Не вполне отдавая себе отчет в том, что делаю, я повернулась и обняла её – быстро, одним движением, не давая опомниться ни ей, ни себе. Всхлип оборвался, и она замерла в моих руках, но вырваться не попыталась. Мы не проронили ни звука, и спустя какое-то время я почувствовала, что Дэя немного успокоилась. Как ни странно, это подействовало на меня умиротворяюще.
В эту ночь мы спали, обнявшись, и мне снился странный сон. Пожалуй, самый странный изо всех, что мне доводилось видеть. Мне причудилось, что мы обе свободны.
Запись девятая. 4 августа, 22:40
Сегодня мы искали квартиру. Пока безрезультатно. Дэя говорит, что её устроят апартаменты с видом на Спейс-Нидл. Мне, честно говоря, без разницы. Но хоть посмотрю, что могут себе позволить те, у кого нет никаких ограничений в банковских счетах. На карточке с моим именем никогда не было столько денег. И это только на одной! Теперь у меня их четыре.
– Тебе все без разницы, – насмешливо произнесла Дэя, – может поэтому и тебя саму никто не замечает?
Нате-здрассьте, сеанс психотерапии ближе к вечеру!
– А что мне должно быть не все равно? На каком этаже квартиры ты будешь жить или в джакузи какого размера нежить свою тушку?..
Вопреки моим ожиданиям в меня ничего не воткнули и даже не пошли бить головой о стену гостиничного номера, только фыркнули. Подозреваю, это называется "Древняя в хорошем расположении духа". Мы сидим в позе лотоса на огромной двухспальной кровати – может, поэтому её и потянуло на философию. Я опять сказала "мы"? По всей видимости, надо привыкать.
– Что ты знаешь о Сиэтле?
Вопрос поставил меня в тупик. Я никогда не интересовалась другими городами. Если уж быть честной до конца, все мои знания о Канзас-Сити почерпнуты из школьной программы. Знаю, что умудрилась родиться в городе, который находится сразу в двух штатах. Статус города нам присвоили в 1853 году, когда население достигло отметки двух с половиной тысяч человек. По сравнению с настоящими более чем двумя миллионами, цифра кажется просто смешной. Но тогда это было ого-го! Развитие Канзас-Сити пошло с постройки Hannibal Bridge: начали строиться железные дороги и к нашему огоньку потянулся народ. На языке индейцев сиу "Канзас" значит "южный ветер".
Мои любимые места в городе – Краун Центр и Плаза. Зимой я обычно тусовалась в первом – когда мне надоедало сидеть дома в наушниках или слушать лекции отца на тему того, какое я ничтожество. Там потрясающие елки на Рождество, и каток! Когда становилось потеплее – медитировала на фонтан в Плазе. Вода меня в принципе успокаивает. Что сейчас вспоминать, только душу травить.
Я знаю, что Дэя слышит мои мысли, но вопрос по-прежнему висит в воздухе.
– С какой стати я должна знать что-то про город, в котором ни разу не была? – огрызнулась я. – Фильм "Неспящие в Сиэтле" про него. Довольна?
– Меня всегда удивляло, как некоторые люди умудряются прожить свою и без того короткую жизнь в прочной скорлупе собственного неведения и нежелания ничего менять. В вашем распоряжении от силы лет восемьдесят – и на что вы их тратите? На торговые центры и кино.
Я почему-то покраснела. Или мы. Не знаю, как это сказать, но кровь точно прилила к щекам. Камешек попал в мой огород, небезосновательно, надо сказать, поэтому я всерьез разозлилась. Да, я люблю бродить по торговому центру, и что с того? Я люблю смотреть кино и не очень-то люблю читать. Современная проза – в большинстве своем сплошная фантастика и совершенно меня не вдохновляет, а классика – занудство полное. В детстве и в школе я читала что-то, потому что было нужно, но за последнее время мои любимые книги – учебники. От них хоть действительно толк есть.
– А на что тратишь свое время ты? – язвительно поинтересовалась я. – На убийства и кровавые оргии? Действительно, почему бы и нет… у тебя-то уровень Бога в игре под названием "Жизнь".
– Советую тебе следить за своими мыслями, – отозвалась она совершенно спокойно, – а то как бы тебе не стать непосредственной участницей оргии.
Угроза прозвучала буднично, как приглашение выпить чаю. Я прекрасно знала, что Дэя легко и просто приведет её в исполнение, и глазом не моргнет, поэтому постаралась свернуть с темы. И все же что-то засело в душе: сомнения в том, что не так уж и беспочвенны её слова. Может, мне стоило быть хотя бы чуточку более лояльной к знаниям, которые готов подарить мне мир? Пусть мне без устали твердили о том, что я никакая, но я могла бы измениться. Сама. Без посторонней помощи.
Дэя была права, а взбесилась я именно потому, что она указала на мое слабое место. Нежелание менять что бы то ни было в своей жизни. Проще оставаться незаметной серой мышью, чем стряхнуть с себя этот образ. Жить по учебникам, чем по ярким образам, в которых можно найти немало всего интересного. Притворяться, что ты ничего не знаешь и не видишь, чем взглянуть правде в глаза.
Я все ещё не могу и не хочу вспоминать о том, что написала вчера. Нет, не просто написала. Я это пережила. Каждое мгновение её воспоминаний, каждое издевательство. Сейчас мне кажется, что я впитала всю ненависть, которая в те времена помогла Дэе выжить.
Мы обе молчим о том, что "вспомнили". Не знаю, что тут скажешь. К счастью, она пока больше не подбрасывает мне своих воспоминаний, а я… Я просто надеюсь, что дальше будет легче или как там это называется. Пропускать кошмар её жизни через себя снова и снова… Не уверена, что моя психика это выдержит.
Я могу убежать на край света или попытаться забыться во сне, но до сих пор ощущаю грязь на своей коже, чувствую боль и схожу с ума от черной, выжигающей сердце злобы.
Почерк мой, но я не помню о том, как все это писала. Как вообще это происходит? Она проникает в мое сознание, заменяет его своим, и я живу её мыслями, чувствами, её прошлым. Мне всегда казалось, что моя жизнь тусклая, никчемная и безрадостная. Думала, что у меня в семье полный аут. Беру свои слова обратно. Лучше тысячи раз быть самой обычной девчонкой, на которую даже парни лишний раз не глядят, чем быть проданной родителями в сексуальное рабство.
Мысли путаются, разбегаются и ускользают, я не могу сосредоточиться ни на чем. Думаю только о том, что будет, когда её разум полностью поглотит мой. Страх первых дней совместного существования вернулся. Я боюсь, что закрою глаза, и больше никогда их не открою. Дэя будет управлять моим телом-марионеткой, а я просто перестану существовать. Наверное, это можно назвать абсолютной смертью.
Я никогда не была набожной, не верила в существование души, но теперь я не знаю, во что верить. Что, если это правда и смерть тела – далеко не конец? Но что будет, если уничтожат твою суть – сознание, или ту самую душу, если она все-таки есть?
Она молчит. Вполне в её стиле оставить меня наедине со своими страхами.
О чем я вообще? Дэе на меня наплевать. Для неё я всего лишь средство.
Запись десятая. 5 августа. 23:25
Деньги и правда творят чудеса. Мы нашли квартиру и переехали.
Все, как хотела Дэя. Высотка, апартаменты, Спейс-Нидл видно из окна. Спальне по размерам позавидует теннисный корт. На кровати может уместиться человек пять без преувеличения. Сама комната в светло-сиреневых тонах. Говорят, сиреневый – цвет безумия? Не помню, где я это слышала. Если мне и грозит свихнуться, то уж точно не от цветового решения интерьера. Помимо кровати в спальне туалетный столик, шкаф и комод. Последние нам ещё только предстоит наполнить.
Мы путешествовали налегке, поэтому сейчас нам нечего разбирать. Дэя говорит, что завтра мы отправимся по магазинам и что пора мне увидеть, что такое настоящий стиль. Я язвительно поинтересовалась, как насчет неприметности, на что она ответила, что одно другому не мешает.
Скоро начало занятий, и я спросила, она что, всерьез собирается ходить на них? Да, ведь именно за этим она здесь. Интересующий её человек работает в Университете Вашингтона? Любопытно. Хотела бы я посмотреть на того беднягу, которому не повезло оказаться в центре её внимания. Ему можно только посочувствовать. Как и мне, в общем-то.
Гостиная ещё больше. Белые и черные тона. Плазменный телевизор во всю стену, стереосистема, угловой диван, на котором при желании можно устроить танцпол. Пока что пустующий бар (надеюсь, он таковым и останется, я плохо переношу алкоголь), кресла и журнальный столик. Все по высшему разряду, ничего лишнего, но при мысли о том, сколько стоит мебель и техника, мне становится дурно. Дэю привлекает не обстановка, а вид с балкона, который общий на спальню и гостиную. Признаться честно, я её понимаю.
Ночью Спейс-Нидл и Сиэтл сверкают огнями, а днем залив наверняка переливается солнечными бликами. Странно, но я никогда не обращала внимания на такие простые вещи. Для меня все эти огни большого города – нечто само собой разумеющееся. Не знаю, дело в Дэе или во мне, но сейчас я смотрю на них совершенно другими глазами: наслаждаясь тем, что могу видеть эту красоту, запоминаю каждый миг. Если бы у меня была возможность, я поехала бы в Европу. Раньше мысли об этом были далекими и неосуществимыми. Отец вообще считал, что путешествия – трата времени и денег. С тех пор, как у него появилась своя авторемонтная мастерская, его мир ограничен ей и достижениями Патрисии. Раньше он был автомехаником, и всю свою жизнь пахал только чтобы заработать на дом, потом – чтобы открыть свой бизнес. Дом он купил, когда мне было пять лет, нашу старую квартиру я плохо помню. Свое жилье в спальном районе и свое дело были его мечтой, и он горд, что Патрисия, "его девочка", станет успешным адвокатом, что у неё будет совсем другая жизнь, не стесненная рамками ограниченных материальных средств.
Раньше я мало внимания обращала на людей, но сейчас замечаю каждого, вижу их эмоции: сосредоточенность, нервозность, уверенность, решимость… Сотни оттенков эмоций и чувств, которые кажутся нам обыденными, ничего не значащими. Тысячи людей, проходящих мимо нас, которых мы просто не замечаем. Наверное, любой человек в моем положении испытывает то же самое. Это как стоять на грани перед прыжком в бездну. Ты наслаждаешься каждым глотком воздуха и благодаришь за каждый прожитый день.
Кстати, о воздухе. Дэя много курит. Она рассказала, что измененные очень чутко реагируют на запахи в принципе. Пока она была в своем теле, этот способ расслабиться был для неё закрыт. По большому счету, и не только этот. Она не могла напиться, на неё не действовали ни трава, ни лекарства – организм Древней справлялся со всем на раз и выводил всю дрянь в считанные секунды.
Хорошенький обмен веществ, я бы от такого не отказалась. Особенно во времена нашей далекой от идеала экологии.
На мои просьбы подумать о том, что мне ещё жить в этом теле, она не реагирует. Пусть даже и курит она качественные ментоловые сигареты, легче мне от этого не становится. Подозреваю, что моему сердцу тоже. Раньше я сразу начинала задыхаться от табачного дыма, а теперь уже привыкла. В конечном итоге, что мне ещё остается?..
Запись одиннадцатая. 6 августа, 22:19
Шоппинг удался – водитель такси еле дотащил наши пакеты с покупками, и ещё четыре несла я. Все они пока так и стоят в прихожей – благо, места там предостаточно. Разбирать будем уже завтра.
Дэя собирается в клуб. Сказала, что ей стремно в моем теле – я слишком нескладная, несуразная и угловатая. По её мнению, я ещё и не следила за собой, и гибкости во мне, как у баобаба. Каждое утро (то есть, когда проснемся), она меня мучает какими-то растяжками и упражнениями на пластику, после которых я едва соскребаюсь с ковра. Мышцы болят нещадно.
– Знала бы ты, каково это было, когда я только поселилась в тебе, – весело поделилась впечатлениями Дэя. Она как раз выбирала между весьма откровенным платьем и топом с обтягивающими бриджами.
– Хм, ну я тебя в себя силком не тянула, дорогая, сама выбирала. Могла бы позаимствовать тушку порноактрисы или какой-нибудь танцовщицы на пилоне, их гибкости можно только позавидовать.
– Когда я первый раз оказалась в постели с парнем, в твоем теле, думала, что развалюсь на части в процессе.
– Ну, знаете ли!.. К счастью, меня тогда с вами не было, и я не видела твоих страданий.
Все-таки ярко-синее платье с откровенным вырезом на спине. Ультракороткое, и прикрывающее только то, что не прикрыть нельзя из соображений приличия. К счастью, юбка у него свободная, а не в обтяг, но я все равно не представляю, как в таком можно танцевать.
Страшно становится, сколько раз за время моего бессознательного она трахалась, и с кем. Надеюсь, хоть использовала презервативы? Это у прекрасных и возвышенных измененных иммунитет ко всем пакостям мира, а мне бы очень не хотелось заполучить сифилис и гонорею, мне и Дэи хватит с лихвой.
Не знаю, как у неё это получается, но парни на неё оборачиваются. Точнее, оборачиваются они на меня, хотя раньше я выглядела в точности так же и особой популярностью не пользовалась.
Наш внутренний диалог продолжался, пока мы дожидались такси. Она говорила, что все дело в отношении к себе, остальное – животный магнетизм. Мужчины чувствуют Женщину и реагируют однозначно.
– А я по-твоему, кем тогда была?
– Бревном.
– Вот спасибо.
Не знаю, в чем дело. В моей жизни было всего двое парней, если можно так выразиться. Первый – с которым я переспала после выпускного. Он мне толком не нравился, да и я ему тоже. Мы были пьяны в стельку и на утро не могли вспомнить, как и что у нас получилось. Никакого удовольствия я, разумеется не получила. Даже морального, один сплошной стыд.
Со вторым мы встречались полгода, познакомились в колледже. Его звали Рик, я даже начала в него влюбляться. Как выяснилось позже, я ему нужна была исключительно на "потрахаться", пока не подвернулся более интересный вариант.
Дэя сказала, все потому, что женственность во мне была в тотальных минусах. И дело даже не в том, что я одевалась в джинсы, футболки и толстовки, а именно во внутреннем состоянии. Я не видела себя желанной.
Бред какой! Если я сейчас заряжусь мыслями о том, что я вся такая красавица, сексуальная и волшебная, у меня мгновенно вырастет грудь со второго до четвертого, а мужчины штабелями попадают к ногам? Причем именно такие, какие интересны мне, а не абы что странного формата.
– Дело не в красоте и уж точно не в размере груди, – заметила она, - можно быть красивым бревном, а можно – чувственной дурнушкой. Из двух вариантов мужчины однозначно выбирают второй. И уж совершенно точно мужчины чувствуют, что ты их делишь на "абы что странного формата" и "нечто приемлемое".
– Конечно, чувствуют они.
– Ещё как. Женщина видит перед собой Мужчину, и только потом оценивает. А ты оцениваешь, а потом пытаешься понять, почему все они проходят мимо. У тебя хотя бы один тест на стопроцентную профпригодность прошел?
Я не удержалась, фыркнула. О чем же ещё можно поговорить с Древней… если она женщина. Конечно, о парнях!
– М… Не знаю. Нет.
– Твоя проблема в том, что ты ждешь слишком многого, и в то же время не считаешь себя этого достойной. Вот такой парадокс.
– Ладно, ладно, – пробурчала я, – с очередной темой моей несостоятельности мы только что ознакомились. Что дальше?
– Дальше – смотри и учись.
Верится с трудом. Она что, правда позволит мне узнать, как она клеит парней? Наверняка это все её древние выкрутасы. Может, у Дэи и специальное заклинание есть, чтобы пудрить парням мозги. Я бы от такого не отказалась, конечно, но к своим победам результат приписывать точно не стану.
– Хочешь остаться со мной и посмотреть, как все происходит? – как бы между прочим поинтересовалась она.
– Шутишь, что ли? Конечно хочу! – это вырвалось раньше, чем я успела себя остановить, пришлось поспешно добавить. – Давно пора вывести тебя на чистую воду. А заодно и проследить, чтобы не подцепила ничего лишнего на мою… хм, голову, если можно так выразиться.
Моя подружка увлекалась всякими готическими романами, в том числе и про в… в общем, про тех, кто любит кровушку, а мне приходилось про них слушать, иногда целыми вечерами. Она была просто повернута на теме: вся комната в плакатах, на полках Энн Райс, Стокер и ещё какие-то малоизвестные авторы. Музыка такая, что удавиться хочется на лямках от бюстгальтера, и везде клыки, кровь, готика. Я уж молчу про фильмы, которые она сажала меня смотреть. "Баффи" там была самой легкой из арсенала. "Вампиры" Карпентера, фильмы по Стокеру, ещё куча всяких шедевров Голливуда и не только. Она заказывала диски с европейскими фильмами, и на них я впервые потеряла свою девственность. Морально. Потому что то, что там показывали, повторять в приличном обществе не рекомендуется.
Когда-то у меня и подружка была, до определенного момента, но об этом лучше не вспоминать. По-хорошему, я отвлеклась от темы. Такси ещё не приехало – где его в такое время зажало? – поэтому продолжу пока. Так вот, вампиры в основном все по ночным клубам тусуются. Оно и понятно, конечно, еда, все такое… Но мне всегда было интересно, что может старичка лет восьмидесяти в современных клубах привлекать? Это же не общество выдающихся интеллектуалов. Да-да-да, клуб клубу рознь и все такое, но ходят туда точно не о Ботичелли и Петрарке разговаривать. Дэя, например, говорит, что я пустышка, а в клуб тем не менее собирается.
– Мне скучно и хочется острых ощущений.
– Все так банально?
– Больше, чем ты можешь себе представить. В клубе проще всего найти партнера на одну ночь.
М-да. Действительно банально, проще не придумаешь. Это называется, не ищи скрытых смыслов там, где их нет, даже если на повестке дня дама, которой перевалило за три тысячи лет.
Вопрос только в том, насколько острых ощущений она жаждет. А то может стоит передумать насчет присутствия в собственном теле. Некоторые развлечения пусть лучше проходят мимо. Это мне, а не ей, потом на психиатра тратиться.
Такси все-таки приехало. Закругляюсь.
Запись двенадцатая. 7 августа, 14:23
Проснулась я ближе к полудню. Или правильнее будет сказать, мы проснулись ближе к полудню? Тьфу ты, мы!
Нас в постели было трое: я, Дэя и тип, которого мы вчера подцепили. То ли она решила меня пощадить, то ли самой захотелось расслабиться, но обошлось без перегибов и всяческих извращений. Он классический современный мачо, жаждущий легкого секса и уверенный в своей неотразимости. Хотя расслабиться получилось сомнительно. У меня так точно.
Объясню. Сначала я была на спине, потом сверху, потом он сзади, потом мы пошли в душ. Вместе. Там продолжили: он ласкал меня языком и трахал прямо у стены. Тело до сих пор ломит, а внутри все слегка саднит и в то же время приятно сжимается от воспоминаний. Признаю честно, несмотря на суть дела, это был лучший секс в моей жизни. Может потому, у меня вообще было катастрофически мало секса. Что касается оргазмов, их… ну… не было вообще.
Я все равно не понимаю, какой кайф трахаться с "телом". Да, мне было просто охренительно хорошо, нам удалось доползти до кровати, где мы благополучно отключились. Причем все трое. Но это сиюминутное удовольствие, которое, по всей видимости, просто не для меня. Я о том, что вроде и парень сам по себе привлекательный, и есть чем женщине сделать приятно, но дело ведь не в этом.