- Послушай, Такано. Мне нужна эта информация, посторонним не обязательно её знать, - Макото посмотрела на меня. - Малыш, ну-ка иди отсюда. Это разговор взрослых.
- Ну что ты, Макото-кун, пусть послушает, если хочет, - медсестричку, кажется, моё присутствие при этом разговоре только раззадоривало. - К тому же, я согласилась предоставить тебе информацию исключительно по просьбе Кимото Хинаты. Если бы не она, я бы и разговаривать с тобой не стала. Так что прояви уважение к её младшему братику и оставь его в покое.
- Ладно! - раздражённо выдохнула Юджи. - Выкладывай уже.
- Оки-доки, - улыбка блондинки стала ещё шире, и она достала из сумочки парочку общих тетрадей, которые я уже видел раньше. - Так-так, посмотрим. Синдром Хинамизавы…
Она стала не спеша пролистывать свои записи. Примечательно что, несмотря на то, что инцидента с дамбой не было, она всё равно здесь и ведёт записи, изучая деревню, её строй и мифологию. Я всегда думал, что её интересуют только таинственные убийства рабочих и исчезновения людей, которые прозвали проклятием Ояширо-сама, но, видимо, я был не совсем прав.
- Вот оно! - радостно провозгласила Такано, зачитывая: - Синдром Хинамизавы. Это так называемое заболевание головного мозга, вызванное влиянием редкой бактерии, витающей в воздухе над деревней. Её происхождение пока остаётся неизвестным, но предположительно она появляется в результате высыхания водяного покрова болот Онигафучи при жарких температурах. В народе её ещё называют Хинамизавской Хворью или проклятием Ояширо-сама, считая происхождение данного заболевания промыслом божьим. Бактерия воздействует на всех по-разному и может оказать огромное влияние на мозговую деятельность или же не оказать никакого, в зависимости от иммунной системы носителя. Существует 5 стадий влияния бактерии на мозг с различными проявлениями физическими или эмоциональными: 1 стадия - жизнеспособность. Происходит во время попадания бактерии в мозговую жидкость. При наличии сильной иммунной системы не приживается и умирает. В ином случае сливается с клетками мозга и развивается или не развивается в зависимости от многих факторов. Психологического влияния не вызывает. 2 стадия - заражение. Если первая стадия успешно преодолена, бактерия начинает производить себе подобных. Процесс заражения напоминает рост опухоли. Это проявляется в крайней раздражительности и неспособности мыслить здраво в экстремальных ситуациях…
Пока она зачитывала вслух стадии, ко мне незаметно прокралась мысль о том, что именно эта болезнь и могла стать причиной массовых убийств на дамбе. Возможно, Кимийоши, как и большинство жителей деревни, был на второй стадии хвори и не соображал здраво, желая защитить свой дом. Хотя ещё не было доказано, что убийцами рабочих на дамбе были жители Хинамизавы, но это бы многое объяснило.
- 3 стадия - расстройство психики, - тем временем продолжала свою лекцию Такано. - Бактерия воспроизводит столько клеток, что они начинают влиять на нервную систему не только, как раздражитель, но и как регулятор. Человеку становится сложнее сдерживать свои эмоции, такие как ярость, страх, волнение и грусть. Он может ни с того ни с сего заплакать или начать паниковать, даже без повода. Неопасна, если не провоцировать больного намеренно. 4 стадия - импульс. Стадия уже неизлечимая, когда бактерия полностью заменила собой большинство клеток мозговой жидкости. В этом состоянии человек маниакально реагирует на любую мысль, посетившую его голову. Если ему кто-то не понравится - он может его убить и даже не раскаяться потом. Может сопровождаться шизофренией в тяжелой форме, аффективными расстройствами или формами аутизма, вплоть до психоза. Такого человека уже смело можно помещать в дурдом…
- Сомневаюсь, что там так и написано, но суть я уловил… - вырвалось у меня после долгого молчания и анализа кучи новой информации. Такано хихикнула и продолжила читать, всё так же жутко улыбаясь:
- 5 и последняя стадия - расщепление сознания. Бактерия постепенно начинает захватывать всё остальное тело, заставляя отмирать белые кровяные тельца, нарушая работу органов и расстраивая психику окончательно. Что примечательно, организм перестаёт реагировать на присутствие бактерии и воспринимает её как часть цельного организма. Это значит, что на 5 стадии человек может казаться абсолютно нормальным. Он разговаривает, здраво мыслит и не вызывает никаких подозрений, пока что-то эмоционально его не заденет. У него проявляются галлюцинации, бессвязная речь, крайне агрессивное поведение и опасность нанесение вреда не только окружающим, но и себе. Лично мне очень мало удалось изучить эту болезнь, но самый распространённый симптом, который мне повезло наблюдать - ощущение заражённого, что под его кожей ползают личинки. Это происходит из-за влияния бактерии на нервную систему и кровь. Не осознавая последствий, больные начинают сами разрывать себе кожу на руках, ногах и горле, что приводит к обильной кровопотере и, соответственно, к смерти. Вот такая весёлая бактерия летает в воздухе над деревней.
- Значит, все заражённые этой болезнью умрут рано или поздно? - переспросила Макото.
- Вовсе необязательно. Человек обречён лишь на 4 и 5 стадиях. В ином случае он вполне может вылечиться или жить с этой болячкой, не провоцируя её рост.
- Если так, то, возможно, Кимийоши Нацуми до сих пор жива.
- Я бы не стала этого исключать, - улыбалась ей Такано.
Внезапно они обе замолчали и уставились на меня удивлёнными глазами. Я, выслушав всё сказанное Миё, не мог поверить своим ушам и шокировано смотрел в никуда.
- Нет… этого… не может быть… - промямлил я, сделав шаг назад и уткнувшись тазом в перила.
- Кимото-кун, в чём дело? - спросила Такано обеспокоенно. - Тебе нехорошо?
- Эй, парень, ты с нами? - Макото дотронулась до моего плеча, но внезапно отскочила подальше, не ожидав такой реакции от меня.
Я упал на колени, схватился за голову и закричал от бешеной, невыносимой боли, словно мой мозг снова и снова пронзали тысячи иголок. Перед закрытыми глазами пролетели картинки злополучного сна, который я так и не смог позабыть. Невыносимая боль предстала передо мной образом Рены, которая яростно чешет себе запястья и шею, но вместо крови на землю падают отвратительного вида личинки. Они вылезали из ран и взбирались по её телу ко рту. Затем мимо пронеслись воспоминания того, что происходило с нами посреди всего сна, а её слова эхом доносились в ушах прямо через мой болезненный крик и стон, когда упал с колен на землю:
- Это из-за неё у меня начали появляться странные галлюцинации. Это она сводит меня с ума…Из-за неё в моём теле завились черви. Изо дня в день по моим венам ползают эти гадкие твари и пожирают меня изнутри. Я пытаюсь выскрести их оттуда, но их слишком много… Это Ми-тян запустила их в меня… - твердила Рена у меня в голове, чьи трясущиеся руки медленно сползли с головы на лицо, оставляя за собой красный след от ногтей. Вскоре из-за пальцев показался её глаз. Взгляд девушки был совершенно неадекватным. - И я знаю, когда именно. Помнишь тот пруд, в котором мы купались? Уверена, это там её черви проползли внутрь меня и размножились. Ведь вода не может так ужасно пахнуть, даже вода из болот. Это всё Ми-тян! Это она довела меня! - внезапно она накинулась на меня и начала душить, крепко и быстро замотав моё горло рукавами её смирительной рубашки. Несмотря на то, что это было у меня в голове, я и правда начал задыхаться и терять сознание под её заворожённый шёпот: - Ояширо-сама не любит, когда его не слушаются. А когда его не слушаются, нарушителя нужно наказать… Наказать, наказать, наказать, наказать…
- Кимото-кун! Кимото-кун, ты меня слышишь?!
Неожиданно боль приглушилась, образы развеялись, и я снова услышал голоса внешнего мира. Я лежал на земле, скорчившись от боли, а рядом со мной на коленях сидела Такано с пустым шприцом в руке. Придя в сознание, я болезненно прокашлялся и снова заполнил лёгкие воздухом, затем приподнялся, опираясь на перила.
- Простите… - слабым голосом заговорил я. - Не знаю, что на меня нашло…
- Тебе бы полечиться, парень, - обратилась ко мне Макото, помогая встать ровно. - Что с тобой сталось?
- Не знаю. Внезапно будто мозг что-то сдавило и перехватило дыхание. Возможно, это от усталости. Я уже третий день нормально не сплю.
- Ты меня так не пугай, - Миё заботливо приложила ладонь мне ко лбу, как бы мерея температуру. - Кимото-кун, давай ты врачу покажешься, хорошо? Я запишу тебя на приём к Ирие-сану, ты не возражаешь?
- Да нет, всё нормально, правда, - через силу улыбнулся я. - Вот приду сегодня домой, высплюсь хорошенько, и всё снова будет здорово.
- Рада слышать, но на приём я тебя запишу на всякий случай. Перестраховаться не помешает.
- Главное, чтобы он не помер ненароком. Не хватало нам ещё одного трупа, - серьёзно заявила Макото, сложив руки вместе на уровне груди.
- А ты всё о работе, да о работе. Научись расслабляться, Макото-кун. Хочешь, я тебя с парнем хорошим познакомлю?
После очередной порции каверзных шуток от Миё, я отправился на свалку, куда и направлялся с самого начала. Честно говоря, от нахлынувшей информации было откровенно страшно. В моём сне Рена больна неизлечимой третьей стадией хвори, что и сгубило её. С одной стороны, это просто жутко реалистичный сон, но с другой - многое из того, что было там, есть и здесь, как например татуировка Мион или то, как хорошо я знаю каждого из своих друзей. Что если Рена и здесь страдает от этой болезни? Мне стало откровенно страшно за неё…
Другая загадка заключалась в том, почему в записях Миё из сна ничего не было об этой хвори? А если она что-то знала о ней, почему сразу не сказала? Это лишний раз доказывало, что далеко не во всё, что говорит Такано, стоит безоговорочно верить. Одна её недоговорка может стоит жизни человеку. Я до сих пор не знал, кто она такая, но одно могу сказать наверняка - она взрослее и гораздо умнее меня. Возможно даже всех, с кем я знаком. Как союзник, она ненадёжна, как враг - слишком опасна. Мне хотелось узнать о ней побольше, чтобы понять, что эта с виду глуповатая очаровательная блондинка представляет из себя на самом деле, но это могло подождать…
Уже ближе к вечеру я пришёл на уже знакомую свалку Хинамизавы, где могло быть всё, что угодно. Не считая резинки для волос Мион, ещё оставалось найти четыре вещи из списка - "жезл знаний", "зелье забвения", "покрышка" и "колючка". Не знаю, как со всем остальным, но покрышку я легко смог бы здесь найти. Вообще-то я уже не питал надежд на то, что выиграю в этой игре, но приходить с пустыми руками было как-то стыдно, поэтому и решил насобирать предметов, каких только смогу отыскать. Я спустился вниз, к кучам полезного мусора и стал гулять по ним, осматриваясь. Неудивительно, что у одной из куч я заметил Рену, пытающуюся топором прорубить себе путь через огромную деревянную балку.
- Эй, Рена! Стоять-бояться!
- А? Таро-кун? - она обернулась, удивлённо глядя на меня, выставив перед собой топор и серьёзно заговорив: - Пришёл отомстить мне за то, что надула тебя на старте?
- Вот именно… - я задорно улыбался, встав в позицию для нападения. - Ты сжульничала, и теперь поплатишься за это.
- Да ну? И что же ты сделаешь голыми руками?
- А ты нападай, я покажу…
Рена тоже хитро улыбнулась и внезапно понеслась в атаку, выставив топор в сторону. Я кинулся ей навстречу, заранее размахнувшись и сжимая кулак. Когда мы подбежали друг к другу, началась страшная битва не на жизнь, а на смерть.
- Камень-ножницы-бумага! - хором выговорили мы, после чего я хватился за голову и взвыл: - Нет! Я проиграл! Будь проклята ты, королева ножниц!
- Твоя бумага ничто против моей мощи! - подхватила она голосом злодея из мыльных опер.
- Ну ничего… я вернусь! И тогда тебя ждёт поражение!
- Я буду ждать нашей встречи, смертный!
После такого спектакля мы весело рассмеялись, хорошо отыграв роли. В конце концов, на этой мажорной ноте мы и решили закончить, поскольку времени до окончания конкурса было не так много. Мы договорились помочь друг другу собрать недостающие части. Я прорубил балку, под которой находился голубая коробочка для завтраков с каким-то рисунком, который и нужен был Рене, а она показала мне, где лежат покрышки и помогла поставить её в положение, с которым её было бы удобно тащить.
Замотавшись после такой тяжёлой работы, мы уселись рядом на минуту отдохнуть, вымотавшиеся, но чёртовски весёлые.
- Да уж, давно я так не выматывался, - с довольной улыбкой вздохнул я.
- Ага. В этой году даже веселее, чем в прошлых, - согласилась Рена.
- Кстати, об этом. Слушай, Рена, а какие желания ты хотела бы загадать каждому из нас, если победишь? Ну хотя бы примерно…
- Надо подумать… - у девушки возбуждённо загорелись глаза. - Ну, во-первых, я бы забрала Рику-тян, Сатоко-тян и Ханю-тян к себе домой! У-у-у! Скорее бы! Ми-тян и Ши-тян попросила бы купить мне что-нибудь очень миленькое! Например, платьице для Кеичи-куна и Сатоши-куна, в которое я бы их переодела, чтобы забрать домой!
- А на меня желания не хватило…
- А? Рика-тян, Ми-тян… и правда, всего ведь 7 желаний! Ну вот… мы так привыкли, что нас всегда восемь человек, вот и забыли добавить ещё одно! Обидно!
- Ну а что желали на прошлых играх? Просто интересно, я ведь совсем не помню…
- Ну, например… - Рена начала вспоминать, пока я смотрел на неё. - Помню, как в прошлом году Кеичи-кун нарядил меня горничной и заставил кормить его йогуртом изо рта в рот… это было так стыдно! У-у-у!
- Да ну? Хотя в принципе это в его стиле…
- Ещё он заставил намазать Ми-тян кремом, как тортик, и заставлял Ши-тян слизывать крем на глазах у Оиши-сана, Ирие-сана и Томитаке-сана!
- Ого! Я недооценивал степень его извращённости, - представив эту картину в голове, я мог понять, как же подфартило мужикам.
- Ещё помню, как в каком-то году выиграла Ми-тян и заставила Кеичи-куна и Сатоши-куна надеть фартучки и кормить друг друга, положив ложку в рот! Это было так мило!
- Мион в своём репертуаре… - я тяжело вздохнул, ведь эта картинка в голове сменила ту, где Шион слизывает крем с грудей сестры-близняшки.
- В общем, каждый год мы придумываем что-нибудь очень весёлое. Не могу дождаться, когда заберу Сатоко-тян, Рику-тян и Ханю-тян домой! У-у-у!
- Слушай, Рена… - я немного стеснялся задать ей такой вопрос. - А если бы хватило желаний и на меня, что бы ты загадала?
- Тебе? Ну… - она слегка растерялась. - Я не знаю… Наверное, тоже забрала бы домой, ведь ты такой милый!
- И я бы жил у тебя дома, ты бы меня поила, кормила на халяву… блин, а я согласен! Можешь забирать меня домой прямо сейчас!
Рена радостно засмеялась:
- Хорошо, договорились! Как только выиграю конкурс!
- Замётано, - я улыбнулся ей, хоть меня вновь и вновь посещали грустные мысли о ней.
Я смотрел и не мог отовраться от вида того, как она улыбается, как смеётся и расстраивается. Мне было хорошо рядом с ней, но я беспокоился за неё. Я любил её. Но боялся, что эти чувства навеяны лишь сном. Боялся, что она и правда может умереть от синдрома Хинамизавы в любой момент. Мне хотелось её поддержать, сказать, что я буду рядом и не брошу её до конца, но не находил слов. Боялся спугнуть её…
- Таро-кун, а какие желания ты бы хотел загадать каждому из членов клуба? - спросила Рена, всё так же беззаботно глядя мне в глаза.
- Ну… я как-то не думал об этом…
- Наверное, заставишь сделать Ми-тян и Ши-тян что-нибудь постыдное. Всё-таки тебе нравится Ши-тян, а уж если к этом и Ми-тян присоединиться…
- Ага, я бы связал их, завязал глаза и заставил слизывать острый соус от карри с тарелки. Не воспользоваться на всё готовыми близняшками - вот это настоящее извращение.
- Таро-кун, ну ты даёшь! - девочка снова засмеялась. - Я, наверное, никогда не пойму, как ты думаешь.
- Мне бы самому понять, как я думаю…
- Ну а я? Что бы ты мне приказал сделать? Нарядиться в форму детсадовцев и кататься на качельках, посасывая огромный розовый леденец?
- Ну и фантазия у тебя! - я демонстративно удивился. - Рена, да ты умеешь мыслить извращённее Кеичи! И что это за мания у вас, у девушек, что-нибудь посасывать?!
- Я сказала наугад! - Рена покраснела от смущения и замахала руками, как бы оправдываясь. - Я ведь не знаю, что ты придумаешь, и выдала первую же странную идею, которая пришла мне в голову!
- В этом предложении один только огромный розовый леденец - уже перебор.
- У-у-у!
Было довольно весело над ней издеваться, но чувство пустоты всё равно меня не покидало…
- Ну правда, Таро-кун, что бы ты мне пожелал?
- Правда хочешь знать?
- Угу!
- Ну, вообще-то это довольно извращённо, если быть честным. Ты правда хочешь узнать?
- Угу!
- Хорошо, ты сама напросилась. Закрой глаза на секунду.
- А? Зачем?
- Ну пожалуйста. Так надо просто. Для эффекта внезапности.
Рена задумалась, что же такое извращённое это может быть, что я собираюсь сделать прямо сейчас, но, в конце концов, кивнула и закрыла глаза, сказав:
- Ладно, если так нужно. Только не делай ничего очень извращённого, пожалуйста. Я ведь напугаться могу.
- Ты, главное, подготовься морально… Так-с… только не подглядывай!
- Не буду!
- Окей… так… всё. Готова?
- Угу.
- Три, два, один. Открывай!
Тут же она широко раскрыла глаза от удивления, ведь такого она точно не ожидала. Я поцеловал её в губы. Не сильно, не настойчиво, лишь лёгкий поцелуй, который я подарил ей в своём сне в первый раз. Бедняжка застыла в изумлении. Когда поцелуй закончился, я неспешно отстранился от неё, произнеся неловко:
- Ну… вот… примерно… как-то так…
Девушка вышла из ступора, сильно покраснела и растерянно посмотрела на меня:
- Та… Таро-кун… что ты… почему…
- Ну, потому что ты мне нравишься, и я не мог держать это в себе всю жизнь, - мне и самому было стыдно от того, что я сделал. - Я… просто… подумал, что…
- Таро-кун… что ты говоришь…
- Знаешь, я… просто хотел, чтобы ты знала…
- Но как же… Ши-тян… я думала, ты любишь её… ведь вы столько раз…
- То был другой я, но теперь его нет, - я виновато отвёл от неё глаза и поднялся на ноги, засунув руки в карманы. - Знаешь, прости, что взвалил на тебя это. Если это тебе в тягость, давай просто забудем об этом, хорошо?
- Но… но ведь… Таро-кун… - она не могла справиться с потоком нахлынувшей на неё информации, прямо как я, хотя в моём случае информация была другой. - Ты серьёзно? Я правда тебе нравлюсь?..
- Конечно, нравишься, иначе я не стал бы тебя целовать. Просто… слушай… ладно, извини, я, наверное, лучше пойду…
Я обернулся и побрёл по мусорным кучам, позабыв о покрышке, об игре и вообще обо всём на свете. То чувство оказалось слишком сильно, чтобы его сдержать, но это был всего лишь сон. Разве я мог рассчитывать, что она полюбит меня и вне его? У меня началась другая жизнь, и я должен был просто смириться с нею, подавив остальные чувства…