И опять они целый день играли, А ночью волк не побежал на охоту. Мяса еще было вдоволь. Он остался с волчонком, чтобы охранять его. На следующий день волчонок снова захотел поиграть, но волка растормошить не сумел. Тот спал слишком крепко. Поэтому волчонок немного поскулил от скуки, а потом отправился на прогулку в лес.
Перед ним открылся огромный и фантастический мир. Он был полон загадок и чудес. Яркий и красивый.
Волчонок не знал, что он единственный на свете волчонок, который видит мир в цветных красках. Но он видел. Видел все краски, которые существуют в природе, Солнце светило сквозь листву деревьев, сквозь паутину, которая летала в пьянящем воздухе, сквозь золотую пыль, что поднималась от цветов, и поливало волчонка своим светом. Но он не щурился и не прятался от солнца в тень. Он купался в его лучах и думал, что сладкие запахи, которые витают вокруг, дарит именно оно. Солнце. Впрочем, волчонок не знал, как оно называется.
Он гулял по лесу. Бегал за бабочками, встретился с мышонком и убежал от него, потому что испугался, Когда набрался храбрости и вернулся, то мышонка уже не было. Но зато от него остались следы. Волчонок впервые в жизни обнаружил, как это здорово – идти по чьим-то следам. Как это увлекательно и даже страшно…
Волчонку казалось, что он уже выследил мышонка и вот-вот его схватит, но тут его самого кто-то схватил за шиворот, и волчонок полетел. Лес вдруг стал размытым и невидимым. Он тоже летел мимо. Сначала волчонок испугался, но потом ему даже понравилось летать. Только ветер свистит в ушах. Надо их покрепче прижать к голове, а то ветер залетит внутрь и будет очень неприятно… Кто же все-таки его заставляет летать? Ах, так это же большой волк! Волк-отец. Или Волк-старший брат?..
А куда это они прибежали? Зачем волк его толкает в какую-то дырку? Там же темно! И пахнет неприятно. Нет, лучше назад, к солнышку. Там так здорово!
Уу-ух!
Это волк все-таки затолкал волчонка под корягу, затем куда-то сбегал и принес что-то в зубах. Нет, это не еда. Пахнет очень неприятно. Что же это такое? Волчонок снова бродил перед корягой, и волку снова пришлось его прятать. Он затолкал волчонка и притаился рядом. Он чуял опасность. Волчонок понял, наконец, что это уже не игра, и ему стало страшно. Он прижался к горячему боку волка и мелко задрожал.
* * *
По лесу шли двое милиционеров. С одним из них на длинном поводке выискивала и вынюхивала следы овчарка. Она только что потеряла следы, которые вели из лагеря, и ей было очень стыдно перед своим хозяином. Поэтому она виновато виляла хвостом и скулила.
– Не оправдывайся, – строго сказал ей хозяин. – Ну-ка ищи, давай! Ищи! След, Айва, след!
Айва и так старалась найти след, но не могла.
– Может, мы перепутали? – спросил хозяина Айвы другой милиционер.
– Кто знает…
– Еще немного побродим, потом вернемся в лагерь и начнем сначала.
Они пошли дальше и вскоре облегченно вздохнули. Айва нашла след и радостно бросилась вперед. Повод в одну секунду натянулся, словно струна, и милиционеры побежали за собакой, на бегу придерживая на головах фуражки.
Метров через сто собака остановилась и закружилась на месте. Она тщательно внюхивалась в следы и опять начала жалобно поскуливать.
– Что это с ней сегодня такое? – удивился хозяин.
Внезапно Айва фыркнула, затем отпрянула назад, словно ей в нос всыпали щепоть нюхательного табака, прижалась к земле, и в глазах у нее появился страх.
– След, Айва, след!
Айва посмотрела на хозяина жалобно и беспомощно, затем подняла к нему голову и завыла. От ужаса она вся дрожала и жалась к людям.
– Ничего не понимаю, – недоумевал хозяин.
Собака продолжала выть. Это действовало на нервы. Хозяин собаки начал ее успокаивать, но Айва волновалась еще сильней, и вой ее становился еще более жалобным. Наконец она словно не выдержала чего-то, сорвалась с места и кинулась прочь от того пятачка, на котором они находились…
Это случилось на пятый день после того, как из детского оздоровительного лагеря "Буревестник" пропали сразу два человека – ребенок и вожатый. Начальник лагеря поднял тревогу только на третий день. Он все надеялся, что вожатый и мальчик найдутся. Скорее всего, полагал он, Никаншин сбежал из лагеря, а Роман отправился на его поиски. Но время шло, и от вожатого не поступало никаких вестей, Пришлось обратиться в милицию. Органы отнеслись к заявлению начальника лагеря без особого рвения и поисковую собаку выслали из города только на пятый день. Но и она ничего не нашла. Второй раз за это лето лагерь погрузился в тревожное оцепенение. Как и в случае с волком было объявлено чрезвычайное положение. А в редких волосах начальника лагеря появились еще несколько седых прядей.
* * *
Ночью пошел дождь. Волк и волчонок затаились под своей корягой и не высовывали наружу носа. Но дождь оказался летним и недолгим. Он быстро кончился, и волк, осторожно отодвинув задремавшего под стук капель волчонка, вышел из своего логова. Он отряхнулся от воды, что обрушилась на него с дерева, о которое зверь вздумал потереться, затем стал вслушиваться в тишину леса. До него не доходило ни звука, Но волк все равно продолжал вслушиваться. Наконец он что-то услышал и побежал в сторону, где находился лагерь. С невероятной легкостью перемахнул через забор и оказался на вражеской территории. Он снова остановился и стал слушать и нюхать. Серая темная шкура хищника прекрасно сливалась с темнотой ночи, и волка не видело ни одно живое существо в лагере. Ни вожатые, которые расходились по своим отрядам после веселых вечеринок у девочек, ни пьяный качающийся сторож, ни даже сидящий на цепи Полкан – злой и свирепый пес, которого боялись все мальчишки и девчонки, потому что его нельзя было ничем задобрить. Зато волк прекрасно все видел и слышал. Он подкрался к столовой и долго изучал запахи, которые шли оттуда, затем резко повернулся и побежал прочь из лагеря. Но и теперь его путь не лежал в лес. Волк бежал в другую сторону. Он бежал долго и ни разу никуда не свернул и не остановился, словно прекрасно знал дорогу. Вскоре он оказался у небольшой деревушки. Лениво лаяли псы и пели кузнечики.
Волк медленно шел по главной деревенской улице. Его глаза горели и были полны любопытства. Вот он заметил в воротах одного дома слишком притягательный лаз, ведущий во двор. Волк нырнул в лаз и встряхнулся на дощатом полу. Загремели по доскам волчьи лапы. Из низкой будки выскочил пес и замер на месте. Увидев желтые глаза зверя, он оцепенел. Когда волк сделал по направлению к нему один шаг, пес жалобно заскулил и попытался спрятаться обратно в будку. Но волк рванул вперед и схватил его за загривок.
Ночь огласилась жалобным визгом. Пес визжал и даже не пытался вырваться из пасти волка. Страх парализовал его силы.
Когда разбуженный хозяин дома вышел, чтобы узнать, почему так волнуется его собака, то пса своего он не нашел. От будки тянулся лишь кусок веревки, срезанный словно бритвой.
А собаку волк с весельем и без всякой жалости задрал в ближайшем овраге. В ужасе молчали деревенские собаки, слыша предсмертные вопли несчастной жертвы, которая расплачивалась за свою дружбу с человеком.
Есть ее волк не стал. Только насладился ее поверженным видом и запахом крови, предавшего свободу, родственника. Затем он спел над ней свою победную песню, да так, что местным собакам стало плохо, и побежал назад к волчонку. Следом за ним, словно охраняя, бежала луна. Несколько раз волк оглядывался на нее и грозно рычал. Почему-то в эту ночь он был ею недоволен.
* * *
Роман проснулся, когда большая тяжелая и холодная капля упала на его лицо. Он открыл глаза и обомлел. Он лежал на земле, в лесу. Совершенно голый. Он скосил глаза. Одежда лежала рядом. Майка, трусы, брюки. Роман инстинктивно протянул к ним руку и судорожно начал одеваться. Он так и не мог понять, как здесь очутился, что делает и почему в таком виде. В голове вихрем проносились мысли. Кажется, воспоминания о сне… Какой-то бред… Даже не бред, чертовщина…
Роман посмотрел на руку. Она вся была в засохшей крови. Неужели он опять где-то поранился? Но боли не было. Непонятно. Роман нагнулся, чтобы взять брюки, поднял их и увидел, что под ними лежит еще что-то. Тоже одежда. Но это не его одежда! Не сразу, но до Романа дошло, что это детская одежда. И тоже майка, вернее футболка, шорты. Трусики.
Роман вздрогнул и вспомнил, чья это одежда. Поднял взгляд.
Увидел корягу, а под ней яму.
В яме спал Ваня Никаншин. Он тоже был голый. Лежит, свернувшись калачиком, и сопит носом. Синий от холода. Дрожит, но не просыпается. Роман бессознательно отметил, что теперь волосы у него совершенно нормальные.
И тут он ясно и четко вспомнил все свои сны.
ЗАТЕМ ОН НАЧАЛ МЕДЛЕННО, НО С УЖАСОМ ПОНИМАТЬ, ЧТО ВСЕ ЭТО БЫЛО НЕ ВО СНЕ.
Роман упал на траву и схватился за голову обеими руками. Он даже не понимал, что сейчас чувствует, сделав такое открытие. В мозгу крутилось одно единственное слово. Слово, которое не иначе как с фантастикой или мистикой он не связывал.
ОБОРОТЕНЬ.
Он оборотень! Человек-волк!
И Ваня Никаншин тоже.
ВОЛЧОНОК.
О, боже! Этого не может быть, потому что этого не должно быть!
НО ЭТО БЫЛО.
Ужас, удивление и, конечно неверие в то, что происходит.
Роман вдруг вспомнил вкус свежей горячей крови только что задранной овцы и облизнулся. Это воспоминание на мгновение успокоило его.
Тут проснулся мальчик и с удивлением уставился на Романа. В его глазах бывший вожатый, а ныне оборотень, не увидел ни страха, ни удивления. Глаза мальчика блестели от радости и восторга. Роман понял, что ему все известно.
– Ты помнишь, что было? – все-таки на всякий случай спросил он Ваню.
– Да.
Роман задохнулся.
– Что ты помнишь?
– Все. Это был не сон, да? Скажи, Волк, это ведь был не сон? Ведь если бы это был сон, то мы бы были не здесь и не вдвоем, да? Значит, это было на самом деле? Ты и я. Мы теперь волки? На самом деле, а не понарошку? Роман, а мы еще будем снова ими? Правда, ведь было здорово? Как мы играли!
Этот фонтан вопросов и восклицаний совершенно сбил Романа с толку. Он не знал, что теперь должен делать. Куда идти? С кем говорить про это? И что делать дальше?
А Ваня, не переставая болтать, уже оделся и стоял рядом.
– Куда мы теперь пойдем? В лагерь? – спросил он.
– Мы пойдем в лагерь, – мрачно ответил Роман. – Только не сейчас. Надо дождаться темноты.
– Правильно, Волк, – согласился мальчик. – Нас не было много дней. Там, наверно, все на ушах стоят. А здорово ты ту собаку прогнал! Как он завыла, как завизжала! А эти менты за ней!
Волчонок засмеялся. Роман посмотрел на него, на его ровные и белоснежные зубы, вспомнил что-то и тоже засмеялся. Спокойствие и хорошее настроение Волчонка вдруг совершенно успокоили его. Мальчик стал ему родным. Он его обожал и любил. Почему-то на свете больше его уже ничего не волновало кроме этого мальчика. Его волчонка.
Они теперь были одни на всем белом свете. Никто им не был нужен кроме друг друга.
– Давай играть, Волк, – у волчат одно на уме. Но волки не умеют ни в чем отказывать своим детенышам. Впрочем, и чужим тоже. Слово волчонка для волка закон.
Волк Роман и Волчонок Ваня стали играть. Они бегали по лесу, залезали на деревья, кричали, свистели и даже дрались. Конечно, понарошку, а не на самом деле. И Волчонок всегда побеждал. А как он смотрел на Романа! С каким обожанием! За один только этот взгляд Волк готов был сделать для него что угодно.
Настал вечер, и пора уже было идти в лагерь.
– Что мы скажем? – спросил Волк Волчонка.
– Что мы теперь волки! – закричал Волчонок. – Пусть только к нам полезут!
– И нас обоих сразу в психушку, – Роман не терял головы. – Будут долго расспрашивать, и колоть всякими уколами.
Услыхав про уколы, Волчонок поежился.
– А потом, когда через двадцать пять дней наступит полнолуние, в клинике, где нас будут лечить, появятся два волка. Волк и волчонок. Ты думаешь, что врачи и санитары будут долго разбираться с ними? Нет. Они вызовут милицию, с собаками или с ружьями. И тогда конец. Послушай, Волчонок, – голос Волка был тревожным и серьезным, – мы никому не должны говорить, что с нами произошло на самом деле. Ты понял меня?
– Да, Волк, – глаза мальчика заблестели еще ярче. Он стал еще более симпатичным. Волосы его потемнели, глаза стали еще больше. – Я тебя понял. Это новая игра?
– Да. Может быть, через месяц с нами ничего больше и не произойдет. А все это была глупая случайность.
И они пошли в лагерь.
– А жаль, – сказал Ваня, когда они были уже у забора.
– Что жаль? – не понял Роман.
– Жаль, если мы с тобой больше не превратимся в волков.
Роман промолчал. Он не был согласен с этой мыслью. Впрочем, может быть, где-то в глубине души и у него тоже шевельнулось сожаление. Но оно быстро исчезло.
* * *
Войти в дачу решили через окно, из которого они удрали на волю. Когда стало совсем темно, Волк и Волчонок подкрались к даче и подошли к окну. Оно было закрыто. Но Роман знал, что форточка в нем не имеет щеколды. Он поднял Волчонка, и тот нырнул внутрь. Через секунду он открыл окно, и Роман тоже залез в комнату. Глаза его прекрасно видели в темноте. В комнате ничего не изменилось после того, что случилось несколько ночей назад. Но только на первый взгляд. Присмотревшись внимательней, Волк понял, что все здесь было тщательно пересмотрено и проверено.
Здесь был обыск. Что ж, вполне естественно. Пропали два человека. Роман даже ощутил запах собаки, которая была здесь. Ему этот запах очень не понравился.
Стало светло. Это Волчонок включил свет.
– Что ты делаешь?! – воскликнул Роман.
– Включил свет. Ведь темно же.
Роман подумал, что, наверно, надо выключить свет, но потом передумал. Все равно рано или поздно надо будет показаться людям. И что он им скажет?
Словно нарочно в комнату заглянула Оля. Роман увидел ее застывший взгляд. С губ девушки готов был вырваться крик, но Роман не допустил этого. Он схватил Олю за руку и втащил ее в комнату.
– Это мы, – твердым голосом произнес он. – Что тут без нас было? Рассказывай!
– Где вы были? Что произошло? – как все девушки. Оля не стала отвечать на вопросы Романа, а стала задавать свои.
– С нами все в порядке, – ответил Роман. – Мы были в городе. Ваня сбежал из лагеря, я его искал. – Роман ничего другого не успел придумать, и врал первое, что приходило в голову.
– А почему ты ничего не сообщил в лагерь?
Роману не понравился допрашивающий тон напарницы. Его глаза сверкнули недобрым огнем. Но Ольга ничего не заметила. Она продолжала строго спрашивать Романа о побеге. Потом набросилась на Ваню. Мальчик молчал. Он считал, что Волк ответит на все вопросы лучше него.
– Я тебе все расскажу после того, как ты мне сообщишь обо всем, что здесь было. Это очень для меня важно, – вожатый схватил девушку за руки, от чего она даже поморщилась: так крепко он сжал их. Роман это увидел и сразу стал спокойней. – Извини…
Оля молчала. Обиженно посмотрела на молодого человека и всхлипнула. Если бы здесь не было Вани, она наверно бы заплакала.
– Здесь такое было! – наконец вымолвила она. – Такое… Меня чуть из лагеря не выгнали, а еще следователь был. Допрашивал. Что он только не говорил! Потом милиция, собаки… Ужас! Дети плачут, просят позвонить родителям. Троих даже забрали. А вы…
Она недоговорила. Сбивчивая речь Оли прервалась. Она задохнулась от возмущения и от вновь пережитых за последние дни волнений.
Роман, сжав зубы, внимательно слушал сбивчивую речь девушки. Ситуация была сложной. Она не обещала ничего хорошего ни ему, ни мальчику.
– Никаншин сбежал из-за прививок, – наконец выдохнул он. – Я нашел его на вокзале. Даже не на вокзале, а в поезде "Казань-Петербург". День у меня ушел на погоню за поездом. Старик, нищий один видел, как Никаншин садился в этот поезд. Я его знаю, поэтому он мне сказал. Но поезд уже ушел. Я гнался за ним на попутке. Догнал только на следующий день в Казани. Представляешь? Где мне было звонить? Я не мог ничего сообщить. Не было времени. И денег.
Оля и Волчонок смотрели на Романа. Девушка с удивлением и страхом, а мальчик с восторгом оттого, как Волк все здорово придумал.
– Это правда? – У Оли были такие глаза, что соврать им было просто невозможно.
Но Роман смотрел на нее не менее честными глазами. Она поверила ему.
– А мы думали, что вас убили. Некоторые говорили, что ты чокнутый и похитил ребенка, но, конечно, никто не верил в эту глупость.
Девушка даже засмеялась от счастья, что все так кончилось. Она поверила каждому слову Романа. Но тот знал, что с начальником лагеря разговаривать будет во много раз трудней.
Так оно и случилось. Начальник лагеря, конечно, несказанно обрадовался, когда узнал, что пропавшие вожатый и ребенок нашлись. Тем не менее, вид у него был такой грозный, что пришедшие к нему на выволочку Роман и Ваня побледнели от предчувствия беды.
И беда разразилась. Впрочем, такая ли уж это беда?