Немного смутившись, Элен ответила:
- Я просто предполагаю. Они постоянно были вместе и, казалось, были очень влюблены друг в друга. Это же заметно со стороны, особенно если обращаешь внимание. А я тут одна, дежурю целые сутки. У меня глаз наметан. Взять, например, замужние пары. Они постоянно по дороге заглядывают в наш магазин, а детей оставляют в машине. Большей частью это люди уставшие, которые не очень-то ладят между собой. А пара, о которой вы спрашиваете, так мило обращалась друг с другом.
- Они больше ничего не просили у тебя, кроме комнаты отдыха?
- Мы немного побеседовали, - ответила Элен. - Так, ни о чем. Я задала им самые обычные вопросы, о хорошей погоде, о том, куда они едут.
- Они тебе сказали? - спросила Эбби, делая пометки в своем блокноте.
- Что?
- Они сказали тебе, куда они едут? - повторила Эбби, заглядывая ей в глаза.
- Они сказали, что едут на пляж. Это я хорошо помню, потому что я еще им позавидовала, сказав, что, когда нормальные люди едут на отдых, я вечно торчу здесь. Тогда я поссорилась со своим парнем, поэтому мне было ужасно досадно.
- Да, я понимаю, - дружелюбно заметила Эбби. - Расскажи мне поподробнее, как они вели себя, Элен. Может быть, тебе что-то бросилось в глаза?
Подумав немного, она ответила:
- Ага. Они были замечательной парой, только очень спешили. Наверное, потому, что девушке побыстрее хотелось принять душ. Я очень хорошо запомнила, как вежливо они отреагировали на мой отказ. Знаете, много людей приезжают сюда и спрашивают про душ. А когда им отказываешь, они становятся такими грубыми и чего только от них не услышишь в ответ.
- Ты упомянула о том, что направила их на стоянку зоны отдыха, - сказала Эбби. - Ты можешь точно вспомнить, что ты им тогда говорила?
- Конечно. Я им сказала, что недалеко находится стоянка. Надо только немного подать назад и держать курс на Восточную улицу 1-64, и тогда уже через пять-десять минут они точно приедут в назначенное место.
- А ты никого не заметила рядом, когда разговаривала с ними?
- Здесь много людей ходило туда и обратно, много путешественников. - Затем, помедлив, она добавила: - Помню, сзади сидел мальчишка и играл на автоматах в "Пэк мэн". Какой-то малолетний пройдоха; он вечно тут ошивается.
- А больше никого не было рядом с прилавком возле этой пары? - спросила Эбби.
- Там стоял один молодой человек. Он вошел сразу за этой парой. Сначала он просматривал журналы, а затем заказал чашку кофе.
- И это все происходило во время твоей беседы с ними? - неустанно продолжала выуживать подробности Эбби.
- Да. Я помню, что он был вежлив, очень дружелюбно спрашивал о чем-то дружка той девушки и нахваливал джип. Парочка приехала в красном джипе, ну, знаете, одна из таких машин, которая привлекает всеобщее внимание. Машина была припаркована прямо перед дверями магазина.
- А что было потом?
Элен присела на стул, стоявший рядом с кассовым аппаратом.
- Ну, так много чего было. Вошли еще какие-то посетители. Ушел тот парень, пивший кофе, а после, спустя, может, пять минут, уехала и парочка.
- А вот тот парень с кофе, он стоял возле прилавка и слышал, как ты направляла парочку к стоянке зоны отдыха? - допытывалась Эбби.
Нахмурившись, девушка ответила:
- Затрудняюсь вспомнить. Кажется, он просматривал журналы, когда я им советовала поехать туда. Потом девушка спустилась к одному из проходов поискать то, что ей было нужно, подошла обратно к прилавку как раз в тот момент, когда этот человек расплачивался за кофе.
- Ты заметила, что парочка уехала где-то через пять минут после ухода того человека, - продолжала Эбби. - А чем они в это время занимались?
- Ну, пару минут у нас заняла процедура покупки, - ответила она. - Девушка поставила на прилавок упаковку с шестью банками "Куур". А я, проверяя ее кредитную карточку, обнаружила, что ей нет двадцати одного года, поэтому не продала ей пиво. Она совершенно спокойно отнеслась к этому, вроде даже засмеялась. Знаете, нам самим смешно. Что касается меня, я тоже пробовала пиво, и что тут такого? Ну, как бы там ни было, пришлось ей заменить пиво на упаковку содовой. Потом они уехали.
- Ты не могла бы описать того человека, который покупал кофе?
- Подробно, конечно, вряд ли.
- Ну, он чернокожий или белый?
- Белый. Кажется, брюнет. Волосы черные, может быть, темно-каштановые. Возраст - лет тридцать с небольшим.
- Высокий или низенький, толстый или худой? Элен, посмотрев в конец зала, ответила:
- Пожалуй, среднего роста. С хорошей фигурой, но не очень крупный.
- А у него не было усов или бороды?
- Кажется, нет… Хотя подождите минутку.
По ее внезапно засиявшему лицу было видно, что она вспомнила некоторые подробности.
- У него были короткие волосы. Ну да. Помню, я еще подумала, не военный ли это. Знаете, здесь крутится столько военных; они постоянно заглядывают сюда по дороге в Тайдвотаз.
- А что еще в его внешности было примечательного, что заставило тебя подумать о том, что он военный? - спросила Эбби.
- Не знаю. Может быть, манера поведения. Это нелегко объяснить; только если ты часто встречалась с военными, ты сразу сможешь их отличить от гражданских. Большинство из них, например, имеют татуировки.
- У этого молодого человека тоже была татуировка? Огорченно вздохнув, она ответила:
- Я не заметила. - Как он был одет?
- Хм…
- Ну, костюм, галстук, - подсказала Эбби.
- Нет, на нем не было костюма с галстуком. Ничего особенного. Скорее всего, он был одет в джинсы или черные брюки, а сверху была накинута куртка с "молнией"… Правда, я не очень уверена.
- Может быть, ты случайно заметила, на каком автомобиле он приехал?
- Нет, не знаю, - ответила она без колебания. - Я не видела никакой машины. Скорее всего, он припарковался где-то поодаль.
- А ты обо всем рассказала, когда полиция приезжала к тебе с расспросами, Элен?
- Да, - ответила она, наблюдая за стоянкой перед входом в магазин, куда только что подкатил фургон.
- Я им рассказала все то же самое, что и вам. Ну, кроме, конечно, всяких мелочей, которые мне было трудно вспомнить тогда.
В зал вошли два подростка, неторопливой походкой направившись к игровым автоматам. Элен, повернувшись в нашу сторону, намекнула, что ей нечего больше сказать, поскольку она и так выложила нам все, что знала.
Очевидно, Эбби была того же мнения.
- Спасибо, Элен, - поблагодарила она, сделав шаг от прилавка. - Репортаж появится в субботу или в воскресенье. Так что можешь познакомиться с ним.
Мы вышли на улицу.
- Пора смываться отсюда, пока она не закричала, что все сказанное ею не было предназначено для печати.
- Я очень сомневаюсь в том, что она вообще читает газеты, - ответила я.
- Знаешь, меня больше всего удивляет то, что полицейские не приказали ей держать язык за зубами.
- А может быть, они и приказали, но она не смогла удержаться от соблазна увидеть свое имя в прессе.
Восточная улица 1-64 зоны отдыха, куда продавщица направила Дебору и Фреда, была совершенно безлюдна, когда мы туда подкатили.
Эбби припарковала машину спереди автоматического газетного киоска, и в течение нескольких минут мы сидели молча. Стоявший прямо перед нами небольшой падуб был освещен серебристым светом включенных фар, а горевшие в темноте сквозь туманную дымку лампы казались размытыми белыми пятнами. Будь я одна, я ни за что бы не вылезла из машины и не попросила комнату отдыха.
- Страшно, - прошептала Эбби, затаив дыхание. - Господи, неужели в этом месте всегда по вторникам так безлюдно, или просто опубликованное сообщение о случающихся здесь по вечерам происшествиях отпугнуло всех от этого места.
- И то и другое не исключено, - ответила я. - Только я уверена, что здесь не могло быть так же пустынно в тот вечер, в пятницу, когда сюда подъезжали Дебора и Фред.
- Они, наверное, припарковались на нашем месте, - задумчиво сказала она. - Может быть, тут и были люди, если учесть, что начинались выходные в преддверии праздника Дня труда. Может, именно в этом месте они повстречались со своей бедой, с этим отпетым мерзавцем.
- Если учесть, что здесь были посетители, то рядом должны были быть припаркованы машины, - сказала я.
- И что ты хочешь этим сказать? - спросила она.
- Если предположить, что именно здесь Дебора и Фред повстречали кого-то, а затем этого кого-то впустили в свой джип, то где же тогда находился автомобиль неизвестного? Или он пришел сюда пешком?
- Маловероятно.
- Если он был на колесах, - продолжала я, - и припарковался здесь же, то несчастье могло произойти лишь при условии, что здесь вообще не было машин.
- Я поняла ход твоей мысли. Получается, что если бы он припарковался один в этом месте и стоял здесь в течение долгого времени допоздна, то он рисковал быть замеченным патрульной полицейской службой.
- Замышляя убийство, он вряд ли не продумал такой ситуации, - сказала я.
Подумав немного, она поделилась своими соображениями:
- Знаешь, меня беспокоит, что все случившееся в тот вечер можно считать и не считать случайностью. То, что Дебора и Фред сделали здесь остановку, было случайностью. Если они действительно встретили какого-то мерзавца здесь либо того, пившего кофе в магазинчике "Семь-одиннадцать", это тоже можно считать случайностью. Но нельзя сбрасывать со счетов и версию преднамеренного замысла, хорошо продуманной операции. Если предположить, что это было похищение, то ведь оно должно было быть заранее спланировано.
Я промолчала в ответ.
В этот момент я вспомнила о предупреждении Уэсли: преступление на почве политики. Однако версия об охотящемся на влюбленные парочки насильнике тоже казалась правдоподобной. Лично я не могла связать исчезновение молодых людей ни с каким другим финалом, кроме трагического.
Эбби завела машину.
Двигаясь по главной магистрали, мы всю дорогу молчали. Установив авторегулятор скорости, она заговорила снова:
- Ты считаешь, они уже мертвы, не так ли?
- Ты задаешь мне этот вопрос для того, чтобы затем осветить мой ответ в прессе?
- Нет, Кей. Я спрашиваю тебя вовсе не для того. Хочешь знать правду? Меня сейчас волнует не статья, а то, что вокруг нас происходит.
- Потому что ты боишься за свою жизнь?
- А ты бы не боялась?
- И мне бы было страшно, если б я знала, что мои телефоны прослушиваются и за мною следят. Уж если когда и надо беспокоиться, так это сейчас, когда ночь на дворе. Ты очень устала, и вовсе не обязательно возвращаться сейчас в Вашингтон.
Она вопросительно посмотрела на меня.
- У меня в доме много места. А уехать ты можешь завтра утром.
- А у тебя найдется лишняя зубная щетка, ночная рубашка и какая-нибудь выпивка в баре?
Облокотившись на сиденье, я, закрыв глаза, пробормотала:
- Можешь даже напиться, если хочешь, я с удовольствием поддержу компанию.
В полночь, когда мы вернулись домой, я, услышав телефонный звонок, схватила трубку раньше, чем мог сработать автоответчик.
- Кей?
Сначала я даже не сообразила, чей это голос, настолько неожиданным был звонок. Затем сердце мое бешено заколотилось.
- Здравствуй, Марк, - ответила я.
- Извини за столь поздний звонок. Взволнованным голосом, перебив его, я сообщила ему:
- Я не одна. У меня ночует сегодня моя подруга Эбби Торнбулл. Ты, должно быть, ее помнишь, она работает в газете "Пост". Мы только что вернулись с одного очень интересного мероприятия по захвату преступника.
Ничего не ответив, Марк, подумав немного, спросил:
- Может, ты позвонишь мне, когда тебе будет удобно?
Я повесила трубку, Эбби, увидев мое опечаленное лицо, спросила:
- Кто это был, Кей?
Первые месяцы пребывания в Джорджтауне я была сильно перегружена занятиями в юридическом колледже. Кроме того, чувствуя себя иностранкой, я постоянно испытывала отчуждение, пребывая в одиночестве. Приехавшая из Майами с дипломом доктора медицины итальянка, я была представителем класса буржуазии с весьма скромными видами на преуспевание. Совершенно неожиданно меня причислили к разряду самых способных и симпатичных студентов. Я не стеснялась своего происхождения и чувствовала себя достаточно демократично в любом обществе.
Больше всего я предпочитала общество Марка Джеймса. Высокого роста, с прекрасным телосложением, он обладал чувством собственного достоинства и был очень самостоятельным молодым человеком. Я узнала о нем еще задолго до нашего знакомства. Впервые я встретилась с ним в Библиотеке права среди тускло освещенных книжных полок. Мы обсуждали с ним какие-то юридические термины, и меня буквально сразил взгляд его великолепных темно-зеленых глаз, которые я так и не смогла забыть. Всю ночь мы провели в баре за чашкой кофе и разговорами. После этого вечера мы стали видеться с ним почти каждый день.
Мы не спали в течение целого года, потому что когда мы были с ним вместе в постели, то не смыкая глаз, как одержимые, постоянно занимались любовью. И, сколько бы мы ни были вместе, мы никак не могли насытиться друг другом. В то время я наивно полагала, что так будет продолжаться всю жизнь. Но на второй год нашего знакомства в наших взаимоотношениях появилась трещина, и мы расстались. Закончив колледж, я вышла замуж за Тони, совершенно уверенная, что я переболела Марком и с ним все кончено. Так я думала вплоть до момента его неожиданного загадочного появления в моей жизни, когда я поняла, как сильно заблуждалась в отношении его.
- Может быть, Тони был бы более надежной пристанью для тебя, - поделилась своими соображениями Эбби, вспомнив про моего бывшего мужа и потягивая коньяк.
- Тони был очень практичным, - заметила я. - А может, мне просто поначалу так казалось.
- В практичности тоже есть здравый смысл. В моей любовной истории имел место случай такого рода. - Потянувшись за своим бокалом, она продолжала: - У меня тоже случались любовные романы, в которые я кидалась как в омут, с головой. И только одному Богу известно, почему они так скоро заканчивались. После них я бываю похожа на раненого бойца, возвращающегося с поля боя в родные пенаты. Вечно я попадаю в руки какому-нибудь слизняку, который обещает заботиться обо мне.
- Об этом только в сказках мечтают.
- Да, особенно в сказках братьев Гримм, - с горечью в голосе согласилась Эбби. - Сначала они обещают заботиться о тебе, но на самом деле им нужна лишь прислуга, которая бы готовила обеды да стирала мужские сорочки.
- Все, что ты мне рассказала о своем бывшем поклоннике, в полной мере относится к Тони, - заметила я.
- А чем он теперь занимается?
- Я с ним сто лет не разговаривала.
- Но ведь люди, даже расставаясь, должны оставаться друзьями.
- Но он не очень этого хотел, - сказала я.
- Ты о нем вспоминаешь?
- Невозможно забыть человека, с которым ты прожила шесть лет. Но это вовсе не значит, что я хочу быть с Тони. Я всегда желаю ему добра и надеюсь, что у него все хорошо.
- А ты любила его, когда выходила за него замуж?
- Наверное, любила.
- Может быть, и так, - сказала Эбби. - Только мне кажется, что ты всю жизнь любила Марка.
Снова наполнив бокалы вином, я подумала: "Утром мы будем черт знает на кого похожи".
- Для меня кажется просто немыслимым, что после стольких лет разлуки вы опять вместе, - продолжала она. - И, что бы между вами ни происходило, я уверена, Марк тоже не переставал любить тебя.
Когда он снова вошел в мою жизнь, мне казалось, что все годы нашей разлуки мы как будто жили в далеких странах, и теперь уже тот привычный язык, на котором мы разговаривали раньше, стал для нас недоступен. Откровенны друг с другом мы бывали только в темноте. Он сообщил мне, что был женат, но жена погибла в автомобильной катастрофе. Позже я узнала о том, что он бросил юридическую практику и стал работать на ФБР. Когда мы были с ним вместе, мы пребывали в какой-то эйфории. Это самые замечательные дни, напоминавшие мне тот первый год нашей с ним дружбы в Джорджтауне. Конечно, так не могло продолжаться вечно. История, как бы то ни было больно, имеет скверную привычку повторяться.
- Я не думаю, что это он виноват в том, что его перевели в Денвер, - сказала Эбби.
- Он сделал свой выбор, - ответила я. - А я свой. - Ты не захотела поехать с ним?
- Именно из-за меня он попросил новое назначение, ему захотелось расстаться.
- Так что, он теперь скитается по стране? Ну, это уж слишком.
- Когда люди становятся злыми, они впадают в крайности. И совершают большие ошибки.
- А Марк, наверное, слишком упрям, чтобы признать, как жестоко он ошибся, - сказала она.
- Он упрям, да и я не лучше. Никто из нас не хочет уступать. У него своя карьера, а у меня своя. Он находился в Квантико в то время, когда я была здесь. В общем, это старая песня: я не имела намерения покидать Ричмонд, а ему не хотелось переезжать в этот город. Затем он задумал вернуться поработать штабным офицером или занять соответствующую должность в соответствующей инстанции в федеральном округе Колумбия. Все так и тянулось до тех пор, пока мы не поняли, что все это время просто старались побороть друг друга. Я замолчала, решив - не стоит ломать свой, устоявшийся образ жизни.
- Нельзя жить с человеком, не ломая своих привычек, Кей.
Сколько же раз мы говорили эту фразу друг другу. Казалось, в ней нет ничего необычного.
- Не считаешь ли ты, что возможность распоряжаться собственной свободой - слишком дорогая цена, за которую расплачиваетесь вы оба?
Были дни, когда я тоже испытывала такого рода сомнения, но я не стала посвящать в это Эбби.
Раскурив новую сигарету, она потянулась за очередной рюмкой коньяку.
- Вы оба не пытались обратиться за помощью к психологу?
- Нет.
Мой ответ был не очень правдивым. Вместе мы не ходили за консультацией к психологу. Я ходила туда одна и продолжала это делать даже теперь, правда, в последнее время гораздо реже.
- Он знаком с Бентоном Уэсли? - спросила Эбби.
- Конечно. Бентон был учителем Марка, когда тот учился в академии, еще задолго до того, как я приехала в Вирджинию, - сказала я. - Они большие друзья.
- А кем Марк работает в Денвере?
- Понятия не имею. Выполняет какое-то спецзадание.
- Он знает о том, что происходит здесь? Я имею в виду случаи с парочками.
- Думаю, что знает. А что?
- Не знаю. Остерегайся все рассказывать Марку.
- Сегодня вечером он впервые за все эти месяцы позвонил мне. Я так мало с ним поговорила.
Пока я провожала Эбби в душ, снабдив ее ночной рубашкой, она, очевидно под действием большого количества выпитого коньяка, повторяла все ту же фразу:
- Он ли тебе позвонит или ты ему - будь осторожна.
- Я не собираюсь ему звонить, - сказала я.
- Вы друг друга стоите, - ответила она. - Оба не умеете прощать друг другу свои ошибки и, как черти, рациональные. Вот так-то! Это мое личное мнение относительно вас обоих, нравится оно тебе или нет.
- Мне надо к восьми часам быть в офисе, - объяснила я. - Поэтому предупреждаю тебя заранее: к семи часам ты уже должна подняться.