Глава 3
МЭЙВ
После уборки, проведенной Луизой, кухня уже не представляла никакого интереса для криминалистической экспертизы, и я могла спокойно приготовить всем нам по чашечке чаю (это был единственный плюс). Я нашла в холодильнике одинокий пакет молока, еще не просроченного. Стеклянные полки холодильника были практически пусты: банки с горчицей, бутылка кетчупа, перевязанная ленточкой коробка шоколадных конфет, срок годности которых истек еще в феврале (она явно лежала там, нетронутая, с предыдущего Рождества), и несколько бутылок белого вина. Одна полка холодильника была занята баночками с кремами для век, дорогими увлажняющими тониками и флакончиками с лаками для ногтей.
На кухонном столе стояла коробка с овсяными хлопьями. Я потрясла ее и поняла, что она на две трети пуста.
Итак, Ребекка утоляла голод овсянкой… или сидела на жидкой диете. Сбалансированный питательный рацион одинокой городской девушки! Луиза сказала, что ее подруга работала в рекламной компании и часто встречалась с клиентами в ресторанах. Значит, вечерами она почти не бывала дома. Какой смысл покупать продукты, зная, что они все равно пропадут? Когда я жила одна, то не слишком часто заглядывала в продовольственные магазины. Теперь же, по настоянию Яна, мы совершали еженедельные рейды по супермаркету, увертываясь от шустрых малышей и медлительных старушек с тележками, чтобы приобрести его любимый соус для пасты, выбранные им бутылки вина по спецпредложению и чересчур дорогие, чересчур идеальные и абсолютно безвкусные овощи.
"У меня больше общего с жертвой преступления, чем с собственным молодым человеком".
Отбросив эту непрошеную мысль, я заставила себя сосредоточиться на деле и продолжила осматривать кухню, открывая шкафы, полки и ящики.
Везде безупречный порядок. Бокалы и рюмки стоят на полках ровными шеренгами, как солдаты на плацу, выстроенные по размеру. В выдвижных ящиках блестят вилки-ложки и ножи, тщательно разделенные по категориям. Рядом с плитой висит чистое кухонное полотенце. Старое, видимо, в стиральной машине. И опять я не могла сказать, что здесь осталось от Ребекки, а что сделала Луиза, пока была в квартире.
Я залила кипящей водой чайные пакетики, думая о подруге Ребекки. Эта Луиза какая-то странная. Впрочем, горе действует на людей по-разному. Одета с иголочки, прическа - волосок к волоску, и это после генеральной уборки! До сих пор она сохраняла завидное самообладание, поэтому, когда я вернулась в гостиную, держа в руках поднос с кружками, молоком и сахаром, меня поразила перемена в девушке: она сидела, закрыв лицо руками, и сотрясалась от рыданий.
- Что ты сделал? - спросила я Сэма одними губами.
Он беспомощно взглянул на меня и пожал плечами.
- Вам плохо, Луиза? - мягко спросила я, ставя кружку на стол рядом с ней.
- Нет-нет, все в порядке, - проговорила она, не отрывая ладоней от лица. - Просто я… Подождите немного, я сейчас успокоюсь.
Сев на диван, я протянула Сэму кружку и сахарницу. Под моим осуждающим взглядом он лихо принялся пересыпать сахар из нее в свой чай.
- Я просто спросил, когда она последний раз видела жертву, - хрипло прошептал он. - Несколько недель назад они ходили в ресторан. С тех пор Ребекка не звонила, и это ее встревожило.
Луиза что-то пробормотала, встала и вышла из комнаты. Я наклонила голову, прислушиваясь. До меня долетел звук закрывшейся двери, потом в раковину полилась вода.
- Какая-то она чудная. - Сэм ткнул большим пальцем в сторону двери.
- Ничего удивительного. Она только что узнала, что ее лучшая подруга убита.
- Я не об этом. Как можно прийти в чужую квартиру - к человеку, которого не видел больше месяца - и затеять там уборку? У меня, например, не хватило бы наглости.
- А у меня и желания бы не возникло размахивать тряпкой. Впрочем, я не Луиза Норт. Она сказала, что это привычка. Возможно, она часто помогала Ребекке по дому.
Подстрекаемая беспокойством, я встала и прошлась по комнате. Это не заняло много времени.
Интерьер весьма ненавязчив. Стены, выкрашенные в безобидный цвет магнолии (Ян называл этот оттенок "кремовый для съемных квартир"). Пустой столик у стены, возле него - два стула с прямыми спинками, на одном из них только что сидела Луиза. Да уж, здесь не разместишь много гостей. Впрочем, судя по содержимому холодильника, Ребекка Хауорт была не из тех, кто устраивает у себя дома роскошные званые ужины. Рядом с диваном - маленький столик, на нем лампа и пульты от телевизора, DVD-плейера и музыкального центра. Ничего личного. Хоть бы один журнал… что-нибудь, намекающее на вкусы покойной хозяйки.
Большой телевизор стоит напротив дивана, задней панелью к балконной двери. Я остановилась и заглянула за стекло: на пространстве размером с почтовую марку не было ни цветочных ящиков, ни украшений. В доме напротив почти на всех балконах виднелись цветочные горшки и решетки для вьющихся растений, темнеющие на фоне светящихся окон. Я бы тоже не стала ничего сажать на балконе, тем более таком крохотном: какой смысл озеленять пятачок, на котором нельзя даже посидеть?
Соседний дом на другой стороне узкой улочки походил на застекленный улей. Жизнь его обитателей была вся как на ладони. В одном окне целовалась парочка (как мне показалось, с излишним энтузиазмом), в другом мужчина завязывал кроссовки, в третьем дородная тетка уплетала чипсы, сидя на диване перед мерцающим в углу телевизором.
- Прямо "Окно во двор"! Ммм. Если бы я здесь жила, то спокойно обошлась бы без телевизора. Вид из окна куда интересней.
Сэм не потрудился встать, но вытянул шею, чтобы увидеть, куда я смотрю.
- Для тебя - возможно, - хмыкнул он. - Но не все такие, как ты, Мэйв. Держу пари, ты с детства была страшно любопытной.
Я обернулась к нему, сверкнув улыбкой.
- Как ты догадался?
- Думаю, как раз поэтому ты выбрала такую работу. - Сэм потянулся, забросив руки за голову и нисколько не стыдясь пятен пота на рубашке, которые своими четкими волнообразными контурами напоминали соляные озера в пустыне.
- А ты почему пошел в полицейские?
- Просто не знал, что бывают профессии лучше, - печально вздохнул он. - Я был наивным парнем. А теперь… ты только посмотри на меня!
- Да уж, наивным тебя точно не назовешь.
Я оторвалась от панорамы чужих жизней и подошла к единственному предмету, который привлек мой интерес, - узкому книжному шкафу в углу. На полках стояли разносортные романы и три фотографии в рамках. Я обратила на них внимание. На всех снимках была изображена белокурая женщина. Наверное, это и есть Ребекка Хауорт, хотя труп, который я увидела сегодня утром, был неузнаваем: лицо распухло и обесцветилось. При жизни у нее были правильные черты лица и широкая улыбка, обнажающая безупречные белые зубы. Волосы Ребекки с течением времени меняли оттенок, становясь все более светлыми. На одном снимке она обнималась с пожилой парой - очевидно, родителями. Старшая женщина тоже была крашеной блондинкой, дорого одетой и ухоженной. Скорее всего в пятьдесят с лишним ее дочь стала бы примерно такой же. Однако глаза у Ребекки были папины - темно-карие, почти черные, они эффектно смотрелись со светлыми волосами.
На другой фотографии Ребекка была в черно-белой парадной университетской форме. Платье сползло с одного плеча; запрокинув голову, девушка пила из бутылки шампанское.
"Конец экзаменов", - предположила я, переводя взгляд на другую девушку, запечатленную на снимке.
Мой интерес усилился, когда я узнала Луизу Норт. В университете она даже больше, чем сейчас, походила на "серую мышку": длинные прямые волосы, скучная одежда. В отличие от подруги она была без макияжа и не в парадной университетской форме. Смущенно улыбаясь, Луиза стояла, отвернувшись от объектива, и смотрела на Ребекку. Покойная была экстравертом, а Луиза, ее полная противоположность, служила выгодным фоном для своей гламурной подружки.
- Здесь мы на первом курсе, - раздался голос у меня за спиной. - Мне так понравилась эта фотография, что я тут же поместила ее в рамку. Ребекка только что сдала "Модс". А я сдала его в предыдущем семестре.
- "Модс"? - Я обернулась и увидела, что Луиза стоит посреди комнаты, снова спокойная и невозмутимая.
- Так называется первый экзамен на степень бакалавра гуманитарных наук. Глупый оксфордский жаргон.
Слово "оксфордский" было произнесено с многозначительным нажимом.
"Ах вон оно что: мы учились в Оксфорде! Если думаешь, милочка, что впечатлила меня, ты глубоко ошибаешься".
Луиза вроде бы засмущалась.
- Только не подумайте ничего такого. До этого я училась в бесплатной школе.
Но я невольно отметила, что она говорит безо всякого акцента, а некогда бесцветные длинные волосы теперь модно подстрижены и высветлены эффектными прядями.
- Ну и как там, в Оксфорде? - по-отечески снисходительно осведомился Сэм.
- Университет изменил мою жизнь.
"Еще бы!" - подумала я, взглянув на ее туфли, которые стоят больше моего недельного заработка.
Она далеко ушла от бесплатной школы и продолжала шагать вперед без оглядки.
- Как вы познакомились с Ребеккой?
Луиза обернулась ко мне, вздернув подбородок, будто сочла вопрос вызывающим.
- Это было в первый день первого учебного года. Мы жили в одном номере… У нас были отдельные спальни и общая гостиная, - уточнила она, увидев мое озадаченное лицо. - Я не ожидала, что мы с ней подружимся. Думала, Ребекка найдет себе дела и приятелей поинтересней. Но она тут же начала со мной общаться и стремительно увлекла в свой мир. - В голосе Луизы звучало удивление, словно она до сих пор не могла понять, как это случилось. - Вряд ли я стала бы такой, как сейчас, если бы не моя соседка. Я сразу поняла: это дружба на всю жизнь.
И она оказалась права. Только жизнь Ребекки закончилась слишком рано. Лицо Луизы омрачилось. Видимо, ей в голову пришла та же мысль, что и мне.
Я поспешила ее отвлечь:
- Скажите, Луиза, кто это? - Я указала на последнюю фотографию в рамке: Ребекка на пляже с каким-то мужчиной. Они прижимаются друг к другу щеками, их волосы треплет ветер. Он держит фотоаппарат в вытянутой руке, оба смотрят в объектив сияющими глазами и смеются.
Луиза нагнулась, посмотрела на снимок и недовольно поджала губы.
- Это Гил. Гил Маддик. Бывший парень Ребекки. Они встречались два… нет, два с половиной года.
- А потом расстались?
Она поморщилась.
- В итоге да. Впрочем, их отношения были обречены с самого начала. Он был… собственником. Никого другого близко не подпускал к Ребекке.
- Он запрещал вам с ней дружить? - предположил Сэм.
- Пытался запретить.
- Когда они порвали отношения?
Луиза пожала плечами:
- Месяцев шесть назад. Может, чуть меньше. Точно не знаю. Вам придется спросить у него самого. Мы с ним не ладили, и Ребекка почти ничего про него не рассказывала.
- А о чем вы с ней говорили? - спросил Сэм.
- Обо всем остальном. Она была мне как сестра, и у нас всегда хватало тем для разговора.
Только ли как сестра? Луиза явно ревновала Ребекку к ее парню. Возможно, подавляла тайное влечение к подруге. Или даже призналась ей в своих чувствах, но не встретила взаимности.
- Что же произошло?
- Вы о чем?
- Вы сказали, что она давно вам не звонила. Почему?
- Не знаю. Я пыталась с ней связаться, но не смогла. Решила, что у Ребекки много дел и ей просто некогда.
Девушка-юрист выдерживала любезный тон, однако теперь я уловила нотки раздражения. К ее неудовольствию, факты портили картину идиллической дружбы, нарисованную для нас. Только что она фактически призналась, что Ребекка, намеренно или нет, вычеркнула ее из своей жизни. Похоже, Луиза не больше меня знала о том, что происходило с ее подругой в последнее время. Ладно, обсудим те вещи, которые ей наверняка известны.
- Что вы увидели, когда вошли сюда?
- Ничего, - пробормотала Луиза после короткой заминки, как будто вопрос ее озадачил.
- Как выглядела квартира? Пожалуйста, расскажите подробно, где и как вы прибирались. - Я обвела рукой пространство вокруг. - Нам важно понять, что делала Ребекка перед тем, как последний раз вышла из дома. Но после того, как вы здесь похозяйничали, мы вряд ли можем об этом судить. Получается, вы одна знаете, в каком виде Ребекка оставила свою квартиру. Прошу вас, вспомните, что именно вы изменили.
- А, хорошо.
Она вкратце описала свои действия, показав мне спальню, в которой едва умещались двуспальная кровать и гардероб, и крошечную ванную - облицованный мрамором закуток, весь забитый косметикой, тесно расставленной на всех имеющихся поверхностях. Я ходила за девушкой, и мои надежды найти хоть какую-то зацепку таяли с каждой секундой. Постельное белье постирано, полы вычищены пылесосом, мебель протерта, ванная и кухня обработаны чистящими средствами. Везде, где мы могли бы отыскать что-то интересное, уже побывала Луиза.
- Здесь был беспорядок?
- Как обычно. Ребекка привыкла жить в хаосе.
- Человеку, от природы не склонному к аккуратности, трудно поддерживать чистоту, - буркнула я, немного задетая.
Обернувшись в тесном коридорчике, я нос к носу столкнулась с Сэмом и сделала быстрый разворот в обратную сторону, опять встав лицом к Луизе.
- Квартирка не самая просторная, - заметила я. - На мой взгляд, такую легко захламить. Ребекке она нравилась?
- Я не спрашивала об этом. Но она жила здесь уже больше года - значит, ее устраивали условия.
- Она жила здесь одна?
- Формально да. - Мне показалось, Луиза пытается увильнуть от прямого ответа - впервые за время нашего разговора. - Э… иногда Ребекка приводила сюда мужчин. Кто-то оставался на одну-две ночи, а кто-то и дольше. Но в основном она жила одна.
- Вы были знакомы с кем-нибудь из них?
Луиза покачала головой.
- Она не нашла человека, с которым хотела бы меня познакомить. Тем более что с Гилом мы так и не подружились.
- Значит, вы не знаете их имен и телефонов?
- Нет. Но вы ведь будете просматривать электронную почту и мобильный телефон Ребекки? Там наверняка есть их контакты. Насколько я понимаю, при расследовании убийства частная жизнь жертвы перестает быть неприкосновенной.
- Вы правы. - Я выверну наизнанку прошлое Ребекки Хауорт и вытряхну из него всю подноготную, лишь бы добраться до убийцы! Вдруг ощутив невыносимую усталость, я скрестила руки на груди и привалилась спиной к стене. Все, надо сосредоточиться! - Вы больше ничего не хотите нам сказать, Луиза? - спросила я через силу. - Может, вас что-то тревожит?
Я ожидала услышать "нет", но, к моему удивлению, девушка закусила губу.
- Да… есть кое-что. Но это, наверное, пустяки.
- Говорите, - приободрила я.
- Мне показалось… что вчера у Ребекки кто-то был и они вместе пили. В гостиной стояли два бокала, а на дне осталось невысохшее вино. Понимаете, детектив, Ребекка никогда не пила в одиночку, только с кем-нибудь за компанию. На одном бокале я заметила следы от губной помады, края другого были чистыми.
Я удивленно уставилась на нее.
- Может быть, вы хотите работать в сыскной полиции?
Щеки девушки вспыхнули.
- Я просто обратила на это внимание, - огрызнулась она. - Мне было интересно, кто приходил к Ребекке.
- Почему вам это было интересно?
Странно, но мой безобидный вопрос, похоже, еще больше рассердил Луизу. Она отвела взгляд, сглотнула и тихо произнесла:
- Просто так.
- И все же?
- Ладно, если вы настаиваете, отвечу. Мне хотелось узнать, не начала ли она опять встречаться с Гилом. - Теперь Луиза говорила быстро, без остановки. - Когда мы с ней виделись последний раз, она призналась, что хочет возобновить с ним отношения. Я сказала, что мне это не нравится, и мы чуть не поссорились.
- Чуть?
- Мы с Ребеккой никогда не ссорились. Во всяком случае, серьезных конфликтов у нас не было. Мы могли говорить друг другу все, что думаем.
"Ну разумеется", - хмыкнула я про себя, а вслух произнесла:
- И все же вы считаете, что она могла начать встречаться с Гилом, не сообщив вам об этом?
- Да, могла, - кивнула Луиза.
- Что ж, в таком случае нам действительно стоит с ним побеседовать. Он живет недалеко отсюда?
- Нет. У него квартира в Шордиче или Хокстоне… точно не помню, но в каком-то богемном районе. Я там никогда не была. - Судя по неприязненному тону Луизы, в ближайшее время она туда тоже не собиралась.
- Вы знаете, как его найти? Где он работает?
- Нигде. - Она посмотрела мне в глаза и неожиданно улыбнулась - правда, всего на мгновение. - Гил утверждает, что он директор театра, хотя на самом деле никогда не руководил никакими театрами. Он родился богатым, так что ему не нужно работать. Офиса у него нет, но я знаю его мобильный телефон.
Девушка размашистым шагом прошла обратно в гостиную и взяла свою сумочку ("Прада", последняя модель). Достав телефон, потыкала в кнопки и нашла в "записной книжке" нужное имя.
Сэм записал номер, который она продиктовала, потом уставился на Луизу.
- Он вам не нравился, и вы не дружили, однако у вас есть его телефон? - спросил он.
- Его мне дала Ребекка. - Луиза опять поджала губы. - Она часто теряла сотовые телефоны: несколько раз забывала сумочку в такси, а однажды уронила трубку в унитаз. Она хотела, чтобы у меня был номер Гила - на случай если я не смогу ей дозвониться.
- А в последнее время, когда вы пытались с ней связаться, вы по нему звонили?
- Их отношения закончились, - с явным удовлетворением заявила она. - Но вам наверняка будет приятно с ним встретиться. Он очень обаятельный молодой человек.
- И все-таки вы не прониклись к нему симпатией, - заметил Сэм.
- Гил не считал нужным тратить на меня свое обаяние. - Она вскинула руку и взглянула на часы. - Мне надо идти. У вас больше нет ко мне вопросов?
- Пока нет, - отозвалась я, - но, возможно, появятся позднее. Оставьте, пожалуйста, нам свои контакты.
Она достала из сумочки две визитки и ручку "Монблан", быстро и аккуратно написала что-то на обратной стороне карточек, дважды встряхнула их, чтобы просушить чернила, и положила на стол.
- Это домашний адрес и телефон. Но дома вы меня вряд ли застанете. Лучше звоните по рабочему или мобильному. Я почти всегда в офисе.
- Даже в выходные? - спросил Сэм.
- В выходные удобней всего разгребать накопившиеся дела. - Увидев скептическое выражение лица моего коллеги, она посмотрела на него с вызовом.
- А как к этому относится ваш молодой человек?
- Если бы он у меня был, ему пришлось бы с этим смириться. Но у меня нет молодого человека, и я могу свободно распоряжаться своим временем.
- Счастливая, - ухмыльнулся Сэм.
Она явно хотела ответить, но промолчала, лишь холодно кивнула нам обоим и ушла, не подав на прощание руки.