- Подземные водоносные слои истончились, вода и так осталась только глубокого расположения, колодцы пересыхают, на шести сотках урожаи гибнут, народ недоволен. - Слова Президента прозвучали как предупредительный выстрел. - Если начнём импортировать воду, может начаться бунт.
- Бунтов бояться - во власть не ходить, - усмехнулся бывший. - Полиции зачем зарплату подняли в разы? Пусть отрабатывают.
- С другой стороны, если не продавать воду, то возможен мировой заговор, - задумчиво произнёс Президент.
- Ты чего? - усмехнулся бывший. - Против нас он давно уже есть.
- Я имею в виду совместное выступление мирового сообщества, вплоть до вооружённого вторжения, - уточнил говоривший. - Россия с её жизненными ресурсами уже давно у них бельмо на глазу.
- Этого нельзя исключить, - нахмурился Сменщик. - Ливию тоже не из-за Каддафи бомбили, а из-за их ресурсов, и в первую очередь это даже не нефть. Нефть - это только для поверхностного наблюдателя. Главное богатство в Ливии - это построенная Каддафи система доставки питьевой воды из подземных источников и возможности её экспорта по Ближнему Востоку. Кто на Востоке контролирует воду, тот контролирует жизнь. Теперь же весь Ближний Восток сидит на американско-израильских опреснительных установках, а вся питьевая вода Ливии идёт на экспорт в Европу. Ливийцы довольствуются опреснённой технической водой. Каддафи был угрозой "Новому порядку", их питьевой монополии, да к тому же у него были глобальные планы по сельскохозяйственному производству. Он собирался вдоль всей сети подземных трубопроводов создать оазисы благоденствия, как по берегам Нила в Египте. Кто же потерпит такого правителя? Независимого от "Нового порядка" и его претензий на мировое господство! Богатая и независимая Ливия могла бы сейчас сплотить вокруг себя весь арабский мир. А теперь "Новый порядок" полностью контролирует регион, держа руку на "кране" с питьевой водой.
- "Новый порядок"… - задумчиво потянул Президент, чувствуя ревность, просыпающуюся к принцу Харольду. - А ведь скоро его президент планирует выпустить Меморандум к нациям. Интересно, что он туда хочет включить?
- От своих друзей в Европе я знаю, что он собирается объявить себя Мессией и Царём мира.
- Так твои же друзья-масоны его на трон и посадят в храме Соломона! - не смог удержаться от иронии Президент.
- Да, - задумался Сменщик. - После разрушения мечети Омара строительство Храма царя Соломона идёт такими темпами, что к Рождеству евреи точно закончат.
- Вот и будет подарок имениннику! - недобро усмехнулся Президент.
- Я последнее время стал задумываться о конституционной монархии в России, - с совершенно серьёзным видом поведал бывший президент. - Не могу не учитывать настроения в обществе, мировую ситуацию.
- А чего, мне идея нравится! - засмеялся Президент. - Тебя мы и выберем на царство, а я Премьером стану, по типу Столыпина.
- Хватит ржать! - зло зыркнул на него Сменщик, недовольный тем, что его напарник несерьёзно отнёсся к сказанному. - Или забыл чем, закончил Столыпин?
- Ты как с Президентом разговариваешь? - продолжал шутливо ёрничать действующий глава государства.
- Недолго тебе осталось президентствовать! - ни смог или не захотел перестроиться на предложенный лад Сменщик. - Смотри, отошлю тебя куда-нибудь подальше. Например, на Сахалин, губернатором.
Сказав это, Сменщик наконец расслабился и засмеялся негромким шмыгающим смешком.
- У тебя, однако, больше шансов занять это кресло, пока я Президент, - нахмурился в свою очередь действующий руководитель страны, "показав зубы".
Сменщик сделал над собой усилие, прогоняя лёгкую тень, набежавшую ему на лицо, и примирительно улыбнулся.
- Позови Григория, пусть принесёт коньячку граммов сто пятьдесят, - о былых "уколов" не осталось и следа. - Не время нам сейчас ссориться. Не та историческая ситуация.
- Да этот незаконнорождённый Виндзор будет рад, если в России начнётся разлад, - согласился Президент, отдавая распоряжение своему помощнику.
- А может, он как раз тот Антихрист, о котором говорит Библия и предания святых старцев? - поддержал тему Сменщик. - Мне тут мой духовник такое вот открытие сделал.
- И что это значит? - задумался Президент.
- Это значит, что скоро начнутся последние времена цивилизации, если верить Библии, - подытожил Сменщик.
- Надо было побольше коньяку заказать Григорию, - высказал свою очевидную озабоченность нарастающими мировыми проблемами Президент.
Тихоня занял место на чердаке дома, как раз напротив новой жилой высотки, куда переселился адвокат-оборотень со своей девушкой. Тот факт, что тележурналистка Рощина сошлась с ненавистным Оборотнем, прибавлял подполковнику дополнительной личной мотивации. Отклонить ухаживания принца Харольда, Бога-человека, в обмен на жизнь с этим ничтожным адвокатишкой? Ну, хоть и оборотнем, что же с того, скоро он нажмет на спусковой курок, и этой ошибки природы больше не станет. Он навёл оптический прицел на подъезд многоэтажки, откуда с раннего утра уже начали выходить невыспавшиеся жильцы, спешащие к открытию метро…
…Будильник не успел пропеть и одной трели, как был моментально выключен Александром, испугавшимся, что его звонок разбудит Алёну. Они уснули лишь под утро, поскольку вся ночь у них ушла на наслаждения. Друг другом. И ещё на разговоры в перерывах между любовью. Это продолжалось уже несколько месяцев, но взаимная страсть не иссякала и, казалось, наоборот, подпитывается за световой день, словно солнечная батарея, чтобы к ночи отдать полученную энергию… Они помирились уже на следующий день после того, как девушка прогнала уличённого в обмане адвоката. Он просто взял и нагло заявился на следующий день с букетом роз, шампанским, конфетами и в присутствии ничего не понимающей мамы сделал официальное предложение руки и сердца.
Девушка прямо с порога стала его выгонять, но мама пригласила его к столу. Потом резко собралась к себе на работу оставив их наедине поговорить. Она попыталась ещё раз отклонить его предложение и объяснить ему причину своего отказа, но не смогла найти аргументов. Наоборот. Она вдруг поняла, что этот человек, который смотрит в пол, теребя скатерть стола, и есть тот сказочный принц из её детских мечтаний. Он только один раз поднял на неё взгляд и взял её за руку, как она сразу сдалась. В ней словно произошла вспышка, и она потеряла способность понимать, что происходит, пока не пришла в себя в его объятиях. С этого момента опьянение любовью не прекращалось, превращая мужчину и женщину в одержимых, словно ничего на свете, кроме этого возникшего между ними всепоглощающего чувства, и не существует…
Соболеву нужно было идти утром в суд, но он попытался сохранить сон своей любимой девушке, которая никуда не спешила. Однако его опасения оказались напрасными: Алёна спала глубоким сном, и звон будильника никак её не потревожил. Он ещё полежал несколько минут, наблюдая за ровным дыханием своей любимой. Всматривался в её милые черты, словно продолжая не верить, что это девушка принадлежит теперь только ему. Наконец он понял, что опоздает, и вскочил с кровати, ускоренными темпами навёрстывая упущенное время. Наспех проглотив бутерброд и ошпарив глотку чаем, он выскочил из квартиры, столкнувшись у лифта со странным молодым человеком, которого впервые видел на своём этаже. Было видно, что тот не ожидал столкнуться с Соболевым на площадке перед лифтами, и нервно засуетился. В приехавший лифт молодой человек отказался заходить, сославшись, что ожидает своего приятеля из соседней квартиры.
В той квартире жили престарелая мать с дочерью, и это ещё больше усилило подозрительность адвоката. Зайдя в лифт и нажав кнопку, он решил позвонить Алёне и предупредить её о подозрительном субъекте, который мог оказаться обычным квартирным вором. "Лифт ушёл вниз", - еле слышно донёсся до него голос "подозрительного". Может, и в самом деле это он сказал ожидаемому им человеку? Соболев передумал звонить. Было жаль прервать сон любимой понапрасну. Вместо этого он решил послать эсэмэску, предупредив, что на этаже видел чужого человека. Он вышел из подъезда и, остановившись прямо под козырьком у входа, стал набирать тест сообщения. В тот же миг он почувствовал удар в грудь такой невероятной, чудовищной силы, что опрокинулся на землю. Стало нечем дышать, а под правой рукой, которая автоматически легла на место пронизывающей боли, забил фонтанчик крови. До него донёсся чей-то голос и крики, но потом сознание стало затухать…
Алёна сквозь сон услышала звук мобильного телефона, но не проснулась, рассчитывая, что к нему встанет Александр. Чтобы окончательно не потерять сон, она толкнула локтём его в бок, но локоть не нашёл привычной опоры. Место мужчины было пусто. Догадавшись, что Александр ушёл на работу, Рощина с недовольством откинула одеяло, проклиная того, кто звонил ей в такую рань. На дисплее высветился телефон любимого.
- Ты что, издеваешься? Зачем меня будишь? Мне ещё три часа спать можно было, - стала бранить его девушка.
В телефоне виновато молчали. Алёна моментально остыла.
- Ну, что хотел? - Голос девушки стал мягче.
В трубке слышался городской фон, чьи-то тревожные голоса, какая-то суета.
- Ну, говори, чего молчишь! - окончательно проснулась девушка, пытаясь догадаться, откуда звонит её молодой человек.
Телефон молчал, и девушка опять начала раздражаться. Может, он случайно включил телефон и теперь тот передаёт фоновые звуки?
- Аллё, Саша? Ты меня слышишь? - вновь попыталась связаться с любимым девушка.
- Смотрите, у него телефон в руке! - донёсся до уха девушки какой-то женский голос.
- Не надо, не трогайте его, - ответил ей мужской, - полиция разберётся.
Дальше опять пошёл уличный фон. Алену этот короткий диалог встревожил не на шутку. Она попробовала докричаться до Соболева, но не смогла. Тогда она выключилась и набрала его номер. Его телефон был занят. От предчувствия надвигающейся беды девушке стало нехорошо, и она вышла на балкон за глотком свежего воздуха. С высоты пятого этажа она увидела подъезжающую полицейскую машину. Машина остановилась у самого подъезда, перегородив его своим кузовом. Следом показалась ещё одна машина со странной надписью на борту "Криминалистическая лаборатория". Наконец до неё дошло, что на первом этаже что-то случилось. Алёна, подгоняемая нахлынувшим страхом, наспех одевшись, побежала вниз, чтобы побыстрее исключить ломившиеся в голову нехорошие предчувствия. Внизу, в парадной подъезда, её остановили сотрудники милиции. Они не пускали любопытных на место преступления и пропускали только идущих на работу.
- Заказуха очередная! - Полицейский с интересом разглядывал красивые ножки девушки, выглядывающие из-под её домашнего халата - снайпер стрелял из дома напротив.
- Убит? - Заглядывая через его плечо, девушка пыталась ухватить хоть фрагмент одежды лежащего мужчины, но напрасно.
Тело на земле, чтобы не травмировать психику людей, накрыли брезентовой накидкой.
- А то. Прямо в сердце! - видя, как переживает симпатичная жиличка, сотрудник полиции специально сообщал страшные подробности.
Мужчине доставляло удовольствие видеть на её красивом лице страх, и это прибавляло ему значимости в своих глазах.
- А откуда вы узнали, что это мужчина? - спохватился сотрудник. - Я же не говорил, кто убит.
Алёна не успела ответить, так как её взгляд выловил из группы полицейских, осматривающих место преступления, знакомое лицо подполковника Иванова.
- Сашка! - девушка рванулась к выходу, отталкивая надоедливого полицейского.
Подбежав к накрытому телу, она откинула край брезента и увидела лицо любимого. Оно было точно таким, каким она его видела несколько часов назад, когда ночью вставала выпить воды. Как и тогда, он, казалось, крепко спал. С той едва заметной разницей в уголках губ, которая придаёт немного другое выражение лицу. Ночью оно было безмятежным, теперь - словно любимому снился кошмар, из которого он не мог выйти без посторонней помощи. Девушка упала перед ним на колени и, повторяя его имя, стала трясти его за плечи, словно стараясь вывести из неприятного сна.
- Девушка, оставьте труп в покое! - сделала ей замечание женщина-криминалист.
Сказала спокойно, буднично, словно в бытовом разговоре. Сотрудники полиции, видя, что она не перестаёт тормошить тело, попытались оттащить её, но их остановил оклик Иванова.
- Оставьте девушку в покое! - Подполковник не хотел лишать себя удовольствия лицезреть победу.
Он без преувеличения наслаждался достигнутым результатом. Как только его сотрудник, дежуривший у лифта, спустился вниз и доложил ему, что "цель" поражена, он тут же набрал телефон Мерзавого и отрапортовал о удачно проведённой ликвидации.
- Ковыряй дырку для следующего звания, - поблагодарил его статс-секретарь. - На следующий год быть тебе директором ФСБ России.
- А чего тянуть? - позволил "в свой день" поёрничать подполковник. - Я могу и сейчас место директора вакантным сделать, пока ружьё не остыло.
- Ладно, шутник, сегодня принцу Харольду доложу, что его обидчик мёртв, может, он тебя в Лондон пригласит, когда узнает, что путь к сердцу журналистки расчищен. Пойдёшь на службу к её высочеству?
- К его бабке не пойду! - засмеялся Иванов. - К нему? Так я уже ему служу.
- Думаю, он захочет снова с Рощиной встретиться, и, возможно, в Москве, так что готовь почву, - передал напоследок хорошую новость Мерзавой.
Пребывая в хорошем настроении после такого разговора, он тут же на чердаке переоделся в обычную одежду и, передав своему подчинённому маскхалат, винтовку и прочие приспособления снайпера, поспешил всё проверить и воочию насладиться результатом дела своих рук.
Его голос отрезвил Алёну и, как ни странно, привёл её в чувство. Она вспомнила его допросы, поездку в Лондон и поняла, что его появление не случайно. Без сомнения это он организовал убийство Саши. Она подняла полный ненависти взгляд на сотрудника государственной безопасности:
- Радуетесь?
- Чему? - сделал удивлённо-обиженное лицо подполковник. - Может, мы обсудим ваши ко мне претензии у вас дома? Вы же можете заболеть.
- Я никуда от него не уйду! - Девушка отвернулась от Иванова, вглядываясь в черты умершего любимого, словно пытаясь получить от него какую-нибудь подсказку.
Словно по негласной команде, в тот же момент подъехала машина из судебного морга. Тело Александра отцепили от рук девушки, и небрежно, с грохотом погрузили в "труповозку".
- Почему они его кидают? - всё ещё не до конца отдавая себе отчёт в происходящем, крикнула Алёна. - Нельзя ли класть аккуратнее?!
- Водитель, - Иванов, которому была адресована жалоба, подозвал к себе шофера, - не гони, этот умерший - особо ценный груз. Предстоят дорогостоящие экспертизы. Если узнаю, что при транспортировке телу причинён вред, отымею по полной.
- Не беспокойтесь, товарищ подполковник, повезём как живого! - заверил водитель спецтранспорта.
Не зная почему, но Алёна испытала чувство благодарности к офицеру. Наверное, потому, что он услышал боль в её словах. Именно поэтому она не смогла отказать офицеру, и они поднялись в её квартиру для "короткого разговора". В квартире всё напоминало о любимом. Увидев на кухне невымытую чашку и отломанный Соболевым кусок хлеба, девушка безудержно разрыдалась от окончательного осознания своей утраты. Подполковник тактично выждал и даже по-отечески приобнял её за плечи. Сам поставил и сварил кофе. Достав из кармана пиджака плоскую фляжку, налил девушке большую рюмку коньяка и предложил выпить.
- Вам необходимо снять стресс, - настаивал офицер безопасности.
Девушка подчинилась, но предпочла достать из бара початую бутылку текилы. После нескольких глотков ей и вправду стало чуть легче.
- Вы, Алёна, неправильно видите во мне своего врага, - сделав глоток кофе и видя, что девушка понемногу приходит в себя, начал сотрудник спецслужбы. - Я никогда и ничего не имел против вашего молодого человека. То, что я здесь оказался, объясняется лишь тем, что по долгу службы мы следили за Соболевым в силу его неординарных способностей. Знаете ли, государственная безопасность тонкая штука.
Алёна смотрела на Иванова, не понимая, правду он говорит или лжёт. Она себя чувствовала такой одинокой и беззащитной, что поймала себя на мысли, что ей бы хотелось поверить подполковнику ФСБ. Пускай он не желал Александру добра, но убивать? Нет, наверное, он здесь ни при чём.
- Я во время визита нашей делегации в Лондон восхищался вашей профессиональной работой, - продолжал между тем плести свои сети подполковник. - И насколько знаю, у вас было эксклюзивное интервью с принцем Харольдом.
- Да, - кивнула девушка, возвращаясь своими воспоминаниями к тому времени.
- Но ни видеорепортаж, ни статья так и не увидели свет, - подытожил Иванов.
Алёна вспомнила разбитое зеркало и продолжение вечера с принцем, который превратился в Александра. От воспоминаний у неё опять показались слёзы.
- Не надо так расстраиваться, - по-своему понял её реакцию Иванов. - У меня для вас есть хорошая новость. Очень скоро в Москву прилетает президент Фонда "Новый порядок" принц Харольд, и думаю, вам имело бы смысл завершить неоконченную работу. Взять у него телевизионное интервью.
- Я не готова сейчас думать об этом, - отрицательно покачала головой девушка.
- Да, конечно. Я вас понимаю, вам ещё нужно время, чтобы побороть горечь утраты. - Подполковник встал и направился на выход, но в дверях он обернулся: - Но вы всё же подумайте, такая работа, как у вас, не терпит непрофессионализма. А упускать такой шанс - это непрофессионально для тележурналиста.
Новость от статс-секретаря застала принца Харольда совершенно врасплох. Он вновь пережил своё немного позабывшееся фиаско, и огромное всё подавляющее чувство стало подниматься из глубины его души, обретая всё более и более отчётливые очертания. Да, он хотел бы "наказать" эту ускользнувшую от его чар русскую красавицу. И как можно скорее. У него уже не было к девушке тех давних романтических чувств - только уязвлённое самолюбие. Именно оно распаляло его желанием реванша.
- С ней уже говорили по поводу повторного интервью, - предупредительно рассказал Мерзавой. - Она сказала, что подумает.
- Подумает? - переспросил Харольд.
- Да, - замялся статс-секретарь. - Всё же этого оборотня ликвидировали только сегодня, и она ещё не отошла от стресса.
- Это самая лучшая новость за последнее время! - Харольд не скрывал своего удовольствия. - Её можно поставить в рейтинге на первое место, перед заключением врачей о здоровье моего папочки.
Мерзавой тактично улыбнулся.
- Что же, готовьте мою рабочую поездку в Москву и повлияйте на эту русскую девчонку через её работодателя, чтобы с нашим тет-а-тет не было никаких сбоев.
Когда статс-секретарь вышел, принц Харольд закрыл глаза и стал проигрывать в фантазии свою месть, которую он обрушит на русскую красавицу. Он представил её голую, облепленную скотчем, со страхом в глазах, беспомощно подвешенную над полом на специальном устройстве сделанном по чертежам самого маркиза де Сада. Да, он обязан её так же унизить, как унизили его из-за неё. Он вспомнил про свою беспутную мать и сам себе в удовлетворении кивнул, утверждая только что придуманный план. От таких садистских фантазий он сильно перевозбудился. Раскалённая адским пламенем плоть требовала "своего".