Дневник Дженни
Сейчас 16.30. Мне решительно не везет. Я не смогла подняться наверх сегодня утром, потому что Старуха приболела - мигрень или еще что, не знаю - и все время оставалась в своей комнате.
До полудня с Шерон невозможно было поговорить с глазу на глаз, потому что они все вместе играли в скраббл. Сейчас мальчишки уехали. Вечером они не вернутся к ужину, потому что идут с Шерон в кино. Доктор тоже с ними. Нельзя сказать, что мальчишкам многое позволяется, но в конце концов… Тем лучше, посмотрим по обстоятельствам.
Старуха спустилась вниз смотреть телевизор, так что я успею заскочить к ней в комнату.
Черт подери, сукин сын! Я должна сегодня вечером быть в кинотеатре! Но неужели он осмелится, сидя рядом с отцом?.. Может быть, он блефует, чтобы напугать меня? Чтобы я вся взмыленная прибежала в кинотеатр, а он смеялся про себя "за этими глазами", как он выражается.
Но я ничем не рискую, идя туда, - нужно только соблюдать осторожность. А Шерон даже в большей безопасности, чем я. Попрошу у Старухи отгул на этот вечер - все равно дома никого не будет. Лишь бы не случилось какого-нибудь подвоха!
Дневник убийцы
Дура! Ну и вид у тебя был, когда ты сидела чуть в стороне от нас в своем убогом пальтишке! К счастью, никто из окружающих не знал, что ты - наша горничная, иначе мне было бы стыдно. Папа слегка кивнул тебе, но было ясно, что он недоволен.
Шерон сидела в самом конце ряда, у стены, рядом с папой. Так что, даже если бы ты и не пришла, это все равно состоялось бы не сегодня. Извини, толстушка, что зря тебя побеспокоил. Но фильм все-таки был хороший, а? Разве что немного кровавый. В наши дни в любом фильме непременно увидишь несколько замечательных, аппетитных убийств. И знаешь, старушка, по-моему, это и есть прогресс. И мне это нравится.
Если ты не будешь отвечать, я заставлю тебя заговорить. Я перепрячу дневник в другое место.
В воскресенье мы идем кататься на лыжах. Нам предстоит прекрасная прогулка. Обрывы, слетающие крепления, сломанная шея… Тра-ля-ля, Дженни, с…л я на тебя!
Дневник Дженни
Мне наплевать, я иду с ними. Хоть я и не умею кататься на лыжах, но смогу за всеми наблюдать. Нельзя, чтобы он отделялся от остальных.
Ответить ему… Я уже думала об этом, но мне страшно. И потом, разве это не сделает меня сообщницей?
В кинотеатре было полно народу. Доктор заметил меня и кивнул. Сидел рядом с малышкой, старый боров. Сынок, должно быть, не предусмотрел, что папаша не захочет ни с кем ее делить. Я зря потратила время, тем более что фильм был паршивый - какая-то бодяга про гангстеров, которые в конце концов, разумеется, угодили за решетку. Мне больше нравятся комедии. Но к чему зря тратить время на рассказы о себе?..
Хотя времени я уже и так потеряла немало. Сегодня утром они все уехали слишком быстро, но вечером я обязательно поговорю с Шерон. И заодно спрошу доктора насчет лыж. Он не сможет отказать. Слишком уж он любит разыгрывать из себя гранд-сеньора. К тому же мне можно поручить устроить пикник. Я уже говорила об этом со Старухой. Если и она тоже поедет, это решит все. Настоящая семейная прогулка…
Дневник убийцы
Дженни начинает мне мешать. Она постоянно вертится вокруг Шерон. За столом она осмелилась спросить папу, можно ли ей в воскресенье поехать с нами. Какая наглость!
Если она думает, что сумеет помешать мне осуществить мой план, то сильно ошибается.
Сегодня вечером Шерон как-то странно смотрела на меня. Я сделал как можно более невинное выражение лица. Мне не понравился ее взгляд. Она как будто что-то подозревает. Но это невозможно! Она не может меня опасаться, потому что это было так давно… Не может догадаться, что я…
Однако она словно инстинктивно чувствует, что я ломаю комедию. Мне это не нравится. Шерон опасна для меня. Ее нужно уничтожить. Когда она на меня смотрит, мне так и хочется отвести глаза.
Что касается тебя, Дженни, то держись от меня подальше. Я больше не хочу играть.
Дневник Дженни
Отлично, дружок, но я-то не собираюсь выходить из игры, по крайней мере сейчас.
Сегодня вечером много чего произошло. Перед ужином мне удалось поговорить с Шерон наедине в вестибюле. Мальчишки смотрели телевизор, и дверь в гостиную была прикрыта. В моем распоряжении оказалось несколько минут. Я слегка кашлянула: "Шерон, мне нужно поговорить с вами. В этом доме творится неладное". - "Что вы имеете в виду?" - "Я хочу сказать, что здесь есть один человек, который кое-что скрывает. Кое-что серьезное. Один из близнецов совершает ужасные поступки, о которых никому не рассказывает. Но я прочла его дневник". - "Какие поступки?" - "Вы мне не поверите, Шерон, но уверяю вас, что это правда - он убивает людей".
Шерон как-то странно взглянула на меня и слегка отодвинулась.
"Я не пьяна, поверьте мне, прошу вас, я забочусь о вашей безопасности". - "Не понимаю. Если вам об этом известно, почему вы никому ничего не скажете?" - "Дело в том, что я не знаю, кто это". - "Но вы же сказали, что прочли его дневник!" - "Да, но он не называет там своего имени. В общем, это долго объяснять. Все, что я о нем знаю, что это тот мальчик, с которым вы подрались в детстве и который хотел бросить вас в паровой котел. Вы помните, кто это был? Скажите, пожалуйста, Шерон, как его звали - это все, о чем я вас прошу". - "Как его звали?" - "Да, как его имя? Скажите мне, даже если вы считаете меня сумасшедшей, назовите мне его имя!" - "Послушайте, Дженни, вы меня озадачили. Все это звучит так странно!"
В этот момент появился доктор, возвращавшийся из погребка, и спросил Шерон, любит ли она белое вино. Та сказала: "Да". Старуха открыла дверь кухни, и оттуда пахнуло жареным. "Дженни, Дженни, идите сюда скорее!" - "Я зайду к вам попозже", - прошептала Шерон, уходя следом за доктором, который рассказывал ей о виноградниках Калифорнии. Я вернулась в кухню.
После ужина, пока я убирала со стола, они ушли в гостиную - смотреть вестерн. Только бы Шерон им ничего не сказала! Должно быть, она приняла меня за помешанную.
Я у себя в комнате. Жду. Может быть, она придет. Я выпила уже порядочно джина. Нет, не пришла. Ну что ж…
У меня кончились сигареты. В коридоре послышались чьи-то шаги. Кто-то вышел из своей комнаты и направился в туалет… Спустил воду, возвращается, проходит мимо моей комнаты, останавливается, царапается в дверь. Пойду открывать.
Просто невероятно! Неужели она и вправду не может вспомнить?
"Послушайте, Дженни, никто никогда не пытался бросить меня в паровой котел". - "Но он же написал об этом, я это читала!" - "А дневник у вас с собой?" - "Нет, тот человек делает в нем записи почти каждый день". - "Ах да, конечно". (Она снова пристально посмотрела на меня.)
Я рассказала ей обо всем - о Карен, убитой ударом топора, об остальных… Ведь по крайней мере убийство Карен я не выдумала!
Как это ни ужасно, но я начинаю сомневаться в самой себе. Я сомневаюсь в том, что прочитала. А что, если?.. Нет, не может быть!.. Что, если я сама спятила и выдумала все это? Что, если я придумала себе двойника, который вместо меня… Нет, нет, не хочу забивать себе голову такими глупостями.
Шерон прошептала: "Я постараюсь вспомнить, обещаю вам. В самом деле постараюсь. Не думайте больше об этом, успокойтесь".
Но, боже мой, я не сумасшедшая! Нет, Дженни, детка, больше никакого джина, ну разве что еще капельку, от этого особого вреда не будет… У-у-у-х, хорошо пошло! Я не спятила. Я была совершенно спокойна, когда рассказывала обо всем Шерон. Даже дала ей послушать магнитофон.
"Непонятно, кто это так шепчет, - сказала она. - Это может быть и женский голос, и детский-он такой писклявый…" Я догадываюсь, Шерон, что ты на самом деле хочешь сказать: что я выжившая из ума старая дева, которая пудрит тебе мозги, опасная сумасшедшая или даже хуже. Ты собираешься навести справки обо мне, и, думаю, они не изменят твое мнение к лучшему.
А что, если Шерон сообщит в полицию? Я не могу так рисковать. Скажу, что пошутила… Как все запуталось!..
Черт, посадила кляксу. Терпеть не могу кляксы! Итак, закрываю дневник и забираю оставшийся джин с собой в постель. Спокойной ночи, Дженни.
Дневник убийцы
Послезавтра - снег, лыжня, тра-ля-ля, как счастлив я! Тебе нравится стишок, старая корова? Как ты уже могла заметить, я больше не пишу здесь ничего интересного, разве что всякую ерунду, чтобы хоть немного тебя занять. Не завести ли мне другой тайник? Каким никудышным биографом ты станешь, когда я умру, сколько неточностей возникнет при раскрытии моей утонченной индивидуальности!
Ладно, больше нет времени болтать с тобой. А жаль!
Дневник Дженни
У меня все еще болит голова. Я проснулась словно от толчка, с привкусом джина во рту. Будильника не слышала. Поплелась вниз. Шерон собиралась завтракать, как и Марк, - он просматривал бумаги, жуя тост. Кларк допивал молоко из бутылки. Мне показалось, что он бросил на меня недобрый взгляд, но это произошло так быстро… "Вы что, Дженни, не слышали будильника? Нам пришлось управляться самим", - сказала Старуха, надо признать, довольно вежливо.
Казалось, по моему языку проехала бронетанковая дивизия. "Извините, мэм, я немного устала". - "Завтра отдохнете", - сказала Старуха. "Хорошо, мэм", - ответила я так же любезно и принялась убирать посуду.
Шерон встала, чтобы поставить в мойку свою чашку. Кларк вышел, за ним Марк. Мы с Шерон остались одни.
"Знаете, Дженни, - сказала она, передавая мне остальные чашки, - я подумала над тем, что вы мне вчера рассказали. Не скрою, в это трудно поверить, но, с другой стороны, здесь и вправду происходит что-то странное. Может быть, вы стали жертвой розыгрыша?" - "Нет-нет, это вовсе не розыгрыш! Карен действительно мертва!"- "Я хочу сказать, может быть, здесь есть человек, который… скажем так, немного не в себе, которому нравится воображать, что он совершил все эти… все эти убийства, но это не значит, что так оно и есть на самом деле. Он просто хочет заставить вас в это поверить, вот и все". - "Да нет же! О девушке в Демберри я прочитала в его дневнике до того, как об этом написали газеты! До того, понимаете?" - "Но послушайте, Дженни, ведь вы хорошо знаете всех четверых - это же невозможно, чтобы один из них был убийцей!" - "Тогда почему вы сказали, что здесь происходит что-то странное?" - "Не знаю… Иногда у меня появляется такое чувство, будто за мной наблюдают, шпионят, - понимаете, что я хочу сказать? Но это все от излишней впечатлительности. Знаете, я не доверяю своему воображению".
Я в упор посмотрела на нее: "Вы и в самом деле не помните ту историю, Шерон? Это настолько серьезно, что я не понимаю, как вы могли ее забыть!" Казалось, Шерон заколебалась. Потом, понизив голос, сказала: "Я не люблю вспоминать о тех каникулах, потому что как раз после них бедняжка Зак.."- "Зак?"- "Тс-с-с, никогда не произносите его имя здесь!"- "Но кто это?"- "Захария, их брат", - прошептала она мне на ухо. "Что?!" - "Да, их брат. Он умер, когда ему было десять лет, сразу после этих каникул. Для моей тети это было ужасным потрясением! Он пошел на озеро кататься на коньках, и лед под ним проломился. Когда прибежали остальные, было уже слишком поздно… (Шерон посмотрела на часы.) Ой, я опаздываю, мне надо бежать! (С улицы донесся гудок автомобиля миссис Блинт.) Я не вернусь сегодня к ланчу - пойду в библиотеку".
Меня словно пыльным мешком огрели. Улики, словно тараканы, лезут изо всех щелей. Теперь понятно, почему Старуха съехала с катушек. Этот маньяк и ее свел с ума. Лицемер, он не все рассказал в своем дневнике, он умолчал о Захарии. Словно не хотел о нем говорить… Стоп, что-то припоминаю… ну да, буквы "З.М."- это был его детский костюмчик! Нужно будет побольше разузнать об этой истории, но сейчас более срочная проблема - Шерон. По крайней мере, я чувствую, что она мне поверила. Это ощущение, что кто-то за ней наблюдает… Просто удивительно, как у нее развита интуиция! Славная девушка. Я уверена, она скоро все вспомнит. Уверена! И тогда все разрешится. Никак не могу в это поверить.
К полудню мальчишки заскучали - было видно, что им не хватает Шерон. Конечно, ее присутствие здесь к лучшему - разряжает здешнюю атмосферу.
Да, вот еще что: я снова рылась в их комнатах, чтобы посмотреть, нет ли там недостающих страниц. Разумеется, я ничего не нашла. Как в той истории о поисках письма, которое лежало на столе, на самом видном месте.
Я быстро пролистываю свой дневник. А что, если бы он тоже писал в моем дневнике?.. Нет, что за дурацкая идея! Как только такое могло прийти мне в голову!
Дневник убийцы
Ну что, шпионка, вы снюхались с Шерон, как две сучки! Ты думаешь, никто не замечает ваших перешептываний? Вбей в свою тупую башку, что я всеведущ! Но ты даже не знаешь, что это значит. О чем тебе наболтала Шерон? О нашем счастливом детстве? О своем дорогом и любимом Заке? Говорю тебе, я знаю все.
И держи свой длинный нос подальше от Зака! Зак был святым. Он источал благородство изо всех пор. Всегда любезен, всегда готов оказать услугу. Одним словом, он был само совершенство. Рядом с ним всегда казалось, что у тебя нелепый и неряшливый вид. Наш Зак был просто сокровище! Я притворялся плачущим, когда он умер, - тебе-то я могу в этом признаться. Жизнь так несправедлива! Ты знаешь, а ведь он мог и не родиться: он шел последним, и акушерка подумала было, что он мертв. Но он прожил целых десять лет - не так уж плохо. "Какой храбрый малыш!" - сказала мама. Настоящий ангелок. Разве что слишком любопытный. Постоянно таскался за мной, когда я отправлялся делать глупости. Например, в тот раз, когда мы пошли с Шерон в погреб, он притаился и подглядывал за нами. Когда я поднялся, я увидел его. Он посмотрел на меня глазами обличителя. Просто живой упрек. А я, знаешь ли, Дженни, предпочитаю мертвые упреки. И вот бедный, несчастный Зак… Мир его праху! Но в самом деле, что за дурацкая идея - пойти кататься на коньках на замерзшее озеро, сунуть голову в прорубь и держать ее там до тех пор, пока не остановится дыхание! Только не говори, что так ему и надо - ты же добрая христианка, Дженни!
Дневник Дженни
Он сделал это! Он убил своего собственного брата! Шерон, скорее уноси отсюда ноги, у него нет никакой жалости, никакой человечности - ни капли! Я заговариваюсь. Он рассказывает это затем, чтобы напугать меня. Наверняка это был несчастный случай. Скорее всего. Но как узнать? Не могу же я напрямую расспрашивать Старуху…
Конечно, именно брата он имел в виду, когда говорил о "другом шпионе", о "недолговечном зрителе"… Воистину, пятое колесо в телеге… Вот почему Старуха выходит из дому только на кладбище. Чтобы положить цветы на могилу своего сына, которого другой сын… Я просто с ума схожу от всего этого!
Дневник убийцы
Когда ты прочтешь эти строчки, Дженни, будет уже поздно!
Дневник Дженни
У меня нет времени, чтобы подняться наверх и посмотреть, не написал ли он сегодня днем чего-нибудь еще. Тем хуже. Меня сморил сон. Я выпила вербены перед тем, как подняться: они приготовили отвар, пока я убирала посуду после обеда. В результате заснула буквально на ходу!
Но в противовес этому у меня есть отличная новость, просто замечательная! Перед обедом Шерон зашла ко мне на кухню и прошептала: "Мне кажется, я вспомнила. Меня словно осенило сегодня на урюке математики. Вспомнила, как мы подрались и что я была очень зла. Я оттолкнула его изо всех сил, я была по-настоящему разъярена. Тот, другой, закричал и начал отбиваться. Я вспомнила открытую дверцу топки, красную и раскаленную, вспомнила, как оттуда пахнуло жаром. Но я не вспомнила того, кто меня толкнул. Все это очень странно, как во сне… Понимаете, я не знаю… Может быть, это всего лишь мое воображение… В детстве ведь часто с кем-то дерешься…"- "О, прошу вас, Шерон, постарайтесь вспомнить!" - "Поговорим об этом завтра, когда поедем в горы, а сейчас успокойтесь". Потом она открыла рот, словно собираясь добавить что-то еще, и вдруг передумала: "Нет, это невозможно!" - "Что невозможно?"- "Так, ничего. Увидимся завтра". Тут появилась Старуха: "Ну что, девочки, секретничаете?" У нее был веселый вид Тем лучше для нее. Я пошла искать блюдо для мясного ассорти. Скорее бы завтра! Я уверена, что узнаю все!
Поскольку я засыпаю, ручка выска-а-а-альзывает у меня из па-а-альцев. Забавно, я чувствую себя слегка обалдевшей, а ведь я ничего не пила, только отвар вербены. Но, может быть, от него тоже можно опьянеть? Сейчас мне даже не хочется джина, только спать, спать… Завтра нужно быть в форме, в наилучшей форме, а сейчас - в постель…
Это серьезно. Это очень серьезно. Я иду предупредить полицию и, разумеется, сюда уже не вернусь. Но я не могу поступить иначе. Сейчас полдень, я у себя в комнате. Старуха возится в саду. Это просто катастрофа, которую я не могу объяснить.
Может быть, кто-то когда-нибудь это прочтет, поэтому я буду точной. Я проснулась еле-еле, с дикой головной болью, с заплывшими глазами и с тошнотой. Я встала и посмотрела вокруг: день был уже в самом разгаре! День - а ведь должно было быть только семь утра! В это время года в семь утра и солнца-то еще нет!
Я бросилась к двери: меня заперли, заперли! Но нет, дверь открылась. Открылась в спокойный, тихий, почти безмолвный дом - только снизу доносилось бормотание радиоприемника. Я чуть не кубарем скатилась по ступенькам и как безумная выбежала в холл: "Что случилось? Что происходит?" Старуха округлившимися глазами взглянула на меня, не выпуская из рук лейки: "С вами что-то не так, Дженни?" - "Где все остальные?" - "Вы прекрасно знаете, что они поехали в горы. Дженни, вы больны?" - "Но ведь я должна была поехать вместе с ними, и вы это знали!" Она отступила на шаг, и в ее глазах промелькнуло беспокойство. Немного воды из лейки пролилось на ковер. "Почему вы меня не разбудили? - завопила я. - Почему?" - "Видите ли, Дженни, вы сами оставили записку в кухне…" - "Что?! Я?"
Я шагнула к ней в своей залатанной ночной рубашке, с упавшими на глаза волосами. Она оперлась о стол. "Записка в кухне… Дженни, вам плохо?" Я побежала в кухню. На столе лежал листок бумаги. Белой бумаги. Я остановилась, глядя на него. Затем приблизилась. Протянула руку. Я видела, как тянется моя рука, и странно - она была совсем белой. На клочке бумаги было всего две строчки: