложите мне ваше мнение по материалу.
Вот так шеф выпроводил меня, и не успела я подняться, как он уже углубился в какие-то свои бумажки.
- Владимир Иванович, - спросила я уже от двери, - а зарплата на этой неделе будет? Уже на пять дней задержали…
Шеф поднял голову от бумажек.
- Подумаешь, на пять дней задержали! Военным по полгода не платят.
Слышали, как зам Генерального выразился? "Скажите спасибо, что вам хотя бы в том же месяце выплачивают, хоть и с опозданием!" Зачем вам вообще деньги?
- Знаете, Владимир Иванович, - склочным голосом отозвалась я, - Господу Богу я, может, еще и скажу "спасибо" за то, что под забором не подыхаю, но уж никак не заму Генерального!
С этим я гордо вышла в приемную, последнее слово осталось за мной. А также все мои уголовные дела и свежий матерьяльчик.
Вернувшись к себе, обнаружила, что Лешка в панике сбежал дописывать обвинительное заключение, а Кораблев, сидя за моим столом, углубился в чтение лежащих на нем уголовных дел.
- Волокита! - сообщил он, откладывая прочитанное.
- Да ну?! - изумилась я. - Мне только тебя в качестве контролера не хватало.
Сейчас мне лучше было не попадаться под горячую руку. Кораблев, однако, этого не заметил и продолжал:
- Вот тут следственные действия не проводились в течение двух недель…