– Имен я не забываю. Если бы Марк Уоррен был в той аварии, я бы запомнил. У меня в голове все имена, какие я слышу. Я помню все, что слышал, и когда. Правда, толку от этого…
– Наверное, в школе ты был отличником по истории.
– Наверное, – помрачнел его собеседник.
Майкл был настолько подавлен, что с трудом сдерживал желание заорать. Призвав на помощь все свое терпение, он спросил:
– Ты помнишь, где произошла авария?
– На шоссе А-26. Две и четыре десятых мили к югу от Кроуборо.
Перед Майклом забрезжил слабый лучик надежды.
– Мне кажется, я нахожусь недалеко от того места. Дэви, ты умеешь водить машину?
– То есть автомобиль?
– Да, именно.
– Зависит от того, что ты понимаешь под словом "водить".
Майкл устало закрыл глаза. Должен же быть какой-то способ достучаться до этого дебила! Но как? Как?!
– Дэви, мне очень нужна помощь. Серьезно! Ты любишь играть?
– В компьютерные игры? Да! А у тебя есть "Сони-плейстейшн-2"?
– С собой – нет.
– Может, мы с тобой поиграем по Интернету?
В рот Майклу попала вода. Выплюнув ее, он подумал, что она поднимается все быстрее.
– Дэви, я дам тебе номер телефона. Позвонить сумеешь? Мне нужно, чтобы ты сообщил одному человеку, где я. Можешь набрать номер сейчас, пока ты разговариваешь со мной?
– Хьюстон, у нас проблемы.
– Какие?
– Понимаешь, телефон-то в папином доме. Он не знает, что у меня есть рация, мне нельзя было ее подбирать. Это наша с тобой тайна.
– Отлично! Я умею хранить тайны.
– Папа здорово рассердится!
– А тебе не кажется, что он рассердится еще больше, когда узнает, что ты мог спасти мне жизнь, но оставил умирать? По-моему, ты – единственный человек на свете, который знает, где я нахожусь.
– Ладно, я никому не скажу.
В рот Майклу вновь попала грязная жижа – солоноватая и противная на вкус. Он сплюнул. Руки и плечи совсем затекли – он все время должен был напрягать их, чтобы удерживать голову над водой.
– Дэви, если ты мне не поможешь, я умру. Ты можешь стать героем. Хочешь стать героем?
– Мне пора, – пробубнил Дэви. – Вон идет папа – я ему нужен.
– Нет! – потеряв терпение, взорвался Майкл. – Дэви, черт побери, ты никуда не пойдешь! Ты должен мне помочь. Ты… должен… черт возьми… мне помочь!
Ответом ему было молчание – на сей раз очень долгое. Майкл испугался, что перегнул палку.
– Дэви! – чуть спокойнее позвал он. – Дэви, ты меня слышишь?
– Слышу, слышу. – Голос Дэви изменился. Внезапно он стал кротким и виноватым, как у маленького мальчика.
– Дэви, сейчас я продиктую тебе номер телефона. Запиши его, пожалуйста, и позвони по нему. Скажи, что они могут поговорить со мной по твоей рации – и это очень-очень срочно. Пожалуйста, помоги мне!
– Ладно. Сказать, что это очень-очень срочно.
Майкл продиктовал номер, Дэви сообщил, что сейчас сходит позвонит, а потом снова свяжется с ним по рации.
Через пять минут, показавшиеся ему мучительно долгими, из рации снова донесся голос Дэви.
– Там автоответчик, – сообщил он.
Майкл в бессильной ярости стиснул кулаки.
– Ты не оставил сообщение?
– Нет. Про сообщение ты ничего не сказал.
32
Хозяйка "Монахов" в Акфилде оказалась высокой, коротко стриженной блондинкой лет пятидесяти, внушительных размеров. Судя по всему, жизненного опыта ей было не занимать. Она встретила Грейса и Брэнсона дружеской улыбкой и внимательно рассмотрела снимки, разложенные на столе детективами.
– Как же, – кивнула она. – Были они здесь, все пятеро. Дайте-ка вспомнить… Во вторник, около восьми.
– Вы уверены? – переспросил Гленн Брэнсон.
Хозяйка показала на фото Майкла:
– Видок у него был помятый, но держался неплохо. – Женщина ткнула пальцем в фото Джоша: – Вот этот заказывал. Сначала всем по пиву, да еще, кажется, и водки. А этот, – она вновь указала на Майкла, – все твердил, что в субботу женится. Заявил, что я – самая красивая женщина из всех, кого он видел, – мол, если бы мы встретились раньше, то женился бы на мне.
Она ухмыльнулась Брэнсону и весело подмигнула Грейсу. Уж эта явно умеет найти с полицией общий язык, подумал Грейс. Несомненно, все местные служители закона у нее в кармане. Вот почему она может себе позволить не закрывать заведение даже после одиннадцати вечера.
– Вы, случайно, не слышали, что они собирались делать или куда направлялись? – спросил Грейс.
– Нет, голубчик. Они все были в приподнятом настроении. Народу у меня было немного, они все сидели вон в том углу. – Хозяйка показала в противоположный угол зала. Там в нише стоял стол, стену над ним украшала конская сбруя. – Я и внимания-то на них особого не обращала – один мой завсегдатай жаловался мне на жену. Знаете, как это бывает?
– Да, – кивнул Грейс.
– Значит, вам неизвестно, куда они поехали после вас? – уточнил Брэнсон.
Хозяйка покачала головой:
– Наверное, ушли в загул. Расплатились – и привет.
– У вас есть камера наблюдения?
Хозяйка снова улыбнулась Грейсу, словно заигрывая с ним:
– Нет, милый. Извини.
Когда они вышли из паба и побежали через двор к машине, ежась под холодным проливным дождем, Грейс услышал отдаленное стрекотание вертолета. Он поднял голову, но так ничего и не разглядел. Брэнсон отпер дверцу. Грейс юркнул в салон и тут же позвонил Белле и Нику.
– Как дела, ребята?
– Полная тишина, – ответил Николл. – Ничего хорошего. У нас осталось еще два паба. А что у вас?
– Еще три.
Брэнсон включил зажигание.
– Сногсшибательная дамочка, – заметил он. – По-моему, ты ей понравился.
– Спасибо, – отозвался Грейс. – После вас!
– Я счастливый женатый человек. Это ты можешь позволить себе плыть по течению.
Рой Грейс опустил голову и уставился на дисплей мобильника. Клодин, вегетарианка из Гилдфорда, которая терпеть не могла полицейских, снова прислала ему эсэмэску.
– Везет тебе, – сказал он. – А мне кажется, половина незамужних баб – ненормальные… Авария произошла в начале десятого. Видимо, это был последний паб перед тем, как они засунули его в гроб.
– Могли успеть еще в один.
Они объехали три оставшихся паба, но молодых людей на снимках не признал никто. Зато Ник и Белла обнаружили еще одну пивную, куда друзья заглядывали по пути. Они уехали оттуда около половины девятого – все здорово навеселе. Тот паб находился примерно в пяти милях отсюда. Грейса новости не обрадовали. Судя по всему, сейчас им известно о Майкле Харрисоне не больше, чем в самом начале.
– Надо переговорить с его компаньоном, – сказал Грейс. – Раз он – шафер, то обязательно должен что-то знать. Как по-твоему?
– По-моему, надо прочесать всю округу.
– Да, но район поисков необходимо сузить.
Брэнсон выжал сцепление.
– Когда-то ты рассказывал про одного чудика, который находит людей с помощью маятника.
Грейс удивленно воззрился на друга:
– Да…
– Не помню, как его зовут. Ты говорил, он умеет находить пропавшие вещи, качая маятником над картой.
– Мне казалось, ты в это не веришь. Ты ведь твердишь, будто я идиот, потому что интересуюсь такими вещами. И ты предлагаешь, чтобы я посоветовался с таким человеком?
– Рой, я просто в отчаянии. Не представляю, что еще можно сделать.
– Продолжать работу – вот что.
– А может, попробуем?
Грейс улыбнулся:
– А я-то считал тебя скептиком.
– Я и есть скептик. Но наш парень завтра в два должен венчаться, и мы… и у нас есть… – сержант бросил взгляд на запястье, – всего двадцать два часа на то, чтобы доставить его к алтарю. И примерно пятьдесят квадратных миль леса, который надо обыскать, хотя солнце сядет через четыре часа. Что скажешь?
В глубине души Грейс и сам склонялся к тому, чтобы прибегнуть к помощи Гарри Фрейма. Но после фиаско, пережитого в среду в суде, он не был уверен, что ради этого стоит рисковать карьерой. Что, если об этом пронюхает Элисон Воспер?
– Давай испробуем все, что только можно, а там поглядим.
– Боишься, что скажет босс? – подколол его Брэнсон.
– Доживешь до моих лет – тоже начнешь беспокоиться о пенсии.
– У меня впереди еще лет тридцать.
33
Эшли Харпер жила в одном из крохотных домиков в викторианском стиле, тянувшихся вдоль железной дороги. Когда-то эта часть Хоува считалась рабочим районом, но за последние годы постепенно входила в моду – жилье дорожало не по дням, а по часам. Здесь селились преуспевающие одиночки и молодежь, только начинающая устраивать жизнь. О благосостоянии жильцов свидетельствовали дорогие машины, припаркованные на улице, и элегантные, нарядные двери.
Выйдя из машины, Грейс и Брэнсон обогнули "гольф-GTI" и кабриолет "рено" и позвонили в дверь дома номер 119, возле которого стояла серебристая "ауди-ТТ".
Через несколько секунд им открыла очень красивая женщина лет тридцати. При виде Брэнсона она печально улыбнулась.
– Добрый день, Эшли, – поздоровался Брэнсон. – Это мой коллега, детектив-суперинтендент полиции Грейс. Можно с вами поговорить?
– Конечно, входите. У вас есть новости? – Девушка посмотрела на Грейса.
Обстановка ее квартиры резко контрастировала с фасадом дома. Они оказались в оазисе самого минималистского минимализма. Белый ковер, белая мебель, серебристые металлические жалюзи, на стене – большая репродукция в рамке со знакомой Грейсу фотографии Джека Веттриано, изображающей четверых пижонов в костюмах с иголочки, музыкальный центр, подвешенный на стене, мигает разноцветными лампочками. Стрелки настенных часов без циферблата показывали 18.20.
Она предложила им выпить: Брэнсону принесла минеральной воды в красивом стакане, а Грейсу, расположившемуся рядом с другом на диване, черный кофе в изящной белой чашке.
– Трое свидетелей видели вашего жениха во вторник вечером в различных пабах в районе Эшдаунского леса, – сообщил Гленн Брэнсон. – Каждый из них также подтвердил, что ваш жених был в компании четырех друзей. Однако об их дальнейших планах нам ничего не известно, кроме того, что они собирались напиться.
– Майкл не пьет, – без выражения произнесла Эшли, баюкая в ладонях большой бокал красного вина.
– Расскажите о Майкле, – попросил Грейс, не спуская с девушки пристального взгляда.
– Что вас интересует?
– Все. Как вы с ним познакомились?
Она улыбнулась и сразу заметно расслабилась.
– Я пришла устраиваться на работу в его фирму… Она принадлежит Майклу и его компаньону.
– Марку Уоррену?
Легкая заминка – такая короткая, что ее никто не заметил бы. Но только не Грейс.
– Да.
– Где вы работали раньше? – спросил он.
– В риелторском агентстве в Торонто. Я тогда жила в Канаде, а в Англию вернулась незадолго до того, как стала секретаршей Майкла.
– Вернулись?
– Вообще-то я англичанка – здесь жили мои предки. – Эшли улыбнулась.
– В какой фирме вы работали в Торонто?
– Вы знаете Торонто? – удивилась она.
– Десять лет назад провел там неделю на курсах повышения квалификации – в отделе тяжких преступлений.
– Понятно. Я работала в мелкой фирме – дочернем предприятии группы "Бэй".
Грейс кивнул.
– Значит, Майкл Харрисон и Марк Уоррен взяли вас на работу?
– Угу. В прошлом ноябре.
– И что дальше?
– Работа мне понравилась – они хорошо платили. Мне хотелось набраться опыта в строительной фирме. Оба владельца оказались славными ребятами… – Она смутилась. – Майкл мне сразу понравился, но я была уверена, что он женат или у него есть девушка.
– Извините за нескромный вопрос, – перебил ее Грейс, – когда вы с Майклом начали встречаться?
– Очень скоро – через пару месяцев. – Вновь легкая заминка. – Вначале мы сохраняли свои отношения в тайне – Майкл боялся, что Марк узнает. Ему казалось, что он обидится, если – ну, понимаете – если я тоже ему понравилась.
Грейс кивнул.
– И когда же все раскрылось?
Эшли покраснела.
– Однажды Марк вернулся в офис, когда мы его не ждали…
Грейс улыбнулся. Девушка вызывала сочувствие, в ней чувствовалась какая-то хрупкость, беззащитность, из-за которой почти всем мужчинам хотелось помочь ей – вот как ему сейчас, а ведь они знакомы всего несколько минут!
– И что потом?
– Некоторое время всем было неловко. Я сказала Майклу, что, наверное, мне нужно уйти, но он настоял, чтобы я осталась.
– А Марк?
Снова мимолетная пауза, не ускользнувшая от внимания Грейса. Лицо Эшли на миг напряженно застыло.
– Он отнесся нормально.
– Значит, это не повредило вашим деловым отношениям?
– Нет.
Глядя ей в глаза, Грейс спросил:
– Вы знали, что у них есть оффшорная фирма на Каймановых островах?
Девушка покосилась на Брэнсона, потом снова перевела взгляд на Роя:
– Нет… я этого не знала.
– Майкл когда-нибудь упоминал, что они с мистером Уорреном каким-либо способом уклоняются от уплаты налогов?
Лицо Эшли исказилось от гнева – столь безудержного и внезапного, что Грейс вздрогнул.
– Что такое?! Вы откуда – из полиции или из налогового управления?
– Если вы хотите, чтобы мы нашли вашего жениха, то должны помочь нам узнать его получше. Расскажите нам все – даже то, что, на ваш взгляд, совершенно не имеет значения.
– Я просто хочу, чтобы вы нашли его – живым. Ради всего святого!
– Жених не обсуждал с вами свой мальчишник? – спросил Грейс. Много лет назад сам он накануне свадьбы подробно рассказал Сэнди, где они будут, и наутро, чуть свет, она спасла его – брошенного на окраине Брайтона в одних носках и привязанного к почтовому ящику.
Эшли покачала головой:
– Они собирались пропустить по нескольку рюмочек – вот все, что он мне сказал.
– Что вы намерены предпринять, если он не объявится завтра к свадьбе? – спросил Брэнсон.
Слезы потоком хлынули из глаз Эшли, и она выбежала из комнаты, но вскоре вернулась с вышитым платочком, которым то и дело промокала соленые дорожки на щеках.
– Не знаю, – всхлипнула она. – Правда не знаю! Пожалуйста, найдите его! Я так его люблю, что этого не вынесу!
– Вы ведь работали секретаршей у них обоих, – дождавшись, пока девушка успокоится, продолжал Грейс. – Разве Марк Уоррен не рассказывал вам, что они задумали?
– Обычную холостяцкую вечеринку. У меня был девичник – такой, как у всех. Только и всего, ничего больше.
– Вам известно, что Майкл любит разыгрывать друзей?
– У Майкла отличное чувство юмора – отчасти из-за этого я его и люблю.
– Вам что-нибудь известно о гробе?
Она резко выпрямилась, чуть не расплескав вино:
– О каком гробе?! Что вы имеете в виду?
– Один из молодых людей, Роберт Хулигэн… – осторожно вмешался Брэнсон, – вы с ним знакомы?
– Да, виделась несколько раз. Типичный неудачник.
– Вот как?
– Так говорил М… Майкл. Он вечно таскался за ними, но на самом деле своим не был.
– И все же он оказался достаточно своим, чтобы его пригласили на мальчишник? – не отставал Брэнсон.
– Майкл терпеть не может обижать кого бы то ни было. Наверное, он решил, что так будет лучше. Понимаете, остальных ребят он назначил шаферами – всех, кроме Роббо.
Грейс отхлебнул кофе.
– Вы с Майклом не ссорились? У вас не было ничего такого, что дало бы повод заподозрить, что его чувства к вам слегка охладели?
– Господи! – воскликнула Эшли. – Нет! Ничего похожего! Я… он…
– Где вы проведете медовый месяц?
– На Мальдивах. Майкл забронировал нам чудное местечко – он любит воду. Яхты, подводное плавание… Райский уголок!
– Мы ищем его с вертолета. В поисках задействована сотня констеблей, прошедших спецподготовку. Если к вечеру он не объявится, мы начнем полномасштабный розыск в том районе, где его видели перед исчезновением. Но мне не хочется отрывать от дела сотню ценных сотрудников только ради того, чтобы выяснилось, что он загорает где-нибудь на Каймановых островах за счет британских налогоплательщиков. Вы меня понимаете?
Эшли кивнула.
– Чего уж не понять, – с горечью произнесла она. – Вас больше волнуют деньги, а вовсе не поиски Майкла!
– Нет, – мягко возразил Грейс. – Дело не в деньгах. Я готов подписать смету на любые расходы, лишь бы найти вашего жениха.
– Тогда ищите скорее! Прошу вас! – Ссутулив тонкие плечики, девушка горестно уставилась в бокал. – Я читала про вас в "Аргусе" – и во вчерашнем выпуске "Дейли мейл". Ведь это вас подняли на смех за то, что вы обращались к медиуму, да?
– Да.
– Я верю в такие вещи. Вы не знаете кого-нибудь? То есть… нет ли среди ваших знакомых экстрасенса, который умеет находить пропавших людей?
Грейс покосился на Брэнсона и вновь перевел взгляд на Эшли:
– Есть такой.
– А вы не могли бы обратиться к нему – или порекомендовать кого-нибудь мне?
Грейс задумался.
– У вас есть какая-нибудь вещь Майкла? – Он чувствовал, что Гленн Брэнсон пожирает его взглядом.
– Какая, например?
– Любая. Все равно какая. Предмет одежды, украшение – что-то, чего он касался.
– Сейчас поищу. Дайте мне пару минут.
– Никаких проблем!
34
– Ты что, спятил? – спросил Брэнсон, когда они отъехали от дома Эшли.
– Ты ведь сам предложил, – пожал плечами Грейс, вертя в руках полученный от девушки медный браслет. Радио надрывалось вовсю, и Грейс убавил басы.
– Да, но зачем ты обратился к ней напрямую?
– А ты хотел, чтобы мы сперли что-нибудь у него из квартиры?
– Не сперли, а позаимствовали! Старик, ты ведешь опасную игру. А если она все раззвонит репортерам?
– Ты просил, чтобы я тебе помог.
Брэнсон подозрительно покосился на него:
– Ну и что ты о ней думаешь?
– Она знает больше, чем говорит.
– Пытается прикрыть ему задницу?
Грейс рассматривал браслет. Три тонких медных обруча, скрепленные вместе, на каждом – два маленьких кружка.
– А как по-твоему?
– Ну вот, ты опять за свое – отвечаешь вопросом на вопрос.
Некоторое время Грейс молчал, вспоминая Эшли Харпер. Она тревожится, не сразу отвечает на вопросы… За девятнадцать лет работы в полиции он усвоил многое. Но наверное, главное – то, что правда не всегда лежит на поверхности. Эшли Харпер явно знает больше, чем говорит, – ее выдают глаза. Возможно, сейчас она убита горем и переживает из-за того, что полиции стало известно о фирме на Каймановых островах. И все же… она о чем-то умалчивает.
Через двадцать минут они остановились у желтой полосы, за которой начиналась пешеходная зона Кейптауна, и вылезли из машины.