* * *
Надя, сидя на лекции, услышала вибрацию телефона. Бегло посмотрела на экран, увидела, что звонит Тейроне. Три раза.
Она выждала девять минут, до конца лекции. Потом вышла из аудитории, перезвонила и услышала незнакомый голос:
- Алло!
- Кто говорит? - спросила она.
- Я подобрал этот телефон на улице. Позвонил вам, потому что в контактах только ваш номер. - Незнакомец говорил с каким-то непонятным акцентом, но вполне вежливо.
- Ой, - сказала Надя, - это телефон моего брата! Где вы его подобрали?
- Здесь, в городе. Должно быть, он его обронил - он валялся на улице. Где его можно найти?
- Вы хороший человек, - сказала Надя. - Я… Его телефон - единственный способ, которым…
- Извините, как вас зовут?
- Надя.
- Ясно, Надя, я могу отнести ему телефон. Где он работает?
- Я не… Он занимается малярными работами, где-то в Бо-Капе. Но я точно не знаю…
- Сегодня я улетаю, так что хотелось бы успеть передать ему телефон.
- Очень мило с вашей стороны. Сейчас, дайте подумать… Может, дать вам его домашний адрес? У него… Возможно, дома кто-то есть, он снимает комнату. А может, вы бросите телефон в почтовый ящик?
- Конечно. Как зовут вашего брата?
Глава 21
Гриссел вышел в коридор. Голос на том конце линии был женский, очень уверенный и властный. Незнакомка обратилась к нему на африкаанс. Говорила о том, о чем знали только "Ястребы" и консульство Великобритании. Он ничего не понимал.
Снова зазвонил телефон.
- Гриссел, - быстро ответил он.
- Вы один? - Тот же самый голос.
- Ja. Да.
- Позвольте сразу предупредить: вы, конечно, можете попробовать отследить мои звонки, но у вас ничего не получится.
- Вот как?
- Вас зовут Бенни Гриссел. Вы - капитан из Управления по расследованию особо важных преступлений в Бельвиле. У вас высокие показатели раскрываемости - восемьдесят три процента, но у вас серьезные проблемы с алкоголем. Вашу бывшую жену зовут Анна-Мария, ваших детей - Карла и Фриц. В две тысячи шестом и две тысячи девятом вас отстраняли от службы в связи со служебным расследованием. Оба раза вы были оправданы. На ваше имя в Транспортном отделе выписано три крупных штрафа за нарушение ПДД.
Он молчал, ему стало не по себе.
- Дело в том, что у меня имеется доступ к информации. Вот и все, что вам необходимо знать. Если вы сомневаетесь в моей надежности, спросите у меня что-нибудь.
- Кто вы?
- Зовите меня Джони.
- Джони… а дальше?
- Джони Митчелл.
- Как канадская певица?
- Да.
Певица Джони Митчелл не особенно нравилась Бенни, она редко исполняла свои песни под бас-гитару. Поэтому он ответил: "Хорошо". Он догадался, что с ним связались представители разведслужб. Шпионы.
- У меня только одно условие. Вы никому не должны рассказывать о моих звонках. Никому. Как только я узнаю, что вы распускаете язык, звонки прекратятся. Понимаете?
- Да.
- Вам следует также учесть, что движение должно быть двусторонним. Что-то сообщаю я, что-то вы. Понятно?
- Все зависит от того, что вы сообщите.
- Естественно. Я сообщу что могу, когда смогу…
- Почему вы мне что-то сообщите?
- Интересный вопрос. Потому что мне так хочется. Больше мне нечего добавить.
- Хорошо.
- Пока вот вам для начала: вчера в двадцать сорок две глава британского дипломатического представительства в Претории попросил через Департамент международных отношений и сотрудничества о беседе с министром государственной безопасности. Их встреча состоялась в доме министра в десять вечера. Ходят слухи, что вы получите приказ прекратить расследование.
- Кому-то придется расследовать…
- Этим займется ГАБ. Государственное агентство безопасности возьмет дело себе.
- То есть… Но ведь так не бывает!
Внутри у него все сжалось. Никто не отберет у него дело!
- Посмотрим, - ответила Джони. - У меня немного времени. Эмма Грейбер рассказала вам об алгоритме Эдера. - Она не спрашивала, а утверждала.
Теперь он уже не сомневался в том, что Джони - шпионка.
- Да.
- Старая уловка. Разгласить часть сведений, чтобы направить по ложному следу. Капитан, в деле скрыто гораздо больше того, что лежит на поверхности. По моим сведениям, Эдер самовольно загрузил в международную банковскую систему новую версию алгоритма. Это произошло в течение последних шести недель.
Он ждал, но его собеседница молчала.
- Зачем? - спросил он. - Что изменилось в его программе?
- Я пока не знаю.
Гриссел вспомнил версию Купидона и вдруг задумался. Может быть, в ней что-то есть?
- А Эдер мог бы… Он мог бы выкачивать деньги из системы?
Джони довольно долго молчала, а затем не без уважения ответила:
- Интересная версия… Да, конечно, такая возможность существует… А теперь вы должны мне кое-что сообщить. Правильный адрес электронной почты, которым пользовался Эдер под именем Морриса.
Просьба его удивила, потому что он посылал неверный адрес только Эмме Грейбер из МИ-6. По электронной почте. Значит, Джони перехватила его послание. Джони говорит на африкаанс. Значит, скорее всего, она сотрудница ГАБ. Она не поверила, что Зола Ньяти поделился всем, что им известно. И если он даст ей правильный адрес Морриса, ГАБ узнает о Лиллиан Альварес. Чего он совсем не хотел.
Но не хотелось с ходу портить отношения с новым источником информации. Ведь никогда не знаешь…
Он продиктовал ей правильный адрес. Собеседница отключилась. Гриссел побежал к Шепелявому.
В украденном кошельке, который остался лежать в кармане брюк Тейроне, нашлось четыреста фунтов стерлингов и более двух с половиной тысяч южноафриканских рандов. Часть местной валюты он вынужден был потратить на такси. Машину поймал на стоянке на Портсвуд-стрит.
Водитель покосился на него и спросил:
- Кто тебя так, братец?
- Слупил с меня двести рандов за четыре километра пути и еще хочешь, чтобы я отвечал на личные вопросы?
- Ek vra ma net. Да я только так спросил.
- Тогда отвянь.
- Тогда почему ты не поехал на автобусе? - Помолчав, таксист продолжил: - Ничего удивительного, что ты так выглядишь!
Тейроне еле сдержался, в нем вскипал гнев, эмоции готовы были вырваться наружу. Он с трудом взял себя в руки, понимая, что должен сохранять спокойствие. Ему нужно обо всем подумать, просчитать каждый свой шаг, решить, что сделать в первую очередь.
Он попросил высадить его на углу Лонгмаркет и Элла-стрит, на всякий случай. Вдруг он настучит на него в полицию, как только станет известно, что произошло в торговом центре? Таксисту совсем ни к чему знать его адрес.
- А на чай?
Тейроне молча покачал головой. Подождал, пока машина скроется за углом Лонгмаркет-стрит, и только потом затрусил домой. Он надеялся, что старшая дочь богатого мусульманина, которая весь день болтается дома, не заметит, что он возвращается в таком виде.
У себя в пристройке он разделся. На спине водолазки зияла довольно большая дыра, края покрывала корка запекшейся крови. Он швырнул водолазку в угол и извернулся, стараясь разглядеть в зеркале рану.
Он громко застонал - сколько крови! Правда, кровотечение уже прекратилось. Рана выглядела вздутой полосой между лопатками. Трудность в том, что до нее невозможно дотянуться. Придется вымыться под душем и надеяться на лучшее.
Он быстро осмотрел лицо. Надо убираться отсюда. И срочно позвонить Наде, времени почти нет. Слава богу, у него темная кожа. Как только он как следует умоется, никто ничего не заметит.
Он поспешил в крошечную ванную.
В 09:27 сержант ЮАПС передал по рации из торгово-развлекательного центра на набережной Виктории и Альфреда сообщение о "стрельбе со смертельным исходом". Его сообщение приняли в дежурной части участка "Си-Пойнт".
Дежурному констеблю хватило здравого смысла сбегать к начальнику участка и передать ему новость.
Начальником участка был капитан, прослуживший в полиции двадцать два года. Он сунул в карман ручку, которой писал, велел подробно доложить, что случилось, и приказал констеблю передать двум самым опытным детективам, чтобы те спускались к служебной стоянке.
- Сейчас же!
По пути на стоянку начальник участка вспоминал, как с ним беседовал комиссар провинции в последние месяцы. И о бюллетенях, которые выпускались в то время с монотонной регулярностью. Во всех повторялось примерно одно и то же: президент, министр и комиссар серьезно озабочены падением престижа ЮАПС. За последний год они пережили расстрел забастовщиков на платиновой шахте в Марикане, дело Оскара Писториуса и видеозапись того, как полицейские приковали наручниками к машине гражданина Мозамбика Эмидио Масиа и поволокли по асфальту. Тем же вечером Масиа скончался в полицейском участке. О происшествии вскоре узнал весь мир, о полицейском произволе трубили все средства массовой информации, от местных газет до "Тайм" и "Нью-Йорк таймс". Комиссар требовал убрать отдельных представителей и полицию в целом из-под удара СМИ, избавив от неприятностей. Укреплять дисциплину. Не позволять молодым полицейским, у которых молоко на губах не обсохло, затаптывать следы на месте преступления. Не допускать неопытных сотрудников на такие посты, где они могли бы принимать важные решения. Принимать важные решения самостоятельно, мудро и взвешенно.
Другими словами, иначе пеняй на себя.
У начальника участка "Си-Пойнт" было трое детей-школьников. Ему оставалось выплатить более миллиона за дом по ипотеке. Его жена считала, что он работает слишком много, а зарабатывает слишком мало. Ему не хотелось, чтобы она страдала из-за него. Он все больше хмурился. Ему не терпелось оказаться на набережной Виктории и Альфреда и все осмотреть лично. Набережная Виктории и Альфреда - ключевой район, жемчужина международного туризма. В подобных обстоятельствах "стрельба со смертельным исходом" способна привлечь огромные стаи стервятников-журналистов. В том числе и репортеров из "Тайм" и "Нью-Йорк таймс". В таких местах можно очень быстро очутиться в полном дерьме, если не примешь верное решение - мудро и взвешенно.
На стоянку выбежали два детектива, застегивая куртки на ходу и ежась на пронизывающем ветру.
- Стрельба в торговом центре на набережной, - сообщил начальник участка. Они быстро сели в машину. Начальник включил сирену и мигалку, и они помчались на место.
Они остановились на тротуаре у главного входа в торговый центр, на Брейкуотер-Лейн. Услышав сирену, им навстречу выбежал сержант. Именно он первым прибыл на место происшествия, его вызвали охранники торгового центра, которые сообщили, что поймали карманника. Он же первым увидел и трупы.
- Сюда, капитан! - звал он, вытаращив глаза.
- Сколько там? - на бегу спросил начальник участка, спускаясь в цокольный этаж следом за сержантом.
- Не меньше пятерых…
"Боже правый!" - ужаснулся начальник.
- Где это случилось?
- В ПЦН. Настоящая кровавая баня.
Так оно и оказалось. Остановившись на пороге у двери с табличкой "Пункт централизованного наблюдения (ПЦН)", начальник участка увидел пятерых людей, лежавших в характерных беспомощно-неуклюжих позах. Глядя на лужи крови, в которых плавали частицы мозга, на окровавленные следы, он понял: в такой ситуации совершенно невозможно будет спасти от нападок СМИ ни полицию в целом, ни отдельных ее представителей. Нет, ни в коем случае! Можно надеяться лишь на чудо. Только чудо избавит его от крупных неприятностей.
Он развернулся и повел всю группу, состоявшую из двух детективов, сержанта и семерых одетых в черное охранников, до тех пор столбами стоявших в коридоре, к двери, соединявшей служебные помещения с торговым центром. По пути заметил в дверной раме пулевое отверстие. Когда все вышли, начальник участка закрыл дверь и предупредил:
- Сюда никто не должен входить!
Потом он позвонил "Ястребам".
Бригадир Мусад Мани был командиром Управления по расследованию особо важных преступлений, "вожаком ястребиной стаи", как иногда Купидон с оттенком гордости называл своего цветного собрата. В УРОВП Мани прозвали Верблюдом. Один из детективов узнал от друга-мусульманина, что на каком-то арабском диалекте Мусад означает "дикий верблюд". А у "Ястребов", как во многих подразделениях ЮАПС, любили награждать прозвищами друг друга, и особенно начальство. Внешне Мани совсем не напоминал верблюда. Мощный, широкогрудый, широкоплечий, он выглядел прирожденным вожаком. Его лицо казалось высеченным из гранита, подбородок решительно выдавался вперед.
Именно подбородок первым показался в кабинете Ньяти. Глубоким, но всегда негромким и спокойным голосом бригадир произнес:
- Зола, на набережной стреляли. По полученным сведениям, убиты пятеро охранников торгового центра. "Си-Пойнт" просит нас о помощи. - Последнее слово носило легкий оттенок иронии.
- Какого рода помощь им требуется?
- Помощь при осмотре места преступления и проведении следственно-разыскных мероприятий.
Они хмыкнули, переглянулись, словно говоря: "Ну кто бы мог подумать?"
- Пожалуй, отправлю туда Мбали.
- Это будет идеально.
- И на всякий случай сообщу Клуте.
Глава 22
Гриссел поспешил вернуться к Купидону и Дэвидсу. Он попросил Дэвидса как можно скорее скопировать письмо Лиллиан Альварес Эдеру, а потом удалить оригинал.
- Поторопись, Шепелявый! Прошу тебя, - сказал он, поймав на себе подозрительный взгляд Купидона.
Когда все было исполнено, он попросил увеличить фото Лиллиан Альварес с Фейсбука и разослать его во все подразделения ЮАПС. Выходя из владений Шепелявого Дэвидса, он обратился к Купидону:
- Я хочу кое-что тебе показать.
Купидон вышел за ним, на ходу начиная расспрашивать.
Гриссел поднес палец к губам и побежал вниз по лестнице, в цокольный этаж. Купидон бежал за ним.
У двери, за которой размещался бар "Для своих", Гриссел остановился.
- Я ничего не вижу, - сказал Купидон.
- Там я не хотел говорить. По-моему, ГАБ нас подслушивает.
- ГАБ?!
- Да.
- Господи! - с мрачным изумлением произнес Купидон. - Бенна, ты серьезно?
- Мне только что звонила какая-то дама, судя по всему, оттуда. Она дала понять, что перехватила мое письмо в консульство Великобритании.
- Сейчас? Вот тот звонок, на который ты ответил прямо сейчас?!
- Да. И еще она сказала: она сразу поймет, если я расскажу кому-нибудь о ее звонке.
- Откуда ты знаешь, что она из разведки?
- Пошевелил мозгами. Ей известно об Эмме Грейбер, агенте МИ-6 в британском консульстве. Но главное другое. По-моему, они и нас прослушивают. Не удивлюсь, если они поставили в наших кабинетах жучки.
- Она может быть и из КР, - заметил Купидон, понизив голос и озираясь по сторонам, как будто здесь их тоже могли подслушивать.
Гриссел задумался. Что ж, вполне возможно. КР, как в ЮАПС сокращенно называли подразделение криминальной разведки, в последние годы стала местом довольно зловещим. Сначала - фиаско с генерал-лейтенантом Ричардом Мдлули, бывшим начальником участка в Вослорусе, которого назначили главой криминальной разведки, а позже уволили с позором из-за причастности к мошенничеству, коррупции и соучастия в покушении на убийство. Теперь ходили слухи о его преемнике, новом исполняющем обязанности главы криминальной разведки, особенно о его тесных связях в высших эшелонах государственной власти. В кулуарах шептались, что новый начальник больше озабочен сбором компромата на врагов президента, чем сбором улик для борьбы с преступностью.
- Я так не думаю. КР не станет прослушивать консульство. Это ГАБ…
Купидон покачал головой:
- Безумная страна, Бенна, безумный мир… Ладно, так что она тебе сказала?
Гриссел передал ему весь разговор.
- Почему именно сейчас?
- Не знаю.
- Нет, я хочу спросить: почему сейчас ты мне доверяешь?
- Вон, извини, пожалуйста. У меня не было выбора.
- Извинения принимаются. И как тебе моя версия насчет того, что Эдер решил по-крупному ограбить банк?
- Вон, все возможно, но тогда приходится предположить, что Эдеру или его сообщнику известно о Кобре. Что они намеренно воспользовались таким же пистолетом и заказали гильзы с гравировкой. Чтобы все подумали, что телохранителей убил Кобра…
- Нет, Бенна, я имею в виду другое… Что, если Кобру нанял сам Эдер? Как ты помнишь, Кобра готов служить кому угодно. А если Эдер ворует такие деньжищи, гонорар для него не проблема.
Иногда Грисселу приходилось делать над собой усилие, чтобы поспевать за ходом мыслей Купидона. Трудность в том, что его напарник оказывался прав по меньшей мере в шестидесяти процентах случаев.
Сначала Тейроне надел старую футболку. Ее не так жалко, если у него снова начнется кровотечение. Сверху натянул еще одну футболку и серый спортивный свитер фирмы "Найк". Дождевик остался в рюкзаке. Придется купить новый. И новый рюкзак. Потому что теперь он в бегах. Куда податься? В Йоханнесбург? В Дурбан? Незнакомая территория… Он хорошо знал только Кейптаун.
Куда ему идти?
Он надел черную круглую шапочку, вспоминая слова дяди Солли: "Тейроне, никогда не носи такую шапочку. В ней ты похож на преступника. И бейсболки тоже не носи. Шляпы гораздо лучше, если хочешь сменить внешность, правда, сильный ветер может сорвать шляпу с головы".
"Сейчас положение критическое, дядя Солли. Нужен камуфляж".
Войдя в туалет, он встал на унитаз, распахнул люк в потолке и открепил от трубы водонагревателя пачку банкнотов, которую припас на черный день. Осторожно закрыл люк.
Он вздрогнул от страха, услышав жужжание аппарата внутренней связи. Копы… За ним! Неужели так быстро?
Хотя его трясло, он успел схватить с кровати украденные кошелек и айпод. Снова послышалось противное жужжание. Он запихнул кошелек, деньги и айпод в брючный карман и нажал кнопку:
- Чего?
- У калитки какой-то тип тебя спрашивает, - сказала хозяйская дочь. Она всегда говорила только по-английски.
- Тип? Что за тип? - Наверняка из полиции. Сердце у Тейроне ушло в пятки.
- Не знаю, - раздраженно буркнула хозяйская дочь. - Просто какой-то парень.
- Как он выглядит?
- Цветной, в серой бейсболке.
Тейроне охватил ужас.
- В черной ветровке?
- Да. Впустить его?
- Нет! Скажи, что меня нет дома!
Он понимал, что в его голосе слышен страх, и напряженно ждал ответа. Пожалуйста, ну пожалуйста, пусть эта толстуха над ним сжалится!
- Что ты натворил? - подозрительно спросила она.
- Пожалуйста, прошу тебя, скажи, что меня нет дома. Ну пожалуйста! - Тейроне схватился за дверную ручку, тихо открыл дверь и вышел, радуясь, что убийца не видит его на заднем дворе. Он подбежал к забору и вдруг остановился.
Тот тип ее застрелит.
Он бегом вернулся в пристройку, нажал кнопку внутренней связи.
- Будь осторожна, запри дверь, он очень опасен. Он тебя убьет. Вызови полицию. Быстрее!