Виктор взял лопату и направился ближе к берегу, чтобы приготовить место для костра. Я пошёл собирать дрова. В лесу сушняка хватало. Я за несколько минут насобирал столько дров, что наверняка хватило бы на несколько костров. Правда, при этом пот ручьём тек с меня. Пока я собирал дрова, Виктор расчистил небольшую площадку от травы и выкопал ямку, установил треногу. Когда я принёс дрова, он тут же стал разжигать костёр. Я взял ведро, сходил за водой и, вернувшись, повесил на треногу. Пока вода нагревалась, мы с Виктором поставили стол под раскидистым дубом. После я пошёл чистить погреб. Так мы называем яму, вырытую под деревом ещё в прошлый приезд сюда отдыхать. В этой яме мы хранили продукты. Я углубил и вычистил её, после принёс ведро воды, залил яму, починил крышу и закрыл. Сверху набросал листья лопуха и свежих веток. В этой яме создаётся прохладная атмосфера, и продукты, хранившиеся там, намного дольше сохраняются от порчи, чем на открытом воздухе и тем более в жаркую погоду. Это нами испытанный способ.
Пока я занимался с погребом, вода уже нагрелась до кипячения. Виктор снял ведро и отнёс к женщинам.
Они занялись гусем, а мы пошли к берегу чинить ступеньки для захода и выхода из речки. Когда мы закончили работу, женщины позвали нас к столу, на лёгкий обед. Лёгкий обед состоял из чудесного бальзамного напитка, из свежих овощей, из нескольких ломтиков колбасы и сыра. Ужинать решили по полной программе, после того, как только сварится шулюн из гуся. Подкрепившись, мы с Виктором пошли рыбачить, а женщины занялись шулюном.
Начало рыбалки немного разочаровало нас. Клёв был вялый, и то попадалась мелочь. По-видимому, сказывалась жара. За час-полтора мы поймали всего несколько штук ласкирей с ладошку, плотвичек и окуньков. По мере угасания дня и спада жары клёв стал активнее. Стала попадаться рыба покрупнее и разная: сазаны, гибриды, караси. К вечеру улов наш составлял приличный вес. Из-за жары рыбу мы решили оставить в речке в садках.
Жаркий июльский день постепенно угасал. Солнце скрылось за верхушками деревьев. С речки потянуло свежестью. Жара начала спадать. Ужин был готов. Перед тем как садиться за стол, решили искупаться. Купание, прохладная речная вода так взбодрили нас, что у всех в одночасье появился волчий аппетит.
Вкусный, горячий, пахнущий дымком шулюн из гуся ещё больше разжёг наш аппетит, и мы, как голодные звери, набросились на еду. Шулюн, бальзамный напиток, восхитительная природа, свежий вечерний, насыщенный ароматными запахами степных трав воздух, так настроили нас, что наш ужин, начатый ещё засветло, продолжился до полуночи.
Сидим, ужинаем, отдыхаем и радуемся прекрасной природе.
На небе ярко светила луна. Ночную тишину нарушало пение ночных птиц. Густо стрекотали кузнечики, сверчки, ночные цикады. По всей водной поверхности слышались шлепки, издаваемые хищными рыбами, гоняющимися за мелкой рыбёшкой. Ночь на природе, возле речки, у ночного костра, воздух, наполненный ароматами степных трав и лёгким дымком костра, – это незабываемое ощущение! Нет того городского шума, суеты. Тишина. Находиться наедине с ночной природой, ощущать её, дышать ею, вжиться в неё, – что может быть чудеснее, прекраснее на свете! Как замечательно, восхитительно, прекрасно, я бы ещё добавил, божественно! Светло и радостно на душе.
Тепло от такой красоты природы, где отдыхаешь душой, телом и мыслями. Кто-то сказал, что человек достигает наивысшей красоты наедине с природой!
– Мы, кажется, засиделись, не пора ли искупаться! – воскликнул Виктор, тем самым нарушил мои размышления о природе.
– Давно пора, – почти в один голос откликнулись мы.
Тут же, одновременно поднялись со своих мест и направились к реке. Как восхитительно ночное купание! Какое наслаждение! Это невозможно просто описать. Это только испытать, почувствовать, ощущать! Мы плавали, ныряли, визжали, даже пытались песни петь…
После полуночи, где-то во втором часу, я сказал:
– Ну что, бездельники-отдыхающие, вам хорошо, можно до рассвета продолжить ужин и наслаждаться ночной природой. Но, к сожалению, я вынужден оставить гостеприимный вкуснейший стол, эту восхитительную ночь и покинуть вас. Очень жаль! Ужин для меня кончился. Честно признаюсь, очень не хочется покидать вас и эту чудесную ночь. Великолепная ночь: яркая луна на небе, тишина, звезды на тёмном небе сияют, свежий ароматный воздух, благодать! Что ещё надо городскому человеку! Жаль! Мне надо рано вставать, разве вы забыли?
– Нельзя ли отложить поездку чуть на позднее время? – посочувствовала Шура, стараясь удержать меня.
– Я бы с величайшим удовольствием отложил поездку, но обстоятельство не позволяет. В хуторе Зайцев в пять часов утра меня ждёт главный овцевод Василий Филиппович с готовой бараниной. Так мы договорились вчера, после ухода Виктора от нас. Я позвонил ему, чтобы он выписал в правлении колхоза мне баранины. Думал, на природе нажарим шашлыки и сварим шулюн. Откуда мне было знать, что нам по дороге попадётся божий дар – гусь. Теперь ничего нельзя сделать. Василий Филиппович сказал, чтобы я в пять часов приехал на ферму и забрал баранину. Они в пять утра погонят овец на пастбище. Такие вот пироги, друзья! Пойду спать, иначе просплю. Скоро начнётся рассвет. Доброй ночи!
– Пожалуй, и я пойду спать, – сказала моя жена и последовала за мной в палатку.
– Доброй ночи! – услышал вслед голос Виктора. – Мы с Шурой посидим ещё. Нам некуда спешить. Поныряем в речке, природой полюбуемся. Уж очень ночь восхитительная, спать совсем не хочется!
– Виктор, не дразни, пожалуйста, иначе расплачусь, – сказал я, ложась спать.
Не прошла и минута, наверное, как я погрузился в глубокий, безмятежный сон. Даже не слышал, как легла рядом жена.
* * *
Проснулся я от криков фазанов. Небо серело. Я посмотрел на часы. Они показывали без пятнадцати минут пять. "О боже! Я же опоздал! – молнией просверлило мозг. Сон мгновенно куда-то исчез. – Ведь за десять минут по бездорожью, ещё вдоль реки, где десятки крутых поворотов и склонов, шесть километров, не доеду, нереально!" – стал ругать себя я мысленно. Но делать было нечего, ехать всё равно надо. Не могу же я подвести человека. Ходил в правление колхоза, выписывал мясо, платил за меня деньги, и вдобавок зарезал барана. Куда он теперь денет готовое мясо? Он ведь уверен, что я приеду. Ехать надо!
Над речкой стелился белый туман. Раздумывать было некогда. Я быстро спустился к воде, не раздумывая, в одних трусах, плюхнулся в речку. Прохладная чистая вода, утренняя свежесть взбодрили меня. Поплавав с минуту, я выбрался на берег. Подошёл к столу, на скорую руку выпил минеральной воды и разбудил жену. Жена заранее просила, чтобы я без неё не уезжал. Пока мы собрались, потеряли пять минут. Ровно без десяти минут пять я завёл машину, и мы тронулись в путь. Виктора с Шурой не стали будить, чтобы не терять драгоценные минуты.
Утренний туман по мере продвижения вперёд стал сгущаться. Дорога петляла: то отдалялась от берега, то подходила к самому берегу, где особенно был густой туман. "Ещё этого тумана не хватало!" – в сердцах выругался я. Чем дальше продвигался, тем туман сгущался всё плотнее. Я еле-еле стал различать дорогу. Я посмотрел на часы, а после на спидометр. За десять минут при таком плотном тумане, при плохой видимости и к тому же при плохой дороге я не проехал и одного километра.
– Если так буду двигаться, точно к обеду попаду в хутор, – вслух произнёс я, надеясь, что меня услышит жена.
Я мельком взглянул на неё. Она спала. Голова сползла на правое плечо. "Надо откинуть спинку", – подумал я. Двигаться вперёд стало почти невозможно. Я, в сущности, не стал видеть дорогу. Стоял сплошной туман. Решил остановиться. "Всё равно опоздал. Развеется туман, тогда двинусь", – подумал я и сбросил газ.
Неожиданно из тумана, как гром среди ясного неба, перед машиной, почти что рядом с капотом, показалась женщина с длинными черными, как смола, волосами. Длинные густые волосы закрывали всё её тело ниже пояса. Видны были нос, часть лица и руки. На ней не было никакой одежды. Я от неожиданности и внезапности машинально резко нажал на педаль тормоза. Машину от резкого торможения качнуло вперёд, и тут же заглох двигатель. Моя жена от резкого торможения лбом слегка ударилась о лобовое стекло и проснулась.
– Что случилось? – испуганно воскликнула она, приложив к ушибленному месту лба ладонь руки. – Почему ты так резко затормозил? Что, заснул?
Я, сам ещё не совсем очухавшись от увиденного чудо-явления, пролепетал, не слыша своего голоса:
– Посмотри вперёд, какое-то привидение! Совсем голая женщина, видишь? Она чуть не попала под машину. Я, кажется, вовремя затормозил.
Жена моя или не услышала меня или не совсем проснулась, вдруг удивлённо вскрикнула:
– Что это?!
– Я же говорю, какое-то привидение! Голая женщина с длинными волосами! Видишь?
– Вижу! Но что она тут дела… – не успела она договорить, как вдруг голая женщина, как неожиданно появилась, так же неожиданно скрылась или испарилась в тумане.
Я и жена, потрясённые увиденным явлением, как-то растерялись, оцепенели и, охваченные страхом, остались сидеть в машине, боясь даже шелохнуться. Сколько времени мы находились в таком странном, полусознательном состоянии, сказать не могу. Вдруг неожиданно установившуюся мёртвую тишину нарушил взволнованный голос моей жены. Я от неожиданности вздрогнул.
– Ты что, не сбил её? Почему тогда она скрылась? Может, она упала перед машиной?
Я изумлённо посмотрел на жену и проговорил:
– Да нет. Я не мог её сбить. Когда она появилась перед машиной, я тут же затормозил машину. Скорость у меня была небольшая. При такой скорости, если даже стукнул, она бы не упала.
– Как тогда она так быстро пропала? – встревоженно спросила жена. – Вероятно, она упала от полученного удара?
– Сам не понимаю. Но я не мог её сбить! Не мог!
– Может, ты всё же посмотришь? – не унималась жена.
– Хорошо.
Я вышел из машины и пошёл вперёд. Никого впереди машины не обнаружил. Я на всякий случай заглянул под машину. Там тоже никого не увидел. Тогда я быстро вернулся в кабину.
– Слушай, ты и вправду думаешь, что это привидение? – неожиданно задала вопрос жена. – Почему тогда эта женщина голая?
– Откуда мне знать, почему она голая. Я думаю, что это привидение. В детстве я часто слышал рассказы пожилых людей о ведьмах и привидениях. Об их проделках. Якобы ведьмы часто меняли свою внешность. Некоторые превращались в разных животных. А привидения? Голая женщина с покрытым волосами телом, наверное, так положено. Так, вероятно, они пугают людей, страху нагоняют. Если бы она была одета, какое же тогда привидение? Тогда она была бы обыкновенной женщиной. Откуда она взялась на наши головы? Ехать мне надо, а тут туман, вдобавок эта голая женщина. Вот морока! Не послушался Шуру. Надо было отложить поездку на позднее время. Ничего бы не случилось. А что теперь? И в хутор опоздали, и это чудо на наши головы. Вот не везёт так не везёт! Теперь мы точно опоздали. Видишь, туман и не думает испаряться. Стоит сплошной стеной. Сколько он ещё нам голову морочить будет, одному богу известно… – сидя в машине, возмущался я от безысходности.
– Ну что будем делать? Будем ждать, – стала успокаивать меня жена. – Туман с восходом солнца должен уйти. Ты сам это прекрасно понимаешь. Не нервничай. Выше своего тела не прыгнешь. Будем ждать!
– Мы-то подождём, раз так судьба распорядилась. А как человеку, который с нетерпением ждёт нас? Ему отару надо выводить на пастбище. Он не может из-за нас держать отару на ферме долго голодной.
– Ты, дорогой, не переживай так сильно. Не изматывай себя. Пойми, ведь Василий Филиппович не один же на ферме. У него есть помощники. Они уведут отару. Он подождёт нас. Глянь, всё же бог услышал мою мольбу! Туман как будто стал рассеиваться. Видишь, светлеть стал?
– Как будто да, – сказал я, посмотрев на редеющий туман. Сразу же на душе стало легче. – Вот и славно! Скоро поедем! – на радостях я повернул ключ зажигания, чтобы завести двигатель, но двигатель молчал.
Я повторил заводку, но результат тот же. "Не понял, что за шутки ещё!" – мысленно выругался я и в третий раз повернул ключ, но двигатель по-прежнему продолжал молчать.
– Ничего не понимаю! – вслух произнёс я. – Почему вдруг не стал заводиться двигатель? Он ведь до этого случая прекрасно заводился. Раньше подобных отказов не было. Неужели от резкого торможения? Может, провода на свечах повыскакивали? Надо проверить.
С этим намерением я вышел из кабины, открыл капот. Проверил провода. Все они находились на своих местах. Нарушений не обнаружил. Когда я стал закрывать капот, неожиданно луч солнца прорезал туман с противоположного берега реки, образуя как бы узкий коридорчик. Я невольно загляделся на это явление. Вдруг в конце коридора, как мне показалось, на краю противоположного берега, снова появилась эта голая женщина.
Повторное появление этой женщины снова удивило и потрясло меня. Меня снова охватило странное, неприятное, противоречивое чувство. Я не знал, что делать и что предпринимать. Я просто тупо уставился на неё. Она находилась на противоположном берегу. Вдруг я по движениям её правой руки понял, что она как бы приглашает меня к себе. "Этого ещё мне не хватало! – промелькнуло у меня в голове. – Зачем я ей ещё вдруг понадобился? Ей мало, что мы и так в ужасном положении находимся! Это какая-то мистика! Чудеса и только! Надо посоветоваться с женой. Интересно, она видит её?"
Я оторвал свой взгляд от просвета и направил его в сторону кабины машины. Жена сидела. Я только не мог понять, спит она или нет. Я кивком головы попросил её выйти из кабины. Жена как сидела, так и осталась сидеть. Она, по-видимому, не поняла мой знак или просто не хотела выйти. Пришлось мне подойти к ней. Я попросил опустить стекло. Она опустила стекло и, высунув голову, спросила:
– Что тебе?
– Видишь голую женщину в просвете?
– Вижу, но плохо. Туман мешает. Что она хочет?
– Она приглашает меня к себе, что делать?
Жена удивлённо посмотрела на меня:
– Я не знаю. Решай сам. Иди, раз приглашает. Как ты узнал, что она зовёт к себе?
– Она махала рукой. Если ты считаешь, что я должен идти, то я пойду. Только мне непонятно, зачем я нужен ей? Может, не надо?
– Смотри сам. Решение остаётся за тобой. Я своё слово сказала, – не совсем уверенно ответила жена.
Я направился в её сторону, к реке. Когда я дошёл до края берега, луч неожиданно погас. Я остановился.
Передо мной шумела бурная река. Я нагнулся, чтобы узнать высоту берега. Берег был крутой, и до воды было не меньше метра. Я тогда стал искать пологий спуск к воде. Сделав несколько шагов вправо, заметил пологий спуск, вроде небольшой ложбины. По этому спуску я опустился к воде. Я не знал глубину реки и поэтому потихоньку стал прощупывать дно реки ногой. Нога нащупала камень приличного размера, на глубине до уровня щиколоток. Туман стоял плотный, и мне пришлось, нагнуться и искать следующий подобный камень. Находя его, наступал на него, и так на моем пути таких камней оказалось шесть. Перешагивая с камня на камень, я перешёл реку и очутился перед темной каменной стеной.
Из-за густого тумана я не мог разглядеть высоту и длину стены. Я посмотрел вправо – сплошная темень. Повернул влево и тут заметил просвет. Когда переходил реку, никакого просвета не было. Я, цепляясь за выступы скал, стал продвигаться вдоль стены к просвету. Двигаясь по пояс в воде, я добрался до просвета. В просвете, примерно в четырёх метрах на земле, я заметил женщину. Я стал выбираться из воды. Пока я выбирался на берег, туман вдруг нежданно-негаданно, как бывает в детских волшебных сказках, стал резко рассеиваться. Над головой через быстро редеющий туман стали пробиваться лучи солнца. Выбравшись на берег, я осмотрелся.
Передо мной предстала такая картина: я оказался в небольшом ущелье с крутыми голыми скальными боками, приличной высоты, шириной не более двух метров, и в длину примерно четыре метра. Почти никакой растительности, кроме раскидистого куста шиповника в конце ущелья. На дне ущелья росла жидковатая трава. Пока я осматривал ущелье, туман совсем исчез. "Где же женщина?" – вдруг спохватился я. Я обвёл взглядом всё ущелье, но женщину не обнаружил. Подошёл к кусту шиповника, надеясь найти её за кустом, но и там её не было. "Чудно всё это как-то!" – успел подумать, как вдруг услышал голос жены со стороны противоположного берега реки:
– Ну что у тебя там?
Я обернулся на голос и увидел жену, стоящую на берегу, и невнятно пробурчал:
– Кажется, всё будто бы нормально…
– Где же женщина? – тут же последовал вопрос жены.
– Какая-то мистика. Ничего понять не могу. Пока был туман, она находилась в ущелье. Когда туман стал рассеиваться, она куда-то исчезла.
– Но ты хоть видел, как она исчезла? – уточняла жена.
– Я стал выбираться на берег, в какое-то время не обратил на неё внимания, отвлёкся.
– Не могла же она испариться вместе с туманом? – настаивала жена.
– Выходит, испарилась вместе с туманом. Может, улетела, провалилась в землю. Нет её тут!
– Ты внимательно осмотрел ущелье? За тот кустарник заглядывал? Может, она там прячется?
– Тут и некуда практически заглядывать. Всё на виду. Одни голые стены. За кустом её тоже нет. Заглядывал и за куст… – и в этот момент мой взгляд упал на большой камень-пластушку, торчащий из стены сбоку куста шиповника. Какая-то неведомая сила заставила меня заглянуть под пластушку. Куст шиповника затемнял нишу. Я пригнулся, чтобы лучше рассмотреть, и вдруг…
– О боже! – невольно вырвалось у меня из горла. Под пластушкой лежала женщина…
– Ну что, ты нашёл её? – раздался в этот момент голос жены, выведший меня из немого, растерянного состояния.
– Кажется, нашёл… – неуверенно, нерешительно пролепетал я. – Только вот эта женщина не голая, а одетая. И мне кажется, что она не живая, мёртвая…
– Почему ты так думаешь, что она мёртвая?
– Мне так кажется. Правда, я не мог хорошо рассмотреть, так как мешает куст шиповника и темнит ещё. Надо проверить. Слушай, Раечка, ты можешь перейти реку?
– Если так надо, могу!
Я подошёл к берегу и сказал:
– Смотри, вправо от тебя, в нескольких шагах, есть пологий спуск. Видишь?
– Ну, вижу!
– Так вот, спустись туда, а там в воде лежат камни. Они видны. Наступай на них и переходи. Я тебя тут встречу. Немного намочишься, это ничего. Вода не очень холодная. Поняла?
– Поняла!
Когда жена перешла реку, я помог ей подняться на берег. После мы подошли к кусту шиповника, я ей сказал:
– Пригнись! – жена пригнулась. – Теперь, видишь женщину?
– Вижу. Действительно, эта женщина одетая. Та была голая, и волосы были длинные и черные, а у этой волосы светлые. Слушай, мне тоже кажется, что она мёртвая.
– Так. Давай гадать не будем, надо проверить, – сказал я.
– Как же проверим, если под камень не влезем?
– Попробую влезть.