- У меня есть племянница такого же возраста, как Софи, - сказал он. - Маленькая девочка моей сестры. Она живет в Северной Пенсильвании, и я вижу ее только в отпуске. У меня нет своих детей, так что она, в каком-то смысле, заменяет мне моего собственного ребенка. Я обожаю ее. Ужасно балую ее. Когда ваш отец сказал, что в Эйр-Крик живет маленькая девочка, полагаю, мои глаза немного загорелись, - засмеялся он. - Впрочем, я быстро понял, что мы с Софи не будем приятелями, поскольку вы ее ко мне не подпускали. Я думал, что вы красивая ледышка. Теперь я знаю почему. Я также знаю, что вы что угодно, только не ледышка. У меня было совершенно неправильное представление о вас.
- Я полагаю, это касается нас обоих, - сказала она, прикоснувшись кончиками пальцев к его браслету. - Я прошу прощения.
- Извинения приняты.
- Что с вашим запястьем? - спросила она.
- Болевой синдром кисти.
- Вы все время носите этот браслет?
- Ага. Последние исследования показали, что если работаешь, играешь и спишь в браслете, тем лучше для тебя.
- Это из-за без конца повторяющихся движений.
- Ох, - вздохнул он, - я не знаю. Я полагаю, это из-за какого-то садоводческого занятия.
- Вы когда-нибудь были женаты?
Он улыбнулся.
- Двадцать вопросов, да?
Она кивнула. Жажда информации о нем вдруг овладела ею.
- Да, я был женат больше десяти лет, - ответил он. - Мы по-прежнему друзья. Она потрясающая женщина.
- А почему вы разошлись?
- Мы слишком рано поженились, - глубоко вздохнул он. - Нам обоим было по двадцать лет. Нам нужно было еще повзрослеть, и когда мы наконец все-таки выросли, то обнаружили, что у нас очень мало общего. Она была, психологом, а я все время крутился возле растений. Ей хотелось иметь хороший дом, который она могла бы украшать, а я хотел жить на дереве.
Жаннин рассмеялась.
- Где она живет?
- В Пенсильвании. Она звонит время от времени, или я звоню ей. Мы переписываемся по электронной почте. Она опять вышла замуж пару лет тому назад, и, к счастью, ее новый муж понимает нашу дружбу.
- Вам очень повезло, - сказала она.
- Да, так и есть. А как насчет отца Софи? Джо, не так ли? Вы все еще дружите?
- Только когда речь идет о Софи, - сказала она. Трудно было объяснить ее взаимоотношения с Джо. - Он по-прежнему очень близок с моими родителями, поскольку своих родителей у него нет. И они просто в восторге от него. Они все еще называют его моим мужем. Я думаю, они винят меня за наш развод, даже несмотря на то, что у него был роман на стороне. Впрочем, они этого не знают.
- Ой, - вырвалось у Лукаса.
Она никому не говорила, за исключением двух самых близких подружек, о романе Джо. Она позволила родителям думать, что ее решение положить конец их браку было еще одним импульсивным, эгоистичным поступком с ее стороны. Джо умолял ее не отравлять правдой их чувства к нему.
Она посмотрела вверх, на потолок.
- Я поверить не могу, что так много вам рассказываю, - сказала она.
- Вы не обязаны это делать.
- Я хочу.
И она рассказала ему о своей беременности в школе и о вынужденном браке с Джо, о путешествии на байдарках и о мертвом мальчике, который родился у нее.
- Ладно, - сказал он. - Ну, проявили вы некоторую недальновидность, когда вам было восемнадцать. Так большинству детей присуща эта недальновидность! И вы все еще вините себя за это, все эти годы?
- Вы всегда и всех так поддерживаете? - спросила она.
- Только тех, кто этого заслуживает, - возразил он.
Ее взгляд привлекло что-то происходящее на подъездной дороге, возле особняка. Она встала и сквозь голые деревья увидела, как машина ее отца заехала в гараж.
- Мои родители вернулись домой, - сообщила она.
Лукас тоже поднялся.
- Тогда мне лучше вернуться к работе, - сказал он. - Завтра я вставлю стекло в вашу дверь.
Она поняла, что не хочет, чтобы он уходил, но она также не хотела, чтобы родители обнаружили его здесь.
- Спасибо за помощь и за то, что выслушали меня. И за поддержку, - сказала она, провожая его до двери. Она посмотрела в сторону коридора, ведущего в комнату Софи. - Впрочем, я, к сожалению, не верю в чудеса.
Он сделал шаг на крыльцо, затем повернулся, чтобы взглянуть на нее, на его лице была легкая улыбка.
- Я говорю не о религиозных чудесах, - сказал он. - Я не говорю о знаке с небес. Я говорю о чудесах, создаваемых руками человека. Я считаю, люди могут сделать все, к чему прилагают усилия, и где-то прямо сейчас какой-то ученый пытается придумать способ помочь Софи и другим таким же детям, как она. И возможно, у него - или у нее - это получится. Все, о чем я хочу сказать, - это что вам нужно быть открытой для такой возможности. Не переставайте надеяться.
Она кивнула.
- Я постараюсь, - пообещала она. - Спасибо.
Она смотрела, как он взял ведро и пошел к особняку, где включил воду и открыл шланг. Затем она пошла в комнату Софи, проверить, как она там. Софи по-прежнему крепко спала, и Жаннин наблюдала за ней несколько минут, чтобы убедиться, что она дышит. Как часто она делала это в последние дни! Каждую ночь она по нескольку раз вставала, просто чтобы убедиться, что Софи все еще с ней.
Вернувшись в гостиную, она свернулась калачиком в уголке дивана, повернувшись так, чтобы смотреть в окно. Она наблюдала, как Лукас заворачивал один из кустов возле дороги в джутовую мешочную ткань. Он выглядел таким же, как обычно с этого расстояния, однако теперь она смотрела на него другими глазами.
Ее колени были прижаты к груди, и желание, которое это простое ощущение разбудило в ней, застало ее врасплох. Она уже давно отказалась от сексуальной части себя. Так много времени прошло с тех пор, как она чувствовала сексуальное влечение к мужчине, что она убедила себя, что не хочет этого вовсе, не нуждается в этом. Она жила эти последние три года ради Софи. Ее тело было не чем иным, как инструментом, чтобы заботиться о дочке.
И вдруг сейчас, почти виновато, она почувствовала, как жизнь возвращается в это механическое тело. Она представила Лукаса тут, на диване, рядом с собой, с улыбкой в бледных глазах, согревающей ее. Он целовал бы ее, обнимал. Он положил бы ее на диван и сам бы лег рядом с ней, прикасаясь к ней нежно, так, как он прикасался совсем недавно к ее руке. Фантазия была бурной и незванной, а оттого восхитительной, и она поразила ее, когда вдруг дошла до ее сознания. Она ведь больше не была фантазером - мечты лишь мешали справляться с реальностью.
Завтра он придет вставить стекло, и ей нужно быть тут, когда он придет. У нее было ощущение, что Лукас может сделать ее фантазию реальной. Он уже дал ей надежду.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
С того места на кровати Софи, где она лежала, Жаннин могла слышать, как машина едет по дороге, посыпанной гравием. Когда она заехала за поворот возле коттеджа, свет фар прорезался сквозь окно в комнате Софи и упал на лампу в виде Винни-Пуха, стоящую на прикроватной тумбочке. Обычно Лукас припарковывал машину на улице и входил так, чтобы ее родители не знали, что он здесь, но этим вечером все изменилось.
Отложив плюшевого мишку, она попыталась встать, но обнаружила, что не может пошевелиться. Какая-то невидимая сила приковала ее тело к кровати. Она услышала, как Лукас стучит в дверь, и открыла рот, чтобы пригласить его войти, но не смогла вымолвить и слова.
Он постучал опять, и она услышала, как он сам вошел.
- Жаннин?
- Я в комнате Софи, - прошептала она, но он ее не услышал.
Он прошел через маленький домик, и, когда она поняла, что он в коридоре, снова позвала его.
На этот раз он ее услышал. Он вошел в темную комнату и подошел к кровати.
- Подвинься, - произнес он тихо.
Он лег рядом, нежно ее обняв. Она прижалась к нему, и он почувствовал ее дыхание на своей шее, оно было учащенным и поверхностным, но она не плакала. Сейчас, по крайней мере, глаза ее были абсолютно сухими.
На протяжении минут десяти они оба молчали, он держал её в объятиях и поглаживал по спине.
- Ты все еще веришь в чудеса? - наконец спросила она его.
- В те, которые совершает человек, - да.
- Нам бы не помешало сейчас чудо, - сказала она.
- Да, - согласился он. - Не помешало бы.
- Я чувствую, будто меня наказывают.
- За что?
- За то, что отказалась от традиционных методов лечения. За то, что отправила ее на эти выходные в лагерь, игнорируя мнение Джо. Я не обращала внимания на советы врачей, и теперь видишь, что произошло?
- Случилось то, что Софи чувствовала себя достаточно хорошо, чтобы рискнуть так, как любая другая восьмилетняя девочка постоянно рискует, - сказал он. - Разве ты этого не понимаешь, Жан? Разве ты не можешь избавиться от чувства вины и понять это?
- Может быть, если бы она сегодня вернулась, я поняла бы. Но сейчас… где бы она ни была… - Жаннин содрогнулась. - Представляю, как она напугана.
Он крепче обнял ее, а потом отпустил, положив руку ей на живот.
- Боже мой, как ты похудела, - сказал он. - Когда ты последний раз ела?
Она попыталась вспомнить.
- Я не знаю. Вчера, наверное. Я пообедала еще до того, как узнала, что она пропала.
Это казалось так давно.
- А сегодня ты ничего не ела?
- Нет.
Лукас встал.
- Тебя надо накормить. Я помогу тебе подняться.
- Я не голодна.
- Тебе нужно что-то поесть. - Он помог ей сесть. - Давай, Жан, серьезно. Пойдем.
Она позволила ему проводить себя в кухню и посадить на один из стульев у стола. Открыв ближайший к окну кухонный шкаф, Лукас заглянул внутрь.
Она даже думать не могла о коробках и банках с едой, на которые он смотрел.
- Я не думаю, что смогу…
- Как насчет супа? - спросил он, держа в руке консервную банку с супом из индюшатины и риса. - Тебе слишком жарко для этого? Но это, вероятно, будет лучшей едой для твоего желудка.
- Ладно.
Видя его настойчивость, она поняла, что легче уступить. Она наблюдала, как он открыл банку и вылил ее содержимое в миску. Пока суп готовился в микроволновой печке, он достал английские лепешки из хлебницы, вытащил одну из упаковки и положил ее в тостер.
- Ну хорошо, - сказала она, глядя на него, - а что ты ел за последние полтора дня?
Он улыбнулся:
- Больше, чем ты. По крайней мере, я съел достаточно, чтобы поддерживать жизнь.
Он поставил суп и приготовленную в тостере английскую лепешку на стол, прямо перед ней, и проследил, чтобы она поела. Суп казался безвкусным, было невозможно проглотить лепешку, и она оставила ее на тарелке.
В десять часов они забрались в ее огромную двуспальную кровать. Как раз в это время начинались новости. Она очень хотела увидеть репортаж с пресс-конференции. Исчезновение скаутов и их лидера было первым сюжетом. - Этим вечером по-прежнему нет никаких вестей о двух пропавших восьмилетних девочках-скаутах из Вены (США) и их лидера, - сказал ведущий новостей. Его лицо было мрачным, но какое ему было до этого дело? Он пересказывал истории, подобные этой, каждый день. Жаннин вдруг поняла, каково это - быть по другую сторону этих историй в новостях. Для общественности исчезновение троих людей было лишь еще одной трагедией; для их семей это было крушением миров.
- Последний раз их видели вчера во второй половине дня, когда они уезжали из лагеря Кочабен в Западной Виргинии, - продолжал диктор. - Лидер, двадцатипятилетняя Элисон Данн, была за рулем темно-синей "Хонды-Аккорд" 97-го года выпуска; ожидалось, что она приедет в Мидоуларк Гарденс в Вене вчера в три часа дня. Полиция сообщает, что у них на данное время нет никаких зацепок. Мисс Данн, родом из Огайо, планировала выйти замуж в эту субботу. Родители Софи Донохью и Холли Крафт провели сегодня днем пресс-конференцию, на которой они умоляли о возвращении их детей в целости и сохранности.
Камера переместилась от диктора к изображению Жаннин, Джо и Крафтов, которые к тому времени совершенно утратили непринужденность - свою маску под названием "ничего особенного не происходит". Все четверо выглядели уставшими и напуганными. Жаннин и Ребекка держали фотографии своих девочек. Джо заговорил первым:
- Если у кого-то есть информация о местонахождении наших детей и Элисон Данн, мы умоляем вас связаться с полицией.
- У моей… нашей дочери серьезная болезнь почек, - добавила Жаннин.
Смотря сейчас на себя и вспомнив свою оговорку, Жаннин поморщилась.
- Ей необходимо срочное медицинское лечение, - продолжила Жаннин. О Боже, какой же она выглядела отчаявшейся. - Пожалуйста, если она сейчас у кого-то, нам не важно, кто вы и почему так сделали. Просто подвезите девочек, пожалуйста, к какому-нибудь ресторану или заправке.
Камера неожиданно переключилась на одного из полицейских офицеров, которого Жаннин до этого времени не видела. Он стоял неподалеку от полицейского участка и щурился от солнца.
- На данный момент мы не знаем, имеем ли дело с похищением или с чем-то еще, - сказал он. - Все, что мы знаем, - это то, что нам надо найти трех пропавших людей.
- Лидер скаутов под подозрением? - спросил кто-то вне видимости камеры.
- Мы пока ничего не исключаем, - сказал офицер, - но лидер скаутов планировала свою свадьбу на ближайшие выходные, поэтому маловероятно, что у нее было заранее обдуманное решение забрать девочек.
- Он не исключает возможности импульсивности со стороны Элисон, - сказал Лукас.
На экране опять появился диктор, рассказывающий об облаве на наркодельцов в Вашингтоне, и Жаннин выключила громкость. Зазвонил телефон, и она подпрыгнула, так быстро потянувшись за трубкой на тумбочке, что сбила ее на пол.
- Алло? - сказала она, нащупав трубку на полу и подняв ее.
- Привет, - это был Джо.
- Ты слышал что-нибудь новое? - спросила она.
- Нет. Я просто смотрел новости.
- Я тоже.
- Я волнуюсь за тебя, - сказал он. - Я знаю, что уже поздно, но, может, мне прийти к тебе? Я просто хочу быть с кем-то… кому сейчас так же больно, как мне.
Жаннин посмотрела на Лукаса, который наблюдал за ней. Лицо диктора отражалось в его очках.
- Джо, - проговорила она, - мне нужно тебе кое-что сказать.
- Что?
- Здесь Лукас, - положила она руку на грудь Лукаса. - Лукас… мне больше чем друг, Джо.
Молчание на том конце провода было невыносимо долгим.
- Ты встречаешься с ним? - наконец спросил он.
- Да.
- И в данный момент он у тебя? Так поздно?
- Да.
Он вздохнул, это был такой звук, словно ветер дунул в трубку.
- Я действительно тебя не понимаю.
- Мне следовало честно об этом сказать с самого начала, - сказала она. - Но ты и мама…
- Когда это началось? - прервал он ее.
- В ноябре.
- Ноябре! Ты встречаешься с этим парнем с ноября? И Софи была рядом с ним? - в голосе Джо появились возмущенные нотки.
- Он нравится Софи.
- Она ребенок, - возразил Джо. - Она всем доверяет. Жаннин, у тебя хорошее образование, ты умна… Почему ты связалась с садовником? Причем плохим садовником. Уверен, что у него проблемы с алкоголем, что у него постоянно похмелье и он ничего не может с этим поделать.
Жаннин не смогла сдержать вырвавшегося у нее смеха.
- Он вообще не пьет, - сказала она.
При этом Лукас поднял брови.
- Он намного моложе тебя, - не унимался Джо.
- Всего лишь на три года, Джо.
Лукасу было тридцать два.
- Твои родители знают об этом?
- Они узнают об этом завтра. Лукас летит со мной на вертолете.
Она постаралась сказать это как можно мягче, боясь, что только что нанесла Джо удар ниже пояса.
Прежде чем опять заговорить, Джо какое-то время молчал.
- Их хватит удар, - наконец произнес он.
- Если ты будешь сегодня с ними разговаривать, пожалуйста, не говори им ничего об этом. Пусть они услышат это от меня.
- Как хочешь, - сказал он. - Я бы предпочел не слышать того, что им придется тебе сказать.
Жаннин молчала, представляя реакцию родителей на эту новость.
- Ты уверена, что он не… ну ты знаешь, не слишком интересуется Софи? - тщательно подбирая слова, спросил Джо.
- Я абсолютно уверена.
- Ладно, послушай, - сказал Джо. - Что бы тебя в нем ни привлекало… я просто хочу, чтобы ты подумала о том, что я сказал сегодня в машине. О нас. Я - часть твоей семьи, нравится тебе это или нет. Твои родители считают меня своим сыном. Твоя дочь - также и моя дочь. Я сделал ошибку три года назад, я это знаю. Но ты тоже ошиблась. И у нас есть дочь, которая любит нас обоих, и если… когда мы ее найдем, лучшим подарком для нее будет то, что мы будем вместе.
- Джо, - покачала Жаннин головой. Откуда все это взялось? - Ты никогда об этом не говорил. Почему сейчас?
- Из-за Софи. Потому что ей нужно, чтобы мы были одним целым. Потому что, когда она уехала, я провел с тобой немного времени и понял, что потерял. Я хочу вернуть свою семью.
- Извини, Джо, - сказала она. - Это не то, чего хочу я.
Он опять замолчал.
- Тебе лучше болтаться со своим парнем с дерева? - спросил он. - Только маленькие мальчики играют в домиках на дереве.
- Я сейчас повешу трубку, - пригрозила она.
- Нет, не надо. Извини. Просто я схожу здесь с ума.
Ей было жаль его. Он страдал, в одиночестве переживая пропажу дочери.
- Я знаю, - мягко сказала она. - Я знаю, что тебе так же тяжело, как и мне. Можешь звонить мне в любое время, ладно? Даже посреди ночи, когда ты расстроен или тебе нужно поговорить.
- Ты тоже, - сказал он. - Хотя, я полагаю, у тебя есть… э-э-э… для этого Лукас.
- Лукас замечательный, - сказала она и почувствовала руку Лукаса у себя на спине, - но он не отец Софи.
- Спасибо, - сказал Джо. - Поговорим утром.
Она повесила трубку и опять легла.
- Он хочет, чтобы мы опять сошлись, - сказала она. - Он говорил уже об этом сегодня в машине. Он сказал, что женщинам, с которыми он встречается, он быстро надоедает, потому что он все еще любит меня. Честное слово, я и понятия об этом не имела.
- Это можно понять, - сказал Лукас. - Но у него странный способ показывать, что он любит и заботится о тебе, когда он с твоими родителями тратит столько времени и энергии, чтобы нападать на тебя.
Она повернулась на спину.
- Ну что ж, - сказала она, - все тайное когда-нибудь становится явным.
- Наконец-то, - произнес он, и она была благодарна ему, что он мирился до этого с ее нежеланием обнародовать их отношения.
Она уставилась в потолок.
- Я не смогу заснуть, - сказала она.
- Попробуй.
Он потянулся, чтобы слегка поцеловать ее в губы.
- Давай оба попробуем. Завтра нам понадобятся все наши силы.