- Это моя самая любимая комната. В ней находятся многие фамильные вещи, такие как картины, портреты, всякая утварь, которую мы с братом собирали в детстве. На пляже мы однажды нашли череп морской черепахи.
- Это огромный череп, - сказала Лиз.
- После ужина, когда как следует стемнеет, мы съездим и посмотрим, сможем ли мы найти одну или даже пару черепах, откладывающих свои яйца.
Лиз повернула голову, чтобы задать Жермен еще несколько вопросов о морских черепахах, и застыла. В дверях стоял тот же, что и на фотографии, человек, которого она видела на пляже с ружьем.
Жермен, все еще продолжавшая рассказывать, остановилась и, проследив за взглядом Лиз, широко улыбнулась.
- Смотрите, кто пришел!
Они кинулись друг другу навстречу и обнялись посреди комнаты.
- Привет, мой маленький братец!
- Здравствуй, старушка Жермен, - ответил он смеясь и обнимая сестру.
Хорошо, хоть Жермен тоже видит этого живого человека, а не призрак, подумала Лиз.
- Идите сюда, я вас сейчас кое с кем познакомлю, - обратилась к ней Жермен.
Лиз шагнула вперед.
Мужчина протянул руку.
- Меня зовут Хэмиш Драммонд. - Он обнажил в улыбке ряд крупных белых зубов, которые, очевидно, были их семейной чертой и выделялись на загорелом лице.
Его белые волосы были аккуратно - совсем не так, как днем, - причесаны, и он казался таким… чистым, подумала Лиз.
- Меня зовут Лиз Барвик, - сказала она.
- Привет, Лиз, - ответил он, все еще продолжая пожимать ее руку. - Вы приехали на недельку?
- Она приехала на гораздо больший срок, - ответила Жермен. - Рэй Фергюсон послал ее сюда снять виды острова для своего фотоальбома, который он пообещал нам.
- Рад слышать это, - ответил Хэмиш, наконец, отпустив руку Лиз.
- Мне не терпится поскорее начать работу, - проговорила Лиз, не в силах оторвать от него глаза. Хэмиш был не просто красив, он был почти прекрасен. - Это замечательный остров.
- Да, - согласился он, - так оно и есть.
- Ты же еще ничего не выпил, - сказала Жермен и потащила брата за руку в сторону бара.
Лиз последовала за ними к стойке, у которой сидели с напитками две пары.
- Это мой двоюродный брат Джимми Уэзерс и его жена Марта, - сказала Жермен, представляя Лиз низкорослого, лысеющего мужчину и его пухленькую прелестную жену. - А это Лиз Барвик, которая приехала сюда фотографировать наш остров, - пояснила она.
- Мы виделись сегодня днем с дедушкой, - сообщил Джимми. - А ты еще не видел его, Хэмиш?
- Нет, я только сегодня приехал. Завтра увидимся.
К бару стали подтягиваться одна за другой парочки, и разговор перешел на красоты природы на острове.
- Я сегодня чуть не сбила оленя, - сказала Лиз.
- Вы чуть не сбили мистера Бака? - спросил Джимми.
- Оленя, а не мистера Бака, Джимми, - осадила его Жермен.
- Жаль, что вы его не сбили, - посетовал Джимми. - Могли бы поужинать свежей олениной у Жермен.
Улучив момент, Лиз обернулась к Хэмишу Драммонду.
- А я видела вас на пляже Стэффорд-Бич сегодня днем.
Хэмиш недоуменно посмотрел на Лиз, затем, прищурив глаза и обращаясь больше к себе, чем к ней, спросил:
- Видели? Неужели?
Ужин проходил в столовой на нижнем этаже. Лиз сидела между Жермен и Хэмишем за огромным столом с десятком незнакомых людей. После того как со стола были убраны остатки паштета и подали жирную форель, разговор переключился на деловые темы.
- Чем вы занимаетесь? - спросил Хэмиша сидевший напротив него мужчина.
- Я консультант по финансовому праву.
- И кто же пользуется вашими услугами?
- В настоящий момент коммерческий лондонский банк. К 1992 году многие хотят присоединиться к Общему Рынку. А каков род ваших занятий?
- Я психиатр, - ответил мужчина, - так же, как и моя жена Энн, мы вместе практикуем в Саванне.
Не проявив особого интереса, Хэмиш понимающе кивнул.
- А я занимаюсь развитием курортных мест, - вставил Джимми так, будто подошла его очередь отвечать на вопросы.
- Да, - вздохнул доктор, - надеюсь, ваши планы не коснутся этого заповедного острова.
С легкой улыбкой Хэмиш проговорил:
- Мне бы тоже очень хотелось этого.
- Вы будете приятно удивлены, узнав, какие замечательные перспективы открываются для этого острова, - продолжил Джимми. - Благодаря развитию острова отдых здесь станет доступен для огромного количества людей. Все, конечно, будет сделано в лучшем виде. Элегантно.
- Как в Хилтон Хед? - спросил доктор.
- Прекрасно обустроенный Хилтон Хед, - ответил Джимми, не замечая сарказма и мечтательно глядя в будущее.
- Это будет плотная застройка острова, - вмешалась Жермен.
За столом воцарилась тишина.
Обратившись к психиатру, Лиз спросила:
- А в какой области психиатрии вы специализируетесь, доктор? - На самом деле ее вовсе не интересовали подробности о деятельности доктора, так как за прошедшие несколько недель ей пришлось встречаться со многими психиатрами. Ей просто хотелось сменить тему разговора.
- Знаете, - начал доктор, - я преподавал в медицинской школе Дьюкского университета. В прошлом году ушел в отставку. Мы переехали в Саванну и, будучи с женой людьми активными, занялись почасовой частной практикой.
- Мы работаем также над книгой, - вмешалась в разговор жена доктора.
- Книгой по психиатрии? - спросила Жермен.
- Да не то чтобы, - ответил мужчина. - Мы работаем над грандиозным исследованием однояйцевых близнецов. Книга будет основана на полученных нами результатах исследований.
- У Хэмиша тоже был брат-близнец, - отчеканил Джимми. - Могли бы поизучать это явление на наглядном примере. - Последняя фраза была произнесена каким-то зловещим тоном.
Хэмиш неожиданно поднялся из-за стола. Извинившись, он вышел из столовой.
Лиз, чтобы поддержать разговор, снова нарушила воцарившееся за столом молчание.
- А близнецы действительно представляют интерес для науки? - спросила она доктора.
Улыбнувшись, доктор ответил:
- Чрезвычайно большой интерес! Однояйцевые близнецы теснее всех живых существ на свете связаны друг с другом. Отношения их ближе, чем даже у матери и ребенка. Они в высочайшей степени сопереживают друг другу и часто, обладая свойствами телепатии, могут угадывать мысли друг друга на расстоянии. Иногда во время наших исследований меня охватывало жуткое чувство, что пара близнецов воплощает в себе одного человека, или, скорее, две его половинки.
- Может быть, это оттого, что они вместе растут, проводят много времени друг с другом? Или здесь кроется несколько иная причина? - заинтересовалась Лиз.
- Да, здесь кроется несомненно другая причина, пока еще малоизученная нами. Мы изучали близнецов, которых по той или иной причине разлучили сразу после рождения и которые никогда не подозревали о существовании своих брата или сестры. Мы обнаружили поразительное сходство образа жизни этих находившихся далеко друг от друга людей, их вкусов, даже несмотря на то, что они росли в совершенно разных семьях. Я беседовал с одним таким близнецом, и во время интервью выяснилось, что он носит такие же, как его брат, модели одежды и даже прическу. В своих снах они оба очень долго видели свою пару, играли и разговаривали друг с другом. Поэтому ни один из них не удивился, узнав, что на свете живет его брат.
- Очень похоже на такое явление, как привидения, - вставила Марта, жена Джимми.
- Хотя это и не очень подходящий для психиатрии термин, - пояснил доктор, - все-таки он наиболее характерный.
- А близнецы всегда ладят друг с другом? - спросила Марта.
- Всегда, - ответил доктор. - По крайней мере, этот вывод подтверждается нашими наблюдениями. Мать близнецов смотрит на них, как на одно существо. Поэтому между ними не возникает конкуренции за право стать любимцем своей родительницы. В общих словах, дух соперничества им совершенно чужд. Вместо этого они как бы образуют единый союз, который, как один человек, вступает в состязание с другими личностями.
- Меня всегда удивляло, что мать одевает своих близнецов одинаково, - высказалась Марта. - Это ведь может испортить им жизнь, как-то лишить их индивидуальности.
- Некоторые опрошенные нами близнецы очень противились тому, чтобы их одевали в одинаковую одежду, - пояснила Энн Хэмилтон, - в то время как другим это очень нравилось. Некоторые близнецы так и продолжают с самого своего рождения до старости одинаково одеваться. Связь друг с другом сохраняется у них на протяжении всей жизни, вплоть до смерти. Огромное количество близнецов отказывается жениться или выходить замуж, чтобы навсегда сохранить свой союз друг с другом. Об этом явлении неплохо смогут вас проинформировать члены их семей.
- А мать близнецов всегда может отличить одного от другого? - спросила Лиз.
- Обычно ей удается это сделать сразу после их рождения, хотя и не всегда. Обычно при рождении близнецов родители надевают на ручки своим чадам браслеты с опознавательными знаками, чтобы можно было отличить одного ребенка от другого. Но с возрастом у каждого из близнецов появляется достаточно отличительных признаков, благодаря которым значительно облегчается участь окружающих людей. У одного может появиться какая-нибудь отметинка на теле или шрам, другой может сильно прибавить в весе, ну и все такое прочее.
Наклонившись к уху Лиз, Жермен спросила:
- Вы обратили внимание, что, когда сегодня вечером появился Хэмиш, не я познакомила его с вами, а он представился сам? Когда Хэмиш и Кейр были маленькими, я часто путала их, поэтому у них выработалась привычка первыми представляться незнакомым людям. - Она повернулась к доктору. - Близнецы очень палиндромичны.
- Это верно замечено, - согласился доктор. - Палиндром - самая замечательная метафора для характеристики однояйцевых близнецов.
- А что это такое, палиндром? - спросил Джимми.
Жермен принялась объяснять.
- Палиндром - это литературный прием, слово, предложение или даже стих, который читается одинаково слева направо и справа налево. То же самое и здесь.
Вооружившись электрическими фонарями и фотоаппаратами со вспышкой, они ждали, когда появится морская черепаха. Самка морской черепахи залегла в яме, вырытой собственными когтями, куда отложила с дюжину яиц величиной с шарик для игры в пинг-понг.
- Надо организовать наблюдение за отложенными яйцами, - сказала Жермен Лиз. - Поищем на пляже гнезда и уничтожим опознавательные знаки. Иначе еноты обязательно доберутся до яиц и съедят их.
Черепаха, закончив свою работу, засыпала песком отложенные яйца и устало поползла опять к морю. Дорога, по которой шла группа наблюдателей, следуя по пятам медленно ползущей черепахи, была залита лунным светом. Люди приободрились, увидев, как она, наконец, достигнув линии прибоя, скрылась под водой.
К своему "джипу" Лиз шла след в след за Жермен. Следы, оставленные босыми ногами женщины на влажном песке, мерцали в лунном свете.
- Скажи мне, Жермен, почему Хэмиш встал из-за стола при упоминании о брате? - спросила Лиз.
- О, - отозвалась Жермен, - боюсь, взаимоотношения Хэмиша и Кейра могут поколебать убедительные теории самых прославленных ученых, утверждающих, что близнецы - самые близкие друг другу люди.
- Почему?
- Между мальчиками-близнецами существовали именно те отношения, о которых нам рассказывал доктор. Это продолжалось до подросткового возраста. Никто, кроме дедушки, не мог отличить одного брата от другого. Поэтому они дурачили меня, как могли. Они везде и всегда были неразлучны. Друг без друга они чувствовали себя очень несчастными и постоянно нервничали. Помню, однажды Кейр заболел гриппом как раз перед самым отъездом братьев в летний лагерь отдыха в горах Северной Джорджии. Дедушка настоял на том, чтобы Хэмиш поехал на отдых один. После отъезда брата Кейр не мог ни спать, ни есть, ни говорить с кем бы то ни было. Через пару дней дедушке позвонил директор лагеря и сообщил, что Хэмиш исчез. Но мальчик появился в доме той же ночью. Доехав на попутных машинах до Сант-Мэрис, он добрался до устья реки и переплыл Камберлендский пролив. Ночью. Ему было двенадцать лет.
- Господи, да ему просто повезло, что он остался жив.
- Думаю, что если бы он погиб, то Кейр тоже бы умер.
- Случилось что-то, что изменило их взаимоотношения?
- Да. Что-то случилось летом накануне их восемнадцатилетия, когда они собирались поступать в Принстон.
- Что?
- Никто не знает. Но с того лета, уже более двадцати лет, они не общаются друг с другом и не говорят друг о друге с другими людьми.
Какое-то время они молча брели по пляжу.
- А что с Кейром? - наконец спросила Лиз. - Где он сейчас?
- Никто не знает, - ответила Жермен. - Время от времени он появляется здесь без предупреждения - и всегда в отсутствие Хэмиша, - а потом исчезает. В прошлом году один мой знакомый встретился с ним в Париже. Я же не виделась с ним больше трех лет. Я даже не знаю, жив ли он. Если, конечно, не принимать во внимание мою убежденность в том, что если бы умер Кейр, то Хэмиша тоже не было бы в живых, ну и наоборот. Даже сейчас, когда они, должно быть… ненавидят друг друга, меня все равно не покидает это чувство. Сама не знаю почему.
Всю обратную дорогу до гостиницы обе женщины в "джипе" молчали. Лиз зашла в бар выпить стаканчик на ночь. Но когда выходила, собираясь вернуться в коттедж, заметила на одном крыле просторной веранды Хэмиша Драммонда, сидевшего с пустым бокалом для бренди, уставившись в темноту. Лиз не стала нарушать его уединения.
Когда она добралась до коттеджа на Стэффорд-Бич, входная дверь была распахнута настежь.
Глава 7
Ангес Драммонд медленно спускался по ступенькам переднего крыльца Дангнесс, огромного особняка, в котором он жил с самого рождения все свои девяносто два года. Ангес шел неторопливой походкой: он все теперь делал неспеша.
Ускорив шаг, он прошел по веранде старого дома, не замечая облупившихся, прогнивших подоконников. В памяти Ангеса Дангнесс оставался все тем же новеньким, без изъянов, как во времена его предшественника, старого Элфреда Драммонда, закончившего строительство дома в 1820 году.
Загорелый подросток подошел к Ангесу, держа под уздцы красивого коня.
- Вы будете сегодня кататься верхом, мистер Ангес? - спросил его мальчик.
Отыскав в кармане брюк яблоко, Ангес протянул его мерину, нежно поглаживая при этом мягкий нос животного.
- Не сегодня, Джеймс, - ответил он. - Думаю, поеду на "джипе".
Собеседники каждое утро повторяли слово в слово свои реплики неизменного сценария беседы. Последний раз Ангес катался верхом шесть лет назад. Джеймс тренировал животное, поддерживал его в форме на случай, если Ангес однажды скажет:
- Да, Джеймс, оседлай мерина. Мне хочется сегодня покататься верхом.
Мальчишка отвел мерина в сторону, и Ангес направился к своему "джипу" выпуска времен второй мировой войны. Устроившись на металлическом сиденье и подобрав брюки, он засунул свои длинные ноги под рулевое колесо. Как только "джип" тронулся с места, Ангес, положив панаму на пол и приладив на своем выдающемся носу очки в металлической оправе, начал выруливать машину в направлении моря. В коробке передач его автомобиля было только три скорости, и так как дорога пролегала через дюны, Ангес включил вторую скорость. Поколесив по барханам из песка и травы, он выехал на пляж.
Остров Камберленд протянулся широкой полосой пляжей на восемнадцать миль. В это утро на пляже не было никого, кроме Ангеса Драммонда, и это ему очень нравилось. Как всегда, дул юго-восточный ветер, и при движении в северном направлении на низкой скорости погода казалась совсем безветренной. Ангес поприветствовал сидевших в лодках в сотне ярдов от берега ловцов креветок и снова двинулся в путь.
Параллельно "джипу" вдоль кромки воды вышагивала, выискивая пищу, пара коричневых пеликанов. Ангесу доставляло немыслимое удовольствие наблюдать за величавыми птицами, которые всего несколько лет назад считались вымирающим видом. А сейчас сотни их бродили по острову, и он защищал их от единственного врага - человека.
С высокого сиденья Ангес заметил на влажном песке у края дюн следы оленя, диких лошадей, енотов и всевозможных птиц. На его острове время от времени появлялись малочисленные группы людей, недостатка в знакомстве с которыми он никогда не испытывал.
Далеко впереди он заметил черное пятнышко, которое увеличивалось в размерах. Оптические очки от солнца помогали ему четче рассматривать объекты на расстоянии. Это были два человека. Нет, один с каким-то прибором. Снизив скорость, он подкатил к молодой женщине, стоявшей возле треножника с установленным на нем фотоаппаратом.
Лиз улыбнулась пожилому человеку в "джипе", седые волосы которого шевелил ветерок.
- Полагаю, вы и есть мистер Ангес Драммонд, - сказала она.
Окинув ее подозрительным взглядом, он ответил:
- Извините, но я не имею чести быть знаком с вами, мисс или миссис?
- Мисс Элизабет Барвик.
- Мисс Барвик, - начал он, - прежде чем пригласить вас на свой остров, я хочу поинтересоваться, чем вы здесь намерены заняться?
- Я собираюсь фотографировать остров, - ответила Лиз. - Мне кажется, что, познакомившись с книгой фотографий, которые я сниму здесь, читатели будут просто не в силах забыть красоту этого великолепного места.
- А-а, - промычал Ангес, растерявшись от столь лестных изречений.
- Я приехала по приглашению мистера Фергюсона, - сказала она, кивая в сторону поселка Стэффорд-Бич. - Мистер Фергюсон мой издатель.
- О да, - ответил Ангес. - Неплохой малый. И приезжает сюда крайне редко.
Лиз заинтересовало, была ли положительная оценка личности Рэя Фергюсона следствием его весьма редких визитов на остров.
- Я приехала вчера, поэтому еще не успела увидеть многих уголков этого острова и просто не могла удержаться, чтобы не сфотографировать этот пляж в лучах утреннего солнца.
- Ну ладно, - сказал старик. - Давайте я лучше повожу вас немножко по заповедным местам. Залезайте.
Сложив треножник и затащив его в машину, Лиз положила на колени фотоаппарат с объективом четыре на пять для съемок открытой местности.
- Я полностью в вашем распоряжении, мистер Драммонд.
Ангес выжал сцепление, и "джип", накренившись, двинулся вперед. Сидя на заднем сиденье, Лиз наслаждалась великолепием утра. "Джип", залитый яркими лучами солнца, катил вдоль пляжа на север.
- Вы сами откуда будете? - спросил Ангес.
И к моменту прибытия к самой оконечной точке пляжа он знал о своей спутнице все, что она посчитала нужным рассказать о себе.
Ангес снизил скорость перед показавшимся водным рукавом. На песке расположилась целая стая коричневых пеликанов, которых, как быстро прикинула Лиз, было около пятисот штук.
- Вы не будете возражать, если я сфотографирую их? - спросила Лиз.
- Только недолго. Нам еще предстоит много чего посмотреть на острове.
Наведя объектив, она за пять минут провела съемку.