Это также помогло объяснить, зачем Часовщик рассыпал песок на месте "преступления", а потом сметал его. Чтобы наверняка уничтожить все следы, по которым можно было бы установить, что именно он приходил туда позже для зарядки своих взрывных устройств.
Кроме того, Райму удалось установить, что и другие "жертвы" были как-то связаны с упомянутым зданием. Люси Рихтер должна была сегодня получать награду, поэтому у нее имелись все необходимые документы и пропуска, с помощью которых она могла пройти в любую часть управления.
Что касается Джоанны Харпер, то она готовила букеты и цветочные украшения для церемонии - великолепный способ пронести в здание что угодно.
- Я пришел к выводу, что это должна быть бомба. Мы связались с мэром. Он попросил представителей прессы воздержаться от сообщений об эвакуации здания, чтобы не вспугнуть преступников. Правда, устройство взорвалось до того, как антитеррористическая группа сумела его обезвредить. - Райм покачал головой. - Самое отвратительное, когда такая прекрасная улика взрывается. Представляешь, насколько сложно брать отпечатки пальцев с кусков металла, пролетевших по воздуху со скоростью тридцать тысяч футов в секунду.
- Но как тебе удалось выйти на мисс Конгениальность, которая сейчас делает нам честь своим присутствием? - спросил Дельрей, кивнув на Шарлотту.
- Ну, это было совсем просто, - ответил Райм с усмешкой. - Она проявила элементарную неосторожность. Если Дункан был фальшивкой, значит, и женщина, помогавшая ему на месте первого "преступления" в переулке, тоже подставная. Наш молодой сотрудник, как обычно, немного перестарался в хорошем смысле слова и записал номера всех машин вокруг переулка рядом с Сидар-стрит. Мнимая сестра мнимого убитого приехала на автомобиле марки "Авис", который арендовала Шарлотта Аллертон. Мы проверили почти все отели в городе, пока нашли ее.
Дельрей восхищенно покачал головой.
- Ну а самый главный ваш объект? Господин Часовых Дел Мастер?
- А, наш Часовщик? - пробормотал Райм. - С ним немного сложнее. - Райм сообщил Дельрею, что дочь Шарлотты Пэм слышала, будто живет он где-то в Бруклине, но где точно, она не знает. - Пока никакой другой информации.
Дельрей наклонился к Шарлотте:
- Где в Бруклине? Мне нужно знать. И немедленно!
- Какой же вы жалкий! - с высокомерным презрением ответила ему Шарлотта. - Вы все! Мелкие прислужники вашингтонской бюрократии. Торгуете душой своей страны и…
Дельрей снова наклонился к ней и произнес прямо в лицо, прищелкнув языком:
- Э-э-э. Никакой политики и никакой философии… Нам нужны только ответы на вопросы. Понятно?
- Идите вы… - ответила ему Шарлотта.
- Куда мне против такого интеллекта, - простонал Дельрей, попытавшись губами сымитировать звук тромбона.
Райм сожалел, что здесь с ними нет Кэтрин Дэнс, которая смогла бы квалифицированно допросить Шарлотту, хотя, как он понимал, и ей пришлось бы очень долго вытягивать информацию из этой фанатички. Он подался вперед в своей инвалидной коляске и шепотом произнес, так, чтобы не услышала Пэмми:
- Если вы нам поможете, я смогу устроить, чтобы вы время от времени виделись с дочерью в тюрьме. А если откажетесь, я гарантирую, что вы больше никогда в жизни ее не увидите.
Шарлотта выглянула в коридор, где на стуле сидела Пэм, с вызовом сжимая в руках "Гарри Поттера". Девочка была хорошенькая, темноволосая, с тонкими чертами лица, но уж слишком худенькая. На ней были потертые джинсы и темно-синий свитер. Под глазами большие темные круги. Девочка нервно хрустела пальцами. Она явно нуждалась в помощи множества разных специалистов.
Шарлотта повернулась к Райму и спокойно произнесла:
- Я предпочту больше никогда ее не увидеть.
Дельрей заморгал, услышав ее слова, его обычно совсем неэмоциональное лицо перекосило от отвращения.
Воображение Райма иссякло - он не представлял, на какую еще приманку поймать эту женщину.
И тут в комнату вбежал Рон Пуласки. Несколько мгновений ему потребовалось на то, чтобы отдышаться.
- Что случилось? - спросил Райм.
Ушло мгновение, прежде чем Рон смог ответить. Наконец он произнес:
- Телефоны… Часовщик…
- Давай, выкладывай скорее, Рон.
- Извините… - Глубокий вдох. - Мы не смогли отследить его мобильный, но гостиничный портье видел, как она, Шарлотта, каждый день около полуночи куда-то звонила на протяжении последних четырех или пяти дней. Я связался с телефонной компанией. Выяснил номер, по которому она звонила. И они нашли его. Это платный телефон в Бруклине. Вот здесь, на перекрестке. - Он протянул обрывок бумаги Селлитто, который передал его Бобу Хауманну и ребятам из группы захвата.
- Отличная работа, - похвалил Селлитто Пуласки, позвонил помощнику инспектора полиции округа, в котором располагался телефон, и попросил начать осмотр района. А Мэл Купер тем временем переслал туда по электронной почте фоторобот Часовщика.
Райм высказал предположение, что Часовщик мог жить и далеко от телефона - это бы не удивило криминалиста, - но спустя каких-нибудь пятнадцать минут они получили подтверждение от патрульного полицейского, отыскавшего нескольких жителей района, которые сразу же узнали Дункана по фотографии.
Селлитто записал номер дома и передал его Бобу Хауманну.
- Я позвоню оттуда, - бросила на ходу Сакс.
- Подожди, - остановил ее Райм. - Тебе бы лучше остаться здесь. Боб сам со всем справится. У него в распоряжении будет достаточно тактических мощностей.
Райм не мог забыть о намерении Амелии уйти из полиции, и ему вспомнилось поверье, распространенное среди полицейских, что у тех, кому осталось недолго работать, гораздо больше шансов погибнуть или получить тяжелое ранение. Естественно, Райм не верил никаким приметам. Впрочем, это не имело принципиального значения. Ему просто не хотелось, чтобы она уходила.
Амелия думала примерно о том же. И не могла скрыть колебаний. И тут он заметил, что она смотрит в коридор на Пэм Виллоуби. Мгновение спустя Амелия снова повернулась к Райму. Их взгляды встретились. Он едва заметно улыбнулся и кивнул.
Амелия схватила свою кожаную куртку и направилась к двери.
По тротуару в тихом квартале Бруклина медленно продвигался десяток полицейских. Еще шестеро крались по переулку за бунгало.
Это был район скромных домиков и маленьких двориков, украшенных рождественской мишурой. Крошечные размеры участков ничуть не повлияли на желание владельцев заполнить их возможно большим количеством Санта-Клаусов, оленей и эльфов.
Амелия медленно двигалась по тротуару во главе группы захвата. Она поддерживала постоянную радиосвязь с Раймом.
- Мы уже на месте, - сообщила она ему почти шепотом.
- Ну и что там?
- Мы осмотрели здания с обеих сторон и сзади.
На противоположной стороне улицы находился общественный огород. Посередине крошечного участка стояло чучело в изодранном халате. На груди у него было что-то написано.
- Неплохое местечко для проведения захвата. Мы… постой-ка, Райм. - В одной из комнат погас свет. Полицейские остановились и присели. - Он все еще здесь… Я отключаю связь.
- Давай, бери его, Сакс. - Амелия услышала в его голосе необычную решительность. Она понимала, Райма очень расстроило то, что Часовщику удалось бежать. Конечно, они спасли людей в здании управления строительства и арестовали Шарлотту. Но как бы то ни было, Райм не успокоится, пока не поймает всех, причастных к этому делу.
Только он, в отличие от Амелии, не был уверен, что ей удастся схватить Часовщика. А ей очень хотелось преподнести Дункана Райму в качестве памятного подарка об их последнем совместном деле.
Она сменила частоту в рации и произнесла в микрофон:
- Детектив пять-восемь-восемь-пять вызывает группу "А".
Боб Хауманн, находившийся на расстоянии одного квартала, вышел на связь.
- Говорите.
- Он здесь. Только что видела свет в одной из комнат.
- Принято. Группа "В", слышишь?
Бо обращался к полицейским, находившимся за бунгало.
- Командир группы "В" вызывает группу "А". Мы… Минутку. Да, он наверху. Только что видели, как там зажегся свет. Кажется, в задней спальне.
- Имейте в виду, он может быть не один, - предупредила Амелия. - Вдруг там кто-то еще из организации Шарлотты. Или у него нашелся новый сообщник.
- Поисковые группы, что у вас там? - спросил Хауманн своим скрипучим голосом.
Поисковые группы как раз занимали позиции на крыше жилого здания за домом Часовщика и в огороде на противоположной стороне улицы и направляли свой инструментарий на жилище преступника.
- Поисковая группа "А" вызывает основную группу "А". Все жалюзи опущены. Невозможно ничего разглядеть. В задней части дома повышение инфракрасного излучения. Находящийся там человек не движется. На чердаке свет, но внутрь мы заглянуть не можем, так как все окна закрывают жалюзи.
- Поисковая группа "В". У нас то же самое. Ничего не видно. Тепло наверху. На первом этаже ничего. Секунду назад слышали щелчок или два.
- Оружие?
- Возможно. А может быть, просто какие-нибудь бытовые приборы или обогреватель.
Офицер группы захвата, находившийся рядом с Сакс, жестами отдавал приказания подчиненным. Он, Амелия и еще двое собрались у входной двери. Еще одна группа из четверых полицейских следовала за ними. Один нес таран. Трое других следили за окнами на первом и втором этажах.
- Группа "В" вызывает группу "А". Мы заняли позицию. Установили лестницу к окну освещенной комнаты.
- Группа "А" заняла позицию, - шепотом радировал еще один участник захвата.
- По счету три световые гранаты - в освещенные помещения. Бросайте сильнее, так, чтобы они пробили жалюзи. На счет "один" одновременное проникновение в здание с обоих входов. Группа "В" разделяется и осматривает первый этаж и подвал. Группа "А" идет прямо наверх. В первую очередь ищите взрывные устройства. Помните, этот парень знает, как с ними работать.
Несмотря на морозный воздух, ладони Амелии вспотели в узких перчатках "Номекс". Она стянула одну из них и подула в нее. Затем так же поступила и с другой. Потом подтянула бронежилет и отстегнула чехол запасной обоймы. У других полицейских были автоматы, но Амелия не любила такое оружие. Она предпочитала изящество одного точно сделанного выстрела потоку свинца.
Амелия и трое полицейских из первой группы молча кивнули друг другу.
Хриплый голос Хауманна начал отсчет:
- Шесть… пять… четыре… три…
Морозный воздух огласил звук разбитого стекла. Это в окна полетели световые шоковые гранаты.
Хауманн спокойно продолжал считать:
- Два… один.
От громкого треска гранат задрожали стекла, и дом наполнился вспышками яркого света. Здоровенный полицейский с тараном в руках саданул им во входную дверь. Она распахнулась от первого же толчка, и через несколько секунд участники штурма уже бежали по скудно обставленным помещениям.
С фонариком в одной руке и пистолетом в другой Амелия вместе со своей группой поднималась по лестнице на второй этаж.
Она слышала голоса полицейских из других групп, осматривавших подвал и комнаты первого этажа.
Первая спальня на втором этаже была пуста. Вторая тоже.
Вскоре стало ясно, что в здании пусты все помещения.
- Где он, черт побери? - пробормотала Амелия.
- Всегда одно и то же, - усмехнулся кто-то.
- Преступник-невидимка, - отозвался другой.
В наушниках послышалось:
- Поисковая группа "А". Свет на чердаке только что погас. Он там.
В самом конце маленькой спальни они обнаружили люк в потолке, с него свисала толстая веревка. Складная лестница. Мужчины отступили на шаг, целясь в люк, а Амелия схватила веревку и резко потянула. Дверца со скрипом подалась вниз, у них на глазах раскрылась складная лестница.
Амелия погасила свет в спальне, чтобы их труднее было разглядеть. При этом она прекрасно понимала, что человек наверху находится в значительно более выгодном положении по сравнению с ними. Любой, кто станет подниматься по лестнице, будет представлять для него превосходную мишень.
Командир группы крикнул:
- Эй вы там, на чердаке! Немедленно спускайтесь вниз! Вы меня слышите? Это ваш последний шанс.
В ответ ни звука.
- Световую гранату! - приказал он.
Один из полицейских отвязал гранату с пояса и кивнул. Командир группы положил руку на лестницу, но Амелия покачала головой:
- Я возьму его.
- Вы уверены?
Сакс кивнула.
- Только, пожалуйста, одолжите мне кто-нибудь шлем.
Кто-то протянул ей шлем, и она надела его.
- Мы готовы, детектив.
- Пошли! - Амелия взобралась почти до самого верха лестницы - боли в коленях, которой она ожидала, практически не было - и вынула световую гранату. Вырвала чеку, зажмурилась, чтобы вспышка не ослепила ее и чтобы немного приспособиться к темноте на чердаке. И, опустив голову, швырнула гранату вверх.
Через три секунды она взорвалась, и Амелия, открыв глаза, влезла в узкое пространство, заполненное дымом и воняющее осадком от взрывчатого вещества. Она откатилась от входа, зажгла свой фонарь и, поводив им по сторонам, нашла какую-то стойку, к которой и подползла как к единственному доступному укрытию.
Никого справа, никого в центре, никого…
Именно в это мгновение она поняла, что пол вовсе не деревянный, каким показался поначалу, а из картона, покрытого всяким изолирующим барахлом. Правой ногой она уже пробила его насквозь, и та уже торчала из потолка спальни. Амелия попала в капкан. Она не могла пошевелиться, резкая боль в колене током пронзила тело. Она не смогла сдержать крик.
- Детектив! - Амелия повернула фонарь и пистолет в единственном направлении, которое могла видеть, - прямо перед собой. Преступника там не было.
Это означало, что он у нее за спиной.
И тут над головой загорелся свет, сделав из Амелии идеальную мишень.
Она изо всех сил попыталась повернуться, в любое мгновение ожидая сухого треска выстрела и удара пули в голову, в шею или в спину.
Амелия вспомнила об отце.
Вспомнила о Линкольне Райме.
"Ты и я, Сакс…"
Затем решила, что ни при каких обстоятельствах не позволит, чтобы ее одолели вот так просто, без сопротивления. Амелия взяла пистолет в зубы и, опираясь на обе руки, стала поворачиваться, чтобы найти свою мишень.
Она услышала звук тяжелой обуви на лестнице - кто-то спешил ей на помощь. Конечно, именно этого и ждет Часовщик - возможности убить как можно больше полицейских. Он воспользовался Амелией в качестве приманки, чтобы завлечь ее товарищей на верную гибель в надежде самому скрыться в начавшейся неразберихе.
- Берегись! - крикнула она, сжимая пистолет. - Он…
- Где он? - спросил командир группы "А". Он взбежал вверх по лестнице, за ним по пятам следовали два других полицейских. Они торопливо оглядывали помещение, в том числе и ту часть, что находилась за спиной Амелии.
Ее сердце учащенно билось, она изо всех сил пыталась взглянуть назад.
- Вы что, его не видите? - с недоверием в голосе спросила она. - Но он должен там быть.
- Никого там нет.
Оба офицера наклонились, схватили Амелию за бронежилет и вытащили из картонного пола. Она обернулась. Помещение было пусто.
- Как ему удалось выбраться? - пробормотал один из офицеров.
Амелия обратила внимание на предмет, лежавший на полу, и печально рассмеялась.
- Его здесь и не было. Ни наверху, ни внизу. Он, вероятно, смылся отсюда уже несколько часов назад.
- А свет? Кто-то ведь включал и выключал его.
- Ошибаетесь. Вот, взгляните. - Она указала на маленький футляр бежевого цвета, соединенный с коробкой с предохранителями. - Ему хотелось, чтобы мы думали, что он все еще здесь. И дали ему возможность скрыться.
- Что это такое?
- Нетрудно догадаться. Таймер.
Глава 41
15.17
Амелия закончила обыск дома в Бруклине и отослала Райму то небольшое количество улик, которые ей удалось там собрать.
Сняла "Тайвек", натянула куртку и по пронизывающему холоду поспешила к автомобилю Селлитто. На заднем сиденье расположилась Пэм Виллоуби. Она сжимала в руках своего любимого "Гарри Поттера" и потягивала горячий шоколад, который ей купил толстяк детектив. Сам он пока оставался в доме Часовщика, завершал оформление документов. Амелия села в машину рядом с Пэм. По предложению Кэтрин Дэнс они взяли с собой девочку, чтобы та смогла осмотреть дом. Вдруг что-то пробудит в ней какие-нибудь ассоциации. Но жилец практически ничего не оставил, и осмотр дома не вызвал у Пэмми никаких особых воспоминаний по поводу Часовщика.
Улыбаясь, Амелия оглядела девочку, вспомнив то странное выражение надежды, которое она увидела на лице у девочки в переулке рядом с Сидар-стрит.
- Мы тебя постоянно искали, - призналась Амелия. - И все эти годы я часто о тебе вспоминала.
- Я тоже, - ответила девочка, заглядывая на дно своей чашки.
- А куда вы поехали из Нью-Йорка?
- Вернулись в Миссури и спрятались в лесах. Мама часто оставляла меня с другими людьми. Мне было, в общем, все равно. Некоторые из них, конечно, были очень гадкие. Правда, попадались и хорошие. В основном я сидела там одна и читала. Я ни с кем особенно не дружила. С ними было очень тяжело. Если ты думал по-другому, не так, как они, они начинали тебя презирать. Большинство там учились дома. Мне очень хотелось пойти в настоящую школу, и я просила родителей об этом. Бад ни за что не соглашался, но мама в конце концов решила меня отпустить, только предупредила, что если я кому-то расскажу про них, то попаду вместе с ними в тюрьму как помощница… Нет, как соучастница. А там, в тюрьме, мужчины будут делать со мной всякие страшные вещи. Вы понимаете, о чем я говорю.
- Милая моя маленькая девочка. - Амелия сжала ей руку. Амелии очень хотелось иметь детей, и она твердо знала, что рано или поздно они у нее будут. Ей было жутко слышать, что мать способна обречь собственное дитя на подобные испытания.
- А иногда, когда становилось совсем плохо, я вспоминала вас и представляла, что вы моя настоящая мать. Я ведь не знала, как вас зовут. Может быть, я и слышала ваше имя раз или два, но уже успела забыть. И поэтому я придумала для вас новое имя - Артемида. Я прочитала его в книге по мифологии. Она была богиней охоты. Вы же убили ту бешеную собаку, которая напала на меня. - Девочка опустила глаза. - Вообще-то, конечно, глупое имя.
- О нет, нет, имя прекрасное. Мне оно очень нравится… ты ведь меня узнала тогда в переулке во вторник? Когда сидела в машине?
- Да. Я знала, что вы должны были там оказаться, чтобы снова спасти меня. Вы верите, что такое бывает в жизни?
Нет, Амелия не верила. Вслух она произнесла только:
- Жизнь иногда выкидывает странные штуки…
Рядом с ними остановился автомобиль, и из него вылезла знакомая Сакс женщина-соцработник и подошла к ним.
- Привет. - Приятная негритянка потирала замерзшие руки над решеткой радиатора. - Официально для нас еще даже не началась зима. Как-то несправедливо. Мы нашли пару очень хороших приемных семей. Одну в Ривердейле. Их я знаю уже много лет. Ты у них побудешь несколько дней, а мы пока поищем кого-нибудь из твоих родственников.
Пэмми нахмурилась: