Но даже при всей своей прозорливости и склонности к анализу Сергей Сергеевич и предположить не решился бы, что произошло на самом деле и какие пласты сдвинулись, грозя быстро приближающейся катастрофой…
Звонок Матюшкина пришелся очень не вовремя. За приставным столиком напротив Плешакова сидел молодой парень, назвавшийся следователем Генеральной прокуратуры, а явился он сюда, в офис президента Ти-ви-си, для того чтобы поговорить о возможных причинах гибели исполнительного директора телеканала Глеба Бирюка. Следователь этот был определенно из молодых, но ранний. Он чрезвычайно не понравился Анатолию Ивановичу.
И сразу возник вопрос: почему этим делом вдруг занялась Генеральная прокуратура? Ведь, насколько известно, оно находится в производстве не то Московской городской, не то окружной прокуратуры. Во всяком случае, именно оттуда уже приезжали следователи, допрашивали сотрудников. Зачем возвращаться к одному и тому же и отвлекать занятых людей от серьезной государственной работы? Непонятно! В высшей степени странно!
А этот наглый малый, простодушно глядя Плешакову в глаза, вдруг заявил, что причина особого интереса Генпрокуратуры заключается, по всей видимости, в том, что у следствия имеются основания для утверждения, будто недавнее убийство на Новой Басманной улице, расследованием которого занимается государственный советник юстиции Александр Борисович Турецкий, а также убийство Глеба Васильевича Бирюка, которое произошло буквально на его же глазах, тесно связаны между собой. А значит, они вполне могут быть соединены в одно производство. И в этой ситуации следствию весьма важно знать о том, что думают по этому поводу служащие и руководство канала Ти-ви-си, что могло послужить причиной убийства исполнительного директора, наконец, как обстоят дела в холдинге, и не может ли быть убийство Бирюка, например, местью конкурентов за какие-то действия исполнительного директора, которые нанесли им серьезный урон. Ведь, к сожалению, уже и телевидение можно отнести к одной из наиболее криминализованных структур нашего общества.
Плешаков подумал, что этот следак, как их называют уголовники, вероятно, сам того не подозревая, дал ему хороший козырь в руки.
- Конкуренты? - Анатолий Иванович огорченно покачал головой. - Да, это была первая мысль, которая пришла в голову большинству тех людей, которые хорошо знали Глеба. Да, Глеб Бирюк не любил компромиссов, он был слишком убежденным в своей правоте человеком, чтобы обсуждать двусмысленные проекты и соглашаться с тем, что противоречило бы его жизненным убеждениям.
- Красиво, но лучше по существу, - как-то уж совсем бесцеремонно перебил этот Карамышев… так, кажется. - Кто, где, когда? Вот на чем должно сосредоточить свое внимание следствие. А моральная сторона пусть остается для некрологов. Давайте попробуем конкретнее. Кто ваши основные конкуренты, которые, будем называть вещи своими именами, крепко обижены вами? Потому что в противном случае, надо понимать, дело не дошло бы до смертоубийства, так?
- В ваших словах есть определенная логика. В любом большом проекте, где участвуют несколько партнеров, всегда кто-то может считать себя обойденным. Таков, знаете ли, мир современного российского бизнеса. В этой связи нельзя исключить…
- Но вы, Анатолий Иванович, разумеется, можете хотя бы предположить, перечислить этих обойденных?
- А если мои предположения окажутся несправедливыми, тогда как?
- Это уже наша забота - проверять всевозможные версии.
- Ну хорошо… - после долгой паузы задумчиво произнес Плешаков. И видно было, что ему очень не хочется говорить на эту тему. - Понимаете, Ти-ви-си - это, по сути, холдинг, объединяющий несколько различных фирм. Я не стану всего перечислять, возьмем лишь один аспект, чисто информационный. Итак, наша служба новостей считается одной из наиболее сильных среди других средств массовой информации. И круг ее клиентов до последнего времени был весьма обширен. Глеб Васильевич, будучи исполнительным директором телеканала, одновременно являлся и руководителем этой службы. Среди пользователей нашей фирмы до недавнего времени был и канал "ТВ-информация", входящий в концерн "ТВ-Русь". У нас с ними был договор о взаимных услугах. Но с некоторых пор этот канал перестал выполнять свои обязательства перед нами, создал собственную службу, отказавшись, естественно, от наших услуг, поставил нас в трудное финансовое положение, а проще говоря, объявил нам своеобразную информационную войну. Применяя при этом, мягко говоря, недозволенные журналистской этикой приемы. Впрочем, если у вас после, как говорится, трудов праведных остается время посмотреть на экран телевизора, вы и сами можете сравнить качество наших информационных передач, оценить уровень профессионализма, а также принципиальность - с одной стороны и полнейшую беспринципность - с другой. Однако вам судить. Вот, собственно, и все, что я могу сказать на этот счет. Но - убивать?! Поверьте, в голове не укладывается.
- Не понял, извините, - пожал плечами Карамышев, - а при чем здесь убийство? Как я уловил из вашего рассказа, те сами отказались от ваших услуг. Зачем же было убивать Бирюка? Скорее, это вы имели против них зуб, не так?
- Я… не затрагивал некоторых финансовых проблем. В ответ на их демарш Глеб Васильевич, насколько я помню, принял со своей стороны тоже довольно жесткое решение, касающееся демонстрации рекламных роликов, которое тем обошлось в несколько сотен тысяч долларов. А что вы хотите? Нарушивший договор должен платить неустойки. Увы, не нами придумано.
- Значит, все дело в нежелании тех, я это подчеркиваю, платить неустойки?
- Не исключаю.
- Что ж, будем иметь в виду и эту версию.
- А у вас есть иные? - небрежно спросил Плешаков.
- Да видите ли… Александр Борисович Турецкий - из тех асов следствия, которых иногда в шутку называют мастерами версий. Иными словами, он никогда не упускает из виду абсолютно всех возможных аспектов дела. Но самое главное, что он всегда докапывается до воды.
- А при чем здесь вода?
- Присказка есть такая: если он начинает рыть колодец, то до воды обязательно докопается. Поэтому я и думаю, что темнить в таком деле, как убийство вашего зятя, вам не следует. Смысла нет никакого. Просто уйдет немного больше времени.
На что намекал этот наглец, Плешаков, конечно, понял, но тут же решил: ничего иного, никакой другой версии эти деятели из него не вытянут. А Глеб?.. Что ж, жалко, разумеется, но три с половиной миллиона долларов - худо-бедно - неплохое утешение. И это только начало. Господин Западинский и компания еще и не подозревают, какой силы удар уже приготовился нанести им Анатолий Иванович, никогда не спускавший обид. А эту они надолго запомнят.
Все уже практически просчитал Плешаков. Все учел, кроме одного фактора, о котором пока даже и не подозревал.
А сам фактор в это время сидел на двух составленных вместе стульях, ибо другой подходящей мебели в кабинете Меркулова не нашлось, и потягивал из рюмочки вкусный коньяк, который Константин Дмитриевич ради приезда столь почетного гостя достал из сейфа и самолично разлил…
Глава десятая Жесткое решение
Сияющая Ирина, к которой, благодаря неустанным ночным стараниям, кажется, возвращалось прежнее благоволение хозяина, поторопилась доложить Виталию Борисовичу, что "капризная стервоза" - так она про себя величала Ленку Скляр - на работе не появилась. Молчал и ее мобильник. Домашний телефон тоже не отвечал.
Западинский потребовал немедленно разыскать ее отца - Олега Николаевича. Уж этот-то не мог пропасть! И заодно выяснить, где в настоящее время находится телеоператор Артем Никулин. Как отыщется, сразу его на ковер.
Ирина, посвященная во многие студийные сплетни, злорадно торжествовала. Однако повеления шефа выполняла неукоснительно. Набирала номера, спрашивала, снова набирала, а перед мысленным взором ее проплывали вчерашние картинки - одна прекраснее другой.
Приемчик оказался - дай бог! Кого там только не было! Вот это настоящая тусовка! Это тебе не светская халявная вечеринка с какой-нибудь Орбакайте в качестве почетной гостьи и Трофимом на закуску. Здесь собралась самая элита! Те, от кого вся жизнь зависит. Виталик ей прямо так и сказал. Гляди, говорит, во все глаза, больше такого нигде не встретишь! И она глядела. А на нее, оказывается, тоже положил глаз совсем непростой человек - ни много ни мало сам господин посол. Она не поняла, он из Ирака или Сирии, но видный дядька, заметно темпераментный. Виталий их походя познакомил, а посол задержал ее ладошку в своей руке и на довольно чистом русском негромко сказал, что был бы совсем не прочь однажды продолжить знакомство.
А что? У Виталика, ясное дело, она далеко не первая, да и не последняя, это факт. Тряпки и бижутерия, на которые он, надо ему отдать должное, не скупится, все равно тряпками и остаются. А годы катятся по третьему десятку. Конечно, с послом дело дальше постели тоже не пойдет, но и благодарность будет не "тряпичная".
Задумчиво глядя в потолок, Ирина размечталась о том, как это у них может случиться…
Ее мягкую задумчивость разом оборвал требовательный телефонный звонок по внутренней связи. На проводе был искомый Олег Николаевич. Видно, ему передали, что его срочно разыскивает сам шеф.
- У себя? - не здороваясь, резко спросил Олег Николаевич, едва Ирина взяла трубку.
- Да, и велел вас разыскать. Я соединяю?
- Не надо. Через десять минут я сам зайду! - Он был очень возбужден и говорил отрывисто, что было так не похоже на всегда мягкого и обходительного телеведущего.
Вскоре дверь распахнулась, и Олег Скляр быстрыми шагами пересек приемную, даже не взглянув на Ирину, и рывком распахнул президентскую дверь. Это было просто невероятно, подобного себе еще никто, на памяти секретарши, не позволял…
- Привет, - не поднимая глаз от стола, хмуро бросил Западинский вошедшему. - Проходи, садись… Олег, скажи, у нас с тобой нормальные отношения? Или я в чем-то виноват перед тобой?
Скляр пожал плечами. Несвойственными ему торопливыми движениями достал из кармана сигареты и зажигалку, не спрашивая разрешения, закурил.
- А чего ты хотел бы услышать? Что ты осчастливил мою семью? Трахаешь дочь, где-то взаперти держишь сына и при этом еще рассчитываешь на публичную роль благодетеля? Да оно мне уже вот где! - Олег схватил себя двумя пальцами за кадык.
- Это что-то новое… - оторопел Западинский, вовсе не думавший о такой неожиданной реакции. Он-то был уверен в обратном - что Олег начнет мяться, извиняться, как обычно, за дочерние капризы и так далее. А оно вон куда!
- Ты можешь мне объяснить, зачем тебе это было нужно?! - уже почти закричал Скляр, багровея лицом. - Можешь, как мужик, однажды правду сказать, мать твою!
- Ты что?! - вызверился и Западинский. - Ты что это за счет мне предъявляешь?! Ты вообще каким тоном разговариваешь?!
- Вы тут сучьи свои дела решаете, а мне с бандитами разбираться, да?! Не выйдет!
- Какие бандиты? - вмиг словно осел Западинский. - Я ничего не понимаю… Объясни! Я, честное слово…
- Ну да, - тоже успокаиваясь, понизил голос Олег. Жадно затянулся пару раз, закашлялся, швырнул в пепельницу недокуренную сигарету. - Вчера вы все всё знали, а сегодня вдруг стали такие забывчивые! Как Ленка оказалась у бандитов?
- У кого?.. Ей-богу, Олег, ничего не знаю!
- А ты у своей секретарши, у бляди этой, поинтересуйся, от кого она Ленке привет передавала?
Западинский немедленно нажал на "вызов".
- Слушаю, Виталий Борисович, - раздался в динамике вкрадчивый голос Ирины.
- Зайди! - рявкнул Западинский.
Ирина вошла, раскрыла блокнот для записей, уставилась на шефа.
- Спрашивай! - кивнул он Олегу.
- Хорошо. Вчера вечером, это было около десяти вечера, Лена позвонила мне домой и сказала, что ее планы изменились. Мы с ней собирались… ну, неважно теперь. Словом, она мне сказала, что времени у нее совсем нет, она переодевается, а у подъезда ее уже ожидает его, - он ткнул пальцем в Западинского, - "мерседес", и что она вынуждена ехать на какой-то совершенно ей ненужный прием в "Рэдиссон-Славянскую", так?
- Ну примерно, - брезгливо передернувшись, ответил за секретаршу Западинский. - И какой из этого вывод?
- Так был "мерседес" или нет? - настаивал Олег.
- Да не было никакого "мерседеса"! - повысил голос Западинский. - Все не так! Я ждал ее вот здесь, сидя за этим столом, чуть ли не до половины одиннадцатого! И эта твоя сучка едва не сорвала мне важную встречу! Потому что так и не появилась, понял?!
- Тогда зачем твоя секретарша послала ее вниз, сказав, что ты не смог дождаться и уехал один, а ее будешь встречать прямо у гостиницы?
Западинский резко обернулся к Ирине и уставился на нее ледяным, змеиным взглядом.
- Я ничего такого не говорила… - залепетала секретарша. - И никуда не звонила… Не отлучалась со своего места, вы же знаете, Виталий Борисович… Вы же сами тому свидетель!
Западинский тем же взглядом уперся в Олега.
- Она мне, как я сказал, сама позвонила и объяснила. Так вот, господа, кто и что у вас тут говорил, разбирайтесь сами, а мне сегодня утром был звонок. Неизвестные люди сообщили, что Лена находится со вчерашнего вечера у них и что за нее я должен заплатить определенный выкуп. Это понятно? Все остальное, Виталий, я могу тебе сказать только наедине. Потому что ни одной такой вот, как эта, сучке здесь верить нельзя.
- Выйди! - холодно приказал секретарше Западинский. - Потом разберемся.
- Виталий Борисович! - зарыдала Ирина. - Клянусь!..
- Я сказал! - И когда та покинула кабинет, кивнул Олегу: - Продолжай. Тут явная путаница. Но мы сейчас разберемся. А ты, друг мой, мог бы и без нервов… Рассказывай…
- Да? Без нервов?! Это когда у тебя требуют поменять дочь на сына?! - Олег вскочил и забегал по кабинету шефа.
- А при чем здесь сын? - Западинский спросил, но ответ уже знал сам.
- А при том! - зло выкрикнул Олег. - Что им нужен он, а не она! И даже не столько он, сколько его дискеты. В противном случае они Ленку… - Скляр рухнул в кресло и закрыл лицо руками.
- О каких дискетах речь? - осторожно спросил Западинский.
- А черт их знает! Сказали, он в курсе… Так! - Олег снова вскочил. - Я заявляю в РУБОП! Пусть ставят мой телефон на прослушку, пусть делают, что хотят, но ни Ленку, ни Вадима я этим бандитам не отдам… Я ведь чувствую, Виталий, что здесь без твоей руки не обошлось! Я все чувствую! Ты решаешь свои финансовые проблемы за наш счет, вот что я тебе скажу. И тебе это нравится! Я, наверное, и дальше бы молчал, если бы ты, ну как нормальный мужик, мог хотя бы гарантировать нам всем безопасность. Но ты об этом не думаешь, тебя больше волнует твой собственный карман! И отсюда сам собой напрашивается вывод: на тебя в крайних ситуациях положиться нельзя! Вот о чем я подумал, Виталий. И значит, действовать мне нужно, только опираясь на собственные силы.
- Зачем же ты меня оскорбляешь? - возмутился Западинский.
- Разве? Я что-то не заметил. Больше того, твой первый и единственный вопрос касался не положения Елены, а все тех же проклятых дискет. Ведь так? Значит, они тебе важнее людей. И это мне не нравится, потому что я больше не желаю, чтобы моего сына прятали от меня на чужих квартирах! Поэтому я несу заявление в милицию!
- Да подожди ты! - поморщился Западинский, которого совсем не устраивала подобная постановка вопроса. - Ты ведь и сам еще ничего мне толком не объяснил. Кто-то тебе позвонил, кто-то что-то потребовал, а ты сразу в истерику! Олег, мы же с тобой старые друзья! Зачем же ты на меня такую бочку катишь? Остынь, и давай разберемся. Куда ты сунешься со своим заявлением? В отделение милиции? Ну да, а там его подошьют в папку и забудут. Если еще подошьют. А я могу выйти на верхние уровни! Есть разница? Вот так-то. Что требуют похитители? Какие дискеты? Это хоть они сказали? Что им нужнее - Вадим или эти проклятые дискеты? Это же все надо знать, прежде чем принимать решение! И потом, я ничего не понимаю с каким-то телефонным звонком. Кто ей мог позвонить от моего имени? Вот что нам надо выяснить в первую очередь. А не бежать в милицию… - Западинский ткнул клавишу вызова: - Ирина! Принеси коньяк и два кофе… Сейчас мы с тобой выпьем, немного успокоимся, расслабимся, и ты все расскажешь с самого начала. А я потом позвоню одному товарищу… есть у меня сильный мужичок… Там, - он ткнул пальцем вверх, - и подумаем, как нам самим выйти на похитителей. Чтоб без лишнего шума… А что касается Вадика, я тебе, Олежка, так скажу: хочешь, чтоб он дома жил? Да ради бога! Сам-то он захочет ли? Вот вопрос. А он, между прочим, очень талантливый парень, мы ему отличную студию оборудовали, новейшая техника. У нас даже у самих такой нету. Я не исключаю, что, занимаясь своими компьютерными разработками, он вполне мог въехать в чью-то чужую епархию. Отсюда и наезд. Но такие вещи легко устраняются. Иногда путем обычных переговоров, иной раз и с привлечением третьей силы, по-разному. Но самое главное, этот вопрос решаем.
Вошла Ирина с бутылкой коньяка на подносе, двумя рюмками и двумя чашками черного кофе. Поставила на круглый столик в углу кабинета, пошла к двери.
- Останься и сядь, - приказал Западинский. - Давай, Олег, все по порядку. Когда тебе позвонила Лена и что сказала?..
С Абушахминым Западинский встретился в середине дня в ресторане "Арбатские встречи". Совершенно естественно, что пригласить известного московского уголовного авторитета к себе в офис он бы никогда не решился. Абу, конечно, не был заметно-узнаваемой фигурой, но кто его знает, вдруг какой-нибудь сукин сын возьмет да случайно опознает. Потом же не отмоешься!
Темнить вору в законе Виталий не собирался. Но и раскрывать полностью свои карты - тоже. Тем более что Боря с некоторых пор как-то очень ревниво относился к взаимоотношениям Западинского с Ленкой Скляр. А что, может, глаз на нее положил? Почему бы и нет?
Западинский рассказал о вчерашнем ложном звонке Елене. Не поверить истекающей верностью и собачьей преданностью хозяину Ирине ни сам Западинский, ни Олег Скляр не смогли. Это точно, кто-то лихо скопировал ее манеру разговора. Причем сказано было так, что как бы исключалась и сама необходимость проверки. Как будто такие ситуации не случались раньше! И не раз. Но тут другое. Если поначалу Виталий грешил на прежнего Ленкиного бой-френда Артема Никулина, и, кстати, не без оснований, тот действительно преследовал свою бывшую любовницу, то после сообщения кадровика любые сомнения в его причастности отпали полностью. Его нашли на путях где-то по Казанке, в районе Люберец, что ли, изувеченного, каким может оказаться человек, выпавший из мчащейся электрички. Или выброшенный из нее. Так вот, гибель одного и похищение другой практически совпадали по времени.
Говорят, сразу после информационной программы ее видели вместе с этим Никулиным. К сожалению, его уже спросить ни о чем нельзя. Но, хочешь не хочешь, а мысль о его участии в похищении девушки сама напрашивается. И тут вступала в действие новая сила.