52.
После обеда Кристиано Дзена сел в автобус и поехал прошвырнуться.
Планов у него не было, в кармане лежало всего три евро, но сидеть в субботу дома - ни в какие ворота не лезет.
Поев, он попробовал было позвонить Четыресыра, чтобы узнать, не хочет ли тот поехать смотреть мотоциклы, но его сотовый, как всегда, был отключен.
В церкви сидит, наверное.
Когда двери автобуса с фырканьем распахнулись и Кристиано сошел на тротуар, было всего четыре часа пополудни, но на долину уже спускалась ночь. Между небом и землей оставалась лишь тонкая полоска розоватого цвета. С востока дул порывистый ветер, и высаженные вдоль разделительной полосы шоссе кипарисы дружно накренились в одну сторону. Подвешенные под пешеходным мостом рекламные растяжки хлопали на ветру, как слабо натянутые паруса.
Напротив на полтора километра растянулись склады, оптовые, розничные и распродажные магазины, автомойки самообслуживания, неоновые огни, мигающие вывески с объявлениями о специальных предложениях и распродажах. Имелась даже мечеть.
Слева, позади "Храма обуви", за клубами дыма, поднимавшимися от торгующих жареными колбасками и бужениной палаток, виднелись внушительные стены торгового центра "Четыре башни". Чуть поодаль - стеклянный куб "Медиастора", а с другой стороны дороги - гигантский автосалон "Опель - Дженерал Моторс" с рядами новых машин и большой площадкой авторынка, обвешанной плакатами суперпредложений. И еще стоянка перед мультиплексом рядом с павильоном "Макдоналдса"
Посредине кольцевой развязки, в которую вливались еще две прямые, как линейка, дороги, заслуженный скульптор Каллисто Арабуйя воздвиг свое последнее творение: огромный бронзовый фонтан в форме рождественского кулича, вращающийся и брызгающий во все стороны тонкими струйками воды.
Кристиано направился в сторону торгового центра. Высящиеся по углам здания четыре бастиона в хорошую погоду было видно за километры. Говорили, что они в высоту на полметра побивали колокольню Сан-Марко в Венеции. За один евро можно было взобраться на лифте на самый верх башни номер два. Оттуда виднелись изгибы текущей в сторону моря Форджезе и все крохотные городки и поселки, скарлатинной сыпью усеявшие долину.
Торговый центр - огромный синий параллелепипед, размером больше авиационного ангара, без единого окна - был построен в середине девяностых годов.
Сегодня, в честь начала месяца распродаж, над башнями парили желто-синие аэростаты, на которых огромными буквами было написано: "ВЫГОДНЫЕ ПОКУПКИ - В "ЧЕТЫРЕХ БАШНЯХ" Со всех сторон здание окружали километры асфальта, уставленные тысячами машин.
Сюда, в "Башни", приезжали издалека. Самый крупный торговый центр в радиусе ста километров. Сто тысяч квадратных метров на трех этажах и двух галереях. С подземной стоянкой, вмещающей до трех тысяч автомобилей. Первый этаж полностью занимал гипермаркет "Коралловый риф", царство сверхнизких цен, - тут реально было затариться ящиком пива меньше чем за десять евро. Все остальные площади были заняты магазинами. Здесь было все, что угодно: отделение банка, пункты продаж сотовых операторов, почта, детский утолок, магазины обуви и одежды, три парикмахерских, четыре пиццерии, винотека, китайский ресторанчик, ирландский паб, игровой зал, зоомагазин, спортзал, медицинский центр и солярий. Разве что книжного не хватало.
На втором этаже в самом центре находилась большая овальная площадка с фонтаном в форме лодки и мраморной лестницей, ведущей наверх. По замыслу архитектора, она в сюрреалистической манере воспроизводила римскую площадь в Испании.
Сутулясь от хлеставшего по лицу ледяного ветра, Кристиано пересек стоянку. Повсюду царил ажиотаж - сегодня был первый день месяца распродаж.
Нескончаемая вереница машин выстроилась перед автоматическим шлагбаумом парковки, у входов в торговый центр бурлили людские реки. На улицу вываливались семьи с ломящимися от покупок тележками и мамаши с упакованными, как космонавты, малышами в колясках, компании подростков на мотороллерах лавировали между автомобилями, водители ссорились за места на стоянке, автобусы извергали из своих недр отряды стариков. В углу стоянки развернулся передвижной мини-парк аттракционов с непременными картингом и тиром.
Динамики над входом в торговый центр гремели оглушающей музыкой.
Кристиано заглянул за батарею мусорных баков, где Фабиана Понтичелли и Эсмеральда Гуэрра летом обычно тусовались со своей компанией, а зимой оставляли мотороллеры.
"Скарабео" со смайликом был тут, пристегнутый к мотоциклу Теккена.
Сердце Кристиано бешено забилось.
Он оглядел мотоцикл. Неприятно признавать, но конь у этого сукина сына был что надо. Он поменял колеса на гоночные, чтобы шнырять между машинами на трассе. Кристиано заметил, глушитель тоже был не родной. Этот тип ухлопал кучу денег на то, чтобы наворотить свой мотоцикл. С чем с чем, а с бабками у него проблем не было. Отец Теккена был большим начальником на "Биолумексе" - фабрике, где делали лампочки, недалеко от Сан-Рокко, так что с малых лет исполнялся каждый его каприз.
Кристиано ничего не мог поделать со вспыхнувшей завистью. Но потом он сказал себе, что папенькины сынки растут на всем готовом, а чуть только с ними приключится какая-нибудь фигня, начинают ныть, как бабы.
"Например, если случится землетрясение и все разнесет в прах, Теккен окажется абсолютно беспомощным, впадет в отчаяние оттого, что стал бедным, и повесится на первом суку. А мне терять нечего.
Да, землетрясение - это было бы классно"
Еще для поднятия духа он напомнил себе, что все великие люди продирались через дерьмо сами. Взять хотя бы Эминема, или Гитлера, или Кристиана Вьери .
И он нырнул в поток входящих в торговый центр.
Внутри было очень жарко. По флангам выстроились девицы в мини-юбках и пиджачках, совавшие всем подряд рекламные листки с новыми тарифами от сотовых операторов и скидками в спортзал и солярий. Кучка людей толпилась вокруг мужика, нарезавшего пластмассовой штуковиной морковь и кабачки.
Как всегда, Кристиано остановился перед "Сотолендом" - салоном сотовой связи.
Как же ему хотелось иметь свой сотовый!
Кажется, у него одного во всей школе не было трубки.
- И ты не гордишься тем, что не похож на других? - ответил отец, когда Кристиано заикнулся об этом.
- Нет. Не горжусь. Я тоже хочу себе сотовый.
Он прошел мимо магазина электроники, в витрине которого все было увешано объявлениями о суперскидках на мониторы и компьютеры. Но здесь он не задержался. Его толкали плечи и животы, оглушали оравшие прямо в уши накрашенные губы, слепили фальшивым блеском крашеные волосы, лез в нос навязчивый запах духов и лосьонов после бритья.
Какого черта он притащился в этот бедлам?
Он дошел до паба "Заводной медведь" и заглянул туда в надежде увидеть Данило.
Вокруг едва освещенных приглушенным светом столиков сгрудились темные силуэты. У стойки с высокими табуретами тоже было не протолкнуться. Три плазменных экрана крутили соревнования по армрестлингу. Оглушающе гремела музыка, и каждый раз, как кто-нибудь давал на чай, официанты били в гонг.
На Данило не было и намека.
Кристиано вышел из паба и на имевшиеся три евро купил себе кусок пиццы с сервелатом и грибами. Перекусив, он решил, что обойдет центр, не останавливаясь перед витринами.
Зажатый в толпе, плотным потоком двигавшейся по галерее "В", он чуть не столкнулся с Фабианой Понтичелли.
Он просто чудом успел увернуться. Сбоку раздался голос Эсмеральды: "Сюда! Сюда!"
Два чертенка в цветастой одежде, радостно визжа, скакали сквозь толпу, прыгали, хватаясь за руки, и расталкивали встречных. На них отовсюду сыпались ругательства, но они их даже не слышали. Словно их обуял какой-то шальной бес.
Кристиано пустился следом за ними, стараясь остаться незамеченным и не потерять их из виду. Неожиданно Фабиана показала на магазин одежды, и они с Эсмеральдой, держась за руки и хихикая, ввалились внутрь. Кристиано подошел к витрине.
Подружки занимались тем, что стаскивали с полок юбки, свитера и футболки и, едва удостоив взглядом, засовывали скомканные вещи между стопками аккуратно сложенной одежды. Время от времени они прерывались и смотрели на стены и в потолок.
Кристиано все не мог понять, но потом его осенило.
"Видеонаблюдение".
Когда они не попадали в радиус телекамер, одна, отвлекая на себя внимание, устраивала беспорядок, а другая быстро пихала вещи в сумку.
Потом он увидел, как Фабиана с сумкой вошла в примерочную, а Эсмеральда встала на стреме, делая вид, что меряет шапочку, а когда подошла озверевшая от устроенного ими бедлама продавщица, она растянула губы в фальшивой улыбочке и, осыпая ее вопросами, увела девушку к дальнему ряду стеллажей.
Кристиано мог дать руку на отсечение, что Фабиана в примерочной в этот момент орудовала кусачками, снимая с одежды магнитные датчики.
Выйдя из кабинки, она подала знак Эсмеральде, и подружки с набитой сумкой преспокойно вышли из магазина и слились с толпой.
Классно у них получалось, черт возьми.
У него с этим делом было никак. Он все делал криво.
Сначала тыщу лет собирался с духом, и продавщицы его не вычисляли только потому, что сами тормозили похлеще его. В конце концов он всегда брал что-то ненужное. Один раз пару адидасов, которые ему жали. Другой раз - пульт для игровой приставки, от которого без консоли толку было ноль.
Самым неудачным его предприятием стала попытка украсть из зоомагазина хорька по кличке Ягодка.
Он с первого взгляда влюбился в это пушистое создание. Мышиная мордочка, но уши большие, как у медвежонка, и глаза как две капли чернил. Шерстка цвета кофе с молоком, хвостик кисточкой. Он мирно посапывал в большой клетке, устроившись в некоем подобии гамака. На табличке было написано: "РУЧНОЙ". И Кристиано тайком от хозяйки магазина открыл дверцу и просунул в клетку руку. Ягодка дал погладить себе брюшко и, обхватив лапками его большой палец, лизнул его шершавым языком.
Несколько дней подряд Кристиано дежурил в магазине, донимая хозяйку вопросами: сколько стоит Ягодка (какая-то несусветная сумма!), что он ест, куда ходит по нужде, хорошо ли себя ведет, сильно ли воняет. В конце концов она, обессилев, заявила: "Или ты его покупаешь, или чтобы я тебя больше не видела".
Оскорбленный, Кристиано направился к выходу, но в последний момент заметил, что ведьма отошла за сухим кормом. Он открыл клетку, схватил Ягодку за шею, без лишних раздумий засунул его в штаны и дал деру.
Хорек через несколько секунд начал дергаться, извиваться и царапаться, словно его собирались прикончить.
Кристиано шагал по галерее, стараясь сохранять непринужденный вид, но зверек обдирал ему кожу на ногах. Терпеть не было мочи, Кристиано закричал и заметался в толпе как бесноватый. Не успел он запустить руку в штаны, как за спиной раздался вопль: "Держи вора! Вор! Он украл хорька! Держите его!"
Провожаемая изумленными взглядами прохожих, следом за ним неслась хозяйка зоомагазина. Кристиано пустился вскачь. Головка хорька выглянула из штанины, Кристиано брыкнул ногой, зверек выскочил наружу и, пролетев пару метров, приземлился и юркнул в салон сотовой связи, в то время как Кристиано летел к выходу.
После этого ужасного случая он зарекся воровать в магазинах.
Да, но куда же подевалась сладкая парочка?
Он пошел дальше по галерее, высматривая их в магазинах одежды и обуви.
На площади Испании было не протолкнуться. Столики бара "Луна в колодце" сплошь были заняты отдыхающими посетителями. За три евро можно было сфотографировать детей рядом с клоуном в цилиндре. На кровати лежала блондинка в бикини, ее задница вибрировала под какими-то пластырями, подсоединенными к цветным проводкам.
"Ara, вот и они"
Подружки сидели на ступенях, рассматривая краденые обновки.
Кристиано предпочел бы ретироваться, но вместо этого, как заговоренный, протопал в сторону девушек, исподтишка наблюдая за ними, никого и ничего не замечавшими. Он прикинулся, что ждет кого-то, время от времени поглядывая на большой циферблат часов над головой.
"Еще тридцать секунд, и я ухожу".
По прошествии тридцати секунд он решил подождать еще двадцать. И правильно сделал, потому что на восемнадцатой секунде Эсмеральда, как ему показалось, окликнула его.
Клоунская песенка все заглушала, так что было непонятно, сердитый у нее тон или нормальный.
Потом подружки жестом поманили его к себе.
Кристиано как можно более неспешным шагом поднялся по лестнице. Эсмеральда похлопала рукой по ступеньке, приглашая его сесть:
- Как дела?
Слюна изо рта мгновенно испарилась, и Кристиано с трудом промямлил:
- Хорошо.
Эсмеральда натянула поверх блузки фиолетовую футболку:
- Ну как?
- Классно.
- Классно, и только? - Она повернулась к подруге: - Видишь? Она мне не идет. - И, сняв футболку, швырнула ее на пол.
Фабиана задержала на нем взгляд зеленых глаз:
- Ты чего здесь делаешь?
- Ничего...
- Ждешь кого-то?
- Нет... - Потом он вспомнил, какую комедию разыгрывал минуту назад. Кристиано пожал плечами. - Да... Но я опоздал.
Эсмеральда вытащила из сумки толстовку с суперменской "S" на груди.
- К подружке?
"Нет" у него вырвалось слишком поспешно.
- Да ладно тебе, что плохого в том, чтобы иметь подружку. Боишься девчонок?
- С чего бы это? - С этой парочкой он вечно чувствовал себя как на допросе. Для большей ясности он добавил: - Нету у меня подружки, и точка.
- А Анджела Барони?
- Что Анджела Барони?
- Она всем уши прожужжала, что втюрилась в тебя...
- А ты ее и знать не желаешь, бедняжку. Крутой ты у нас парень, - с издевкой заметила Фабиана.
Анджела Барони была девчонка из третьего "С". Маленькая, с длинными черными волосами. Кристиано как-то не замечал, чтоб он ей нравился.
- Не нравится она мне, - смущенно буркнул он.
- А кто тебе нравится? Кристиано впился ногтями в руку:
- Никто.
Эсмеральда положила голову ему на плечо. Он окаменел, словно ему в задницу всунули палку. От волос шел круживший голову аромат шампуня, она промурлыкала ему на ухо:
- Не может такого быть. Ты самый классный парень в школе, а тебе никто не нравится?.. - и легонько поцеловала его в шею.
Хотя Кристиано был уверен, что она водит его за нос, ощущение от этого поцелуя было головокружительное, на бесконечно долгое мгновение у него потемнело в глазах и перехватило дыхание, а спина вся пошла мурашками.
- Вот засада! Ты его целуешь, а я нет? - И Фабиана звонко чмокнула его в губы. Кристиано хватил второй удар, может быть, даже сильнее первого, как будто ему вонзили нож в грудь. Он издал нечленораздельный звук.
Слишком кратко было касание этой мягкой плоти. Слишком прекрасно и болезненно. Он еле удержался от того, чтобы коснуться рта пальцами, проверить, не осталась ли на губах эта влага.
- А мы?
- Мы тебе не нравимся?
Эсмеральда нахлобучила ему на голову плюшевую шапку ядовито-зеленого цвета и рассмеялась:
- Тебе классно.
Фабиана достала помаду и накрасила ему губы.
Кристиано настолько оторопел, что, наверное, дал бы этой парочке даже намылить шампунем голову.
Эсмеральда достала из сумки зеркальце:
- На, посмотрись!
Кристиано едва взглянул на себя и принялся стирать с губ помаду.
- Пошли в игровой зал? - сказала Эсмеральда подруге и двинулась в сторону галереи.
Фабиана сложила руки на груди и состроила недовольную мину:
- Фу! Знаешь, кто ты? Зануда! Почему ты никогда не улыбаешься? Наверное, это у тебя от отца.
Кристиано напрягся. Ему не нравилось, когда заговаривали об отце.
- Это почему?
- Ну, он весь такой мрачный, с бритым черепом и всеми этими татуировками... Кстати, скажи-ка мне одну вещь! Где он их себе сделал?
- Что?
- Татуировки.
- Не знаю... У татуировщиков. - Кристиано и вправду не знал, большую часть наколок Рино сделал, когда он был слишком маленький, чтобы помнить об этом, а последние отцу делали где-то недалеко от Мурелле.
- Ясное дело. Но где?
Кристиано пожал плечами:
- А тебе зачем?
- Хочу сделать себе одну.
- Где?
Она улыбнулась и помотала головой:
- Не скажу.
- Да ладно, где?
- В одном потайном месте.
- Ну ладно тебе, скажи.
- А ты скажи, где их делал твой отец.
Кристиано прижал руку к груди:
- Клянусь тебе, не знаю.
- Ты смотри, я ведь и сама могу его спросить. Думаешь, струшу? Да мне раз плюнуть!
Кристиано пожал плечами:
- Ну так иди и спроси.
Фабиана встала и потянула его за руку:
- Пошли.
Игровой зал оказался битком набит. Тут были несколько ребят из школы, но в основном тусовался народ постарше.
В просторной комнате разместились боулинг с пятью дорожками; игра, в которой надо было забросить мяч в корзину, а на табло высвечивалось количество заброшенных мячей; стеклянные короба с клешнями, которыми надо было ухватить плюшевую игрушку, и сотни видеоигр. Звучала оглушительно громкая музыка. Было полно филиппинцев и китайцев, детвора вразнобой скакала на мостике музыкального игрового автомата, пытаясь подражать танцующим на экране персонажам. В глубине был еще один зал, хуже освещенный и с меньшим количеством посетителей. Десяток зеленых столов с низкими светильниками и черные фигуры вооруженных киями игроков, а за их спинами - мигающие экраны видеопокера.
Кристиано туда ни разу не заходил. Во-первых, у двери висело объявление, что вход разрешен только совершеннолетним, во-вторых, он там никого не знал, и в-третьих, он не умел играть в бильярд.
Фабиана, начхав на запрет, нырнула в зал, и Кристиано направился было за ней, но, увидев, что там Теккен, застыл в дверях.
Теккен играл парную игру, а Эсмеральда его тормошила - ударяла по кию, когда он забивал шар, щекотала и терлась об него плечами. Он делал вид, что сердится, но за километр было видно, что парень млеет от удовольствия.
С ним было еще двое. Меммо, с аккуратно подстриженной эспаньолкой и затянутыми в хвост волосами, и Мушмула, вбивший себе в голову, что он похож на Робби Уильямса.
Дошло до того, что Эсмеральда взобралась на бильярдный стол и расставила ноги, а Теккен под всеобщее улюлюканье пустил под ними шар.
Кристиано прикрыл глаза и прислонился к стенке. Ему не хватало воздуха, а на шее и на губах он все еще чувствовал поцелуи Эсмеральды и Фабианы.
- Ну и шлюхи... - пробормотал он.
Отец был прав, таким, как они, нравятся папенькины сынки. Как Теккен. Их мотоциклы. Их деньги.
А у него в кармане ни гроша - они над ним только изгаляются.
Какая-то кислая гадость жгла ему желудок, как будто он выпил бутылку хлорки. К горлу подступала тошнота.