Он попятился из комнаты и подбежал к окну, светившемуся в дальнем конце коридора. Там, на фоне далеких вершин, четко рисовался силуэт зависшего вертолета.
Горы?
- Гроув, мы знаем, что ты там! - прогремел многократно усиленный голос. - Бросай оружие и выходи с поднятыми руками! Но сперва отпусти заложников! Выйдя, ты должен лечь на землю лицом вниз! Разряди все свое оружие! Тебе отсюда не уйти! Гроув, мы знаем, что ты там! Бросай оружие и выходи с поднятыми…
Гроув? За это время Дейв Хартленд успел уже свыкнуться с мыслью, что попал по ошибке не в тот сценарий, теперь же все стало окончательно непонятным.
Некогда раздумывать! Он метнулся к лестнице, спустился, прыгая через ступеньку, на первый этаж и вбежал в просторную светлую комнату. Комната располагалась в задней части дома; французское окно, от стекла в котором осталось лишь несколько саблевидных осколков, выходило в маленький, обнесенный высокими стенами двор. Хартленд пулей вылетел наружу, пересек по диагонали двор и выбежал через распахнутые (небольшое, но все же везение) деревянные ворота в проулок, тянувшийся вдоль тыльной части сада. Низко пригибаясь, добежал по проулку до вторых ворот. Обнаружив, что эти ворота закрыты и заперты, Хартленд перемахнул через них, бросился ничком на землю, готовый в любое мгновение открыть стрельбу, и начал изучать обстановку.
Он лежал на обочине шоссе, но не того, которое видел из окна, а какого-то другого. Широкое, с разделительным барьером, оно ведет к висячему мосту, переброшенному через реку в самой, по-видимому, оживленной части города. Плотные потоки машин в ту и другую сторону, их водители и пассажиры - смутные тени, едва различимые за поднятыми стеклами, в которых отражаются клочки неба и зданий. Десятки пешеходов, они идут и стоят, поодиночке, парами и группами. Ни одного лица с четкими, хорошо различимыми чертами. Частокол небоскребов, головокружительно высоких, сверкающих золотистым, серебряным и ультрамариновым зеркальным стеклом, их верхушки видны в перспективе, как уходящие вдаль рельсы.
Дейв Хартленд выкинул пустой рожок, вставил новый и нажал на спуск.
Когда стрелять уже было не во что, поскольку вокруг остались лишь неподвижные тела и покореженные машины, он поднялся с земли и побежал к подвесному мосту. Расстояние было небольшое, так что бежать пришлось совсем недолго. До кассирских киосков оставалось уже всего ничего, но тут из-за них тучей высыпали полицейские и открыли ураганный огонь.
Дейв бросился на землю ничком. Не обращая внимания на пули, крошившие вокруг него дорожное полотно, он тщательно прицелился и начал выбивать полицейских одного за другим, как в тире.
Подлетел вертолет, и снова загремел великанский голос:
- Гроув, мы знаем, что ты там! Бросай оружие и выходи с поднятыми руками! Но сперва отпусти…
Дейв перекатился на спину, прицелился и всадил в брюхо вертолета короткую очередь. Тут же последовал оглушительный взрыв, на землю посыпались клочья обшивки, осколки стекла, куски вертолетных лопастей.
Он вновь сосредоточил все свое внимание на полицейских. Пятеро из них были еще живы и продолжали стрелять.
Он встал, держа винтовку у бедра, и пошел прямо к ним. Пули, пролетавшие в миллиметрах от лица, обжигали ему кожу.
Полицейские не двигались с места, а просто продолжали осыпать его пулями; их лица были скрыты серебристыми сферическими шлемами и зеркальными очками.
Одна фигура резко отличалась от прочих: женщина в полицейской форме. Без шлема и зеркалок, с длинными, свободно спадающими черными волосами, она была воистину великолепна. Она смотрела на Хартленда с удивлением, близким к растерянности.
Он остановился, понимая, что с такого расстояния полицейские не могут в него не попасть. Мгновение спустя пули ударили его в грудь, отшвырнули назад, и он упал на теплый шершавый бетон. Последним, что он увидел, стал высокий, пламенно-красный пилон моста, устремленный в бескрайнюю голубизну неба. А затем на туго натянутых вантах вдруг повис освещенный экран.
Толстая, с дурацкой ухмылкой на морде мультипликационная свинья приковыляла откуда-то сбоку, отряхнулась по-собачьи, заляпав все вокруг грязью, и легла в верхней части экрана. В зубах у нее был свиток. Свиток развернулся, на нем горела надпись:
World Copyright Stuck Pig Encounters
Check Out Our Website
For Our Catalog Call Toll Free 1 -800-STUC-PIG
Свинцовый град рвал его тело в клочья.
Наступившая затем тишина не ощущалась Хартлендом как бесконечно долгая, потому что мозг его умер и не мог оценивать проходящее время. Как только смотрительница увидела по приборам, что клиент завершил свой сеанс, она дезактивировала электронный замок тесной кабинки, где он лежал; вспыхнувшие по тому же сигналу лампы залили бесчувственное тело Дейва ярким голубоватым светом.
Смотрительницу звали Патрисия Таррант, это была высокая, сурового вида брюнетка с волосами, туго стянутыми в узел. Она смотрела на мертвеца, лежащего на койке, холодно и равнодушно. Его руки были вскинуты над головой - вполне обычная для пользователей "Экс-экс" поза. Патрисия опустила руки клиента вниз, а затем, не без труда, повернула его самого на бок. В ее руке появился нано-шприц.
Держа шприц горизонтально, она приложила его к затылку клиента и нащупала микроскопический клапан, дававший прямой доступ к одному нервных узлов около позвоночника. Ввела иглу шприца в отверстие клапана, а затем повернула пластиковую обойму, герметизируя соединение. Потом, когда шприц был надежно закреплен, нащупала микротумблер. По инструкции полагалось пользоваться специальным инструментом, но она уже столько раз проводила эту операцию, что научилась обходиться кончиком собственного пальца. Переключив микротумблер, она вернула Хартленда к жизни. Он тут же пошевелился и застонал. Его левая плечевая мышца судорожно дернулась, за чем последовал глубокий, жадный вдох.
- Успокойтесь, мистер Хартленд, - привычно пробормотала Патрисия Таррант. - С вами все в порядке. Если у вас что-нибудь болит, обязательно мне скажите.
Хартленд лежал неподвижно, но она понимала по движению глазных яблок под закрытыми веками, что он либо пришел в сознание, либо очень близок к тому. Для дополнительной подстраховки она нажала на своей тележке зеленую кнопку, сообщая таким образом медицинской бригаде, что оживление началось и идет по программе, осложнений пока не ожидается.
Теперь, когда оживляющий нейрочип выполнил свое назначение, он был больше не нужен; Патрисия всосала его в шприц и отработанным движением перенесла в стоявшую на тележке склянку. С помощью сенсора она нашла остальные наночипы и извлекла их шприцем из клапана одним продолжительным всасыванием. Убедившись, что крошечные модули извлечены все до единого, она поставила склянку с ними в операционный бокс.
Дальше все делалось автоматически. Электронная аппаратура убедилась, что это те самые чипы, которые вводились клиенту в начале сеанса, и переместила их в ультразвуковой автоклав для очистки от органики, прихваченной ими из организма Хартленда. Затем они были поочередно депрограммированы, проверены, отформатированы, вновь запрограммированы и отправлены в хранилище для дальнейшего использования.
Операционный бокс, герметически закрытый не только от атмосферных и прочих загрязнений, но также и от любого вмешательства со стороны пользователя, выполнил все эти операции за четыре и три десятых секунды, из которых большую часть занимала ультразвуковая очистка.
Для осуществления этого сеанса "Экс-экс" в нервную систему было введено 613 различных нейрочипов; те же самые 613 нейрочипов были потом извлечены, очищены и перепрограммированы.
После того как Патрисия завершила свою работу по воскрешению, она покинула кабинку, оставив Дейва Хартленда приходить в себя дальше своими силами.
Вскоре Хартленд уже сидел на кровати, обводя взглядом голые стены кабинки и не чувствуя ничего, кроме смертельной усталости и апатии, но как только он окончательно понял, где и почему находится, и вспомнил, что происходило с ним в сценарии, его охватило возмущение. Через четверть часа Патрисия вернулась и спросила, готов ли он. Когда Хартленд сказал, что да, она дала ему на подпись сертификат об успешном завершении сеанса.
- Извините, Пат, но я не хочу ничего подписывать, - сказал он, отодвигая от себя бланки. - На этот раз - не хочу.
- Есть к тому серьезные причины? - В голосе Патрисии не было ни тени удивления.
- Да. Это было совсем не то, чего я хотел.
- Но вы можете расписаться хотя бы здесь? - Патрисия перевернула три листа и подсунула ему четвертый, последний. - Вы же знаете, что это такое. Это подтверждение, что я оживила вас быстро и безошибочно.
- Мне бы не хотелось ничего подтверждать. Правду сказать, эта история меня просто взбесила.
Патрисия молча держала перед ним развернутый лист; через некоторое время он взял его в руки, внимательно прочитал, и все оказалось именно так, как она сказала.
- Спасибо, - кивнула Патрисия, когда Хартленд расписался на отмеченном точками пробеле. - Если у вас есть жалобы, вам нужно обратиться к мистеру Лейси. Это он у нас заведует софтверной политикой.
- Вы поймите меня, Пат, это же дерьмо, чистейшей воды дерьмо.
- А какой у вас был?
- Тот, что с Джерри Гроувом.
- Так я и думала, на него уже многие жаловались.
- Я ждал своей очереди битых три месяца. И ведь какая была вокруг него шумиха. Это самый дорогой из всех сценариев, какими я пользовался, и при этом…
- Ну пожалуйста… я ведь тут совершенно ни при чем. Я понимаю, что вы очень обижены, но ведь единственная моя обязанность - это следить, чтобы все оборудование работало как надо.
- Да я же и сам понимаю. Извините.
Патрисия вышла из палаты и тут же вернулась с новым листом бумаги.
- Вот, заполните, пожалуйста, этот бланк и оставьте в регистратуре. А если мистер Лейси на месте и свободен, вы можете поговорить с ним прямо сейчас.
- Я хочу свои деньги назад. Нужно быть полным идиотом, чтобы платить такие деньжищи за…
- Вполне возможно, что вам оформят возврат, но это должно быть согласовано с мистером Лейси. Я уже вписала здесь каталожный номер сценария. Все, что вам остается, это объяснить, чем вы недовольны.
Перед ним лежал лист бумаги с крупно напечатанной шапкой: "Корпорация "Ган-хо" - обслуживание клиентов: наши обязательства, гарантирующие вам полное удовлетворение".
- Хорошо. Спасибо, Пат. Извините, что на вас накинулся.
- Ничего, я не обиделась. Но если вы хотите получить свои деньги назад, обращаться нужно не ко мне.
- О'кей. Еще раз извините.
- А как вы себя чувствуете? Готовы к возвращению в реальный мир?
- Да пожалуй что да.
Узнав от молоденькой секретарши, что мистера Лейси сегодня нет, а скорее всего, и не будет, Дейв Хартленд сел в приемной за стол и начал заполнять бланк претензий. Он не задумываясь вычеркнул первые, заранее напечатанные ответы: отказ оборудования, ошибка или небрежность персонала, невежливое обращение персонала, ошибочный выбор сценария, перебой из-за отказа сетевого питания и всякое в этом роде; его интересовал один лишь последний параграф, озаглавленный "ПРОЧЕЕ". Это был большой пробел, где клиент(-ка) мог(-ла) изложить свои претензии своими же словами. Что Дейву и требовалось. После некоторых раздумий он написал следующее:
1. Постановка сценария была организована не в Булвертоне, потому что в окрестностях Булвертона нет никаких гор, в Булвертоне нет высоких административных зданий, нет правостороннего уличного движения, нет висячего моста, равно как реки, через которую он переброшен. Единственная связь с Джерри Гроувом - это использование его имени.
2. Эта полицейская осада типично американского стиля, а отнюдь не история об убийце, рыщущем по улице в поисках жертв, одной из которых был мой брат, а ведь я хотел представить себе, каким образом он погиб. Мне ничего про это не рассказали.
3. Я узнал об этом сценарии из газетной рекламы, записался на него и простоял в очереди несколько недель. Я заплатил уйму денег и теперь хочу, чтобы мне их вернули.
- Я позабочусь, чтобы мистер Лейси ознакомился с вашими претензиями завтра прямо с утра, - сказала секретарша, быстро просмотрев написанное Дейвом. - На этот сценарий многие жалуются, так что наши специалисты уже подумывают, что стоит его заменить. Но, с другой стороны, и спрос на него большой.
- Да чего там в нем хорошего? Просто идиотская стрелялка. У моих детей в их консоли такого добра хоть пруд пруди.
- А людям ничего другого и не надо.
- Придуманные события в придуманном месте! И близко не похоже на то, что случилось здесь. А вы сами, вы пробовали этот сценарий?
- Нет, не пробовала. - Секретарша закинула бланк в ящик письменного стола. - Я не думаю, чтобы возникли какие-нибудь трудности с возвратом. Вы не могли бы зайти к нам завтра во второй половине дня или просто позвонить?
- О'кей, договорились.
Дейв покинул приемную, чувствуя себя нагло обманутым. На улице уже темнело, было холодно, с моря дул резкий порывистый ветер. Дейв поднял воротник пальто и уныло побрел домой. Его дом находился на Лондон-роуд, так что прогулка предстояла долгая. Хорошо хоть, что всю дорогу - под горку.
Глава 6
Утром, когда Тереза отправилась на поиски завтрака, она обнаружила хозяина гостиницы и вчерашнюю женщину на первом этаже в крошечной конторе, выходившей дверями во внутренний коридор. Как только она переступила порог, мужчина встал.
- Миссис Саймонс? - улыбнулся он. - Доброе утро. Очень жаль, что вчера мы не встретили вас должным образом. Я Николас Сертиз. Эми не предупредила заранее, что мы ожидаем гостью, и я узнал о вашем приезде, только когда вы уже поселились.
- Она прекрасно обо мне позаботилась.
- Вы довольны вашей комнатой?
- Более чем.
В памяти Терезы вспыхнуло и тут же погасло иррациональное, извращенное раздражение, испытанное ею минуты назад, когда она одевалась. Дело в том, что подсознательно она ожидала увидеть здесь нечто британское, эксцентричное, а отнюдь не безликий модерн, общий для всех гостиниц мира. Хотя, с другой стороны, ей нравилось иметь спутниковое телевидение с каналом Си-эн-эн, нравился мини-бар, ее приятно изумило наличие в комнате факса, как и то, что ванная оказалась вполне современной и прекрасно оборудованной. Так в чем же тогда дело? Неужели она предпочла бы пыльный, обшарпанный чулан с тазиком и кувшином холодной воды, комкастую, с выпирающими пружинами кровать и одну на этаж ванную в дальнем конце коридора?
- Вы хотите позавтракать?
- Пожалуй что да.
- Столовая направо по коридору, - сказал Ник Сертиз, подкрепив свои слова взмахом руки.
Все это время Эми стояла за его спиной, молча наблюдая за этим обменом любезностями. Тереза вежливо улыбнулась и прошла мимо хозяйской четы. Ей было как-то не по себе. Полная тишина, затопившая здание вскоре после того, как она легла в постель, подсказала ей, что других постояльцев в гостинице нет. В результате она чувствовала себя словно выставленной на обозрение и начинала уже жалеть, что польстилась на дешевизну, не поселилась в гостинице побольше, где ни одной собаке нет до тебя дела. А тут что ни сделай, все будет замечено и откомментировано, а при случае и вызовет недоуменные вопросы.
Чего ей тут хочется… Тереза и сама толком не понимала чего, главное, чтобы все оставили ее в покое. Она хотела быть максимально незаметной, ни видом своим, ни поведением не уподобляться вездесущим американским туристам. А вот отец - он бы как раз и был одним из них. Подобно многим своим соотечественникам, он не расставался с родным домом даже и тогда, когда уезжал на другой конец света. Но Тереза знала, что будет выделяться из окружающей обстановки и что с этим ничего не поделаешь. Ведь ей придется жить в самом центре Булвертона, иначе вся эта поездка вообще не имела бы смысла.
Судя по всему, "Белый дракон" считался лучшей в городе гостиницей. Она наткнулась на него почти случайно, просматривая в интернете перечень отелей, имеющихся в Великобритании и, более конкретно, в Восточном Сассексе. В Булвертоне был отмечен и рекомендован один только "Белый дракон". На следующий день она, не без сильных сомнений, послала авиапочтой заказ на бронирование номера и была приятно удивлена, получив через пару дней по факсу уведомление, что заказ принят.
В столовой было холодно, несмотря на разожженный камин. На буфетном столике было выложено все необходимое для холодного завтрака: зерновые хлопья, фрукты, молоко, соки. Стараются, а зачем? Тереза почти уже уверилась, что других постояльцев в гостинице нет, а если так, то зачем столько еды, зачем такое разнообразие? Точь-в-точь как дома, на том берегу Атлантики, в ресторанах, словно присягнувших неустанно бороться за поголовное ожирение американского народа.
Взяв мюсли и миску цитрусовых ломтиков, Тереза села у окна. В столовой было шесть столиков, каждый накрыт на четверых. За выходившим на главную улицу окном медленно, как на похоронах, катились машины. Пешеходов почти не было. Подошла Эми, чтобы принять у нее заказ.
А затем долгое, одинокое ожидание. Тереза уже жалела, что не сходила куда-нибудь за газетой. Она думала, что у входа в гостиницу будут стоять торговые автоматы, а обнаружив, что это не так, несколько растерялась. Собственная неспособность усвоить, что здесь все не так, как в Америке, обостряла в ней ощущение, что она здесь чужая. Ей было зябко и неуютно от того, что она полностью предоставлена своему собственному промыслу, и она сомневалась, что сможет когда-нибудь с этим свыкнуться. После Энди осталась зияющая пустота, молчание, перманентное отсутствие. В этой пустоте, в мучительных сожалениях, что его больше нет, она провела едва ли не всю прошедшую ночь, безуспешно сражаясь с порожденной дальним перелетом бессонницей, не думая ни о чем, кроме своей утраты. Она вслушивалась в темноту, в незнакомый город, в его огромную тишину и жуткий покой, представляя его, весь сплошь, средостением скорби. Она не была единственной в Булвертоне вдовой, но мысль об этом не помогала ничуть.
Когда Терезе наскучило ждать, она поднялась из-за столика и прошла по коридору в контору, где сидел за компьютером Ник Сертиз.
- Могу я купить здесь какую-нибудь газету? - спросила она.
- Да, конечно. Я скажу, чтобы вам принесли. А какую бы вы хотели?
Вопрос застал Терезу врасплох, она привыкла к "Вашингтон пост" и никогда не задумывалась о других вариантах.
- Может быть, "Тайме"?
Это было единственное, что пришло ей в голову.
- Хорошо. Хотите, я скажу, чтобы вам доставляли ее ежедневно?
- Да, пожалуйста.