Глава 92
В то утро я сделал несколько попыток допросить ужасающего, почти неправдоподобного Питера Уэстина в тюрьме Санта-Круса. Кайл хотел получить разрешение перевезти Уэстина на Восточное побережье, но я сомневался, что это ему удастся. Калифорния мечтала сама расквитаться с предводителем вампиров.
На Уэстине были черные кожаные брюки и черная же бархатная рубаха с длинными рукавами. Его лицо поражало неестественной бледностью. Под прозрачной кожей на висках виднелись голубые вены, а полные губы были краснее, чем у всех нормальных людей. Владыка почти не походил на человека, и я не сомневался в том, что именно такое впечатление он и хотел на нас произвести.
Находясь с ним в комнате для допросов, мы эмоционально выматывались и лишались сил. Мы с Джамиллой перекинулись по этому поводу парой фраз: она, пытаясь заставить его говорить, ощущала то же самое. Уэстин был как будто лишен обычных человеческих качеств: способности общаться, совеститься, глубоко чувствовать, сопереживать. Сан Владыки прекрасно ему подходил - этот тип был нещадным убийцей, вампиром, настоящим паразитом.
- Я не намерен запугивать тебя обычными угрозами, - произнес я негромко.
Уэстин словно и не слышал меня. Потому что слишком устал? Или ему плевать на меня? Или же он обладал чертовски острым умом? Держался этот тип, как и подобало Владыке: с безграничным чувством собственного достоинства, надменно, снисходительно. Настолько проницательных глаз, как у него, я никогда еще не видел. Во время нашей беседы в Санта-Барбаре он лишь разыгрывал из себя безвредного грамотея, знатока книг о вампирах.
Высоко подняв голову, Уэстин гипнотизирующе уставился на меня. Он чего-то ждал; чего именно, я никак не мог понять. Я выдержал его взгляд и, по-моему, вызвал тем самым приступ раздражения.
- Да пошел ты! - выпалил он.
- А в чем, собственно, дело? - спросил я. - Что тебя не устраивает, Питер? Считаешь, что в данный момент я не заслуживаю права разговаривать с тобой?
Уэстин улыбнулся, и на его лице промелькнула даже тень сердечности. Он умел расположить к себе, я понял это еще тогда, в Санта-Барбаре.
- Если бы даже я и заговорил с тобой, если бы даже поведал, о чем мыслю и что чувствую, ты все равно ничего не понял бы, - ответил он. - Ты пришел бы в еще большее замешательство, поверь.
- Может, все же попробуем?
Уэстин лишь молча улыбнулся.
- Знаю, тебе сильно не хватает Уильяма и Майкла. Ты скрываешь это, но они очень много значили для тебя, - сказал я. - Мне о тебе немало известно. Ты все принимаешь близко к сердцу.
Питер Уэстин неожиданно кивнул, едва заметно и величественно. Ему действительно не хватало Уильяма и Майкла. Он скорбел по ним и сознавал, что их не вернешь.
Ему вдруг захотелось поговорить.
- Да, детектив, я принимаю все к сердцу гораздо ближе, чем ты считал и даже теперь считаешь. Тебе не понять. Ты и представить себе не можешь, какие мысли витают в моей голове.
Он вновь замолчал. Владыке нечего было добавить к сказанному. Мы, простые смертные, все равно не поняли бы его. На этом я и простился с ним.
Все закончилось.
Часть пятая
Фиалки синие
Глава 93
Я немного успокоился, во всяком случае, почувствовал некоторое облегчение. Наконец-то мы добились успеха. Питер Уэстин сидит в тюрьме, сделано все возможное для уничтожения его вампирской шайки и обезвреживания его последователей. Кровопролитие остановилось.
С Джамиллой мы простились вчера вечером, пообещав друг другу давать о себе знать. Я почувствовал, что наша дружба и впрямь продолжится. Наутро я отправился в аэропорт Сан-Франциско с намерением вылететь в Вашингтон. Я возвращался домой и был безмерно этому рад.
Раскрытая нами тайна существования вампирской организации до сих пор пополнялась новыми деталями, но я боялся, что всех ее подробностей нам никогда не суждено выведать. Дела, связанные с убийствами, этим-то и схожи: в подобных расследованиях никогда не собираешь столько сведений, сколько хотелось бы. С этим сталкиваются все детективы, хотя ни в кино, ни в других телепередачах вы никогда не услышите об этой особенности нашей работы. Наверное, если бы нам удавалось узнавать об убийцах больше, дела никогда не заканчивались бы раскрытием преступлений.
Питер Уэстин повстречал Дэниела и Чарлза во время их очередных гастролей в Лос-Анджелесе. На тот момент у Уэстина уже имелись группы личных последователей в Санта-Крусе и Санта-Барбаре, но он прикидывался, будто предан магам, до тех пор пока не почувствовал, что и сам в состоянии стать Владыкой. А набравшись смелости и уверенности, отправил Уильяма и Майкла выполнять "великую" миссию. К тому времени перед Уэстином уже преклонялись вампиры из сотни городов.
Меня все еще что-то тревожило. Я не понимал, что именно, но всю дорогу до Сан-Франциско терзался необъяснимым волнением и страхом - они буквально поедали меня изнутри. Чего же я боялся?
Рейс задерживался на сорок пять минут, и я вышел из самолета на улицу. В сознании кружилась стая мрачных мыслей.
Вспомнились самые первые вампирские убийства в Сан-Франциско.
И выходки проклятого Дирижера.
Я размышлял и о Джамилле, остававшейся здесь, в этом городе, - не знаю почему.
Что не давало мне покоя?
Внезапно до меня дошло. А может, я всегда это знал… Я позвонил Джем в офис в здании суда. Мне сообщили, что у нее выходной.
Я набрал ее домашний номер, но Джамилла не ответила - быть может, вышла на одну из своих пробежек, которыми так гордилась, или отправилась на свидание с Тимом Брэдли из "Сан-Франциско икзэминер". Меня ее планы не должны заботить.
Или должны?
Куда она подевалась?
Мне представилось, что с ней приключается какое-то несчастье, и я подумал, что превращаюсь в параноика. Очень не хотелось выглядеть идиотом.
Но и не хотелось допустить очередную трагедию.
Я поспешил к окошку "Американ эрлайнз" и сообщил, что остаюсь в Сан-Франциско. Потом позвонил Нане и сказал, что на несколько часов задержусь, что прилечу сегодня же, только позднее.
- Не исключено, что один человек здесь, в Сан-Франциско, попал в беду, - сказал я.
- Я даже догадываюсь, кто именно. Ты, - ответила Нана. - До свидания, Алекс.
Она повесила трубку.
Беря в "Баджете" напрокат машину, я чувствовал, что окончательно схожу с ума. В голову пришли слова Чарлза Мэнсона: "Полная паранойя - всего лишь полная уверенность". Вообще-то я всегда считал, что Мэнсон не прав абсолютно во всем, но теперь подумал, что, быть может, я ошибался, быть может, о паранойе он высказался весьма и весьма точно.
Убежденность в том, что с Джамиллой Хьюз что-то не так, во мне усиливалась. Отделаться от этого чувства, не придавать ему особого значения при всем желании я просто не мог. Тревогу забило мое знаменитое чутье, и я не смел к нему не прислушаться.
Я вспомнил об одной своей бывшей напарнице, Пэтси Хэмптон, - и о ее убийстве.
Потом о Бетси Кавальерр - и о том, как ушла из жизни она.
Последней мне представился труп Морин Кук из Нового Орлеана.
Давным-давно, только начав работать детективом по расследованию убийств, я решил, что не должен верить в совпадения и случайности. Вот и сейчас мне, по сути, не следовало думать, что какой-то психопат в эту самую минуту охотится за инспектором Джамиллой Хьюз. На то не было никаких оснований.
Я всего лишь предчувствовал беду.
Нет, я был полностью уверен в ее близости.
Дирижер тут, в Сан-Франциско, я точно знал. И ждал его звонка. Мне не терпелось прижать этого чокнутого к стенке и покончить с ним раз и навсегда.
Глава 94
До дома Джамиллы Хьюз я доехал на скорости, существенно превышающей максимально допустимую. По пути я еще несколько раз позвонил ей, но она так и не ответила. На лбу у меня выступил холодный пот. Я, наверное, еще ни разу в жизни не доверял своему предчувствию настолько всецело.
Я прикинул, что предпринять. Во-первых, я мог обратиться за помощью к полиции Сан-Франциско, но эта идея показалась мне не особенно удачной. Ход суждений полицейских в большинстве случаев основывается на законах логики, интуиция их не интересует. В Вашингтоне о моем чутье наслышаны, здесь же, в Калифорнии, отнесутся к нему с подозрением.
Я подумал, не связаться ли с ФБР, однако по ряду причин не сделал и этого. Речь опять шла о предчувствиях, вслух о которых я пока не хотел заговаривать.
Я решил, что остановлюсь в квартале от дома Джамиллы на Тексас-стрит, но сначала поднялся вверх по Потреро-Хилл, свернул на юг и проехал по ближайшим улицам. Эти районы Сан-Франциско были застроены домами различных стилей: сохранившимися с начала XX века деревянными - более симпатичными - и современными трех- и четырехэтажными. Я взглянул на бухту, на погрузочные платформы пирса № 84 и на видневшийся вдали Окленд, проехал мимо нового торгового центра "Потреро" и мимо ресторана "Северная звезда", а потом вернулся к дому Джамиллы. Где она пропадает?
Машин на дорогах было видимо-невидимо. Я надеялся, что мой взятый напрокат седан не привлечет особого внимания и что я увижу, как Джамилла возвратится домой с полными сумками продуктов или как прибежит из ближайшего парка, где обычно бегала.
Но время шло, а ее все не было. Я сильнее нервничал и утешал себя мыслью, что в свой законный выходной она просто где-нибудь отдыхает.
Я не мог себе представить, что с такой женщиной, как Джамилла, что-то может случиться, но и в Пэтси Хэмптон, и в Бетси Кавальерр я когда-то был так же уверен.
Две убитые напарницы за два года.
Я не верил в совпадения.
Пэтси Хэмптон убил британский дипломат по фамилии Шефер. Я почти не сомневался в этом. Убийство Бетси до сих пор не раскрыли, потому-то я и сходил сейчас с ума. Мысли крутились вокруг Дирижера. Я каким-то образом стал частью его фантазий, нереального мира, который он для себя создал. Каким образом? В связи с чем?
Однажды поздним летним вечером Дирижер позвонил мне домой.
- Бетси Кавальерр мертва… Я тот, кого вы называете Дирижером. Мне нравится это имя. Оно мне прекрасно подходит.
Убийца изрезал Бетси ножом - все ее тело, даже между ног. Сомнений нет, он ненавидит женщин. В моей практике встречался еще один ублюдок, пылавший к противоположному полу ненавистью, - Казанова из Северной Каролины. Но Казанова не мог убить Бетси Кавальерр, к моменту ее гибели он был мертв. И все же… Я чувствовал, что смерть Бетси каким-то странным образом связана и с Казановой, и с тем делом в Северной Каролине. Каким именно?
Выбрав подходящее местечко на некотором удалении от дома Джамиллы - на возвышенности рядом с Восемнадцатой улицей, - я остановил машину. Инспектор Хьюз жила в старом, перестроенном желтом здании, с эркерами и балконами, как многие дома в Сан-Франциско, очень аккуратном, очень уютном на вид. На деревьях во дворе висели небольшие плакатики "Друзей городского леса".
Я опять позвонил и вновь не получил ответа.
Мое сердце колотилось как бешеное, лоб продолжал покрываться испариной. Нужно было чем-то занять себя. Я вышел из машины, подошел к парадному крыльцу дома Джамиллы и нажал кнопку звонка. Без толку.
Проклятие! Где же она?
На сочной траве вдоль тротуаров красовались таблички: "Безопасная зона". Я отчаянно надеялся, что эти надписи соответствуют действительности. Я молил Бога о спокойствии на Тексас-стрит.
Вернувшись в машину, я стал ждать, сгорая от нетерпения, все больше и больше нервничая. Я задумался о том, кто же такой этот Дирижер, и опять вспомнил об убийстве Бетси. Перед глазами проплыли образы Казановы и Кейт Мактирнан, которую тот когда-то похитил. Почему я думал именно об этом? Что связывает истории Бетси и Кейт?
Мне опять представлялись зловещие места преступлений.
Только не Джамилла. Господи, не допусти, чтобы с ней приключилось то же самое. Убереги ее.
Неожиданно зазвонил телефон. Я ответил незамедлительно.
Это был Дирижер. Он продолжал свою жестокую игру и, казалось, находился совсем рядом.
- Где ты, доктор Кросс? Я думал, ты намылился домой, к родне, к детям. Может, и в самом деле пора возвращаться? Твоя миссия здесь закончена. Больше от тебя в этом деле не будет никакого толку. Мы ведь не хотим, чтобы что-нибудь произошло с мамой Наной или детьми, правда же?
Глава 95
Я немедленно позвонил Нане в Вашингтон. Ее либо не было дома, либо она до сих пор злилась на меня и не желала брать трубку.
Проклятие! Ответь же, Нана!
Я судорожно нажал кнопку вызова еще раз, но ответа так и не получил.
Возьми трубку, умоляю!
Струйки пота покатились по моему лбу и шее. Наступал полный кошмар - то, чего я страшился больше всего на свете. Что я мог сделать, находясь здесь, в Сан-Франциско?
Я позвонил Сэмпсону и велел ему сию секунду лететь ко мне домой, а оттуда связаться со мной. Он не задал ни единого вопроса.
- Я сейчас же отправлю на Пятую улицу патрульную машину и сам помчусь вслед за ней. А потом тебе перезвоню.
Я едва не тронулся умом, дожидаясь звонка Сэмпсона. Голову распирало от чудовищных дум и образов. Я ничего не мог предпринять ни для спасения Джамиллы, если она в опасности, ни для сохранения собственной семьи, оставшейся в Вашингтоне.
Вернулись мысли о Дирижере, о манере его поведения в прошлом. Он дразнил меня и мучил насмешками, а затем в самый неожиданный момент решительно действовал, нанося очередной удар в сердце.
В самый неожиданный момент.
Действовал, отставляя слова в сторону.
Совершал зверские убийства.
Ему известно, что я не полетел в Вашингтон. Знает ли он наверняка, где я? Видит ли меня сейчас? Наблюдает ли за мной? Мозги у мерзавца работают четко, я не раз убеждался, что ему удается следовать за мной по пятам и при этом оставаться незамеченным.
Надлежало сосредоточиться, но я страшно волновался.
Опять зазвонил сотовый. У меня подпрыгнуло сердце. Схватив трубку, я от напряжения не сразу сообразил, какую кнопку должен нажать.
- Кросс, - проговорил я.
- Все в порядке, Алекс. Я у тебя дома с Наной и детьми. Они живы и здоровы. Я о них позабочусь.
Я закрыл глаза и с облегчением вздохнул.
- Передай трубку Нане, - сказал я Сэмпсону. - Отказ говорить со мной не принимай за ответ. Я хочу побеседовать с ней о том, как нам быть.
Глава 96
Сэмпсон пообещал оставаться с Наной и детьми вплоть до моего приезда. Он был самым надежным человеком из всех, к которому я мог обратиться с подобной просьбой. Я доверял ему почти как самому себе, полагался на него во всем. Тем не менее и после этого не успокоился. Но уехать сейчас же из Калифорнии, хотя бы не увидев Джамиллу и не убедившись, что с ней все нормально, я тоже не мог.
В конце концов я позвонил Тиму Брэдли из "Сан-Франциско икзэминер". Он понятия не имел, где Джамилла, не знал даже о том, что у нее сегодня выходной.
"Может, ей просто захотелось уехать из города, на время забыть о проблемах сыска?" - мелькнуло у меня в голове.
Мне начало казаться, что, оставшись в Сан-Франциско, я совершил ошибку, и чем дольше я сидел у дома Джамиллы, тем сильнее эта мысль укреплялась в моем сознании. Я слишком заработался, слишком увлекся предчувствиями.
Я неоднократно подумывал о возвращении в аэропорт, но каждый раз вместе с этим намерением мне являлись картины из той ночи, когда я приехал в дом к убитой Бетси. И воспоминания о том, что именно благодаря своему чутью я и стал неплохим детективом. Чутью, интуиции, накопленному опыту.
А еще, пожалуй, и упрямству.
Я продолжал наблюдение, настойчиво оставаясь на своем посту. Пару раз я выходил из машины, прохаживался туда-сюда по тротуару и возвращался на место. Я сознавал, что веду себя весьма странно, но не сдавался. Некоторое время спустя я вновь позвонил Сэмпсону. У них все было в порядке. К нам домой приехал еще один отличный сыщик, Джером Турман, я его знал. Два профессионала против одного Дирижера. Мог ли я теперь хоть немного успокоиться?
Увидев подъезжающую к дому на своем "саабе" Джамиллу, я в буквальном смысле хлопнул в ладоши. И ударил ладонью по приборной панели.
Отлично. Слава Богу, с ней все нормально. Вот она!
Не доехав до дома, Джамилла остановила машину у обочины и вышла, держа в руке спортивную сумку с надписью "Университет Сан-Франциско". Мне хотелось помчаться ей навстречу, обнять ее, но я оставался в седане.
Волосы она сегодня собрала в хвостик. На Джамилле были темно-синяя футболка и просторные спортивные штаны. Ее никто не обидел, никто и пальцем не тронул.
Дирижер не убил Джамиллу!
Я напряженно смотрел на улицу сквозь ветровое стекло, проверяя, не следит ли кто-нибудь за Джамиллой, не идет ли. Какая-то часть меня рвалась домой, в Вашингтон, но я ни на секунду не забывал о том, что произошло с Бетси Кавальерр после того, как мы с ней закончили работать над совместным делом.
Почему ее убили? Именно мою напарницу?
Мне почти не хотелось знать ответы на эти вопросы.
Джамилла вошла в подъезд, и я позвонил ей с сотового.
- Джамилла Хьюз. Пожалуйста, оставьте свое сообщение после звукового сигнала. Я обязательно его прослушаю.
Проклятие! Ненавижу эти чертовы машины! Хорошо, что дома мы до сих пор не пользуемся ничем подобным.
- Джамилла, это Алекс Кросс. Перезвони мне. Это важно. Пожалуйста…
- Привет, Алекс! Откуда звонишь? Как дела?
Я понял по голосу, что она улыбается, и эта улыбка показалась мне такой неуместной на фоне моего эмоционального перенапряжения и страха.
- Пожалуйста, будь осторожна.
Я договорил все, что собирался записать на автоответчик, и объяснил, почему так обеспокоен. А в заключение признался в самом постыдном: в том, что я сижу в машине на ее улице.
- Тогда заходи ко мне, - ответила она, и я не услышал в ее голосе ни упрека, ни даже удивления. - По-моему, ты сгущаешь краски. А может, и нет. Давай поговорим об этом, попытаемся во всем разобраться.
- Нет, я еще немного побуду здесь. Надеюсь, ты не принимаешь меня за круглого идиота? Понимаешь, та сволочь, что убила Бетси, постоянно звонит мне с момента ее смерти. Дирижер запросто может оказаться здесь, в Сан-Франциско. Он расправился с ней после того, как мы закончили расследовать ряд преступлений. Детектив Кук погибла вслед за убийствами Дэниела и Чарлза в Новом Орлеане.
Последовала пауза.
- Может, я и нахожу тебя немного чокнутым, Алекс, но прекрасно понимаю, почему ты так напуган. По-моему, твои рассуждения вполне логичны. Мне приятно, что ты вернулся сюда и наблюдаешь за моим домом. А то, что произошло с твоей предыдущей напарницей, действительно ужасно.
Теперь я знал, где Джамилла, и даже разговаривал с ней, поэтому чувствовал себя гораздо спокойнее. Закончив беседу, я продолжил наблюдать за ее улицей. С годами я прекрасно усвоил, что должен следовать интуиции при любом раскладе - даже если с ней не соглашался разум, даже если все вокруг поступали иначе. Не знаю, сколько раз я размышлял о смерти Бетси Кавальерр, но сейчас, сидя в машине у дома Джамиллы, я опять обдумывал подробности этого происшествия. Я оставался на месте еще несколько часов. За это время мы пару раз связывались с Джамиллой. Она настойчиво приглашала меня к себе. Я отвечал отказом.