- Добрый день, - Цфасман пожал руку своему собеседнику, усаживаясь за столик напротив. В последние годы он несколько располнел и с неудовольствием посмотрел на своего сухопарого и подтянутого коллегу. - Что-то случилось?
- Хотел уточнить, как у вас идут дела.
- Хорошо, - кивнул Цфасман, - у меня все готово. Сегодня мы закончили часть нашей работы. Как мы и договаривались. Двадцать миллионов долларов уже приготовлены. Пришлось напряженно поработать несколько дней. Это было достаточно сложно и интересно.
- Да-да, понимаю. Значит, у вас все в порядке?
- Конечно. Как мы и рассчитывали, все в полном порядке, - удивился Цфасман и тут же спросил: - А что, собственно, могло произойти? Или вы решили отменить операцию?
- Нет-нет, - успокоил его хозяин "Савоя". - Конечно, нет. Мне было важно услышать подтверждение именно от вас.
"Что-то случилось, - почувствовал неладное Марк Александрович. - Почему он спрашивает? Но что именно произошло?"
- У нас всегда все в порядке, - на всякий случай сказал он.
- Все нормально, - начал собеседник и умолк на секунду, словно раздумывая, что же сказать дальше. - Полагаю, что все пройдет благополучно. Ваш банк всегда отличался особой пунктуальностью. Это прекрасно.
- Да, - кивнул Цфасман, еще более нервничая, - мы стараемся оправдывать доверие наших друзей.
- Кстати, о доверии. Это ведь ваш банк финансировал строительство загородной базы для службы охраны? Верно?
- Да, - удивился Цфасман. - Это был обычный льготный кредит. Там имелись гарантии национального банка. Ничего особенного. Рядовой льготный кредит на строительство.
- Вы работали с их экономистами?
- Не только. Строители учитывали их рекомендации. А ко мне приезжали двое из сотрудников. Один, кажется, главный экономист или что-то в этом роде. Другой - начальник отдела. Они были у меня, кажется, два раза. А почему вы спрашиваете?
- А имя начальника отдела, который к вам приезжал… вы не помните?
- Конечно, помню. Семен Алексеевич. Очень интеллигентный человек, что довольно странно для такой организации.
- Вы его близко знаете?
- Нет, не очень. - Цфасман хотел сказать, что говорил с ним вчера, но, верный своей привычке не выдавать информации больше, чем получал сам, промолчал. Он не мог даже предполагать, что на этот раз от его молчания зависит его собственная жизнь.
- Строительство уже закончено?
- Кажется, да. Но я специально не интересовался. - Он все еще не мог понять интереса своего собеседника к строительству, не связывал его интереса к кому-то из сотрудников службы охраны со своими делами.
- И больше вы с ним не встречались? - спросил, улыбнувшись, хозяин "Савоя".
- С кем? - не понял Цфасман. Или сделал вид, что не понял.
- С сотрудником службы охраны. С этим начальником отдела.
"Похоже, тот в чем-то прокололся. Или подставился. А может, он работает на оппозицию. Или еще на кого-нибудь, - тревожно подумал Марк Александрович, - нельзя признаваться, что мы с ним разговаривали. Это могут не так понять".
- Нет, - решительно сказал он. - Нет. Я с ним никогда не встречался и никогда не разговаривал.
- Ну и правильно. А финансирование закончили?
- Кажется, да. Но я точно не интересовался.
- Правильно делали, - кивнул его собеседник, - давайте поговорим о наших делах.
Во время дальнейшего разговора Цфасман несколько раз ловил на себе осторожный взгляд собеседника, но больше они не возвращались к разговору о финансировании базы и тем более о Семене Алексеевиче, которого Марк Александрович действительно знал. Он вспомнил вчерашний разговор и просьбу начальника отдела о спонсорской помощи больному ребенку для поездки в Германию.
"Черт с ним, - ожесточенно подумал Цфасман, - не дам ни копейки. А если позвонит, объясню изменившимися обстоятельствами. Зачем мне нужно лезть в политику?"
Когда они закончили разговор и Марк Александрович, попрощавшись со своим собеседником, собирался покинуть кабинет, его собеседник вдруг на прощание сказал:
- Кстати, я забыл сообщить вам печальную новость. Ваш хороший знакомый вчера был убит у себя в подъезде.
- Какой знакомый? - похолодел Цфасман.
- Семен Алексеевич, - улыбнулся собеседник, - вы ведь его, кажется, знали.
- Нет… Да… Нет, - совершенно растерялся Марк Александрович. - Почему его убили? - нелепо спросил он.
- Подозревают какие-то финансовые махинации, - получил он ответ. - Надеюсь, у вас с ним не было общих дел.
- Нет, - испуганно пробормотал Цфасман, - никаких дел не было.
- Ну и прекрасно. Тогда вам нечего бояться. Езжайте домой и спите спокойно, как честный человек.
Марк Александрович кивнул на прощание и как-то неловко боком вышел из кабинета. Когда он ушел, откуда-то сзади раздались осторожные, бесшумные шаги.
- Вы все слышали? - спросил сидевший за столом хозяин "Савоя", не оборачиваясь.
- Слышал, - сказал голос из-за его спины.
- Нужно узнать, что их связывало. И задействовать наш резервный вариант. Я боюсь, что мы уже не сможем ему доверять, как прежде. А вы уточните по своим каналам. У вас есть всего один день. Постарайтесь успеть.
В этот момент Цфасман уже садился в свою машину, приказав возвращаться обратно в банк. Через несколько минут в салоне автомобиля раздался телефонный звонок секретаря.
- Марк Александрович, вам звонит подполковник Литвинов. Хочет с вами поговорить, - сообщила секретарь.
- Какой подполковник? - не понял банкир. - Откуда он звонит?
- Из службы охраны, - услышал он в ответ. - Вы будете разговаривать?
"Может быть, узнаю, что там случилось", - подумал Цфасман и согласился.
- Хорошо, я согласен. Соедините меня с ним.
Через несколько секунд секретарь соединила подполковника с автомобилем банкира.
- Слушаю вас, - недовольно произнес Цфасман. В этот момент идущая впереди машина резко затормозила и вполголоса выругавшийся водитель притормозил машину, просигналив впереди идущему автомобилю. Банкир мрачно взглянул на водителя, но ничего не сказал. Он услышал незнакомый голос:
- Извините меня, Марк Александрович, я звоню насчет лечения.
В первый момент он даже не понял, что именно у него хотят узнать, и переспросил:
- Какого лечения?
- Насчет мальчика, - пояснил ему позвонивший. - С вами говорил Семен Алексеевич…
Цфасман вспомнил о разговоре и разозлился. Мало того, что у него хотели взять деньги на лечение, они еще и пытались втравить его в некую темную историю. Возможно, это была просто проверка, и звонивший пытался выяснить, что именно стало известно банкиру.
- Никто со мной не говорил, - раздраженно ответил Марк Александрович. - Никакого мальчика я не знаю, - тут же добавил он. - И Семена Алексеевича не знаю. И про лечение первый раз в жизни слышу.
- Извините, - сказал его собеседник, - но…
- Я же вам русским языком говорю, что ничего не знаю, - разозлился Цфасман. - Мне никто не звонил. Извините меня, но это недоразумение. До свидания, - быстро сказал он, отключая свой аппарат.
- Сукины дети, - зло сказал банкир. "Все норовят втравить меня в какую-то темную историю, - подумал он. - Ничего я не давал и не дам. И ничего не знаю. Погиб так погиб, при чем тут я?"
Банкир еще долго нервничал по этому поводу, даже не подозревая, что его отказ предопределил не только его собственную судьбу, но и дальнейшее трагическое развитие всех событий.
Эпизод одиннадцатый
Резо сидел за столом. На экране телевизора мелькали кадры документальной хроники событий, происходивших далеко от Москвы, в Абхазии, где периодически вспыхивающие стычки между грузинской и абхазской стороной держали в напряжении чудесный край, край, созданный Богом в награду людям и превращенный людьми в ад.
У Резо было много родственников в Абхазии. Он нахмурился, глядя на эти кадры. Когда хроника кончилась, по каналу пошла веселая музыкальная передача - без перерыва, не заботясь о том, чтобы отделить только что промелькнувшие кадры хроники, показывающие страдания и боль людей, от ритмов задорных песен и веселых реплик ведущих. Резо отвернулся, взял пульт и переключился на другой канал.
На этом канале шел американский детектив. Несколько молодых людей стреляли друг в друга, умудряясь выпускать гораздо больше патронов, чем может находиться в одном пистолете, и, к счастью, ни разу не попадали друг в друга. Резо с отвращением выключил телевизор и уронил голову на грудь. Нестерпимо хотелось спать. Пистолет лежал рядом, и он на всякий случай немного отодвинул его, чтобы не мешал. После прикрыл голову руками и заснул.
Проснулся он, разбуженный шумом входной двери. Схватил пистолет, вскочил, испуганно озираясь. В комнату вошла Вера.
- Я получила ваши деньги, - сообщила она. - И, как вы просили, купила вам одежду. Только не знаю, подойдет ли вам этот костюм. Ваших размеров не было, и я выбрала такой цвет.
Резо с отвращением, смешанным с удивлением, увидел зеленый костюм в клетку. Но не стал комментировать ее выбор. Она протянула ему деньги.
- Здесь три тысячи семьсот, - сообщила она, - триста долларов я отдала за ваш костюм и купила вам рубашку, как вы просили.
- Спасибо, - поблагодарил он, - вы мне очень помогли.
- Вы, наверно, хотите спать, - догадалась она, увидев его глаза. - Идите в спальню, можете лечь там. Или здесь - на диване. Как вам удобно.
- Спасибо. Я хотел принять душ, - признался он, - но ждал вас, чтобы получить у вас разрешение.
Удивление мелькнуло в ее глазах. Улыбнувшись, она кивнула и прошла в ванную комнату.
- Идите, - сказала она через минуту, - я повесила вам чистое полотенце.
- Я только позвоню вечером в Тбилиси и уйду, - извиняющимся тоном сказал он.
- Не волнуйтесь, - у нее были странные глаза, чуть запавшие, и уголки, опущенные вниз. Грустные серые глаза. Резо в который раз подумал, что они с Никитой были очень разными людьми. Он прошел в ванную комнату, разделся. Казалось, вся его одежда пропахла тюремным запахом параши, вшей и хлорки.
- Можно я возьму ваше лезвие? - спросил он из ванной комнаты.
- Какое лезвие? - не поняла Вера.
- Ножное, - пояснил он, чувствуя, что краснеет, - я не могу не бриться.
- Конечно, возьмите. Там есть новое лезвие. А вы не порежетесь?
- Ничего, постараюсь как-нибудь приспособиться, - ответил он, глядя на себя в зеркало.
Разве мог он предположить, чтовоеобернется таким образом?
- Я положила вам свой халат, - сказала женщина, - вы можете надеть его. Я постелю вам на диване.
Возражать не имело смысла. Он снова посмотрел в зеркало. Нужно что-то придумать, думал он, рассматривая свое лицо как чужое. Побрившись и встав под горячий душ, он с запоздалым сожалением подумал, что не попросил купить ему свежее нижнее белье. Но ему было неудобно просить об этом, в сущности, малознакомую женщину.
Через полчаса он вышел из ванной комнаты и надел халат. Пистолет он завернул в старую одежду и все это сложил в пакет, в котором Вера принесла ему новый костюм. В гостиной его уже ждала постель на диване. Он хотел поблагодарить хозяйку, но она уже находилась в спальне, деликатно предоставив ему возможность улечься. Думать больше ни о чем не хотелось, и он, сняв халат, лег на диван и сразу провалился в сон, успев с удивлением заметить, что часы показывали около четырех часов дня.
Он проснулся, услышав длинный звонок, резко прозвучавший в тишине квартиры. Сначала он даже подумал, что это ему приснилось, но тут же раздался второй звонок, и он внутренне сжался, не ожидая от внезапного визита ничего хорошего. Услышал шаги Веры, ее голос:
- Кто там?
Очевидно, ей что-то сказали, а она, замешкавшись на секунду, сказала:
- Сейчас открою. Подождите, я не одета. Она вошла к нему в комнату.
- Из милиции, - сообщила Вера. Он растерялся. Неужели они смогли так быстро его вычислить?
- Не открывайте дверь, - вырвалось у него.
- Нельзя, - рассудительно сказала она. - Только вы не шумите.
- Да-да, конечно. - Он вспомнил, что положил оружие в пакет со старым костюмом. Поискал глазами пакет. Слава Богу, тот лежал рядом с диваном.
Она вышла из комнаты, а он, вскочив с постели, бросился к пакету, стал шарить, нащупывая пистолет.
Он услышал, как Вера открыла дверь, и замер посередине комнаты с пистолетом в руках.
- Что вам нужно? - спросила Вера.
- Извините, - услышал Резо незнакомый голос, - майор Рожко из ФСБ. Вот мое удостоверение.
Видимо, их было двое. Резо почувствовал, как у него дрожат руки, Он боялся даже пошевельнуться.
- Идемте на кухню, - предложила женщина, - у меня ремонт в комнатах.
По звукам шагов можно было понять, что они прошли на кухню. Отсюда трудно было понять, о чем они говорили. Резо, благо он стоял босиком, сделал несколько шагов и подошел к стене, припадая к ней ухом в надежде услышать хоть что-то.
- Вы были с ним в близких отношениях? - услышал он слова пришедшего. Очевидно, речь шла о Никите.
- Мы были друзьями, - ответила Вера. - А почему вы говорите в прошедшем времени?
- Он погиб, - сообщил Рожко, и Резо услышал, как она вскрикнула. Гораздо сильнее, чем тогда, когда он сообщил ей эту новость. Вера была еще и хорошей актрисой.
Наступило долгое молчание. Резо с ужасом чувствовал, как ей невыносимо тяжко держать паузу, как трудно играть роль. Потом он подумал, что она могла действительно любить Никиту и само известие о его смерти могло на нее сильно подействовать.
- А вы знали его компаньона, Резо Гочиашвили? - спросил Рожко.
Резо сжался, замерев от ужаса.
- Немного. Я видела его несколько раз, - спокойно ответила Вера. И тут же перешла на другое: - Где сейчас тело Никиты?
Она специально отводила разговор в сторону, чтобы не отвечать на их вопросы, понял Резо. Она была гораздо умнее, чем он мог предполагать.
- Он в морге, - сообщил Рожко. - И пока, к сожалению, доступа туда нет. Нас интересует его компаньон. Есть подозрение, что именно он был убийцей вашего друга.
"Он врет!" - хотелось крикнуть Резо, но он молчал, стиснув зубы.
- Как странно, - сказала Вера, - мне казалось, что они хорошие друзья.
- Так бывает, - продолжал Рожко, - бывший друг может стать хуже врага. Мы предполагаем, что они поспорили из-за доходов, и Гочиашвили убил вашего друга.
- Его арестовали?
- Он сбежал, - сообщил Рожко, - но мы его ищем. И хотя вероятность того, что он может появиться у вас, достаточно невелика, тем не менее мы хотим вас предупредить.
- Спасибо. Но я почти его не знала. Я не думаю, что он может появиться в моем доме. Он, по-моему, даже не знал, где я живу.
- Вот наш телефон. Если вдруг он позвонит или к вам придет кто-то из его друзей, вы сразу же сообщите нам.
- Обязательно.
Резо перевел дыхание. Гости поднялись и пошли к выходу. Очевидно, один из них свернул в другую сторону.
- Не туда! - почти крикнула Вера. - Входная дверь с другой стороны.
- Мы ошиблись, - раздался голос майора Рожко. Второй все время молчал. - До свидания.
Раздался щелчок закрываемой двери. Резо опустил пистолет, вспомнил, что стоит в одних трусах, и бросился надевать брюки. Он не успел еще застегнуть пуговицы, когда она вошла в комнату.
- Извините, - сказал он, застегиваясь.
- Вы все слышали? - спросила она.
- Почти все. Но они врут, я его не убивал.
- Это я уже поняла. Что вы думаете делать? Мне не понравился взгляд этого майора. Он, кажется, что-то подозревает.
- Да, - согласился Резо, - они могут начать прослушивать ваш телефон. И еще хуже - установить наблюдение за вашей квартирой. Мне нужно срочно отсюда уходить.
- Это не выход, - возразила она. - Они могут арестовать вас прямо на улице, перед домом.
- Мне нужно еще позвонить, - вспомнил Резо, - но от вас нельзя. У вас есть среди соседей друзья или люди, с которыми вы в хороших отношениях? Я позвоню в Тбилиси от них. Я, конечно, заплачу за разговор, но мне нужно обязательно позвонить и предупредить жену, чтобы она не возвращалась в Москву.
- Я договорюсь, - согласилась она, - только вы спрячьте свой пистолет, а то напугаете соседей. - Он согласно кивнул, доставая новую рубашку из пакета, в котором она была упакована.
Сидевший в автомобиле Рожко сказал своему напарнику:
- Мне она не понравилась. Слишком эмоционально переживала насчет гибели своего друга. А они были знакомы всего несколько месяцев. Говорит, что у нее в доме ремонт, а в холле на полу коврик лежит чистый. Получается, что рабочие у нее взлетают над этим ковриком. Нужно передать, чтобы подключились к ее телефону. Может, она все же знала этого грузина.
- Как ему удалось убежать? Там же четверо наших было? - спросил коллега у Рожко.
- Очень просто. Вошел в подъезд, попросился по нужде. Бурый пошел его сопровождать. Водителя на улице оставил, а сам вместе с ним в подъезд вошел. Что с уголовника взять? Как быдлом был, так им и остался. Вообще зачем их позвали? Сами бы справились, без них.
- Он убил Бурого?
- Лучше бы убил. Но только ранил. Схватил пистолет и прямо в наручниках убежал.
- Кретины! - зло бросил Рожко. - Но ничего. Без документов далеко не убежит. В наручниках, без денег и документов точно не убежит. Но на всякий случай нужно телефон этой дамы несколько дней на контроле подержать. Мы уже взяли на контроль телефон его семьи в Тбилиси. Теперь откуда ни позвонит, мы сразу засечем. Нам Слепнев всем головы оторвет, если не найдем грузина.
Рассказ седьмой
В кабинете Семена Алексеевича мы просидели до вечера. Позднее к нам присоединились Дубов и Лобанов. Потом пришел Галимов. В общем собрался полный комплект проверяющих. Галимов стал рассказывать, как сотрудники ФСБ и МВД отрабатывают все версии возможных причин убийства, рассказывал, как работают эксперты - баллисты, криминалисты, патологоанатомы. В общем, говорил нудно, долго, не по делу и всех только раздражал своим голосом. И под конец появился Облонков. Войдя в кабинет, сел на стул в углу и не вмешивался ни во что. Я пристально смотрел на него, пытаясь определить, знает ли он что-нибудь о смерти Семена Алексеевича. Причастен ли он к этому убийству?
Только когда мы закончили работу и Лобанов опечатал кабинет Семена Алексеевича, мы покинули управление. И я сразу поехал к Виталику.
Дело в том, что Виталик был настоящим бессребреником. Иногда еще встречаются такие чистые и порядочные люди. Деньги нужны были ему только на книги. И немного для личных нужд - на еду, одежду, квартиру, впрочем, давно не ремонтированную. Одевался он скромно, я бы даже сказал, очень скромно, в еде был неприхотлив.