Что? Я не верю своим ушам. Отдать от тачки ключи?
- Э, родители, вы чего?
- Ничего, поездишь на метро, как все. Ты на бензин и на мойки больше тратишь, чем мы с отцом вместе взятые.
Ах, вот так, да? То есть вот так… Если я, в отличие от отца, на грязной тачке ездить брезгую, со мной вот так можно… Пожалуй, пора пускать в ход тяжелую артиллерию. На метро я больше точно не сяду - меня однажды там чуть не убили. Кулаком по голове - им мой галстук-бабочка не понравился.
- Зачем вы так со мной, мамик?
Неожиданно я сползаю вниз по стенке и роняю голову - на колени падают мои тяжелые кудри. Клево со стороны выглядит, наверное.
- Перестань паясничать.
Лицо у нее становится непроницаемым - я подглядываю. Идеальное накрашенное лицо, как у куклы. Хорошо, что я пошел в нее, отец у нас чуть красивей летучей мыши. Серьезно, они вблизи реально страшные - курносые и ушастые, прям как он.
- Лучше займись братом, я уже иду. - Мамик достает из сумки кошелек. Леопардовый в розочку - "Роберто Кавалли", сумка такая же. Дает мне деньги. - Сводишь его на площадку, потом покормишь, не забудь витамины. В ванну и спать. В холодильнике курица с пюре.
- Иной раз мне кажется, что вы меня не любите. Что я чужой вам, - для пущего эффекта я трясу башкой.
- Не говори глупостей. Мы все делаем ради твоего же блага. Закроешь за мной?
- Игорька вы любите гораздо больше!
Мамик вздрагивает. Проняло наконец-то. Ура.
- Антош, ну что ты такое говоришь?
Она вздыхает. Подходит ко мне и проводит рукой по волосам. Опускается на корточки и обнимает. У нее новые духи. Надо потом глянуть, что за запах - Аньке понравится. Может, уже растает.
- Мы тебя очень любим. Тебя и Игорька. Просто…
- Что? Просто что? - голос у меня дрожит.
Я поднимаю наконец голову. Я смотрю ей в глаза. Долго. Главное, сейчас не сорваться и не заржать. Она почти готова. Осталось каплю дожать - и все, она готова.
- Просто мы хотим, чтобы ты стал более… ответственным, что ли… Взрослым. Чтобы ты повзрослел, наконец. Сам отвечал за себя и свои поступки. За свою жизнь, понимаешь? Папа ведь не вечный.
- Я понимаю, мам. И я стараюсь. Правда. Мы с Егором уже все обмозговали, это реально крутой проект. Прости, я опять говорю ерунду… Я тебя люблю, мамик.
Я редко ей это говорю - мол, люблю и все такое - ну так, по мере надобности. Знаю, что они важные, эти слова, только они все равно особо для меня ничего не значат. Я ни фига не чувствую при этом - ни смущения, ни порыва какого-то… Что обычно испытывают в таких ситуациях? Когда говорят "я тебя люблю"?
- И я тебя, сыночек, - она порывисто прижимает меня к груди. Внутри у меня все просто клокочет от смеха.
- Мам, ты самая родная, - я тихо всхлипываю (тут главное - не переборщить) и утыкаюсь мокрой щекой ей в шею. Пускай прочувствует. - Может, ты все-таки поговоришь с отцом насчет денег?
- Поговорю, сынок. Я поговорю.
- Спасибо, мам. Ладно, иди, я побуду с Игорьком. Мы в парк сходим.
Я подонок, да? Думаете, подонок. Эгоистичный, самовлюбленный, наглый и все такое прочее.
Вот что я вам на это скажу: так оно и есть. Сейчас таких, как я, как собак нерезаных развелось. Это прадед так говорит. Он танк тяжелый, хоть и старый. У него два осколка в груди, поэтому ему цинизм в мой адрес простителен. И знаете еще что хочу добавить, ну типа, в свою защиту? Быть подонком и признавать это - не каждому дано. Далеко не каждому. Это привилегия избранных, если хотите.
* * *
- Ну что, брателла, пойдем в парк?
- Ура! В парк! В парк! - Игорек прыгает до потолка, сейчас рейтузы потеряет. Он по дому вечно в них гоняет, уже протер до дыр. - Мы на тарзанку?
- А ты был хорошим мальчиком?
- Хорошим! Я всю неделю им был! И еще мама сказала, что если я буду сегодня особенно хорошим, то получу сахарную вату!
Ну и кто у нас после этого инфантильный?
- А в нос ты не хочешь получить? Тарзанка - это для мужиков. Вот ты мужик?
- Я мальчик… - с сомнением тянет брат. На лицо ему небегает грозовое облачко - маленькое такое, но чую, дождина сейчас хлынет не грибной. Вон и подбородок уже меленько дрожит - только не сейчас! - Мальчик я!
- Правильно, с пальчик, - говорю и смываюсь в ванную, но он как хвост лезет за мной.
- Ну Тоооша, ну пожааалуйста, - затягивает свой любимый трек. С матерью это обычно срабатывает. С ней, но не со мной.
- Значит так. Иди сейчас, возьми мой айпад на диване и исчезни. Выдвигаемся через час.
- Да? - Кажется, он не верит своему счастью. Облачко сдувает моментально. Ну да, сегодня я щедрый. - Ура! Спасибо, Тоша!
- Только не измажь мне там соплями! - ору ему вслед и жму на двери щеколду.
Ванная - мой маленький рай. Для духа и тела (в здоровом теле - здоровый… вот-вот). Я принимаю душ, мою голову "Лошадиной силой" (Янка присоветовала, она в салоне работает. Не парикмахером, что вы, - специалистом по женским прическам) и наношу желатиновую маску - это для ультра-блеска волос. Они у меня до плеч и вьются - сплошной головняк с ними, но женщинам нравится. Красота требует. Хотя она у меня природная, натуральная. Вообще, я из тех людей, кому во многом повезло, и все им завидуют. Завидуют просто потому, что они хороши во всем, причем без особых усилий. Вот я и хорош, и скромен, что тоже немаловажно.
Вытираюсь насухо, надеваю трусы (Calvin Klein) и пристально рассматриваю себя в зеркале. Гм, то, что абонемент в фитнес-клуб просрочен, дает о себе знать. Но отец с некоторых пор не вникает в мои проблемы. Говорит: "Качайся дома, если тебе жизненно необходимо". Ага, щас - только гантели у соседа сверху одолжу. Засада, в общем. Щупаю кубики - пока на месте. Выдавливаю прыщ на лбу (прямо над шрамом вылез) и обрабатываю кожу "Эвисентом". Клерасилы и прочая - в топку. Дрожжи с серой, чтоб вы знали, - наше все. К слову, самая нарядная одежда для мачо: чистая кожа, ровный загар и мускулы. Да ладно, шучу. Чистая футболка и дизайнерские джинсы. У меня "Дизели" - но это дело вкуса. Беру тюбик с моделирующим гелем, выжимаю горошину на ладонь и равномерно наношу на волосы. Нет, я не гей, как думают некоторые угрюмые личности (иных так и подмывает отполировать мне фейс, а потом череп). Я метросексуал - но это если вам так уж приспичило навешивать на людей ярлыки. Вообще, я против деления хомосапиенсов по каким бы то ни было признакам, включая национальные, интеллектуальные и половые. Peace - я за мир. Я против атомной войны, а она если и случится, то исключительно из-за таких вот любителей носить на плечах лысые головы. Ну, вы меня понимаете. Хотя я тоже далеко не Талейран. Больше всего меня знаете кто бесит? Меня бесят люди, которым плевать на то, как они выглядят. Им плевать на себя, по большому счету. Знаете, все эти нечесаные и небритые пассажиры маршруток, домохозяйки с непрокрашенными корнями и помятые менеджеры с невкусным запахом изо рта. Дешевая оберточная бумага, а внутри типа брильянт. Не компостируйте мне мозг, ладно? Неряшливости прощения нет, я так считаю. Ты можешь быть человеческим уродом - всякое бывает, в смысле нос там у тебя кривой или глаза навыкате - это все фигня. По-любому, если ты ухоженный - люди к тебе потянутся. За примером далеко ходить не надо - возьмите пульт и включите телик. Кстати, о.
Включаю радио (оно встроено в мамикин солярий) - позитивный саунд-трек мне сейчас жизненно необходим.
- …Если же метеорные тела в потоке сконцентрированы в "метеорном рое", число видимых метеоров невелико, за исключением тех случаев, когда Земля пересекает сам метеорный рой. Подобные периодические метеорные дожди могут породить метеоритную бурю…
Я сейчас обметеорюсь, однако. "Эхо Москвы". Ну как, скажите мне, люди добрые, как вменяемый человек может загорать под "Эхо Москвы"? Щелкаю кнопкой поиска: "Гараж ФМ" - то, что доктор прописал. Хаус, вы улавливаете мою мысль?
Закрываю глаза и подставляю лицо турбо-солнцу. Оно реально полезней, чем то, что в небе, я читал. Но отец не верит таблоидам, он рака кожи боится - с тех пор, как ему вырезали родинку на спине. Да, друзья, удивительное рядом: я читаю. "Men’s health" и "GQ" сейчас преимущественно. Я, так сказать, гламурный ботаник. Читать я вообще люблю - это еще со школы. У нас литераторша была с пунктиком, она нас три года гоняла по университетской программе. Списки чтения на лето вывешивала километровые. Список кораблей с ними в сравнении - так себе, списочек. Так что скорость чтения у меня с тех пор приближена к максимальной - двести восемьдесят слов в минуту. Только вот хороших книг сейчас мало. Под хорошей я имею в виду ту, которую читаешь, и каждую строчку в ней хочется подчеркнуть. Потому что понимаешь - все правда, что этот чел написал, в жизни все то же самое. И хочется ему руку после этого пожать. Вот Сэлинджеру, например, я бы пожал. "Над пропастью во ржи" - моя любимая. Там про одного нью-йорксого чувачка - его из колледжа выгнали, и он все по барам шлялся. У него еще отец был замороченный, типа моего, и сестра. Он сестру любил сильно, Фиби. И два брата - один писатель в Голливуде, а другой - умер, маленьким, еще в детстве. История простая, как палец, а читаешь и чувствуешь, что он к тебе в голову заглянул, этот Сэлинджер. Заглянул и вывалил потом все твои потаенные мысли на бумагу - нате, читайте. Я лет в двенадцать прочел, сильно впечатлился. Раз десять с тех пор брал ее в библиотеке, у Мошкова. Но многие того мнения (Егорка, например), что дорога в библиотеку научит тебя жизни куда как лучше, чем она сама. В смысле, библиотека. Это я его цитирую. Может и научит, я ж не спорю, только на это вся жизнь уйдет, если раньше не помрешь. Да, кстати, загораю я в трусах. У меня пунктик - изо всех сил берегу себя для потомства. Ибо обещал отцу большую дружную семью с кучей внуков и правнуков. Хоть одно-то обещание я должен сдержать? Кстати, об отце. Хорошо, если мамик его обработает - она это умеет, как никто. У него ж не сердце - новехонький айсберг, а мать его в ладошках плавит, как сырок. Думаю, если вложимся деньгами, дело у нас с Егором пойдет. Он человек здравый и в трендах сечет не хуже моего. На этом, кстати, мы и пересеклись однажды в сети. В блоге на Fashion people.
- Антон, ты там?! - через гул солярия до меня доносятся вопли Игорька. - Антон! Мне страшно! Выходи! Ты там?!
- Тут я! Не ори, сейчас соседи с топором прибегут.
Расслабиться человеку не дадут. Час уже, что ли, кончился?
Я вырубаю солярий, накидываю халат и выхожу из ванной. Холодный воздух в лицо, как пощечина.
- Ну чего тебе пострашнело вдруг?
- Я думал… Я думал, что ты там в ванной…
- Чего я в ванной?
- Умер. Упал и умер, как те дяди по телевизору.
Опа. Я смотрю на белого, как творог, брата. Белого и трясущегося, как жидкий деревенский творог, буэ.
- Какие дяди? Ну-ка пошли… - Я сгребаю Игорька в охапку и волоку его в гостиную.
Мертвых дядей мне только не хватало.
* * *
Выходим из подъезда. Единственное, что радует глаз в нашем унылом, как бездомный котяра, дворе - это моя прееелесть, мой "Мини Купер". Желтый-желтый, как лимонная канарейка! Он заставляет сердце биться учащенно, даже когда просто стоит на месте. Облитый сверху пряничной глазурью, опоясанный стеклом и глянцевым пластиком оконной линии, он красивый как игрушка. Поставил бы его на стол - и рассматривал. Но я сажусь внутрь, завожу мотор, щелчком тумблера отключаю антипробуксовочную систему - и срываюсь с места, оставив после себя облачко сизого дыма от сгоревшей резины протектора.
Во я загнул, да? Это цитата из моего школьного сочинения "О чем я мечтаю в жизни". Главное в автомобиле - стиль. Шарм. Имидж. Отец говорит - надежность и скорость, вот и ездил бы сам на метро. Мой автомобиль, если хотите, мое следующее кармическое воплощение.
Мой, угу. Кажется, сегодня я управляю им в последний раз. С отцом не поспоришь. Что? Да вы его просто не знаете - натуральный деспот. Я боялся его с раннего детства, лет с четырех - как себя помню, боялся всегда. Он никогда меня не колотил - такого, конечно, не было. Попробовал бы меня хоть пальцем тронуть - мамик бы его сразу в чувство привела. Она к побоям однозначно относится. Но есть в нем все-таки что-то… звериное. От тихого властного хищника, который хладнокровно наблюдает за тобой, до поры до времени стоя в тени. Спокойно ждет, когда ты дашь осечку, допустишь ошибку, и уж тогда он нападет - мало не покажется.
Хе-хе, поверили? Да нет, нормальный он мужик. Вот только, как бы это помягче выразиться, - примитивный. Знаете, такой - с умом, но без фантазии. Из тех, кто ложится спать в десять вечера после телесериала и куриной лапши в семейном кругу. У него есть привычка: он когда носки снимает, их в такие компактные загогулины сворачивает. В улитки. А мамик их потом разворачивает, чтобы в машине простирались нормально. А еще он любит планировать. Встанет у шифоньера и планирует, планирует, что завтра наденет на работу - какой галстук с какими трусами. Или как мы все замечательно отдохнем у моря в Египте, в отеле "все включено" с 12-го по 26-е мая 2027 года. У него на рабочем столе ежедневник такой, в дешевом переплете под крокодила. Он в него после похода в супермаркет всю информацию с чека аккуратным почерком переписывает. А сами чеки запирает в ящик стола, под ключ. Мало ли - вдруг завтра война и голод, а у него все ходы записаны. И полные закрома тушенки с консервированными помидорами. Он их сам маринует - выращивает на одном квадратном метре на подоконнике, тоже сам, а потом маринует. В общем, "контора пишет". Даже не спрашивайте, как мамик с ним живет. Сама она у нас женщина-праздник. К ней на работу придешь - не стоматология, а фестиваль тюльпанов в Голландии. На всех поверхностях стоят в прозрачных вазах и пахнут. А на дне ваз - стеклянные шарики. Мамик говорит, клиентам нравится. Она на каждый Новый год их в клинику приглашает. Накрывает стол и выспрашивает, как там их новые челюсти - жмут или уже нет, а потом у них новогодняя лотерея. Главное для людей - внимание, говорит. И при всем при этом она отца держит под каблуком, в пюре его может превратить своей улыбкой. Я-то ею верчу, как хочу, - ну вы видели. А уже через нее - отцом. Если б не мамик, я не то что "Мини Купера" в глаза не увидел бы, я бы в армию сразу после колледжа загремел. Приехал бы из Америки, и до свидания: отец после той истории с наркотиками (легкими, прошу заметить, наркотиками - легенькими, я бы даже сказал, в масштабах Нью-Йорка) пообещал устроить все в лучшем виде. Как минимум штрафбат. Он по жизни такой: будь у него проблемы с солнцем, ну что оно по утрам встает, он и тут не успокоится, пока это дело не разрулит.
Но потом мамик нарисовала ему медунивер, все в радужных красках. Мол, пойдет Антошка не по картошку, а в стоматологи - продолжать семейную традицию. На том и порешили. Только они забыли спросить меня, хочу я продолжать ее или не очень. Но я им сам сказал, что не хочу. Только гораздо позже, когда меня уже отчислили с первого курса, - за неуспеваемость, ясно-понятно. Слушайте, ну разве человек виноват, что он мечтает не зубы людям пломбировать, а, скажем, прививать им хороший вкус? Но нет. Заниматься имиджем и ходить по магазинам - это у нас исключительно для геев и баб.
Вот говорят: юность, там, молодость - лучшая пора. Я не согласен. Согласен и нет. Потому что хреновая у меня какая-то юность, слишком уж напряжная. А что лучшая пора - так только старики говорят. Но кто их в расчет берет (это при всем моем уважении)? Они же спят и видят, как бы помолодеть и выздороветь. У меня, например, юность - сплошные головняки и вынос мозга в рабочие и выходные дни. Хочу, чтобы мне тридцать лет было, в крайнем случае сорок. У меня к этому времени уже все будет в шоколаде.
- Иди учись. Получай нормальную профессию. А не хочешь - иди работай.
Это отец мне говорит. А у самого над головой как будто красно солнышко светит. Второе пришествие, не меньше, мессия, блин.
- Да хоть на завод! Нюхни пороху. Заработаешь на бутик - отлично, я только буду рад. А спонсорской помощи не жди от меня.
Это типа "Как закалялась сталь" - в масштабах отдельно взятой российской семьи Перчиков. Но я тоже не лыком шит, я истинный сын своего отца - возьму его не мытьем так катаньем. И мамик мне в этом поможет.
- Приехали, вылезай.