– Как обычно, в делах, в заботах… – вздохнул Савельев, – готовлю к налоговой проверке одно предприятие. Случай тяжелый, почти клинический. Без меня им не выпутаться.
– Ты прямо как бог из машины! – рассмеялась Екатерина.
– Да, я – Аполлон, – согласился Стас, – правда, "Лексус" по сегодняшним временам – не самая крутая тачка.
– Да ты не понял!
И Катя объяснила Савельеву, что "бог из машины" – прием древнегреческой драматургии. Когда действие пьесы запутывалось до невозможности, а главным героям грозила неизбежная гибель – сверху с грохотом на специальной театральной машине спускался здоровенный мужик в лавровом венке – Зевс громовержец. Он-то и распутывал все сюжетные узлы, наказывал злодеев, награждал хороших парней.
Самому же Савельеву больше нравилось другое сравнение. Налоговая проверка неотвратима, как падающий на голову кирпич. Но разумный человек тот, кто напялил на голову каску и заказал палату в реанимации. И позаботился о том, чтобы его приняла бригада трезвых врачей.
– Завтра я снова, как Чип и Дейл, спешу на помощь. Выезжаю рано утром, надо выспаться, как следует. Мне очень жаль, Катюша, что сегодня тебя не будет рядом со мной, – от воспоминаний о чудных моментах прошлого вечера Стаса захлестнула волна нежности.
– Ничего, милый, ложись спать, – промурлыкала Катя, – я обещаю тебе присниться. Звони. И удачи тебе!
39. Налоговая проверка: продолжение
"Не проверка, а просто стрижка свиней какая-то, визгу много – шерсти нет", – так оценивала результаты своих действий за первую неделю налоговой проверки Будакова.
Она лениво перелистывала документы, расположившись в кресле у окна своего кабинета. Помещение ей отвели уютное, обставленное добротной мебелью, светлое. Одна беда – за окном буквально в паре метров проходила узкоколейка, по которой целый день с интервалом в несколько минут проносились грузовые вагоны, локомотивы и дрезины.
Стас позаботился о том, чтобы фискальная команда испытывала в работе максимальный дискомфорт. Поэтому под предлогом ремонта, проводившегося в кабинете главного бухгалтера предприятия, ее временно подселили к Будаковой. Железная Маша с раздражением слушала, как Елена Павловна целыми днями трещит по телефону.
– Хочешь анекдот про налоговика? – главбух, совершенно не стесняясь присутствия Будаковой, увлеченно беседовала с приятельницей-бухгалетршей. – Слушай: я обожаю своего налогового инспектора, он мне напоминает моего любимого песика, так же все время роет, роет. В глаза заглядывает. А объяснить ничегошеньки не может!
Мария Петровна вздрогнула от раскатов хохота, который вызвал у бухгалтерши Кайгородова ее же собственный анекдот.
"Издеваешься, сучка! – подумала Будакова. – Что ж, пока стерплю, но если что нарою, то с песиком сравнивать ты меня больше не станешь. И говорить я не буду, лаять – тоже. Я напишу. Ты еще посмотришь мой отчет".
Традиционные меры выездной налоговой проверки пока не дали мало-мальски серьезных результатов. Фабрика подготовилась к приезду незваных гостей основательно.
Команда Елены Павловны, которая теперь легкомысленно болтала по телефону, выводя из равновесия свою противницу, работала последние перед проверкой дни в поте лица. Были оценены все налоговые риски, на их основании в бухгалтерский и налоговый учет внесли необходимые правки: скорректировали отраженные в них операции, перепроверили расчет налогов. В самый последний момент постарались заплатить всё по максимуму. Все партнеры фабрики были предупреждены о возможности встречных проверок.
Группа Будаковой, конечно, нашла немало "блох", но такой мелкий результат никак не мог устроить Марию Петровну. Допросы сотрудников предприятия тоже не радовали: показания были сбивчивыми, противоречивыми, стройную версию налогового правонарушения на их основании выстроить не было никакой возможности. Беседы с уволенными сотрудниками – снова впустую, кайгородовцы заранее встретились буквально с каждым из этих людей. Выяснилось, что все уходили, в общем-το, по-хорошему. Кадровую политику на фабрике вели неплохо, людей понапрасну старались не обижать, а потому и желания мстить ни у кого не возникло.
Будакова в отчаянии решилась даже на такой шаг, как проверка товарных и кассовых чеков, представленных в отчетности фабрики. Трое студентов-практикантов, нанятых ею, пробежались по адресам и убедились, что все чеки принадлежат реально существующим организациям.
Конечно, оставались еще однодневки. Будакова по первому требованию получила все документы, связанные с тремя фирмами-мотыльками. Она мельком просмотрела материал, отметила про себя, что здесь всё же будет, чем поживиться. Но ее насторожила спокойная реакция руководства предприятия. Что делать дальше? Возможно, ответ на этот вопрос она получит сегодня вечером. Только что ей позвонил из Приуральска шеф и сказал, что вечером с ней встретится один человек с фабрики и предоставит ценную информацию.
Через час после окончания рабочего дня Мария Петровна сидела в небольшом кафе на окраине Чуковского. За ее столиком, спиной к входу, расположился Саша, зять Кайгородова.
– Мария Петровна, вы, наверное, знаете, что я – на вашей стороне.
– Дмитрий Геннадьевич сказал мне, что вы готовы предоставить мне полезную информацию. Почему вы это делаете – я не знаю. Наверное, выполняете долг каждого законопослушного гражданина, сообщая о состоявшемся налоговом преступлении, – с усмешкой сказала железная Маша.
Она, как и большинство населения нашей страны, интуитивно не доверяла стукачам. Рабочий день прошел неудачно, результаты были нулевые. Поэтому Будакова не смогла сдержать раздражения, которое вызывал в ней собеседник.
– Знаете, за что презирают Иуду? – спросила она Александра.
– Ну… За то, что Христа продал, – растерянно ответил зятек-предатель.
– Нет, не за то, что продал, а за то, что продешевил. Надеюсь, ваши труды оценят достойно. К делу. Что конкретно вы мне хотите сообщить?
– Понимаете, вы – бухгалтер, финансист. Работаете с документами, отчетность проверяете. А я – производственник.
– И что с того?
– Я не могу вас учить, как проводить проверку. Только мне совершенно очевидно, что вы не там ищете. За бумажками своими света белого не видите, – не удержался от ехидства задетый за живое сравнением с Иудой Саша.
– Что вы имеете в виду?
– Понимаете, оборудование, материальные объекты иногда списываются. Поэтому в бухгалтерской отчетности они отсутствуют. А на складе предприятия они всё равно остаются, как миленькие.
– И вы меня ещё учить будете? Буквально на днях начинаем проводить инвентаризацию.
– А я вам подскажу, где в первую очередь начинать эту инвентаризацию. У нас в производстве используются медные валы. Причем в очень больших количествах…
После этого разговора Саша буквально дрожал от злости: "Ей помогаешь, а она – туда же, продал, продешевил. Нет, шалишь, я себе цену знаю".
Молодым парнем, сразу после окончания института, Александр пришел на фабрику и приступил к исполнению обязанностей инженера-технолога. Света, дочка Кайгородова, на очередном корпоративе положила глаз на высокого статного парня. Роман выдался бурным и непродолжительным, свадьба была скоропостижной. Отец Светланы против брака не возражал, но отношения с зятем у него не задались. Конечно, старик радовался появлению внуков-погодков, мальчика и девочки. Он стремительно продвигал Сашу по карьерной лестнице, и буквально за полтора года тот поднялся до уровня заместителя директора. На предприятии за Александром незаметно закрепилось обидное прозвище – Кайгородыш, а настоящей его фамилии никто даже не вспоминал. Но руководитель крупного предприятия, Иван Семенович относился к новоявленному родственнику как к любому из своих подчиненных. Мог прикрикнуть, устроить публичный разнос. И не терпел никаких возражений. А теща не упускала случая показать Саше, что считает его самым настоящим голодранцем. "Пришел на все готовое, квартира, машина, дача – а туда же, еще рот разевает!" – сказала она ему во время какой-то пустяковой перепалки.
Поэтому для Саши приятной неожиданностью стал недавний разговор с мэром Приуральска Тестоедовым. Их познакомила Татьяна Балобанова во время одной из поездок Александра в столицу края. Тестоедов предложил зятю Кайгородова выгодную сделку: пост директора предприятия и 10 % акций после передачи фабрики новым хозяевам.
Саша сразу понравился градоначальнику-рейдеру: "Молодой, с амбициями, а умом явно не блещет. С таким вполне можно работать. Если Кайгородов на мировую не пойдет – будет запасной вариант".
40. Столкновение на складе
Будакова недаром заслужила прозвище железная Маша. Глаза ее застилала пелена дикого гнева, ладони непроизвольно сжались в кулаки, но Мария Петровна сдерживала себя. Для этого она использовала один интересный психологический прием: мысленная трансформация рвущегося с языка матерного выражения в политкорректную форму. "Уважаемый альтернативно одаренный неординарно волосатый полновеснофигурный коллега!", – Будакова заставляла повторять себя эту фразу снова и снова. Сквозь этот речитатив визгом прорывалось совсем другое: "Жирный плешивый идиот!".
Прием в очередной раз помог. Будакова взяла себя в руки и наконец-то смогла сказать нечто более или менее приемлемое:
– Птицу видно по полету, добра молодца по соплям. А службу судебных приставов – по неуклюжему маски-шоу.
Крупный толстяк, сидевший в кабинете Будаковой, нервно утирал платком вспотевшую лысину.
– Итак, подведем итоги трудового дня, уважаемый коллега: шестеро раненых, из них двое – тяжело. Кто за все это безобразие отвечать будет?
– А моему заму теперь нужно прививки от бешенства ставить! – запальчиво ответил толстяк.
– Вам такие прививки еще в детстве надо было поставить. А сегодня уже поздно. Судебным приставам это – что мертвому припарки, – за железной Машей не заржавело.
А ведь день начинался весьма перспективно. Марья Петровна, сидела в своем кабинете, просматривая протоколы опросов сотрудников. Болтливой соседки рядом не было. Еще пару дней назад главбух Чуковской фабрики куда-то потерялась, о чем Будакова ни капельки не жалела.
"Такое ощущение, что все опрашиваемые говорят, следуя подсказкам невидимого суфлера. Ну не могли все сотрудники бухгалтерии, юротдела, службы снабжения так четко придерживаться единой линии поведения, не могли!", – размышляла железная Маша.
Многолетний опыт подсказывал Марии Петровне, что всеми этими марионетками управляет рука опытного кукловода.
"Интересно, откуда этот Карабас Барабас взялся?
Обязательно выясню, выявлю и бороду ему на медный вал намотаю", – решила Будакова.
Помощники ей доложили, что на территории фабрики периодически появляется черный джип с московскими номерами.
"Ладно, сегодня я из этого Кайгородыша вытяну, что за гость столичный здесь нарисовался. Иудушка темнит что-то, и нашим, и вашим подыграть пытается. Только со мной этот номер не пройдет", – Будакова взглянула на часы, до прихода Саши еще оставалось время, и она занялась текущими делами.
Действовать она решила наверняка, использовать все возможности, известные ей из практики работы налоговых служб с подозрительными налогоплательщиками.
"Начнем с туристических агентств этого вонючего городишки!", – Мария Петровна решила запросить в местных турфирмах данные о поездках граждан в страны Шенгенской зоны.
Для оформления визы в эти государства необходимо представить справку о том, что ежемесячный заработок туриста составляет не менее 15 тысяч рублей.
"По результатам запроса мы их и вскроем", – мысленно потирала руки налоговая хищница.
Она тут же сделала несколько звонков, и налоговые инспекторы получили команду: пригласить для беседы тех сотрудников предприятия, чей доход согласно налоговой декларации не превышает 5000 рублей в месяц и ткнуть их носом в одно интересное обстоятельство: заявленные для получения визы суммы значительно превышают их официальный доход. Прием должен был сработать, налоговые службы неоднократно начинали проверки организаций благодаря таким "хитро-выгнутым" туристам.
"Теперь по банкам пробежимся", – обозначила Будакова направление следующего удара.
Бум потребительских кредитов играет на руку налоговому ведомству. Недаром руководство ФНС России призывает своих инспекторов активнее требовать у банков справки о доходах клиентов – физических лиц. Налоговики ссылаются на статью 93.1 Налогового кодекса РФ – банк является организацией, которая располагает документами, касающимися деятельности проверяемого налогоплательщика. Если указанный в справке для кредита доход отличается от официальной зарплаты, компании-работодателю можно доначислить НДФЛ.
"Все равно я их зацеплю, – железная Маша была уверена в своих силах, – так, сейчас разберемся с мальчиком Сашей. С инвентаризацией спешить не будем, проведем сначала просто осмотр. Обнаружим что-нибудь интересное – опишем эту картину. И вот тогда – создаем инвентаризационную комиссию, получаем последние приходные и расходные документы, отчеты о движении материальных ценностей и денежных средств. А председателем комиссии станет наш любимый Александр. Он эти документики завизирует с указанием "до инвентаризации на "…" (дата)". Это будет служить основанием для определения остатков имущества к началу инвентаризации по учетным данным".
Точно в назначенное время в кабинете Будаковой появился зять Кайгородова. Налоговая леди заметила, что "клиент" нервничает.
"Ишь, глазки-то бегают, ручки за спину норовят спрятаться!", – отметила про себя железная Маша.
– Медные валы, говоришь, со сталинских времен на складе. Что ж, посмотрим. Я тут заказала группу из ОБЭП, через полчаса они должны будут подъехать. Ты нас и поведешь.
Кайгородыш растерянно захлопал своими длинными ресницами. Он вовсе не ожидал, что Будакова начнет действовать так стремительно. Зазор между обещанием предательства и необходимостью приступить к активным действиям оказался слишком коротким. К роли Павлика Морозова, оказывается, нужно привыкать постепенно.
– Да, Мария Петровна. Медные валы, в огромных количествах. Списаны подчистую, ни в одном документе не учтены.
Тонкие губы Будаковой растянулись в хищной улыбке.
– Так… неучтенные материальные ценности! Очень серьезное нарушение. За это по головке точно никто не погладит.
ОБЭПовцы подъехали точно в назначенное время. Саша с Будаковой сидели в первой машине кавалькады, катившей по территории фабрики к заброшенному цеху, который был приспособлен под склад медных валов. Дорога привела их к огромному одноэтажному зданию добротной старой постройки. После войны здесь славно потрудилась команда пленных немцев. Заводская узкоколейка скрывалась за массивными металлическими воротами. С противоположной стороны к складу примыкала железная дорога, что позволяло оперативно вывозить материалы с территории фабрики.
Путь к складу пролегал по неблагоустроенному участку фабричной территории, которая использовалась для свалки отработавшего свой срок оборудования, так что последние двести метров Будакова и ее люди преодолели, прыгая по шпалам "железки". Кайгородыш скакал, словно кот, стараясь не замочить в весенних лужах модные штиблеты. Мария Петровна уверенно перемещалась к намеченной цели, она предусмотрительно надела простые резиновые сапоги. За ними топала команда камуфляжников. В сторожке перед дверью склада никого не оказалась. На стук в ворота тоже никто не отозвался. Саша судорожно тыкал в кнопки сотового телефона. Ждать пришлось минут двадцать, затем створки ворот медленно открылись. Команда вошла в помещение: ряды металлических стеллажей, забитых каким-то хламом, под потолком – рельсы кран-балок. Типичный склад крупногабаритных материалов…
И тут тишину внезапно разрывают необычные звуки: протяжный звериный вой, перемежающийся гулкими хлопками. Бойцы ОБЭП, мгновенно распознав звуки автоматных выстрелов, берут оружие наизготовку и, рассредоточившись вдоль стеллажей, короткими перебежками устремляются навстречу неизвестному.
– Что здесь происходит? Прекратить этот идиотский маскарад, – рявкает на Сашу Будакова. – Немедленно свяжитесь со службой охраны и с руководством фабрики!
Побледневший Кайгородыш опять суетится с телефоном.
– Мария Петровна, с той стороны на склад зашла группа из службы судебных приставов! – через пару минут докладывает он Будаковой. – Я ничего не понимаю…
Будакова решила, что разбираться в тонкостях проблемы она будет позже. Сейчас главная задача – не допустить команду внезапно возникших конкурентов к желанной добыче. Если приставы вывезут валы – у нее не будет материала для акта проверки. Она тут же связалась с командиром ОБЭПовцев и отдала ему жесткий приказ.
– Посторонних со склада вон!
Через пару минут звуки выстрелов стали интенсивней, завязалась настоящая перестрелка. Громче становился и странный вой, вдалеке замелькали какие-то тени. Будакова и Саша шарахнулись в сторону – мимо них пролетела свора огромных собак во главе с тоскливо подвывающим ротвейлером, а за ними мчалась толпа тяжело сопящих мужиков.
– А это – тоже судебные приставы? – грозно зарычала на Кайгородыша налоговая фурия.
На Сашу напала нервная икота. Он-то знал, что происходит.
Фабрика располагала несколькими десятками складских помещений, которые обслуживала делая бригада сторожей. В лихое перестроечное время, когда предприятие подверглось настоящему нашествию мелких воришек, несунов, бандитов и прочих любителей легкой наживы, Кайгородов разрешил сторожам усилить мощь охранной команды. Так была создана группа поддержки из двух десятков злобных псов. Сочетая приятное с полезным, фабричные сторожа постепенно освоили искусство натравливать своих зубастых помощников на расхитителей казенного добра. После того, как грозная слава лихих охранников-кинологов сделала свое дело, и воришки сняли осаду, сторожа даже заскучали. Но выход был найден. Собачьи бои! Теперь по выходным в каком-нибудь тихом уголке одного из многочисленных складов фабрики собирались любители этой кровавой мужской забавы. Бригадир сторожей принимал ставки. Свою долю дохода имело и начальство. Саша входил в круг посвященных. И надо же было такому случиться, что именно сегодня складская команда затеяла тренировку боевых четвероногих монстров перед очередной псовой корридой!
Железная Маша не стала отвлекаться на мелочи, она схватила своего икающего партнера за рукав и отважно бросилась вперед. Не думая о том, что может стать мишенью для шальной пули, эта бой-баба неслась к цели. Трепет административного восторга вошел в резонанс с боевым азартом. Возможно, одно из своих прошлых перерождений Будакова провела в теле немецкой овчарки, которая служила в Бухенвальде.
– Отставить стрельбу по должностным лицам при исполнении служебных обязанностей! – при необходимости Мария Петровна могла издавать оглушительные басистые звуки, которые можно было сравнить с ревом взлетающего реактивного лайнера.
Шумовая атака подействовала. Руководители противоборствующих сторон смогли, наконец-то, взять ситуацию под контроль. Тяжело дыша, Будакова грозно надвигалась на толстяка в штатском, который возглавлял штурмовой отряд службы судебных приставов.
– По какому праву вы препятствуете законным действиям налоговых служб? Вы ответите за самоуправство! Немедленно отведите своих людей и не мешайте проведению осмотра помещения!