Глава девятнадцатая
Не успел Тайлер начать свои розыски в Интернете, как в дверь постучал Кристофер.
- Ты чем занят? - спросил мальчик, робко заглядывая в кабинет отца.
В последнее время Тайлер до такой степени позабыл-позабросил детей, что сейчас в нем заговорила совесть - он призывно махнул рукой и придвинул к столу стул для сынишки.
- Ищу кое-что в Интернете. Хочешь помочь?
Личико Кристофера просветлело.
- Конечно. А что ты ищешь?
- Газетные статьи.
- Про что?
После секундного колебания Тайлер ответил:
- О пропавших в лесу людях.
- Пап, а почему мы не получаем газет? - очень серьезно спросил Кристофер. - Родители всех моих друзей получают!
Точности ради можно было сказать, что Ронни читала "Сиэтл таймс" - правда, не дома, а в офисе фирмы. Сам же Тайлер, грубо осмеянный газетчиками, решительно бойкотировал бумажные средства массовой информации. Но объяснять все это мальчику было слишком сложно, поэтому Тайлер ответил коротко:
- Газеты нам не нужны. Ведь есть телевизор.
Кристофер с любопытством наблюдал, как папа открывает найденные по запросу странички. Он знал, что несколько лет назад у папы были большие неприятности. Нет, не с полицией. У него были какие-то взрослые непонятные неприятности. Ребята дразнили Кристофера, говорили, что его папа чудила. Но Кристофер не обижался. Его папа самый умный, самый сильный и самый хороший. И никакой не чудила! Поэтому нет смысла обижаться на глупые дразнилки. А вот папа почему-то очень обижался, когда его дразнили в газетах. Словно не знал, что он самый умный, самый сильный и самый хороший!
Внезапно что-то на экране захватило отца. Это было видно по тому, как изменилось его лицо.
- Папа, нашел что-то? Пап, что ты нашел?
Отец ничего не отвечал, весь поглощенный чтением. Кристофер прочитал на экране большой заголовок. Что-то о пропаже в лесу двух адвокатов.
- Они твои знакомые, да? - спросил Кристофер.
Тайлер отрицательно мотнул головой.
- Нет… знаком я с ними… не был… - рассеянно пробормотал он.
Мыслями Тайлер был за тысячу миль от сына. Надо мчаться в город - может, в газетах больше подробностей!
Когда в снохомишское полицейское управление позвонила женщина и истеричным голосом сообщила, что какие-то злоумышленники "раздолбали" их внедорожник, стоящий на заднем дворе, диспетчер постаралась успокоить ее и обещала как можно скорее направить на место происшествия патрульную машину. Округ огромен, но по его просторам одновременно курсируют сотни патрульных машин. Таким образом, полиция может оказаться в любом месте довольно быстро. Диспетчер проверил нужный квадрат. Ближе всех оказалась машина помощника шерифа Билла Александера.
То, что адвокатов-туристов до сих пор не нашли, и угнетало, и пугало Билла Александера. Он не стыдился того, что удрал с тропы. Нутро подсказало ему недоброе. И у Билла имелись смутные мысли насчет того, в чем это недоброе заключалось. Мысли смутные лишь потому, что додумывать их до конца было страшно. Если б не этот страх, он бы довольно четко сформулировал свои подозрения… Но выскажи он их вслух, его бы засмеяли… Словом, просьба диспетчера разобраться со случаем вандализма пришлась кстати - хоть временное отвлечение от мрачных мыслей.
Место, куда Билл ехал по адресу, полученному от диспетчера, находилось в восточной половине населенной части округа Снохомиш - на одной из бесчисленных проселочных дорог, которые вьются между высокими стенами кедров и елей. В этих краях дома отстоят друг от друга иногда на мили. На дорогах, если не светит луна, царит кромешная тьма. Но люди забираются в эту глушь не для того, чтобы перекрикиваться с соседями через забор или расхаживать по ярко освещенным тротуарам. Большинство участков - площадью не меньше пяти акров, длиннющий подъездной путь обычно не заасфальтирован.
Увидев на обочине столб с номером дома и почтовый ящик с надписью "Элиссон", Билл Александер свернул с проселочной дороги. Подъездная дорога вывела его к хорошо освещенному заднему двору дома. Там он сразу увидел причину вызова - перевернутый колесами вверх внедорожник. Выйдя из машины, он узнал "шевроле-тахо". Сам когда-то мечтал купить, да только очень дорого показалось.
Из дома ему навстречу выскочил мужчина с винтовкой. За ним шагал подросток - очевидно, сын. Билл доложил диспетчеру, что прибыл на место. Когда хозяин дома подошел ближе, Билл заметил еще и оттопыренный карман, из которого торчала рукоять револьвера.
Дональд протянул полицейскому свободную руку:
- Ну слава Богу, наконец-то приехали…
Билл перебил его:
- Сэр, я вынужден потребовать, чтобы вы убрали прочь огнестрельное оружие.
Дональд раздраженно фыркнул, но покорно отдал винтовку и пистолет сыну.
- Отнеси в дом, Рики.
Лишь после ухода Рики Билл раскрыл блокнот и задал первый вопрос:
- Итак, когда вы обнаружили акт вандализма?
- Примерно полчаса назад. Мой сын слышал, как машину переворачивают.
Билл медленно обошел лежащий вверх колесами автомобиль.
Дональд нетерпеливо наблюдал за ним.
- Лихо кто-то пошутил, а? - сказал он.
Билл ничего не ответил. Он приглядывался к бокам внедорожника. Потом сказал:
- Машину никто не переворачивал.
Дональд воззрился на него как на сумасшедшего.
- Вы это в каком смысле?
Билл посветил фонарем на бок машины.
- А вы сами поглядите! Ни царапинки. Автомобиль подняли, перевернули в воздухе и опустили на крышу.
Дональд, в свою очередь, пригляделся и кивнул:
- Ваша правда. Что ж, меня это не удивляет.
Билла этот комментарий так поразил, что он счел нужным переспросить:
- Простите, не расслышал?
- Говорю, меня это не удивляет.
Билл внимательно посмотрел на Дональда:
- Стало быть, вы видели вандалов?
Дональд вместо ответа махнул Биллу рукой - идите за мной.
В ожидании полиции внутри Дональда шла мучительная борьба: показывать след или не показывать. Он решил не показывать. Но увидел полицейского, и вдруг стало стыдно: неприлично - не приучен! - скрывать от блюстителей порядка правду. Даже такую дикую.
Когда обошли перевернутый автомобиль, Дональд осветил фонарем отпечаток гигантской ноги.
Билл молча уставился в землю. Секунды шли, а помощник шерифа все тупо глядел на след.
Что - до него не доходит смысл? Или он слишком ошарашен, чтобы выдавить из себя хоть слово?
Билл внезапно закрыл блокнот.
Ну вот, отвлекся от мрачных мыслей!
Он наконец посмотрел на Дональда.
И тот с облегчением понял, что полицейский врубился в смысл происшедшего.
Все просто, как дважды два. Автомобиль, поднятый в воздух и опущенный на крышу. Отпечаток гигантской, нечеловеческой ступни.
Что Дональд, что Билл - оба выросли в этих краях и еще детьми слышали соответствующие истории. Хотя даже детьми они в эти истории никогда не верили. А Билл Александер из интереса прослушал в университете курс антропологии плюс самостоятельно много читал по теме. Он знал, что в последние десятилетия нескольких профессоров не очень вежливо попросили из учебных заведений за публичное утверждение, что существование йети - научный факт.
Теперь Биллу Александеру предстояло решить, готов ли он присоединиться к осмеянной толпе тех, кто свидетельствовал о существовании снежного человека. На кой черт такие приключения ему и прежде всего хозяину перевернутой машины? Зачем на дни, недели, а то и месяцы превращать жизнь мистера Элиссона и его семьи в ад?
Дональд, похоже, тоже проиграл в воображении предстоящее: орды репортеров, миллион вопросов, недели свистопляски без минуты покоя… а потом скорее всего итоговый хохот всего света…
Билл прочел весь этот страх в его глазах.
Покончив с долгими размышлениями, Билл решительно сказал, указывая на отпечаток в грязи:
- Я не могу точно определить, что это такое. А вы, сэр?
Дональд начал было машинально возражать: "Да вы разве не пони…", - но осекся. Он сообразил, что от него хотят.
Билл повторил медленно, почти по слогам:
- Я не знаю, что это такое. А вы, сэр?
Дональд под спокойным взглядом помощника шерифа проворно затоптал след исполинской босой ножищи.
- И я без понятия, - заметил он, закончив свое дело.
Билл одобрительно кивнул. Он записал еще кой-какие мелочи для протокола, затем пожал руку Дональду и направился к патрульной машине. Формула для рапорта была уже готова: "Автомобиль опрокинут неизвестными правонарушителями".
Прежде чем захлопнуть дверь свой машины, Билл в последний раз посмотрел на перевернутый "тахо".
- Вы понимаете, сколько он весит? - поинтересовался он.
Дональд с печалью посмотрел на своего покореженного любимца.
- Понимаю.
- Надеюсь, что понимаете… - сказал Билл. Он обвел медленным взглядом пространство, освещенное могучей лампой на столбе, и добавил: - Я бы на вашем месте свет никогда не выключал.
Дональд тоже обвел взглядом освещенное пространство. Квадрат света с трех сторон облегал глухой лес. Спорить с Биллом не приходилось. Эта тварь и сейчас могла наблюдать за ними из мрака. Билл потянулся, чтобы закрыть дверь машины, и опять остановился.
- У вас какая - шестидесятка? - спросил он, имея в виду винтовку Дональда.
Дональд мотнул головой:
- Нет, калибр ноль тридцать.
Билл снова метнул угрюмый взгляд в сторону леса.
- Я бы на вашем месте обзавелся чем-нибудь с большей убойной силой. Конечно, если добудете и в рамках закона.
Дональда крепко резануло замечание об игрушечности его винтовки. А ведь опять не поспоришь. Билл захлопнул дверцу и тронулся с места. Дональд с тяжелым сердцем помахал ему вслед.
Рики вышел из дома и подошел к отцу.
- Ну, что он сказал?
Дональд ответил не сразу. Вздохнул, потом сдавленным голосом произнес:
- Говорит, нам лучше сваливать из этих мест.
Рики хохотнул. Но по лицу отца сразу же понял - тому не до шуток.
Глава двадцатая
После обеда Мак устроился в большом мягком кожаном кресле и включил телевизор. Но его взгляд то и дело отвлекался на гипсовый слепок гигантской ступни, лежащий на столе рядом. Сегодня утром Мак отвел в сторонку заместителя шерифа Тома Райса, показал ему этот невероятный слепок и сообщил, что они с Карильо решили пока помалкивать о своей странной находке. Райс целиком и полностью с ним согласился - нечего сеять панику, ведь до сих пор нет ни малейшей ясности, что именно произошло с пропавшими адвокатами.
- Плюс к этому, - сказал он, - у прессы появится нездоровый интерес к этому делу. Ну и сразу же повылезут и заголосят всякие чокнутые.
В итоге начальство решило: слепок к делу приобщить, но в качестве "конфиденциального вещественного доказательства". Доказательства чего? Чем больше Мак вдумывался в этот простенький вопрос, тем неспокойнее становилось у него на душе…
Тут зазвонил телефон, оторвав от мрачных мыслей.
- Мак Шнайдер, - сказал детектив в трубку.
- Добрый день. Это Крис Уокер, - раздалось на другом конце провода. - Вы заняты?
Взгляд Мака опять невольно метнулся в сторону загадочного слепка на столе.
- Да, я тут обмозговываю одну рабочую проблему…
- Касательно пропавших адвокатов? - уточнила Крис.
- Нет, - солгал он. - Кое-что другое. А что, насчет адвокатов у вас есть какие-то новые соображения?
- Угадали. Вы не против встретиться и обсудить?
- Когда?
- Я почти в двух шагах от вашего дома, - сказала Крис.
- Откуда вы знаете, где я живу?
- На то я и журналистка.
- Ладно, ваша взяла, - улыбнулся он. - Давайте встретимся в мексиканском баре на моей улице. Через десять минут.
- Договорились, через десять минут, - отозвалась Крис.
Мак завернул гипсовый слепок в газету и положил - чтоб с глаз долой - в ящик письменного стола. Надевая пальто, он обнаружил, что пистолет все еще при нем. В отличие от большинства коллег Мак предпочитал носить оружие по старинке - в наплечной кобуре, а не на поясе. Снимая кобуру, он с удовольствием поймал себя на том, что нервничает перед предстоящим свиданием с женщиной, даром что свидание деловое. В Лос-Анджелесе Мак все время проводил на работе - что в итоге стало причиной краха его брака. Потом переехал на север, осваивался на новом месте - и опять совершенно запустил личную жизнь. А тут подвернулась эта репортерша - и вдруг вернулось давно забытое волнение в крови. Мак решил: "Гульну-ка я сегодня, позволю себе в баре "Маргариту"!"
Мак был в баре через восемь минут. Вопреки ожиданиям Крис там не оказалось, хотя она, будучи "в двух шагах" от его дома, должна была опередить детектива. Впрочем, зря он удивился ее отсутствию: Крис явно из тех женщин, которые любят нарочито опаздывать и появляться предельно эффектно. Ближайшие двенадцать минут он имел возможность гадать о том, что за человек эта Крис Уокер. А затем в бар вошла она. Как Мак и предполагал, без спешки и с расчетом помедлив в дверях.
- Извините за задержку, - сказала Крис, бросая свое пальто на диванчик рядом с Маком. - Надо было переговорить по телефону со студией. Я сейчас вернусь.
Пока она шла к уборной, все присутствующие в баре - и мужчины, и женщины - не отрывали от нее глаз. Те, кто ее не узнал, таращились просто на женщину головокружительной красоты.
Крис вернулась, Мак заметил, что она подправила макияж. Ее пронизывающие холодные голубые глаза и золотые кудряшки напомнили Маку один старый английский фильм, в котором была куча адски хорошеньких блондинок. Но спору нет: вне экрана краше женщины он никогда не видел. А может, и на экране.
Подошла официантка.
- Пару фирменных?
Мак кивнул, и девушка ушла.
- Очень кстати, - сказала Крис. - Есть что отпраздновать. Собирала материал о мошенничестве в магазинах автозапчастей и приперла к стене парня, который заведовал обучением менеджеров в этой торговой сети. С ведома кое-кого из начальства и вполне сознательно он преподавал им искусство накалывать покупателей. С ума сойти! - Она схватила из вазочки чипс и отправила его в рот. - Когда я это обнародую, кое-кто наверняка вылетит с работы, а может, и из этого бизнеса вообще.
Мак не мог не заметить, что такой результат ей очень по сердцу. Он тоже любил разоблачать преступников, но знал по опыту, что это редко приносит удовлетворение. У каждой истории столько наворотов, столько противоречивых оттенков, что не всегда радуешься, посадив кого-то в тюрьму, даже по справедливости…
- Вам, похоже, по вкусу профессия репортера, - сказал он.
- Ну да, еще бы! А вам нравится ваша работа?
- С годами все меньше и меньше. Если постоянно занят мрачной стороной жизни, что-то от этого мрака заползает тебе в душу.
- А вы давно в полиции? - осведомилась Крис. Она никак не могла угадать его возраст. Теперь вот решила, что ему лет тридцать восемь - просто он выглядит моложе.
- В будущем году исполнится двадцать лет. Начал сразу после колледжа.
О, значит, ему не меньше сорока одного года. Что ж, выглядит он впечатляюще: ни морщинки, ни сединки!
- Женаты? - спросила она, хотя в его ответе не сомневалась.
- Разведен. С женой остались друзьями.
А это уже минус, подумала Крис. Дружить с экс - глупая, ненужная блажь.
- Она живет где-то здесь?
- Нет, в Лос-Анджелесе. Преподает в колледже. А вы давно репортерствуете?
- Еще в Вашуни начала, студенткой. Практику проходила на телевидении. Потом пробивалась все выше и выше. Вот оказалась здесь. Промежуточная станция на пути к большому успеху.
Официантка принесла две исполинские "Маргариты" - каждый бокал размером почти с кувшин. Крис весело тряхнула головой:
- Если я прикончу такой коктейль, будете вытаскивать меня из-под стола!
Они подняли "Гранде маргаритас" и сделали первый глоток. Мак выдернул из четвертинки лайма на краю бокала мексиканский флажок и, помешивая им свой коктейль, поинтересовался:
- Стало быть, в Сиэтле особенно не задержитесь?
- Не хотелось бы, - ответила Крис. - Город большой и чудесный. Но я тороплюсь с карьерой и ме́чу выше. Нью-Йорк. Вашингтон, округ Колумбия. А может, Си-эн-эн в Атланте.
- А семья?
- Родители живут в Спокане, штат Вашингтон, - сказала Крис. - Я единственный ребенок.
- Видитесь с ними часто? - По мнению Мака, незамужняя женщина лет двадцати пяти хотя бы поневоле сохраняет привязанность к родителям.
Крис равнодушно пожала плечами:
- Заглядываю при случае. С отцом у меня уже нет былых близких отношений.
Это замечание давало повод для дальнейших расспросов, но Мак благоразумно решил не углублять тему.
- Поедете к родителям на День благодарения?
- Хотелось бы. Да времени нет. Сейчас по горло занята сбором материала, а в праздник могут в любое время вызвать для работы. А вы поедете к своим?
- Надолго не получится, - нахмурился он. - В нынешний День благодарения я с утра на службе. Но потом забегу домой и сразу рвану к своим старикам в Аризону.
Крис высоко подняла свой коктейль:
- За бедолаг, которым приходится работать в День благодарения!
Мак поднял свой бокал, и они чокнулись.
- За несгибаемых, которые трудятся и в праздники, - сказал он, приглядываясь к ее рукам. Сильные, с длинными пальцами. Ногти красивой формы, покрыты прозрачным лаком. Но обрезаны коротко. То есть практично.
Он довольно смело заглянул в глаза собеседницы - алкоголь начинал действовать и добавлял куража.
- Ну, так что у вас за теория насчет пропавших? - поинтересовался он.
Крис подалась вперед, словно в этом шумном месте их разговор мог кто-то подслушать, и прошептала:
- Думаю, это серийный убийца.
Мак сделал большой вальяжный глоток, съел пару чипсов и только после этого, выдержав достойную паузу, сказал как бы после долгих размышлений:
- Пропало в двух случаях три человека. Оба адвоката и лесной инспектор вроде бы ничем не были связаны. Так вы думаете - серийный убийца? Гм…
Крис сухо кивнула. Она-то надеялась на бурную реакцию. И на благодарность за свою гениальную догадку.
- Они ведь исчезли примерно в одном районе, - продолжила Крис. - А что касается сломанных деревьев… Возможно, это обрядовое действие какого-нибудь культа, так как в том районе сломаны верхушки у доброй сотни деревьев…
- А сами вы видели покалеченные деревья? - перебил ее Мак.
- Нет, но про них написано в полицейском протоколе. Я читала.
- Ладно, давайте дальше.
- Лесной инспектор оставил включенным двигатель своего пикапа. А сам бесследно исчез. Двое туристов в горах - та же судьба. Словно испарились. И собаки учуяли убийцу - или группу служителей какого-то кровавого культа!
Мак улыбнулся:
- Жаль разрушать ваш сценарий, но полицейские собаки-ищейки не какие-нибудь домашние собачки, чтобы сдрейфить от одного запаха самого распреступного преступника или даже целой ватаги убийц. Они поджали хвосты и не пошли по следу - и это крепко озадачивает.