К полудню Джилл закончила читать основной текст и приступила к изучению свидетельских показаний. Убийство Сайкса произошло в небольшой аллее, разделяющей в этом жилом районе два ряда домов. Некоторые жители утверждали, что слышали какую-то возню и крики о помощи. Теперь Джилл не сомневалась, что Кумбз и был тем самым убийцей-Химерой, которого так долго разыскивала полиции.
К двенадцати часам дня Джилл очень устала. Даже голова закружилась от переутомления и нервного напряжения. В конце судебного отчета она обратила внимание на странную деталь. Один из свидетелей, Кеннет Чарлз, заявил, будто видел, как полицейский гнался за парнем, настиг его и стал душить. Чуть ниже Джилл прочитала, что сам Кеннет был весьма неблагополучным подростком, много раз задерживался полицией за нарушение общественного порядка и мелкое воровство. Именно поэтому полицейские заявляли, что у него имелись веские основания ненавидеть полицию и оклеветать ее.
И никто больше не подтвердил показаний Кеннета Чарлза на предварительном следствии.
Джилл никак не могла понять, в чем тут проблема. Голова раскалывалась от усталости, а в душе зарождалось странное чувство недосказанности. Она позвонила своей секретарше.
- Эйприл, мне нужно личное дело одного полицейского двадцатилетней давности.
- Кого именно?
- Мартина Боксера.
Глава 94
Джилл остановила машину неподалеку от предприятий метрополитена БАРТ. Со стороны Залива дул прохладный ветерок, был седьмой час вечера. Смена уже закончилась, и рабочие в голубой униформе небольшими группами выходили из мрачных зданий. Джилл сидела в машине и пыталась отыскать взглядом нужного ей человека. Двадцать лет назад он был подростком, а сейчас взрослым, которого, вероятно, не так просто узнать. И вообще он стал другим человеком. Отслужил в армии, обзавелся семьей и последние двенадцать лет работал мотористом на одном из предприятий БАРТ. Секретарше Джилл, Эйприл, понадобилось несколько часов, чтобы навести справки и выяснить его место работы.
Неподалеку остановились несколько рабочих. Коренастый чернокожий мужчина попрощался с товарищами, помахал им рукой и быстро зашагал к машине Джилл.
- Наш менеджер сказал, что вы хотите меня видеть, - вместо приветствия произнес он. - Что случилось?
- Вы Кеннет Чарлз? - уточнила Джилл.
Мужчина молча кивнул.
Джилл показала ему свое удостоверение, и на лице Кеннета Чарлза отразилось изумление.
- Ничего себе, - недовольно поморщился он. - Давно уже меня не навещали представители так называемого правосудия.
- Мне нужны не вы, мистер Чарлз, - успокоила его Джилл.
Тот помолчал и равнодушно пожал плечами.
- Давайте немного пройдемся? Моя машина припаркована вон там, на стоянке. - Он показал на обнесенную невысокой металлической оградой площадку.
- Мы сейчас пытаемся раскопать несколько старых уголовных дел, - откровенно призналась Джилл, - и я случайно наткнулась на ваши свидетельские показания, которые вы дали на предварительном следствии. Речь идет о деле Фрэнка Кумбза.
Услышав эти имя и фамилию, Кеннет Чарлз остановился как вкопанный.
- Я читала ваши показания, - продолжила Джилл, - и хотела бы, чтобы вы поведали мне обо всем, что видели в тот вечер.
Кеннет Чарлз сокрушенно покачал головой.
- Тогда никто не поверил ни единому моему слову. Они даже не допустили меня до суда. И назвали меня грязным панком, не заслуживающим доверия. А зачем вам все это надо? Ведь прошло столько лет.
- Кеннет, вы действительно были непослушным подростком с дурной репутацией, - откровенно заявила Джилл. - К тому же у вас было два привода в полицию.
- Да, это верно, - согласился он, - но тогда я рассказал чистую правду. С тех пор много воды утекло, и я стал другим человеком. Мне до пенсии осталось всего двенадцать лет. Насколько я помню, тот полицейский отсидел за убийство двадцать лет.
Джилл пристально посмотрела на него.
- Понимаете, в чем дело, - осторожно промолвила она, - я хочу убедиться, что за это преступление отсидел именно тот человек, который совершил убийство, а не кто-либо другой. Мистер Чарлз, дело давно закрыто, и сейчас никто не будет возвращаться к нему. Более того, я не собираюсь никого арестовывать. Поверьте, наша беседа останется между нами.
Чарлз немного подумал, а потом стал подробно рассказывать, как он сидел дома, смотрел телевизор и покуривал травку. Вдруг с улицы послышались крики. Он выглянул в окно и увидел, как полицейский поймал какого-то парня и стал душить его. А тот вырывался, звал на помощь и вскоре затих.
Джилл внимательно слушала, стараясь не пропустить ни слова.
- Полицейских было двое, - говорил Чарлз. - Они оба душили парня, когда он уже лежал на земле.
- А почему вы ничего не предприняли, чтобы помочь ему? - поинтересовалась Джилл.
- Вы знаете, какие порядки были в те времена, - пояснил он. - Люди в полицейской форме чувствовали себя как боги. Они никого не боялись и могли делать что вздумается. А я кто? Сопливый панк, которого за мелкое хулиганство постоянно задерживала полиция.
- А вы могли бы вспомнить второго копа?
Чарлз встревоженно произнес:
- Вы же сказали, что не собираетесь никого арестовывать!
- Верно, но мне надо знать, кто там был еще. Это мое личное дело, мистер Чарлз, повторяю, мы не собираемся возвращаться к этому давно забытому делу. Вы узнаете его, если я покажу вам фотографию?
Они подошли к сверкающей новенькой "тойоте". Джилл открыла сумку, достала оттуда фотографию и протянула ее Чарлзу.
- Вы этого копа видели в тот вечер?
Он долго смотрел на фото, а потом кивнул:
- Да, это человек, которого я видел.
Глава 95
В тот день я сидела в кабинете и пыталась обнаружить хоть какие-то следы Кумбза. Мои сотрудники дежурили в местах его возможного появления, включая, разумеется, и дом Китинга, а я целый день названивала по телефонным номерам, которые нашла в его бумагах во время обыска. Но все было бесполезно. Кумбз как сквозь землю провалился. Правда, мне удалось отыскать тот самый белый пикап, на котором Кумбз добрался до тайного сборища, но и это ничего не дало. В четыре часа появился хозяин дома и сразу заявил, что видел Кумбза первый и последний раз в жизни, а дом сдал совсем другому человеку.
У Кумбза не было денег, пристанища, даже своей машины, но мы никак не могли напасть на его след. Где он скрывается все это время? Тем более что у полицейских имеются его фотографии с подробным описанием особых примет. А ведь Кумбз именно сейчас может готовить новое преступление.
В половине восьмого, когда у меня голова кругом шла от этой неразрешимой задачи, в кабинет ворвалась Джилл. Несколько дней назад она выписалась из больницы, но уже активно включилась в работу. Она показалась мне чрезвычайно возбужденной.
- Что ты здесь делаешь так поздно? - спросила я и с упреком покачала головой. - Иди домой и отдыхай. Тебе нельзя переутомляться.
- У тебя есть свободная минутка?
- Конечно, бери стул и садись. К сожалению, не могу угостить тебя пивом.
- Не беспокойся, я пришла со своим пивом. - Она загадочно улыбнулась и достала из сумки две банки "Сэм Адамс". Одну она протянула мне, а вторую тут же открыла и сделала пару глотков.
- Никаких новостей у меня, к сожалению, нет, - вздохнула я и пригубила из банки.
По выражению лица своей подруги я догадывалась, что она пришла ко мне не с пустыми руками, но почему-то подумала, что речь пойдет о ее муже Стиве. Я слышала, будто он совершил удачную сделку и собирается снова оставить жену в гордом одиночестве.
А Джилл тем временем расстегнула сумку и достала оттуда голубого цвета папку, на которой крупными буквами было написано "Боксер, Мартин".
- По-моему, я когда-то говорила тебе, что мой отец был превосходным адвокатом в Хайленд-Парке и выиграл много судебных процессов.
- Тысячу раз, - подтвердила я, с нетерпением ожидая продолжения.
- Если говорить откровенно, то он был лучшим адвокатом из всех, которых мне доводилось видеть. Отец получил прекрасное образование и никогда не обращал внимания на размер гонорара или цвет кожи своих клиентов. Однажды он полгода сидел над каким-то делом и в конце концов добился оправдания фермера, которого обвиняли в изнасиловании. Очень многие люди уговаривали отца стать сенатором, но он отказался. Я очень любила его и люблю до сих пор.
Я сидела молча, потягивала пиво и ждала самого главного. Джилл всегда начинала издалека, когда хотела сообщить что-нибудь очень важное. Она сделала еще пару глотков и посмотрела на меня влажными глазами.
- Он заботился обо мне до тех пор, пока я не окончила университет. А потом я случайно узнала, что этот негодяй изменял моей маме на протяжении двадцати лет. А я-то считала его своим наставником и героем!
Я слабо улыбнулась.
- Ты намекаешь, что мой отец тоже лгал мне постоянно?
Джилл угрюмо кивнула и положила на стол голубую папку с личным делом моего отца. Я открыла ее и взяла оттуда лист бумаги, на котором были записаны показания Кеннета Чарлза. Прочитав их, я почувствовала, что к горлу подбирается комок невыносимой горечи. Я прочитала еще раз, и вместо разочарования и обиды появился страх. Сначала я просто отказывалась верить, но чутье подсказало, что это чистая правда. Мой отец всю жизнь врал мне и остальным. Он постоянно лгал и предавал всех, кто любил его и бесконечно доверял ему.
На мои глаза навернулись слезы. Я залпом осушила остатки пива и швырнула банку в мусорную корзину. Мне было очень плохо, я чувствовала себя обманутой.
- Прости, Линдси, - тихо промолвила Джилл, - я не хотела расстраивать тебя.
Она протянула мне руку, и я с благодарностью пожала ее. Впервые за долгие годы моей службы в полиции я не знала, что делать и как выйти из этого тупика. В моей душе боролись противоречивые чувства - долга, служебных обязанностей и жалости к старому и немощному отцу.
Я вытерла слезы и спросила Джилл:
- А что твой отец? Он до сих пор живет с твоей матерью?
- Нет, черт бы его побрал, - поморщилась она. - Мать у меня очень строгая женщина, не терпящая предательства. Она выгнала его, когда я училась на старшем курсе. С тех пор отец живет в небольшой двухкомнатной квартире в Лас-Колинасе.
Неожиданно я начала смеяться и никак не могла остановиться. Это было похоже на истерику женщины, которую просто придавил груз свалившихся на ее плечи проблем. А когда немного успокоилась, решила не забивать себе голову неразрешимыми задачами, поскольку бороться с ними бесполезно. Сейчас меня волновало только одно: что еще скрывает мой отец и каким образом он связан с Химерой?
- Спасибо, Джилл, - сказала я и обняла подругу. - Я в долгу перед тобой.
- Что ты теперь собираешься делать? - сочувственно спросила она.
Я сняла со стула пиджак, перебросила его через плечо и развела руками.
- То, что должна была сделать уже давно - выяснить всю правду.
Глава 96
Когда я приехала домой, отец сидел за столом и увлеченно раскладывал пасьянс. Поначалу я не могла смотреть ему в глаза. Взяв на кухне банку пива, я пришла в гостиную, села напротив него.
Отец взволнованно посмотрел на меня, словно ощутив тревогу.
- Линдси, что случилось?
- Я все думаю, отец, о тех годах, когда ты оставил...
Он продолжал бросать на стол карты.
- Почему ты снова говоришь о тех давних временах?
- Помнишь, как ты часто брал меня с собой на Залив? Мы стояли на берегу и смотрели на огромные суда, входящие в порт. А ты говорил, что скоро уплывешь на одном из них и вернешься не скоро. А еще ты говорил, что между тобой и мамой что-то произошло. Я всегда ждала, что ты расскажешь мне об этом, но напрасно. И с тех пор постоянно терзаю себя вопросом - почему ты бросил нас? Ты был замешан в каких-то темных махинациях? - продолжала допытываться я. - И дело здесь не в твоем пристрастии к азартным играм и алкоголю. Отец, ты помогал Кумбзу задушить того парня. В этом все дело. Но почему ты бросил семью? И зачем вернулся ко мне? По-моему, все это не имеет никакого отношения к нашей семье.
Отец беспомощно моргал и пытался что-то возразить.
- Нет...
- Мама знала об этом? Если да, то она была прекрасной актрисой, поскольку всегда утверждала, будто разошлась с тобой из-за азартных игр и беспробудного пьянства.
Он положил на стол колоду карт, и я заметила, что его руки дрожат.
- Ты, конечно, не поверишь мне, но я действительно любил твою мать.
- Неправда! - резко бросила я. - Нельзя любить человека и причинять ему такую боль.
- Можно, - тихо промолвил он и облизал пересохшие губы. - Я любил тебя и всегда причинял тебе боль.
Некоторое время мы сидели молча, не находя нужных слов для продолжения неприятного разговора.
- Как тебе удалось узнать об этом? - наконец спросил отец.
- Какая разница? - отмахнулась я. - Рано или поздно я должна была выяснить это.
Он выглядел подавленным, как боксер после мощного апперкота.
- Твое доверие, Линдси, - самое дорогое для меня в жизни.
- Так почему же ты решил использовать меня, папа? Ты использовал меня, чтобы добраться до Кумбза. Вы с ним вместе убили того парня.
- Я не убивал его, Линдси, - угрюмо сказал он и стал медленно раскачиваться на стуле взад и вперед. - Я просто ничего не сделал, чтобы предотвратить это преступление.
Отец набрал полную грудь воздуха и медленно выдохнул, как будто освобождался от неприятных воспоминаний, хранившихся в душе двадцать лет. Потом он рассказал, как побежал за Кумбзом и нашел его в темной аллее. Кумбз догнал Джералда Сайкса и стал душить.
- Я говорил тебе, что в те времена к полиции относились иначе. Кумбз хотел проучить того парня и заставить уважать человека в полицейской форме. Я воскликнул: "Отпусти его!", но он продолжал сдавливать Сайксу шею. Кумбз крикнул, что этот подросток пытался достать нож. А когда все было кончено, он посмотрел на меня и рассмеялся. "Это моя территория, Мартин, - заявил он. - Если ты в штаны наложил, то убирайся отсюда ко всем чертям".
Вскоре к нам подошел Фаллоун. Кумбз бросил бездыханное тело Сайкса на землю и произнес: "Этот ублюдок достал нож и намеревался убить меня". Том был ветераном полиции и мгновенно оценил ситуацию. Он приказал мне исчезнуть и никогда не вспоминать об этом деле. А Кумбз посмотрел на меня и добавил: "Давай проваливай отсюда..." Именно поэтому мое имя так и не всплыло во время следствия и судебного процесса.
Слезы застилали мне глаза, а сердце, казалось, разорвалось на мелкие кусочки.
- Боже мой, отец, как ты мог? - прошептала я. - Кумбз хотя бы остался на месте преступления, а ты сбежал.
- Да, тогда я сбежал, - кивнул он, - но я не сделал этого той ночью, когда Кумбз хотел убить тебя. Я примчался туда, чтобы помочь тебе.
Я закрыла глаза и некоторое время молчала.
- Отец, - обратилась я к нему после непродолжительной паузы, - настал час истины. Теперь мне понятно, что ты появился здесь не ради меня, а с целью выйти на Кумбза. А все уверения, будто ты хотел защитить меня - полная чушь. Ты хотел защитить себя, а не меня. В общем, ты пришел, чтобы убить Фрэнка Кумбза.
Лицо отца мгновенно побагровело от напряжения. Он провел рукой по седым волосам.
- Да, именно так, но только сначала. - Он судорожно сглотнул и взглянул мне в лицо. - А затем все изменилось. Сейчас я смотрю на это совсем по-другому, поверь мне.
Я покачала головой и уже перестала вытирать скатывающиеся по щекам слезы.
- Линдси, я знаю, ты не веришь ни единому моему слову. Ты считаешь, что я постоянно вру, но ошибаешься. Я очень горжусь тем, что помог тебе вырваться из лап Кумбза. Ты - моя дочь, и я очень люблю тебя. Всегда любил.
Я продолжала плакать и в какой-то момент осознала, что сейчас скажу отцу то, что не собиралась говорить.
- Я хочу, чтобы ты ушел от меня, - с трудом выдавила я. - Уходи туда, где ты находился последние двадцать лет. Я вполне взрослый человек, а не твоя маленькая Баттеркап. Убиты четыре человека, и я расследую эти преступления. А ты замешан в них. Откровенно говоря, я понятия не имею, что ты скрываешь от меня и до какой степени ты вовлечен в это грязное дело.
Отец побледнел и тяжело вздохнул. Я видела, что мои слова стали для него неожиданностью и вызвали боль.
- Уходи, отец, - повторила я. - Немедленно.
Я осталась сидеть на стуле, обнимая Марту, а отец молча встал, направился в свою комнату и вскоре вернулся с большой дорожной сумкой. Он выглядел несчастным и очень одиноким. Собака сразу почувствовала, что происходит что-то странное, навострила уши и подошла к нему. Отец ласково потрепал ее по голове.
- Линдси, у тебя есть много причин ненавидеть меня, но прошу не делать этого сейчас. Я изменился и хочу помочь тебе. Кумбз решил отомстить мне за те события и не остановится ни перед чем, чтобы погубить тебя. Берегись его, Линдси, и, пожалуйста, позволь мне помочь...
Мое сердце разрывалось на части. Я знала, что если он уйдет, то больше никогда в жизни не увижу его.
- Мне не нужна твоя помощь, - прошептала я и добавила: - Прощай, папа.
Глава 97
Фрэнк Кумбз облокотился на стенку телефона-автомата, который находился на углу Девятой улицы и Брайант-стрит, напротив Дворца правосудия. Он посмотрел на окна полицейского департамента и пошевелил раненым плечом. Боль мгновенно разлилась по всему телу, словно кто-то стал ковыряться в плече скальпелем. Последние два дня он скрывался в маленьком городке Сан-Бруно и усердно зализывал раны, чтобы поскорее приступить к завершению своего давнего плана. Однако план нарушился чрезмерной активностью полиции. По всему городу были расклеены его фотографии, и каждый полицейский мог остановить его в любую минуту. А у Кумбза нет ни денег, ни машины, ни даже личных вещей.
Было почти два часа дня, и полуденное солнце ярко пробивалось сквозь солнцезащитные очки Кумбза. На ступеньках Дворца правосудия толпились люди, очевидно, адвокаты, живо обсуждавшие какие-то проблемы.
Кумбз взглянул на них и тихо выругался. "Черт возьми, почему я должен бояться их? - подумал он и снова посмотрел на окна полицейского департамента. - Это они должны бояться меня".
Он потрогал массивную рукоятку полицейского револьвера, который так великодушно предоставил ему старый и преданный Том Китинг, затем вытянул вперед руку и убедился, что вполне может держать оружие. Прекрасно, значит, он сумеет осуществить свой давний план.
Кумбз повернулся к телефонному аппарату, опустил в щель монету в двадцать пять центов и набрал номер. "Второго шанса не будет, - решил он. - Хватит ждать".
Наконец настал час, которого он так ждал последние двадцать два года. Это время стало для него сущим адом.
После второго гудка в трубке послышался женский голос:
- Отдел по расследованию убийств.
- Соедините меня с лейтенантом Боксер.