Задняя дверца машины открылась, и появился мэр собственной персоной. Маленький человек, явно страдавший комплексом Наполеона, держался он так, словно был настоящим гигантом. Мэр также предпочел оставить пиджак в машине. Поставив ноги на горячий асфальт, он подтянул брюки и посмотрел на место преступления через солнечные очки.
- Детектив Дакуорт! - крикнул он Барри.
- Покажи мне, как ты умеешь бегать, - прошептал я приятелю на ухо.
Тот повернулся и направился к мэру спокойным шагом. Однако вид у него был такой, словно он едва сдерживал себя, чтобы не побежать, но при этом не хотел, чтобы я подумал, будто он мчится сломя голову по первому зову мэра, даже если на самом деле так оно и было.
Когда Барри приблизился к мэру, его шофер, одетый в свободные брюки и синюю футболку, стоившую, наверное, не менее двухсот долларов, подошел ко мне.
- Каттер. Старина Каттер!
- Лэнс, - произнес я, подумав о том, как "идеально" подходит Лэнсу Гэррику его имя. Ничего не скажешь - настоящий Ланселот.
- Сегодня столько событий с утра пораньше. - Он изобразил на лице улыбку.
- Моих соседей убили. Сын потерял своего лучшего друга.
Лэнс пожал плечами:
- В жизни много дерьма. Особенно в твоей жизни.
Я не счел нужным отвечать, прекрасно понимая, что короткая перепалка с человеком, возившим теперь мэра, вряд ли могла улучшить мое и без того паршивое настроение.
- Мэру позвонили, - сообщил Гэррик с прежним чувством собственного достоинства. - И рассказали о Лэнгли. Ему захотелось приехать на место и выяснить, что здесь случилось. Тебе известно, что он достаточно хорошо знал Лэнгли?
Я кивнул.
- Кстати. - Лэнс оглянулся, заметил мой пикап на дороге, и хихикнул. - Как твой бизнес по уходу за газонами?
- Хорошо.
- Ты удивительный человек, Каттер. Бросил отличное место ради стрижки газонов. В детстве я занимался подобным. На моей улице было несколько домов. - Он покачал головой, не скрывая издевки. - Правда, тогда у меня не было маленького трактора. Наверное, это весело - работать на нем. Но даже если бы я знал, что смогу достать трактор, не уверен, что захотел бы заниматься такой работой в будущем. Слушай, а ты можешь повысить квалификацию в колледже? Или защитить диссертацию? И не думаешь ли расширить спектр услуг? Например, заняться еще и доставкой газет?
- Ты сделал правильный выбор в своей жизни, Лэнс. Теперь можешь подтирать задницу мэру Промис-Фоллс, пока тебе не надоест. Тут есть чему завидовать.
Гэррик натужно рассмеялся:
- Да, если меня уволят, мне тоже придется скатиться до чего-нибудь в этом роде.
Раз Лэнсу приятно было думать, что меня уволили, я не стал возражать.
Барри закончил разговор с мэром и вернулся ко мне.
- Он хочет пообщаться с тобой.
- Мог бы и сам позвать, - заметил я. - С каких пор ты стал работать его посыльным?
Дакуорт смутился, но ему не пришлось объясняться, поскольку в этот момент Рэндалл крикнул мне:
- Эй, Каттер! У тебя найдется свободная минутка?
Я направился к нему. Подойдя поближе, понял, что двигатель его лимузина все еще работал, изрыгая в горячий влажный воздух выхлопные газы. Над капотом поднималось марево, и мне казалось, что если я буду смотреть на него некоторое время, то увижу мираж.
- Вот чертовщина.
- Да, - согласился я.
- Я велел Барри собрать все, что он имеет по этому делу, - сообщил Финли.
- Уверен, он так и сделает.
- Альберт был хорошим человеком. Много лет работал на меня. Замечательный специалист. Ужасная трагедия.
- Согласен.
- Если бы такое случилось рядом с моим домом, я страшно испугался бы, - заметил он. Поскольку я ничего не ответил, Финли продолжил: - Слушай, ты бы хоть заехал ко мне в офис. Я с тобой почти не общался с тех пор, как ты ушел.
- У меня много работы.
- Как дела у Эллен? - Если бы я не знал его так хорошо, подумал бы, что ему действительно интересно. - Она все еще работает в колледже под Конрадом? Я сказал что-то не так, да?
- Рэндалл, я могу тебе чем-нибудь помочь или ты просто решил вспомнить старые времена?
- Только проверяю, насколько тщательно организовано расследование. Это ужасное преступление. В Промис-Фоллс никогда не бывало ничего подобного. Тройное убийство. Один из самых известных людей города, адвокат по уголовным делам, убит.
Мне хотелось поскорее вернуться домой и узнать, как там Дерек. Я уже повернулся, чтобы уйти, когда Рэндалл заявил:
- Каттер, ты мог бы относиться ко мне с большим уважением. Я сделал тебе одолжение. Нападение на должностное лицо, на мэра, ты же понимаешь, что это такое. Тебе могли навесить срок. Я очень долго раздумывал, прежде чем решил замять эту историю.
Я повернулся и направился к Финли, пока мой нос не оказался в нескольких дюймах от его носа, хотя мне пришлось немного ссутулиться, чтобы оказаться с ним на одном уровне.
- Если ты хочешь заявить на меня, то скорее всего уже немного поздно. Это случилось два года назад. Но уверен, что Барри с удовольствием выслушает твои обвинения.
Мэр улыбнулся и похлопал меня по плечу.
- Слушай, тогда мы просто повздорили. На самом деле я до сих пор жалею, что ты больше не работаешь на меня. Лэнс хорошо справляется со своими обязанностями, но слишком часто смотрит в зеркало заднего вида, чтобы поправить прическу и проверить, не застряло ли что-нибудь в зубах. Мне нравилось работать с тобой. На тебя всегда можно было положиться, ты мог прикрыть мне спину.
- В городе слишком много людей, которые с удовольствием туда что-нибудь воткнули бы. Наверное, все государственные служащие, которых ты обвинил в тунеядстве. А теперь к ним присоединились и матери-одиночки.
Финли лишь махнул рукой:
- Ах, ты об этом. Всего лишь недоразумение. Этого не случилось бы, если бы ты работал со мной. Ты не позволил бы мне пойти туда и выставить себя на посмешище.
- А что еще Лэнс позволяет тебе делать такого, чего не должен? - спросил я.
Финли нервно улыбнулся:
- Ничего. На самом деле он не такой уж и плохой. Надеюсь, что Гэррик не поставит меня в какое-нибудь щекотливое положение, если ты понимаешь, о чем я. - Он снова улыбнулся.
- Мне нужно посмотреть, как там жена и сын. - Я повернулся к мэру спиной и пошел прочь.
Он крикнул мне вслед, достаточно громко, чтобы это услышали остальные:
- Удачи, Джим! Если тебе что-нибудь понадобится, только дай мне знать!
Когда я проходил мимо Барри, он сказал:
- По поводу той истории с носом. Присяжные бы тебя точно оправдали.
Эллен и Дерек сидели за кухонным столом. Сын закрывал лицо руками, а жена, склонившись над ним, робко гладила по голове.
- У него шок, - шепнула супруга, когда я зашел и остановился у входа. Дерек покачал головой, не глядя на нас и не убирая рук. - Мы все потрясены. И не успокоимся, пока не узнаем, почему так случилось. Хотя я сомневаюсь, что тогда нам станет легче.
Она повернулась ко мне, ее взгляд был полон отчаяния. На столе я заметил высокий стакан с белым вином. Жена проследила за моим взглядом.
Я положил руку на плечо сына, не зная, что сказать и как облегчить его состояние. Парень убрал руки с лица, не поворачиваясь ко мне, взял мою ладонь и притянул меня к себе. Эллен подвинулась к нам ближе, и мы оба обняли сына, который продолжал плакать.
Глава пятая
Весь день у дома Лэнгли толпились полицейские. Эллен приготовила кофе для тех, кому захочется выпить его в такой жаркий день, и чай со льдом - для всех желающих охладиться. Я заметил, что супруга никому не предлагала вина. Она допила свой стакан и поставила в посудомоечную машину еще до того, как стала играть роль рачительной хозяйки. Я не мог сказать наверняка, почему Барри Дакуорт и другие полицейские так часто заходили к нам в дом: то ли думали, что мы забыли рассказать им какие-то сведения, то ли просто хотели побыть в помещении с кондиционером.
Дерек наконец-то успокоился и ушел к себе в комнату. Наверняка опять будет возиться со своими компьютерами или просто ляжет на кровать, уткнувшись лицом в подушку. У него был очень усталый вид, словно он не спал всю прошлую ночь.
Когда все полицейские на время покинули дом, Эллен налила нам по стакану чая со льдом и мы пошли на веранду. Там была густая тень и дул легкий ветерок.
Расположившись на деревянных складных стульях, пару минут сидели молча. Эллен первая нарушила тишину. Она отхлебнула чаю и спросила:
- Думаешь, с ним все будет хорошо?
- Постепенно придет в себя. Мало кто из ребят теряет своих лучших друзей таким образом.
- Мы здесь всегда чувствовали себя такими защищенными. Но теперь все изменилось.
Я ответил не сразу, и ее последние слова на несколько секунд повисли в воздухе.
- Но это же не значит, что после трагедии с Лэнгли наши жизни тоже оказались под угрозой?
Эллен пристально посмотрела на меня:
- Что ты имеешь в виду?
- Я хочу сказать, что с нами не должно случиться то же самое.
- Слышал бы ты себя со стороны! - возмутилась она. - Неужели не понимаешь - это произошло прямо рядом с нами?
- Я лишь хочу сказать, что подобные вещи никогда не происходят просто так. И что бы ни послужило причиной этого страшного события, к нам это не имеет никакого отношения.
- Если только это не какой-нибудь ополоумевший маньяк, который убивает всех подряд.
- Даже если это и так, - продолжал стоять я на своем.
Эллен недоверчиво покачала головой:
- Я тебя не понимаю. Неужели ты не можешь придумать более вразумительную версию случившегося?
- Попробуй меня понять. Давай рассмотрим разные варианты. Ведь это могло быть, например, убийство и самоубийство.
- Полиция ничего об этом не говорила.
- Знаю. Но и такой вариант не исключен. Если речь идет об убийстве и самоубийстве, то трагедия разыгралась внутри одной семьи. Конечно, она ужасна, но к нам это никак не относится.
- Предположим, - согласилась жена, но было видно, что мои слова ее не убедили.
- Но поскольку это не похоже на убийство и самоубийство, давай перейдем к другому сценарию. К примеру, убийство Лэнгли было спланировано заранее. Возможно, целью убийц являлся только Альберт, а Донну и Адама убрали как ненужных свидетелей. Не исключено, это как-то связано с одним из дел, над которыми работал Лэнгли; возможно, все случилось из-за того парня, который забил насмерть другого мальчишку, но стараниями Альберта был отпущен. Уверен, что Барри проверит всю информацию, опросит сотрудников его юридической фирмы, узнает обо всем, чем он занимался: кто мог точить на него зуб за то, что его не выпустили из тюрьмы, или, наоборот, отпустили на свободу людей, которым в тюрьме было самое место.
- Повтори еще раз, я что-то не улавливаю ход твоих мыслей.
- Да ладно, ты поняла меня. Я уж не говорю о том, что могли быть и другие поводы для убийства, но в любом случае к нам они не имеют отношения.
Я слушал, как жена реагирует на мои слова. Но по-прежнему не увидел ничего, кроме недоверия.
- Ты верен себе. Всегда пытаешься успокоить меня. Но на этот раз нам действительно есть из-за чего переживать. Это могло быть ограбление. Кто-то залез в дом Лэнгли, а потом убил их. Ты же не скажешь, что такого не может повториться здесь или в каком-нибудь другом месте?
- Хорошо, допустим, что это было ограбление или просто несчастный случай. Вроде нападения маньяка-убийцы. Он случайно набрел на дом Лэнгли. Такое тоже возможно. Хотя, в отличие от голливудских фильмов, которые скоро изо всех нас сделают параноиков, случаи нападения маньяков бывают один раз на миллион. Может, даже один раз на сто миллионов. При такой статистике, сама понимаешь, сколь велика вероятность, что маньяк нападет на твоих соседей.
- Значит, вот каково твое мнение? Ладно. Ты думаешь, что мы можем считать себя пуленепробиваемыми только потому, - ее передернуло от собственной аналогии, - что молния не ударяет дважды в одно место? И безумный маньяк-убийца не станет нападать на два дома, стоящие по соседству?
Я отхлебнул чаю.
- Да, кстати, - пришел мне неожиданно в голову еще один аргумент. - Представь себе, что с Лэнгли, наоборот, случилось что-то очень хорошее. Например, они выиграли в лотерею штата. Ты бы тоже тогда решила, что следующий выигрыш за нами?
- По крайней мере я, может быть, сходила и купила бы лотерейный билет. - Эллен внимательно посмотрела на меня, а потом добавила: - По-моему, ты несешь полную чепуху. Нам нужно выставить дом на торги и уехать отсюда. - Она поднялась со стула и вошла в дом.
Я и сам прекрасно понимал, какую говорил ерунду.
Нам несколько раз звонили репортеры. Молодая женщина из "Промис-Фоллс стандартс" пыталась разговорить Эллен, когда она сняла трубку. Затем к телефону подходил я. Сначала звонили из "Таймс юнион", а потом - из "Демократ геральд", Олбани, но я ответил им, что мне нечего сказать. Работая в администрации мэра, усвоил одно хорошее правило - редко у кого жизнь идет в гору, после того как о нем напишут в газетах. Я также заметил несколько машин с телеканалов. В течение дня они ездили по шоссе мимо нашего дома, но полиция не пропускала их. Барри наверняка с удовольствием выступал перед камерами. Он любил, когда его показывали по телевизору, и всегда смотрел вечерние новости со своим участием. Я только надеялся, что, прежде чем давать интервью, он застегнет рубашку. Неуверен, что телезрители получили бы удовольствие от созерцания его волосатого живота.
Полицейские либо допрашивали нас, либо занимались осмотром окрестностей. Люди в белых защитных комбинезонах обыскивали дом Лэнгли. Несколько человек прочесывали задний двор, как будто хотели обследовать каждую травинку. Выглянув из окна, я заметил, как они медленно продвигаются к лесу, хотя и не понял, что там можно найти. Позже приехали эвакуаторы от фирмы, сотрудничавшей с полицейским управлением Промис-Фоллс, и увезли "сааб" Альберта и "акуру" Донны.
В конце дня у нас вновь зазвонил телефон, и я поднял трубку.
- Джим.
Нашлось бы не много людей, способных произнести одно-единственное слово столь многозначительно, что ты начинаешь чувствовать себя жалким и ничтожным по сравнению с ними. Конрад Чейз был как раз таким. В каждый звук этот напыщенный индюк вкладывал столько пафоса, самомнения и пренебрежения к собеседнику, что становилось не по себе - сколько же в этом человеке дерьма. Возможно, он имел на это право. В прошлом Чейз был профессором, а теперь - президентом колледжа Теккерей, автором некогда нашумевшего бестселлера и ко всему прочему боссом Эллен. С тех пор как мы переехали в Промис-Фоллс, мне много приходилось с ним общаться, и, возможно, к тому моменту я должен был уже привыкнуть к нему. Но некоторые вещи давались мне нелегко.
- Да. Здравствуйте, Конрад.
- Джим, - с сочувствием проговорил Чейз, - я только что узнал про Альберта, Донну и их сына Адама… Господи, это просто не укладывается в голове.
- Вы правы, Конрад.
- Как у вас дела? Как Дерек? Они ведь с Адамом были друзьями, не так ли? А Эллен? Как она все это пережила?
- Я позову ее.
- Нет, все в порядке, не хочу ее тревожить.
Ну конечно, не хотел.
- Мне только интересно было узнать, как она. Мы с Иллиной страшно расстроились, когда узнали о трагедии с Лэнгли. Для вас, наверное, это настоящий шок - вы ведь живете совсем рядом с ними. Вы ничего не слышали?
- Ничего.
- Но там же стреляли, не так ли?
- Да, кажется.
- Трех человек застрелили, а вы ничего не слышали?
Он говорил так, словно мы были во всем виноваты. Или по крайней мере я. Хотя если бы я что-нибудь услышал, особенно первый выстрел, то, возможно, попытался бы помешать этой кровавой бойне.
- Нет. Мы ничего не слышали.
- Полиции известно, что произошло? Это ведь не было убийство с самоубийством?
- Не похоже. Но я не знаю, какие могли быть мотивы у убийцы.
- Мы с Иллиной заедем проведать вас, - заявил он.
- Мы будем ждать вас с нетерпением.
- Хорошо.
Для признанного писателя и бывшего профессора, специализировавшегося на английской литературе, который должен был знать толк в иронии, Конрад, похоже, оставался совершенно невосприимчив к сарказму.
- Я передам Эллен, что вы звонили.
К вечеру все успокоилось, но было бы опрометчиво полагать, что наша жизнь вернулась в привычное русло. Я вообще сомневался, что когда-нибудь у нас все будет как прежде. Однако мы приготовили обед - ничего особенного: салат и бутерброды, поджаренные на гриле. Потом сели втроем за стол и приступили к трапезе.
Тем вечером мы почти не разговаривали.
Жена посоветовала мне отдохнуть после обеда, посмотреть телевизор или почитать газету, и сказала, что сама уберет посуду. Я подумал, что она хочет спровадить меня и остаться на кухне одна. Поэтому вышел на несколько минут, а потом вернулся под предлогом, что хочу заварить себе кофе, и увидел почти пустой бокал вина рядом с раковиной, около которой стояла Эллен. Когда она потянулась за ним, я сказал ей:
- Привет!
Жена подпрыгнула и опрокинула стакан в раковину, полную горячей мыльной воды.
- Боже, не делай так больше никогда!
- У тебя все нормально?
- Все отлично. Конечно, у меня все просто замечательно. Нет… разумеется, все плохо. Хотела бы я посмотреть на человека, которому в подобной ситуации было бы хорошо.
Я вытащил из воды стакан и поставил на стол.
- Он мог разбиться. Нельзя его мыть вместе с обычной посудой.
Эллен пристально посмотрела на меня:
- Я просто хотела немного расслабиться.
- Конечно.
- У нас был трудный день. Если когда-то я и увлекалась алкоголем, то теперь с этим покончено. Курить ведь бросила.
Я кивнул и вернулся в гостиную.
Полицейские велели нам никуда не уезжать в течение нескольких дней. На обочине шоссе была припаркована черно-белая полицейская машина, а оградительная лента так тщательно опутывала дом Лэнгли, словно какой-то хулиган решил обмотать его туалетной бумагой. Только она была желтой и аккуратно закрепленной.
Присутствие полицейских не успокоило Эллен, и она не могла уснуть. Несколько раз вставала, ходила по дому, проверяла окна и двери. Она попросила меня проверить гараж и стояла на ступеньках черного хода, наблюдая, как я хожу вокруг пикапа. Полицейские в конце концов разрешили мне убрать с шоссе автомобиль с прицепом. Потом я осмотрел помещение, где хранил газонокосилки, инструменты и другие вещи, включая картины.
- Все чисто, - доложил я, не упомянув о том, что наш дом окружен деревьями, и если кто-то и следил за нами, то вряд ли стал бы использовать для укрытия гараж. Здесь было огромное количество мест, где злоумышленник мог спрятаться.
Мы легли в постель. Эллен взяла в руки книгу, но вскоре отложила.
- Знаешь, я несколько раз перечитывала один и тот же абзац, - призналась она, - но так и не поняла, что там написано.
Я хотел пошутить и сказать что-то вроде: "Ты перечитываешь книгу Конрада?" - но вовремя прикусил язык.
- Тебе сейчас трудно сосредоточиться?