Эрик по натуре был оптимист. До сих пор судьба еще ни разу больно не била его. Эрику даже никогда не снились кошмары - настолько светлым было его сознание. А если что-то у него не получалось или шло не так, как хотелось бы, его внутренний голос, успокаивая, повторял: "Все хорошо. Все обязательно будет хорошо".
Вдруг раздался стук в дверь. Стейси встала с кровати и пошла открывать, а Эрик продолжал лежать, вглядываясь в сумрак комнаты. Окна были зашторены; одежда ребят была разбросана по полу. Вставая, Стейси укуталась в одеяло. Теперь она стояла у двери и разговаривала с кем-то. Эрик понял, что это был Джеф. Он хотел пойти в туалет, почистить зубы и заодно узнать, зачем пришел Джеф и что, собственно, происходит, но никак не мог заставить себя пошевелиться. Эрик снова провалился в тяжелый полусон. Через некоторое время он почувствовал, что Стейси стоит над ним, уже одетая в брюки цвета хаки и футболку, и что-то говорит ему, как будто пытаясь поторопить.
- Поторопиться? - сквозь сон переспросил он.
Стейси взглянула на часы и ответила:
- Он уезжает через сорок минут.
- Кто?
- Автобус.
- Какой автобус?
- На Кобу.
- Коба… - Эрик пересилил себя и сел. Его снова тошнило. Он увидел, что одеяло валяется на полу, и сразу вспомнил про Джефа.
- Зачем приходил Джеф?
- Сказать, чтобы мы собирались.
- Почему ты в брюках?
- Он сказал, что так надо. От насекомых.
- Насекомые? - спросил Эрик. Он с трудом понимал ее, потому что все еще был немного пьян. - Какие насекомые?
- Мы едем в Кобу. На старую шахту. Посмотреть на руины. - Сказав это, Стейси пошла в ванну.
Эрик услышал журчание воды, и это напомнило ему о том, что он хочет в туалет. Он с трудом выбрался из кровати и, шаркая ногами, пошел к открытой двери. В ванной горел свет. Эрик некоторое время постоял на пороге, привыкая к такому яркому освещению. Стейси включила душ и подтолкнула Эрика. Он не был одет и поэтому сразу встал под прохладную воду. Он до сих пор еще не проснулся, и Стейси помогла ему домыться, почистить зубы, причесаться и одеться. Потом они спустились вниз и позавтракали. И только за завтраком Эрик потихоньку начал понимать, куда они едут.
Ребята встречались в вестибюле и там ждали фургон, который должен был довезти их до автобусной остановки. Матиас еще раз просмотрел записку Генриха, а потом передал Эрику и Стейси, которые ее еще не видели.
Когда Джеф заметил, что Стейси и Эрик ничего с собой не взяли, он отправил их обратно в номер и сказал собрать самое необходимое: воду, спрей от насекомых, крем от загара и какую-нибудь еду.
Иногда Джефу начинало казаться, что только он знает, как нужно путешествовать, что нужно делать, что брать с собой, как одеваться. Джеф сразу догадался, что Эрик был еще пьян.
У Стейси в колледже была кличка "Спейси". Она была настоящим мечтателем, она могла говорить сама с собой или сидеть, уставившись в одну точку, мечтая, думая о чем-то. Ну разве она могла знать хоть что-то о том, как надо себя вести в экстремальных ситуациях? Еще была Эмми, которая имела привычку обижаться и надувать губки, когда ей что-то не нравилось. Джефу было легко догадаться, что она совсем не хочет ехать искать брата Матиаса. Она всячески давала понять ему это. У нее все сегодня занимало больше времени, чем обычно. После завтрака она ускользнула в ванну, а ему пришлось самому собирать рюкзак. Потом она вышла, легла на кровать в нижнем белье, уткнулась лицом в подушку и лежала так до тех пор, пока он не заставил ее собираться. Эмми не разговаривала с ним, в ответ на все вопросы только пожимала плечами или отвечала односложными предложениями. Наконец Джеф не выдержал и сказал ей, что она не обязана ехать и вполне может провести день в одиночестве на берегу. Но Эмми посмотрела на него и ничего не ответила. Они оба знали, что лучше она в компании будет делать то, что ей не нравится, чем то, что ей нравится, но в одиночестве.
Пока они ждали, когда Эрик и Стейси вернутся со своим рюкзаком, в вестибюль вошел один из греков. Именно он, кажется, вчера называл себя Пабло. Он по очереди обнял каждого из ребят. Это была особенность всех трех греков - они очень любили обниматься и делали это при каждом удобном случае. После объятий Пабло и Джеф немного поговорили, если разговор на разных языках можно назвать разговором.
- Жуан? - спросил Джеф. - Дон Квиксот?
Пабло ответил что-то на греческом и сделал какой-то непонятный жест рукой. Джеф понял, что он пытался показать, что Жуан и Дон Квиксот пошли ловить рыбу. Пабло показал на часы, сначала на шесть часов, затем на двенадцать. Очевидно, это значило, что греки ушли в шесть часов и обещали вернуться в двенадцать. Джеф улыбнулся и кивнул в знак того, что понял Пабло.
Джеф взял записку Генриха и показал ее Пабло. Затем он кивнул в сторону Эмми и Матиаса, указал наверх, как бы имея в виду Стейси и Эрика, потом ткнул пальцем в то место на карте, где был обозначен Канкун. Он медленно передвинул палец на Кобу, затем на место раскопок, обозначенное крестиком. Джеф не знал, как объяснить Пабло цель их поездки, поэтому просто показывал маршрут.
Пабло очень заинтересовался. Он улыбнулся, кивнул и показал на себя, потом на карту, быстро говоря что-то на греческом. Было понятно, что он хотел поехать с ними. Джеф кивнул, и его примеру последовали остальные. Греки жили в соседнем отеле. Джеф показал на отель, потом на голые ноги Пабло и на свои джинсы. Пабло внимательно смотрел на него. Джеф показал на ребят, на их брюки, и грек снова кивнул и уже пошел к выходу, но вдруг вернулся и взял у Джефа записку Генриха. Он положил ее на столик консьержа, достал ручку, бумагу и начал что-то писать. Он писал довольно долго. Пока он занимался этим, вернулись Эрик и Стейси с собранным рюкзаком. Увидев их, Пабло бросил ручку и побежал обнять их. С Эриком они пожали друг другу руки и вспомнили про вчерашнюю игру в кости. Они жестами показали, как пьют, потом рассмеялись и снова пожали руки. Потом Пабло рассказал какую-то длинную историю на греческом, и никто ничего, конечно, не понял. Кажется, он говорил что-то об аэроплане или птице, в общем, о чем-то связанном с крыльями. Было очень смешно, по крайней мере для него, потому что он никак не мог остановиться. Смех был очень заразительным, и все последовали примеру Пабло, хотя даже не понимали того, над чем смеются. В конце концов он все же успокоился и продолжил переписывать что-то с записки Генриха.
Когда он наконец повернулся, ребята увидели, что он перерисовал карту, а над ней написал что-то на греческом. Джеф подумал, что это записка для Жуана и Дона Квиксота, в которой, должно быть, он приглашал их присоединиться к археологической экспедиции. Он попытался объяснить Пабло, что они собираются туда всего лишь на день и что они вернутся поздно вечером, но у него ничего не получилось. Джеф показывал на часы, и Пабло повторял за ним, думая, что тот спрашивает его, во сколько вернутся Жуан и Дон Квиксот с рыбалки. Они оба показывали на двенадцать, но Джеф имел в виду полночь, а грек - полдень. В конце концов Джеф сдался и оставил затею объяснить все греку, потому что если бы они продолжали говорить, то точно бы опоздали на автобус. Поэтому Джеф показал Пабло на отель и на его голые ноги, тот кивнул, обнял всех еще раз и выбежал из вестибюля, держа в руках копию карты Генриха.
Джеф ждал у главного входа фургон. Матиас ходил рядом, то складывая, то снова разглаживая записку Генриха. Он иногда клал ее в пакет, но тут же снова доставал.
Стейси, Эрик и Эмми вместе сидели на диване в центре вестибюля. Они не заметили странного взгляда Джефа. Он вдруг подумал, что они не должны ехать. У него появилось какое-то странное предчувствие. Эта ужасная мысль неожиданно ударила ему в голову, он чувствовал, что надо остановиться, остаться в отеле. Он посмотрел на ребят. Эрик был еще явно пьян. Эмми сидела, надув губки, сжав руки в кулаки, и смотрела в пол, в одну точку. Стейси была одета в сандалии без носков. Джеф подумал, что через несколько часов путешествия ее ноги покроются язвочками от укусов москитов. Нет, Джеф просто не мог представить эту троицу в походе по джунглям. Он знал, что должен объяснить это Матиасу, извиниться, попросить прощения. Все, что ему сейчас оставалось сделать, это придумать, как объяснить это Матиасу так, чтобы он понял. И впереди у них будет еще один бесцельно прожитый день на берегу.
Джеф уже начал придумывать, что сказать Матиасу, но в этот момент вернулся Пабло, уже одетый в джинсы и с сумкой в руках. И снова все начали обниматься. И Джеф так ничего и не сказал. Потом приехал фургон, они по очереди залезли в него. И было уже поздно говорить что-либо Матиасу и отменять поездку.
В фургоне ужасно трясло. Ребята держались, как могли, и провожали взглядом уже ставший родным отель и пляж.
Стейси немного отстала, и, когда она бежала за ребятами на автобусную остановку, какой-то парень внезапно толкнул ее сзади, а потом схватил за грудь. Все произошло так неожиданно, что Стейси даже не успела испугаться. Она резко обернулась и сдернула его руку со своего тела. Оказалось, что мальчишек было двое. Пока она отвлеклась на первого, второй сорвал с нее шляпку и солнцезащитные очки. И в следующий момент они уже были далеко. Мальчишкам было, наверное, лет по двенадцать. Через секунду они уже затерялись в толпе.
Стейси щурилась от яркого света солнца. Она стояла в каком-то оцепенении и до сих пор ощущала на груди прикосновение руки мальчишки. Стейси думала, что ребята, наверное, уже почти добрались до станции. Потому что, когда она кричала, ее никто не услышал. Поэтому ей снова пришлось побежать, чтобы догнать их. На бегу она инстинктивно поправляла шляпку на голове, хотя ее уже там не было. Стейси пересекла площадь, с каждой секундой удаляясь от того места, где к ней прикоснулся мальчишка.
Внутри автобусная станция больше напоминала аэропорт. Там было очень чисто и светло, работали кондиционеры. Джеф нашел нужную кассу и говорил с кассиром, спрашивая его о чем-то на испанском. Остальные ребята стояли рядом и собирали деньги на билеты. Стейси подошла к ним и сказала:
- Какой-то мальчишка украл мою шляпку.
Обернулся только Пабло. Все остальные смотрели на Джефа и прислушивались к тому, что говорил ему кассир. Пабло улыбнулся ей. Он жестом показал на станцию, будто хотел сказать, что здесь очень хорошо и красиво.
Стейси начала потихоньку успокаиваться. Сейчас ей стало немного лучше, но почему-то ее охватило странное беспокойство. Ей стало казаться, что она сама виновата в случившемся. Такое нередко происходило с ней. Стейси часто теряла вещи или забывала их. Она искренне не понимала, почему другие ничего не теряют и у них ничего не крадут? И почему все это происходит именно с ней? Нет, наверное, ей просто не надо обращать на это внимание и зацикливаться. Она же не могла увидеть, как мальчишки подбежали к ней, и тем более ничего не могла сделать. Но, несмотря на такие мысли, Стейси почувствовала, что вот-вот расплачется.
- И мои солнечные очки, - тихо сказала она.
Пабло кивнул и снова заулыбался. Ему, видимо, очень нравилось на станции.
На секунду Стейси показалось, что он смеется над ней. Она посмотрела на ребят.
- Эрик, - позвала она.
Эрик махнул ей рукой, даже не обернувшись.
- Они у меня, - сказал он, протягивая Джефу деньги на билеты.
В этот раз обернулся Матиас. Он на секунду задержал взгляд на ее лице, как бы изучая, потом подошел к ней. Матиас был таким высоким, что Стейси почувствовала себя совсем маленькой рядом с ним. Он присел перед ней, как будто она была ребенком, и посмотрел с настоящим беспокойством и заботой.
- Что случилось? - спросил он.
В ночь, когда Стейси поцеловала грека, за ней наблюдала не только Эмми, но и Матиас. Эмми смотрела с выражением чистого удивления, а вот взгляд Матиаса был каким-то странным. В следующие дни она ловила на себе такой же взгляд: в нем точно не было осуждения, но было что-то такое, что заставляло ее чувствовать, как будто он ее оценивает. В душе Стейси была трусихой - и признавала это. Она знала, что сделает все, дабы избежать конфликта и ссор. Поэтому старалась избегать Матиаса из-за страха, что он будет осуждать ее. Она избегала не только его присутствия, но и взгляда, который часто устремлялся на нее. А теперь он был здесь, сидел рядом и смотрел на нее, пока другие ребята были заняты билетами и им не было до нее никакого дела. Эта ситуация была довольно странной и неловкой. Стейси даже потеряла дар речи.
Матиас приблизился и кончиками пальцев дотронулся до ее руки, как будто успокаивал какого-то маленького зверька.
- Что с тобой? - спросил он.
- Мальчишка украл мою шляпку, - с трудом выговорила Стейси. Она показала на свою голову и глаза. - И мои солнечные очки.
- Только что?
Стейси кивнула и показала на двери.
- На улице.
Матиас встал. Казалось, он был готов броситься искать этих мальчишек. Но Стейси подняла руку, чтобы остановить его.
- Их уже нет там, - сказал она. - Они убежали.
- Кто убежал? - спросила Эмми. Она вдруг появилась за Матиасом.
- Мальчишки, которые украли мою шляпку.
Эрик тоже подошел, держа в руках лист бумаги. Эмми взяла его и протянула Стейси, даже не сказав, что это и почему Эрик хотел, чтобы она прочитала.
- Посмотри, - сказал он. - Посмотри на свое имя.
Стейси опустила взгляд на бумагу. Это был ее билет, на котором было напечатано ее имя: "Спейси Хачинс".
Эрик улыбался, довольный собой.
- Они спросили наши имена.
- У нее украли шляпку, - сказал Матиас.
Стейси кивнула, опять чувствуя какое-то волнение. Все смотрели на нее.
- И мои солнцезащитные очки, - тихо добавила она.
Теперь здесь был и Джеф, который, почему-то не останавливаясь, ходил перед ними взад-вперед.
- Давайте поторапливаться, - сказал он. - А то мы опаздываем.
Он пошел к турникету. Ребята по очереди последовали за ним. Сначала шел Пабло, потом Матиас и Эмми. Эрик остался со Стейси.
- Как это произошло? - спросил он.
- Я не виновата.
- Я этого не говорил. Я просто…
- Они схватили очки со шляпкой и убежали.
Стейси по-прежнему чувствовала руку мальчишки на груди. Это неприятное ощущение как будто преследовало ее. Она не выдержала и расплакалась.
Эрик посмотрел вслед ребятам. Они уже почти скрылись из виду.
- Нам надо идти, - сказал Эрик, взял ее за руку, и они пошли вместе сквозь толпу.
Автобус был совсем не такой, как ожидала Эмми. Она воображала, что он будет грязный, сломанный, с разбитыми стеклами и отвратительным запахом из туалета. Но все оказалось совсем не так. Автобус был довольно чистый, с кондиционерами и даже с маленьким телевизором. Номер места Эмми был указан на билете. Ее место было рядом со Стейси, в середине автобуса. Пабло и Эрик сидели прямо напротив них. С другой стороны от прохода были места Джефа и Матиаса.
Как только автобус отъехал от остановки, включили телевизор. Там шел какой-то мексиканский сериал на испанском языке. Эмми не знала испанского, но все равно смотрела, понимая смысл по действиям, жестам и выражениям лиц актеров. Это было несложно - все сериалы довольно похожи. Это помогло ей отвлечься и почувствовать себя лучше. Сразу стало понятно, что темноволосый мужчина, который, кажется, был адвокатом, изменял своей жене с пепельной блондинкой, но он не знал, что блондинка записывала все их разговоры на диктофон. Там была еще очень богатая пожилая женщина, которая манипулировала всеми благодаря своим деньгам. Еще одной героиней была женщина с длинными темными волосами. Ей доверяла пожилая женщина, но эта брюнетка замышляла что-то против нее. Ее сообщником был врач пожилой женщины, который вроде был мужем пепельной блондинки.
К тому времени как они выехали из города, Эмми совсем смирилась с предстоящим путешествием, успокоилась и расслабилась. Она потянулась к Стейси и сказала:
- Не волнуйся. Ты можешь взять мою шляпку, если захочешь.
Стейси улыбнулась ей в ответ так мило, открыто, с такой любовью, что все вокруг, казалось, изменилось и как-то преобразилось. В конце концов Эмми подумала, что все хорошо: рядом с ней - лучшая подруга, впереди интересное путешествие по джунглям.
Девчонки держались за руки и смотрели сериал. Стейси тоже не говорила по-испански, поэтому они спорили о сюжете, и каждая предлагала свой вариант. Стейси повторяла выражения лица и движения пожилой женщины. Это было очень смешно, и Эмми никак не могла удержаться от смеха. А автобус тем временем продолжал свой путь вдоль побережья по дневной жаре.
У Пабло в пакете была бутылка текилы. Нет, Эрик слышал стук стекла, поэтому там, должно быть, было две бутылки или даже больше. Хотя Эрик видел только одну. Пабло показывал ее, улыбаясь и подмигивая. Наверное, он хотел выпить ее с ребятами по дороге в Кобу. Еще в сумке у него была какая-то большая греческая монета. Пабло достал ее, подбросил и жестом показал, что после этого надо выпить. Наверное, это была очередная игра на выпивку, которая показалась Эрику очень простой. Нужно было бросать монету: если она падала решкой, то пить должен был Эрик, а если орлом - то грек. Эрик проявил несвойственную ему мудрость и отказался от игры. Он откинулся на сиденье, закрыл глаза и быстро заснул.
Через некоторое время он открыл глаза и, еще не совсем проснувшись, понял, что они остановились около рядов с сувенирами. По плану они не должны были здесь останавливаться, но некоторые пассажиры собирали свои вещи и выходили из автобуса, а другие стояли в очереди на улице, чтобы зайти в салон. Рядом спал Пабло, у него был приоткрыт рот, и он храпел. Эмми и Стейси сидели на своих местах и шепотом о чем-то разговаривали. Джеф читал путеводитель, казалось, что он пытается его выучить наизусть. Матиас сидел с закрытыми глазами, но, кажется, не спал. Эрик смотрел на него, пытаясь понять, правильно ли его предположение или нет. Вдруг Матиас повернул голову и посмотрел на него. Это был какой-то странный момент: они сидели и внимательно смотрели друг другу в глаза, их разделял только проход. Но тут один из новых пассажиров, шаркая, направился в конец автобуса, на секунду разделив их взгляды. Когда он прошел, Матиас уже отвернулся и снова закрыл глаза.