Бек с сомнением посмотрел на сидящего рядом Ныша.
– Кассира я не убивал, – промямлил Ныш. Он боролся с двойственным желанием: резко поднять свой авторитет и скинуть подозрения в убийствах. – А мента – случайно получилось. Может, он еще живой!
– Он у нас по машинам спец. За то и держу, заразу. – Бек одобрительно похлопал Ныша ладонью по щеке. – На шухере с тачкой будет стоять.
– Пушку покажи, – угрюмо обратился к Нышу Есенин.
Зардевшийся Хамбиев гордо приподнял полу пиджака. Из-за пояса торчала рукоять пистолета.
– В Кзыл-Орде у милиционера взял, – пояснил Есенин. – И тот мент был очень похож на мертвяка.
Ныш самодовольно молчал, изучая изумленную реакцию Бека.
– Ну-ка! – Бек выдернул пистолет, понюхал ствол. – Вроде стреляли? – спросил он и вытащил обойму.
– Он на собачках потренировался, – хмыкнул Есенин.
– То-то сегодня на станции большой шухер. Значит, мента замочили. Так… Не люблю я ненужные осложнения. Ты там наследил? – спросил Бек, резко повернувшись к Нышу.
– Да я… – растерялся Ныш.
– Вся фигня в том, что милиция вешает это дело на Заколова – студента, который с нами приехал, – пояснил Есенин.
Бек долго удивленно смотрел на Есенина.
– Блин! Ну и зачем он нам? Его возьмут – и нас повяжут! – возмутился он.
– Есть у меня на его счет неплохой план. Сейчас расскажу. – Есенин пригасил окурок, посмотрел на недопитую бутылку. – Налей по маленькой. А вечером пойдем на место, осмотримся… Там и решим, что да как.
Глава 53
– Проснулись? Ну и славненько, – улыбчивое лицо капитана Кусыева нависло над Колубаевым.
Следователь по особо важным делам протер глаза, приподнялся, мутный взор прошелся по сторонам. Спал он на ряде стульев в кабинете начальника милиции Туркестана. Когда точно заснул, не помнил. В кабинет приехали на рассвете прямо из больницы. Потом выпили, хотя медсестра запретила, потом добавили…
– А сколько сейчас времени? – спросил Колубаев, вспомнил о часах на руке и тупо уставился на циферблат: – Шесть десять. Это чего – утра или вечера?
– Так точно. Вечера, – подтвердил Кусыев и протянул внушительный сверток: – А я вам одежду принес. Моя форма. Старая. Нет-нет, не старая, а прежняя. Я себе недавно новую пошил. Я в Арысе заказываю. Там хорошее ателье, рядом с отделением милиции. Я гляжу, мы с вами одной комплекции. Должно подойти. Примерьте.
Руслан Ахметович посмотрел на свой подранный собаками выходной костюм, горько вздохнул и начал переодеваться. На противоположном ряду стульев заворочался Семен Григорьевич Гурский.
– Доброе утро, Русланчик, – приветствовал эксперт, разглядывая раздетого до трусов следователя. – Знаешь, почему милиционеру трудно исполнить супружеский долг? А потому что он живет по инструкции. А по инструкции положено сначала исполнить два супружеских долга в воздух.
Гурский от души рассмеялся собственной шутке, его очень охотно поддержал Кусыев. Руслан, морщась и краснея, суетливо влезал в чужие штаны.
– Ну вот, в самый раз. Я так и думал, – обрадовался Кусыев, разглядывая следователя в форме капитана милиции. – Слушайте, может, вам из прокуратуры в милицию перейти. У нас форма лучше, честное слово, вам идет.
– Насчет Заколова звонили? – припомнил основную проблему Руслан. – Не поймали еще его?
– Нет. Пока никаких сведений. Как вы насчет того, чтобы позавтракать, точнее, поужинать? Я тут из дома кое-чего принес.
Он небрежно вывалил на стол закуски и под конец аккуратно с поклоном поставил бутылку водки.
– Праздничный день – второе мая, – объяснил начальник милиции.
– А в этом вопросе я вас, пожалуй, поддержу, коллега, – бодро откликнулся Семен Григорьевич и, потирая руки, подошел к столу.
Поесть Колубаеву хотелось. А вот выпить? На службе он сейчас или нет? После вчерашнего бурного дня, когда он встал в два часа ночи, исколесил сотни километров, а заснул только сегодня неизвестно во сколько, организм полностью сбился с обычного графика.
– Уже, значит, вечер, – задумался Колубаев, потом махнул рукой и сел за стол: – А давайте и я присоединюсь.
– Вот это по-нашему, по-милицейски, – обрадовался Кусыев, ловко срывая пробку-бескозырку с бутылки.
Когда выпили и закусили, Колубаев припомнил все проблемы прошедшего дня и поинтересовался:
– А как дела на железной дороге?
– Все путем. Поезда ходят, люди ездят.
– Ну и хорошо. А в Гиптильнике что-нибудь нашли после Заколова?
– А как же. Карты.
– Карты?! Какие?
– Игральные, свеженькие, незапыленные.
– Он что, туда в карты приехал поиграть?
– Знаете, Руслан Ахметович, эти преступники с таким сдвигом бывают! Никогда не знаешь, что им в голову взбредет. Кстати, их потом Сигалиев преследовал.
– Капитан из ГАИ?
– Да.
– Как не вовремя он нас вчера остановил, – вспомнил Колубаев. – Ну, что он?
– А он здесь. Сейчас я его позову. Кстати, капитан помог вашему водителю "Волгу" в ремонт пристроить.
Через минуту Кусыев вернулся вместе с Сигалиевым. Начальник ГАИ тоже был одет в обычную форму капитана милиции.
– Давай к нашему столу, – подбадривал хозяин кабинета.
– Вот это компания! – улыбнулся Гурский, когда Кусыев, Сигалиев и Колубаев сошлись вместе. – Три капитана!
– Книжка такая есть, – припомнил Кусыев.
– Нет, книга "Два капитана" называется, – поправил Семен Григорьевич. – Это мушкетеров было три.
– А, какая разница, – махнул рукой начальник милиции. – Ну, давайте еще чуть-чуть в честь праздничка.
Все выпили. Руслан посматривал на сосредоточенного капитана ГАИ, который пока не проронил не слова.
– Вы, говорят, чуть не поймали Заколова? – спросил он.
– Я преследовал автомобиль, числящийся в угоне. Но не догнал, – строго ответил Сигалиев. – Моя машина сломалась.
– Значит, Заколов ушел и от вас? Колобок какой-то.
– У него глушитель отвалился, и теперь, если быстро не починит, машина будет очень заметна. Но глушитель на "Волгу" достать не так просто. Я уже проверил все местные точки – чисто, и сейчас еду в Арысь.
Вежливо постучавшись и поздоровавшись с начальством, в кабинет вошел Федорчук. Из-за его спины выглядывал водитель Миша.
– Какие наши дальнейшие планы? – тихо спросил старший сержант следователя.
– Домой, наверное, пора. Да, Руслан Ахметович? – первым откликнулся Гурский.
– Планы? – Колубаев задумался. Преступник был совсем рядом, но задержать его не удалось. Вдобавок машина помята, одежда порвана, сам покусан. Руслан представил разъяренное лицо прокурора области Туранова, когда он явится к нему с таким докладом. Лучше отсрочить это мероприятие. Он посмотрел на водителя: – Как машина, Миш?
– Капот подправили. Теперь хоть закрывается, – тяжко вздохнул Миша. – Остальное как было.
– На ходу?
– Ездит.
Колубаев встал и заходил по комнате, сцепив руки за спиной. Сосредоточенный взгляд следователя невидяще скользил по протертому линолеуму.
– Я, кажется, понял, в чем дело, – замерев на ходу, с блеском азарта в поднятых глазах сообщил он. – Заколов и Брагина решили создать банду по примеру знаменитой гангстерской парочки из США. Были там двое влюбленных в тридцатых годах, которые вместе банки грабили. Сперва Заколов и Брагина потренировались на кассире железнодорожной станции. Так сказать, проба пера.
– Отличный каламбурчик, Русланчик, – перебил улыбнувшийся Гурский и пояснил удивленным милиционерам: – Проба пера – перышком под ребрышко.
– Это дело у них прошло успешно, – продолжил Колубаев, отмеряя шаги по кабинету. – Потом они решают раздобыть оружие и нападают на сотрудника милиции по охране железной дороги. Но тут у Заколова произошла заминка. Он, видимо, посчитал милиционера пьяным и подумал, что оружие достанется ему легко. Но не получилось. Тогда он решает действовать сверхнагло. Заколов является в отдел милиции областного центра и тем самым усыпляет бдительность сотрудников. Потом он безжалостно их убивает и завладевает сразу двумя пистолетами. Брагина тем временем угоняет машину и поджидает его в укромном месте. Да! Я думаю, так все и было!
Колубаев остановился посередине кабинета с поднятым вверх пальцем. Все напряженно смотрели на него.
– А медвежатник Есенин зачем Заколову понадобился? – спросил Федорчук.
– Как зачем? – встрепенулся Колубаев и вновь заходил по кабинету. – Они хотят походить на парочку из Америки, а те – грабили банки. Есенин им нужен как специалист по вскрытию сейфов. Точно! Заколов берет Есенина в дело или… или он узнает у вора секреты мастерства.
– Так у нас банков нет таких, как в Америке, – с сомнением произнес начальник милиции.
– А сберкассы на что? Там тоже есть деньги, – уверенно сказал следователь. – Заколов все время куда-то движется по железной дороге, – пытался рассуждать он. – Даже если он воспользовался угнанной машиной, он направится дальше. А что у нас дальше?
– Арысь, – подсказал Кусыев.
– Правильно! Крупный железнодорожный узел! И мы направляемся туда. Срочно! Не будем ждать сообщения о новом преступлении. Мы опередим Заколова.
– Тогда и я в Арысь еду, – решил Кусыев.
Три человека в форме капитанов милиции решительно вышли из здания. Каждый сел в свою машину. Через пару секунд габаритные огни автомобилей скрылись в вечерних сумерках.
Глава 54
Когда окончательно стемнело, Бек с Есениным вышли из дома, оставив Хамбиева охранять Заколова. Они шли не спеша, по неискоренимой привычке стараясь не попадать в освещенные круги от немногочисленных фонарей. Вскоре дорога вывела на маленькую площадь.
– Вот наш объект, – незаметно показал глазами на двухэтажное панельное здание Бек.
Первый этаж занимала сберкасса с небольшими зарешеченными окнами, на втором располагалось ателье по пошиву одежды. Окна в ателье были без решеток. Вход в сберкассу располагался слева, в ателье справа. Напротив в прямой видимости располагался горотдел милиции. Там стояла дежурная машина, изредка кто-то деловито выбегал или заходил в здание.
Есенин прошел мимо сберкассы, бросив беглый взгляд на вход. На стене рядом с дверью висел громоздкий звонок и сигнальная лампа. В двери светилось узкое вертикальное окошко, за которым вор сумел разглядеть сидящего за столом милиционера. Есенин завернул за угол, отошел в темноту и там дождался Бека.
– Ну и местечко ты выбрал, – тихо возмутился Есенин. – Вход освещен, из ментовской все просматривается лучше некуда. Стоит охраннику нажать кнопку – заверещит звонок и замигает лампа. Через минуту тут будут менты и всех нас повяжут!
– Не паникуй, Есенин. Он не успеет ничего нажать. Ты, главное, дверь быстро открой. Сможешь?
– Замок там – фуфло. Но не в этом дело. Во-первых, меня могут заметить из милиции, когда я буду с ним ковыряться, во-вторых, охранник услышит и подаст тревогу. Он же там в трех шагах сидит.
– На это и весь расчет. Никто здесь ничего подобного не ждет. Ты помнишь мой принцип: наглость – первое качество вора.
– А второе? – подзадорил коллегу Есенин.
– Второе – хладнокровие, – серьезно ответил Бек. – Сколько тебе времени на дверь нужно?
– Не больше минуты, – прикинул Есенин. – Даже секунд тридцать.
– Не прибедняйся, и за пятнадцать успеешь. За это время никто и не взглянет в сторону сберкассы. Ну, решайся! Дело – верняк!
Есенин задумался:
– А охранник? Он же услышит, как я буду ковыряться?
– А ты посади себя на его место! Ты здесь дежурил уже сотни раз. Дремлешь потихоньку, ждешь конца смены, и вдруг – звук какой-то подозрительный. Что ты делаешь, ведь ничего подобного не было? Сначала не поверишь, задумаешься – время идет. Потом встанешь, пойдешь посмотреть, откуда этот звук, – а время идет. Тут как раз ты с замочком и закончишь. Я распахиваю дверь и влетаю. Мне к нему не надо будет и идти, он уже на пороге будет стоять. Понял?
– Опасно.
– Чего опасного? Если неожиданный шухер, мы смоемся. Ныш с тачкой будет рядом. А когда войдем, дверь прикроем, сигналку отключим, и копошись хоть до утра.
– А охранника ты все-таки прикончишь, – в раздумье произнес Есенин.
– Ну, как получится.
– Не хочу я мараться в мокром деле, ты же знаешь.
– Есенин, я постараюсь мягко, – нежно улыбнулся Бек.
Есенин окинул взором мощную фигуру и толстые руки Бека, тяжко вздохнул. Потом пристально посмотрел на здание сберкассы сзади. Одинокое дерево росло около стены. Далее располагался темный двор и бетонный забор. Дворик ниоткуда не просматривался и никем не охранялся. Есенин мягким шагом прошел вдоль стены, изучил окна. На каждом в углу виднелся маленький датчик сигнализации, снаружи окна закрывала толстая решетка.
– А где расположен сейф? – заинтересовался Есенин.
– Вторая комната с того края. Видишь, там нет окна, специально задумали.
Есенин сделал несколько шагов и остановился напротив глухой стены.
– Значит, денежки здесь, – еле слышно произнес он и задумчиво посмотрел на бетонную плиту.
– Нас ждут, – улыбнулся Бек. Потом подозрительно огляделся, встревожился: – Сваливаем. Ни к чему здесь раньше времени отсвечивать.
– Что, нервишки? Ладно, возвращаемся домой. Там обмозгуем.
Всю дорогу обратно Есенин шел молча, погруженный в раздумья. Когда подходили к дому, Бек остановил его и спросил:
– А паренька ты зачем с собой приволок? Он же не из наших, по лицу видно.
– Студент, – подтвердил Есенин, достал сигареты и закурил. – Он и его телка слишком многое знают. И все из-за Ныша. Наломал дров, придурок. Сначала я хотел избавиться от студента, но потом передумал. Вернее, отложил это мероприятие.
– Ага, и притащил его ко мне. Чтобы он и мою рожу знал.
– Это теперь не важно.
– О чем ты бакланишь?
– Ты никогда не думал, Бек, что будет потом, когда мы возьмем бабки?
– А что? Разделим и свалим в Ташкент. Там гульнем на полную катушку.
– А легавые что будут делать? Они сразу начнут кумекать: кто это смог провернуть? Много ли в нашем городишке таких наглых и хладнокровных. И вспомнят они про Бека: какого хрена он здесь ошивается и где он сейчас? А нет Бека, смылся. А кто сейфик смог открыть? Бек не по этой части, а кто у него в дружках? Халва сидит, а вот Есенин как раз накануне вышел. И поедут они проверять, где я был той ночью. По идее я у предков дома отлеживаюсь, но я не уверен, что такое алиби прокатит. А уверен я в том, что, даже если мы чисто сработаем, нас все равно одними из первых на подозрение возьмут. А если, как ты говоришь, гулять широко начнем, то тут и доказывать ничего не надо. Откуда бабки? А вдруг у них еще номера купюр записаны. Это же сберкасса! Черт его знает, какая там сопроводиловка к мешкам с деньгами.
– Да наплевать мне, пусть ловят! Еще посмотрим, поймают ли, – бравируя удалью, распалился Бек, но в грубом голосе чувствовалась неуверенность. – А ты что предлагаешь?
– Я хочу, чтобы менты грабителей поймали сразу. Прямо на месте преступления.
– Чего? – Бек во все глаза тупо уставился на Есенина. – Ты на зоне не сбрендил? Опять на нары потянуло?
– С меня хватит. Поэтому я и притащил студента. Он будет козлом отпущения. Он и Ныш.
– Как это?
– Слушай сюда. Студент у нас в кармане. Я спрятал его девку, с уговором: как поможет провернуть дело, девку отпускаю и ему бабок отбашляю. А он, придурок, сам держит слово и другим верит. Мы пойдем на дело вместе: ты, я и студент. Ныш будет поджидать снаружи на мотоцикле. Студенту я суну отмычки и обучу вскрытию замков. Пусть он поковыряет внутренние двери, исцарапает замочки, наследит. Сейф я вскрою сам, но сделаю это топорно, чтобы на новичка смахивало. Мы берем деньги, а студенту пулю в висок. Он остается там, а мы уходим.
– Что-то я не врубаюсь.
– Все просто. У меня есть записка от него – предсмертная. Вот, глянь.
Бек прочел бумажку, поскреб за ухом и спросил:
– Откуда?
– Да я же говорю – придурок! В очко свою жизнь проиграл. Ныш из рукава карты тягал, а этот, как теленок, полез в петлю. Слово держит! К тому же менты убийства кассира и мента в Кзыл-Орде вешают на него. Они будут только рады, что одним махом три дела закроют. И все объяснимо. Интеллигентик свихнулся от учебы, сорвался, а когда очухался, его совесть заела, он и откинул копыта. Пистолетик-то у него ментовской будет.
– Хитро! Я понял, студента мы чпокнем, на хрен он нам. А бабки? Сейф мы опустошим, а дальше? Менты же деньги будут искать.
– Вот для этого Ныш и пригодится. Мы уйдем пешком. Перед уходом заденем сигнализацию, пусть врубится. Нагрянут менты. Ныш, не дожидаясь нас, по инструкции уедет к реке. Например, на мост. Или подбери местечко покруче и назначь там место встречи. Когда он приедет, оглушишь его, зальешь в глотку воды и спихнешь в реку. Заведенный мотоцикл туда же. На поверхность немного купюр бросишь. Пусть думают, что подельник смывался с деньгами и утоп.
Бек поднял голову, пристально посмотрел на Есенина:
– А Ныша не жалко? Свой парень. Ради общего дела пошел на убийство.
– Ради дела?! – вскипел Есенин. – "В скором поезде в мягком вагоне я к тебе, дорогая, примчусь", так должно было быть! А он меня по товарнякам мурыжил. Я с ним чуть на вышак не залетел. И еще. Крысятничает он. У моей матери деньги гробовые украл.
– Это меняет расклад. Крысы нам не нужны, – согласился Бек, окончательно стряхнул внутренние сомнения и улыбнулся: – Ну, Есенин, ты голова! Зачем нам куш на троих делить. На двоих больше получится.
– Да, Бек. Башка не только для того, чтобы тюбетейку носить.
– А я и не ношу, – Бек провел ладонью по лысине.
– Вижу, вижу, – ухмыльнулся Есенин и сразу посерьезнел: – И чтобы подольше твоя башка на плечах была, к менту я тебя не пущу, через главный вход мы не пойдем.
– А как же?
– Видел окошко сзади, а напротив него дерево?
– Ну.
– Возьмем домкрат типа лебедки, зацепим за дерево и за решетку. Сдернем ее к чертям собачьим!
– Шум будет, охранник услышит.
– Не услышит. Ныш подъедет в это время к входу на мотоцикле и погазует, типа сломался. Потом стеклорезом вырежем кусок, где наклеен датчик. Там датчик старый, только на разбитое стекло среагирует. Кусок стекла с датчиком приклеим к стенке – и открывай окошко! Это дело поручим студенту, пусть наследит. Потом вскроем пару дверей и выйдем в комнату с сейфом. Охранник ничего не услышит, он в другом конце здания сидит. И выходить лучше во двор, а не на площадь.
– Думаешь, прокатит? – усомнился Бек.
– А тебе что, хочется мента укокошить и под вышку попасть?
– Нет.
– То-то! – Есенин нервно закурил очередную сигарету. – После зоны не могу накуриться сигарками с фильтром – дамским куревом кажутся, – объяснил он и таинственно прищурился. – Я вот еще что надумал. Чтобы нам уйти спокойно, студента нужно шлепнуть тихо. Глушитель на Макарова достанешь?
– Самопальный, да.
– Пойдет. Как достанем бабки, ты его чпокнешь.
– Я?