Глава 36
Человек, звонивший от имени Волка, имел определенные инструкции и знал, что должен следовать им без малейших отступлений. Его должны увидеть в Вашингтоне. В этом заключалась его работа, такова была его роль в большой игре.
Волка должны увидеть, тогда они зашевелятся.
Он знал - пройдет совсем немного времени и телефонный звонок в штаб-квартиру ФБР будет прослежен до отеля "Четыре сезона" на Пенсильвания-авеню. Это предусматривалось планом, который до сих пор работал без сбоев.
Вот почему он неторопливо прошел по фойе на глазах у консьержа и двух швейцаров. Конечно, его заметили - высокий светловолосый мужчина, с бородой, в длинном кашемировом пальто. Все детали тоже были предусмотрены планом.
Потом он не спеша прогулялся по М-стрит, обращая внимание на меню в витринах ресторанов и образцы модной одежды в магазинах Джорджтауна.
Он даже позволил себе усмехнуться, увидев несущиеся к "Четырем сезонам" патрульные машины.
Показав себя, мужчина сел наконец в белый "шевроле", который ожидал его на углу М-стрит и авеню Томаса Джефферсона.
Фургон, набрав скорость, устремился в направлении аэропорта. Помимо водителя, в машине был еще один человек, сидевший рядом с тем, кто звонил из отеля.
- Все прошло хорошо? - поинтересовался водитель, когда и М-стрит, и весь начавшийся там переполох остались далеко позади.
Бородатый пожал плечами:
- Конечно. Теперь у них есть подробный словесный портрет. Есть за что зацепиться, есть надежда. Я сделал то, что от меня требовалось.
- Отлично, - сказал второй пассажир и, вытащив "беретту", выстрелил соседу в правый висок.
Бородатый умер еще до того, как услышал звук выстрела.
Теперь у полиции и ФБР был словесный портрет Волка, вот только никто из живущих на земле не подходил под это описание.
Глава 37
То, что произошло потом, сбило нас всех с толку. Специалисты, отслеживавшие звонок, быстро установили, что он был сделан из отеля "Четыре сезона". Мало того, Волка видели в фойе отеля. Составленный на основании опроса очевидцев словесный портрет был разослан во все полицейские службы мира. Волк допустил ошибку? Прокололся? Не знаю. Мне в это не верилось. Раньше он всегда звонил по сотовому, но на сей раз почему-то воспользовался телефоном отеля. Почему?
Дома, куда я вернулся в половине десятого вечера, меня ожидал еще один сюрприз. В гостиной вместе с Наной сидела доктор Кайла Коулс. Уютно устроившись на диване, женщины увлеченно обсуждали что-то явно не предназначавшееся для моих ушей, а увидев меня, тут же замолчали. Не скрою, поздний визит врача показался мне тревожным знаком.
- Все в порядке? - спросил я. - Что случилось?
- Кайла просто оказалась в нашем районе, вот и заглянула на минутку, - ответила Нана. - Так ведь, доктор Коулс? Никаких проблем. Если не считать того, что ты пропустил ужин.
- Ну, вообще-то дело в том, что Нана не очень хорошо себя чувствует, - заговорила Кайла. - Вот я и зашла проведать. На всякий случай.
- Перестаньте, Кайла, не преувеличивайте, - запротестовала, как обычно, Нана. - Я чувствую себя нормально, а легкое недомогание - неизбежная часть жизни. В мои-то годы…
Доктор мило улыбнулась и кивнула. Потом вздохнула:
- Извините. Расскажите сами, Нана.
- Рассказывать-то не о чем. На прошлой неделе мне и впрямь немного нездоровилось. Ты же знаешь, Алекс, со мной такое случается. Ничего особенного. Вот если бы надо было присматривать еще и за Алексом-младшим, тогда, может, и были бы основания тревожиться.
- Ты меня пугаешь, - сказал я.
Кайла снова улыбнулась и покачала головой.
- Не беспокойтесь, Алекс. Я действительно была неподалеку и решила заглянуть. Мы измерили давление. Похоже, никаких отклонений нет. Я бы хотела, чтобы Нане сделали анализ крови.
- Хорошо-хорошо, я сама этим займусь. А теперь давайте поговорим о погоде.
Я укоризненно покачал головой, адресуя упрек им обеим, и посмотрел на Кайлу.
- Вам не кажется, что вы слишком много работаете?
- Вы только посмотрите, кто это говорит! - Она улыбнулась, и в комнате как будто стало светлее. - К сожалению, работать действительно приходится много. Не хочу утомлять вас цифрами, но даже здесь, в столице такой богатой страны, немало людей, которые не могут позволить себе хорошего врача. Вы бы посмотрели, какие очереди в больнице Святого Антония, да и в других.
Мне всегда нравилась Кайла, и, признаюсь, я даже немного побаивался ее. Почему? Мы разговаривали, а вопрос этот не выходил у меня из головы. Я заметил, что она похудела - неудивительно, все время на ногах, а район у нее большой, - и это пошло ей на пользу. И откуда только такие мысли?
- Что ты стоишь? - уловив мое смущение, сказала Нана. - Садись, поговори с нами.
- Пора. - Кайла со вздохом поднялась с дивана. - Уже поздно.
- Ну вот, получается, я испортил вам вечер…
Мне вдруг захотелось, чтобы Кайла не уходила. Потянуло поговорить о чем-то обыденном, простом, а не о Волке и угрозах террористов.
- Вы ничего не испортили, Алекс. Не корите себя. Но мне еще нужно успеть побывать в двух домах.
Я посмотрел на часы:
- В такое-то время? И когда же вы закончите? Знаете, что я вам скажу - вы просто сумасшедшая.
- Может, и сумасшедшая. - Кайла пожала плечами. - Наверное, вы правы. - Она расцеловалась с Наной и направилась к выходу. - Берегите себя. И не забудьте про анализы.
- С памятью у меня все в порядке, - добродушно проворчала Нана и, подождав, пока дверь за Кайлой закроется, повернулась ко мне: - Да, Алекс, мисс Коулс редкая женщина. Ты ведь и сам это знаешь? По-моему, она заходит сюда еще и на тебя посмотреть. По крайней мере у меня сложилось такое впечатление. Можешь не соглашаться, но я уверена, что не ошибаюсь.
Подобная мысль посещала и меня.
- Тогда почему она так быстро уходит?
Нана нахмурилась и укоризненно покачала головой:
- Не догадываешься? А ты хоть раз попросил ее остаться? И почему ты всегда пялишься на нее, когда она здесь? В чем дело? Может, Кайла как раз та женщина, которая тебе и нужна? Не спорь. Ты ее побаиваешься, а это не так уж плохо.
Я задумался над словами Наны, но так и не сообразил, что ответить. После длинного и беспокойного дня мозг просто не мог связать концы с концами.
- Ты действительно чувствуешь себя хорошо?
- Алекс, мне восемьдесят три года. Может ли в таком возрасте человек действительно хорошо себя чувствовать? - Нана поцеловала меня в щеку и отправилась к себе. - Ты и сам, между прочим, не становишься моложе, - бросила она через плечо.
Хорошо, что напомнила.
Глава 38
Не все в тот вечер отправились спать.
Ласке никогда не удавалось держать под контролем так называемые основные инстинкты и физические потребности. Иногда это пугало его - ведь неспособность контролировать себя есть слабость, - а иногда заводило. Опасность, риск, острые ощущения, прилив адреналина. Именно в такие моменты Ласка чувствовал, что живет, а не прозябает. Выходя на охоту, готовясь убить, он ощущал такой приток сил, энергии, что просто не мог ничего с собой поделать.
Шейфер хорошо знал Вашингтон еще с тех времен, когда работал в британском посольстве, особенно небогатые районы, потому что именно там в прошлом чаще всего находил свою добычу.
В тот вечер Ласка отправился на поиски приключений. Он снова чувствовал себя живым. В жизни опять появилась цель.
Сидя за рулем черного "меркурия", Шейфер объехал вокруг Южного Капитолия. Шел мелкий, противный дождь, и на глаза Ласке попалась лишь парочка страхолюдного вида шлюшек. Тем не менее одна из них успела перехватить его взгляд.
Он еще пару раз объехал квартал, проверяя девочек и изображая из себя копа, и в конце концов подкатил к одной черной, предлагавшей свои прелести возле популярного ночного клуба "Нэйшн". На ней было серебристое бюстье, такого же цвета короткая юбчонка и туфли на платформе.
Самая лучшая новость: ему приказали устроить охоту в Вашингтоне именно этой ночью. Так что полковник всего лишь исполнял полученные от Волка инструкции. Делал свою работу. Стоило ему опустить стекло, как девчонка тут же дерзко выпятила грудь. "Наверное, думает, что острые, нахально торчащие свежие соски делают ее хозяйкой ситуации. Интересный может получиться поединок", - подумал Шейфер. Перед тем как выйти из дома, он надел парик и вымазал лицо и руки черной краской. В голове надоедливо и настырно звучала мелодия старой песенки, названия которой он не помнил, только одну строчку: "Мне нравится так, как нравится, - вот так".
- Они у тебя настоящие? - спросил он, когда девчонка наклонилась к окну.
- Настоящие. Сама недавно проверяла. Или хочешь лично попробовать? Нравится? Не прочь пощупать? Знаешь, это можно устроить. Прокатимся? Но только вдвоем, милый.
Шейфер улыбнулся, вступая в игру, правила которой знал слишком хорошо. Шлюха если и заметила, что он белый, виду не подала. Этих ничем не проймешь. Что ж, посмотрим.
- Запрыгивай. Мне хочется проверить тебя всю. Сверху донизу. Устроить тест-драйв.
- С тебя сотня, - сказала она и вдруг сделала шаг от машины. - Как, устраивает? Потому что за меньше…
Шейфер продолжал улыбаться:
- Если они настоящие, сотня твоя. Без проблем.
Девчонка открыла дверцу и плюхнулась на переднее сиденье. С духами у нее вышел явный перебор.
- Смотри сам, дорогуша. Они вроде как маленькие, но такие сладенькие. И все твои.
Шейфер рассмеялся:
- Ты мне нравишься. Только не забудь, что сказала. Впрочем, я напомню.
"Они все мои".
Глава 39
В полночь я заступил на дежурство и почти сразу же выехал по вызову в Саут-Ист. Как будто и не уходил из департамента полиции. Квартал был мне знаком и состоял в основном из вытянувшихся друг за другом вдоль Нью-Джерси-авеню белых домиков с террасами, многие из которых пустовали. У места преступления собралась немалая толпа, где мелькали как лихого вида молодчики, так и детишки с велосипедами, не спешившие домой, несмотря на поздний час.
Какой-то парень в шапке в стиле растафари и с множеством дредов кричал полицейским из-за желтой оградительной ленты:
- Эй, ты слышишь эту музыку? Нравится? Это музыка моего народа!
Сэмпсон встретил меня у одного из домов с разваливающейся террасой.
- Как в старые добрые времена, верно? - проговорил он, качая головой. - Потому и прикатил, а? Соскучился по настоящей работе? Хочешь вернуться в департамент?
Я взмахнул рукой.
- Точно. Мне только этого и не хватает. Ночных вызовов да трупов.
- Я так и подумал. Мне бы их тоже недоставало.
У двери в дом, в котором обнаружили тело, стояли двое полицейских. Впрочем, самой двери не было, так что охраняли они дверной проем.
- Это Алекс Кросс, - сообщил патрульным Сэмпсон. - Слышали о нем? Тот самый Алекс Кросс.
- Доктор Кросс.
Полицейский почтительно отступил в сторону, пропуская нас внутрь.
- Ушел, но не забыт, - промолвил Джон Сэмпсон.
Ушел, но не забыл - все оказалось слишком хорошо знакомым: выметенный в коридор мусор, невыносимая и неистребимая вонь от гниющих где-то объедков и мочи. Прошло уже больше года, но в некоторых местах ничто не меняется.
Нам сказали, что тело находится на верхнем, третьем, этаже. Мы стали подниматься по лестнице.
- Чертова свалка! - пробормотал Джон.
- Да уж. Не думай, я все помню.
- Хорошо еще, что не придется спускаться в подвал. Так каким ветром тебя сюда занесло?
- Просто соскучился. Не с кем поболтать. Никто не называет меня Сахарком.
- Вот, значит, как. Выходит, у вас там кличками не пользуются? Так почему ты все-таки здесь, Сахарок?
Мы уже поднялись на третий этаж. Тут и там мелькали люди в форме вашингтонской полиции. Прямо-таки дежа-вю. Я натянул перчатки из латекса, то же сделал Сэмпсон. Все как раньше. К сожалению, воспоминания всколыхнули не только хорошее.
Мы остановились у второй двери с правой стороны коридора, пропуская молодого чернокожего патрульного. Парень буквально выбежал из комнаты, прижимая ко рту белый носовой платок, и помчался вниз. Все как раньше.
- Надеюсь, хоть там не наследил, - проворчал Сэмпсон. - С этими сопляками хлопот не оберешься.
Мы вошли.
- Вот черт! - вырвалось у меня.
В "убойном" отделе можно прослужить сколь угодно долго, но к таким сценам все равно не привыкнешь, а детали, ощущения, запахи остаются навсегда.
- Сначала он позвонил нам, - сказал я Сэмпсону. - Вот почему я здесь.
- Кто он?
- Угадай.
Мы подошли ближе к лежащему на голом деревянном полу телу. Молодой женщине не было, наверное, и двадцати. Хрупкая, невысокого роста, довольно симпатичная. Из одежды ничего, кроме повисшей на пальце левой ноги туфли. На правой лодыжке болтается золотая цепочка. Руки заведены за спину и стянуты каким-то шнуром. Во рту черный пластиковый мешок.
Такое я уже видел. Точно такое. И Сэмпсон тоже.
- Проститутка, - вздохнул Джон. - Патрульные видели ее возле Южного Капитолия. Лет восемнадцать или девятнадцать, а то и меньше. Итак, кто он?
Груди у девушки были как будто срезаны, лицо - изуродовано. Я попытался вспомнить перечень признаков поведенческих отклонений: экспрессивная агрессия (есть), садизм (есть), сексуализация (есть), преступное планирование (есть). Есть, есть, есть.
- Это Шейфер, Джон. Ласка. Он вернулся в Вашингтон. Но не это самое плохое. Есть и кое-что похуже.
Глава 40
Закончив дела в доме на Нью-Джерси-авеню, мы с Сэмпсоном отправились в один знакомый ночной бар. Официально мы были не на работе, но я все же повесил на ремень бипер. Джон сделал то же самое.
Забегаловка оказалась почти пустой, только в углу о чем-то негромко толковали двое мужчин, так что нам никто не мешал. Впрочем, обстановка не имела значения. Достаточно того, что я был с Джоном. Мне хотелось поговорить с ним. Мне было просто необходимо поговорить с ним.
- Уверен, что это Шейфер? - спросил Сэмпсон, когда нам принесли пиво и тарелочку с орешками.
Я рассказал ему о пленке с записью взрыва, уничтожившего Санрайз-Вэлли, хотя умолчал о других угрозах и о требовании выкупа. Плохо, когда приходится скрывать что-то от друга. Я никогда не лгал Джону, а сейчас чувствовал себя лжецом.
- Никаких сомнений. Он.
- Его только не хватало. Чертов Ласка. Как думаешь, зачем он вернулся в Вашингтон? В последний раз его едва не взяли.
- Может, как раз поэтому. Ему ведь нужны острые ощущения, опасность, риск.
- Да, а может, он просто соскучился по нам. Только теперь я не промахнусь. Всажу точно между глаз.
Я отпил пива.
- Ты разве не должен быть дома, с Билли?
- Сегодня у меня рабочая ночь. С Билли по этому поводу никаких проблем. К тому же у нас сейчас гостит ее сестра. Они обе уже спят.
- И как оно? Семейная жизнь? С ее сестрой в доме?
- Трина мне нравится, так что все в порядке. Знаешь, я и сам думал, что к некоторым вещам никогда не привыкну, а получилось, что с ними-то как раз никаких проблем. Я счастлив. Может быть, впервые в жизни. Просто на седьмом небе. Вот так-то, дружище.
Я усмехнулся:
- Выходит, любовь действительно такая великая сила?
- Ну. Тебе бы и самому не мешало попробовать.
- Я готов.
- Думаешь? Ты и вправду готов?
- Послушай, Джон, мне надо с тобой поговорить.
- Я уже так и понял. Тот взрыв в Неваде, потом убийство Томаса Уэйра. Теперь возвращение Шейфера. - Сэмпсон посмотрел мне в глаза. - Давай, в чем дело?
- Информация строго конфиденциальная, Джон. Вашингтону предъявили требования и пригрозили большими неприятностями. Все очень серьезно. Мы предупреждены о новом нападении, если не выплатим крупный выкуп.
- А заплатить, само собой, нельзя. Соединенные Штаты не ведут переговоров с террористами.
- Не знаю. И никто ничего не знает. Кроме, может быть, президента. В общем, теперь тебе известно столько же, сколько и мне.
- И вести себя я должен соответственно.
- Ты все правильно понял. Только ничего и никому. Ни слова. Даже Билли.
Сэмпсон пожал мне руку.
- Я понял. Спасибо.
Глава 41
Я возвращался домой, то коря себя за излишнюю откровенность с Сэмпсоном, то оправдываясь тем, что иначе поступить не мог. В глубине души я знал - да, не мог: Джон часть моей семьи, вот и все, других объяснений не требовалось. Хотя, может быть, сказалась и усталость - ведь мы уже несколько дней работали по восемнадцать-двадцать часов в сутки. Или виноват стресс. Конечно, там, в верхах, идет тщательная проработка всех вариантов, но никто из тех, с кем я разговаривал, не знал ничего о реакции на требование выкупа. Нервы у всех, включая меня, были натянуты до предела. Отведенный нам срок уже уменьшился на двенадцать часов.
И все же гораздо сильнее мучили другие вопросы. Кто убил и изувечил молодую женщину на Нью-Джерси-авеню? Шейфер? Я почти не сомневался в этом, и Джон Сэмпсон тоже. Но зачем ему совершать такое грязное убийство именно сейчас? Зачем так рисковать? И почему тело убитой женщины обнаружено всего в двух милях от моего дома? Случайность?
Было уже поздно, и я бы с удовольствием подумал о чем-то другом, более приятном, да только мысли снова и снова возвращались на привычную колею. Я гнал "порше" по пустынным улицам, не снижая скорости, чтобы сосредоточиться на дороге и не отвлекаться. Получалось не очень хорошо.
Я свернул к дому, проехал по дорожке, выключил мотор и еще долго сидел в машине, настраиваясь на то, что собирался сделать. Позвонить Джамилле - на Западном побережье только одиннадцать. Кровь стучала в висках, как будто голова была готова взорваться. Последний раз я чувствовал себя так плохо, когда Ласка совершил серию убийств в Вашингтоне. Только теперь все еще хуже.
В конце концов я все-таки притащился домой. Прошел на террасу. Сел к старому пианино. Сыграть? В два часа ночи? А почему бы и нет? Уснуть ведь все равно не удастся.
Звонок телефона заставил меня вскочить и броситься в кухню.
О Боже, что там еще?
Я сорвал трубку:
- Да? Кросс.
Ничего.
Гудки.
Через несколько секунд телефон зазвонил снова. Я сразу же взял трубку.
И снова гудки.
И опять…
В конце концов я снял телефон со стены и убрал его в духовку, чтобы приглушить звук.
За спиной послышался шорох.
Я резко обернулся.
В двери стояла Нана - рост пять футов, вес девяносто пять фунтов. В ее карих глазах пылал огонь.
- В чем дело, Алекс? Что ты здесь делаешь? Что-то не так? Кто это звонит человеку домой посреди ночи?
Я сел за стол, налил чаю и рассказал ей все, что мог.