- Карпентер никогда никому не доверял. Он по-прежнему командует своей организацией, поскольку не хочет выпускать из рук руля. Значит, он заправляет прямо из тюрьмы. Вопрос в том как. Мы знаем, что это делается не по телефону. Все разговоры прослушиваются.
- Как насчет его адвокатов?
- Возможно. Плюс визиты членов семьи. Но есть и более правдоподобная гипотеза.
- Подкуп одного из надзирателей?
- Подобное уже случалось ранее, - заметил Харгроув. - Когда у человека столько денег, ему нетрудно найти поддержку у кого-нибудь из работников тюрьмы.
- Значит, поэтому я здесь? Чтобы вычислить инсайдера?
- Да, если ты согласен.
Шеферд вздохнул.
- А как отреагировала Сью?
Харгроув поерзал на стуле.
- Она была немногословна.
Шеферд представлял, как отреагировала его жена, узнав, что в обозримом будущем он останется работать под прикрытием. Она и прежде ворчала, требуя, чтобы он проводил больше времени с сыном.
- Я должен ее увидеть, - промолвил Шеферд. - И Лайама тоже. В последние годы им пришлось туго.
- Все не так просто, - предупредил Харгроув. - У Боба Макдоналда нет ни жены, ни ребенка, и в легенде о них ничего не сказано.
- Уверен, вы что-нибудь придумаете, - произнес Шеферд. - Всегда есть варианты. Можно их как-то разделить. Или, допустим, она живет одна и у нее ребенок. Или она хочет развестись. Не мне вас учить.
Хотя Шеферд был простым детективом, а Харгроув - суперинтендантом, они давно работали вместе и привыкли говорить откровенно.
- Я ведь не на одну ночь тут останусь, верно? Чтобы подобраться к Карпентеру поближе, мне надо завоевать его доверие, а на это уйдут недели, даже месяцы.
- Все зависит от тебя, - сказал Харгроув. - Сомневаюсь, что он вообще когда-нибудь сообщит тебе о своих связях с волей, но ты можешь проследить за ним и сделать выводы. Большего от тебя не требуется. Выясни, как он отдает приказы из тюрьмы, а мы обрежем ему каналы связи и передадим дело в суд.
- Ладно, - промолвил Шеферд. - Я согласен. - Он улыбнулся. - До меня только сейчас дошло, что в любом случае у меня не было особого выбора. Вы могли просто оставить меня здесь, верно?
- Ты знаешь, что я бы так не поступил, - возразил Харгроув. - У тебя всегда есть выбор, Паук. Как только ты решишь, что риск слишком велик, мы выведем тебя из игры. Карпентер уже убрал одного нашего тайного агента и без колебаний избавится от другого.
- С кем я должен держать связь?
- Мы поговорим с начальником тюрьмы. Только он будет знать, кто ты такой.
Шеферд перегнулся через стол:
- Так я здесь один? Без помощи и прикрытия?
- Нам не известно, кто паршивая овца. Чем больше мы задействуем людей, тем быстрее тебя раскроют. А так, даже если ты захочешь бросить дело, мы просто вытащим тебя из тюрьмы и ничего не потеряем.
- А если начальник тюрьмы откажется сотрудничать?
- У него не будет выбора, - ответил суперинтендант. - Кроме того, он сам заинтересован в том, чтобы выяснить, кто помогает Карпентеру.
- Только он будет в курсе, что я здесь делаю?
- Это лучший вариант. Мы понятия не имеем, кого использует Карпентер. Это может быть один из надзирателей или любой работник тюремной администрации. Здесь шестьсот с лишним человек, и у всех свои проблемы. Каждый не прочь предложить свои услуги, просто им не дают шанса. Если мы вляпаемся в дерьмо, у меня не будет времени заполнять формы в трех экземплярах.
Харгроув достал из нагрудного кармана белую визитную карточку с телефоном и лондонским адресом, написанными на обороте от руки.
- Это выделенная линия связи, она на круглосуточном дежурстве. Скажи, что это номер твоего дяди Ричарда. Он брат твоей матери. Если захочешь, чтобы тебя вытащили, просто позвони, и мы сделаем все остальное.
- А если я не сумею позвонить? - Шеферд запомнил цифры и вернул карточку.
- Чего ты желаешь, Паук? Сотовую трубку?
- Я лишь объясняю, что здесь не так часто позволяют пользоваться телефоном и к нему всегда выстраивается очередь. Не могу же я просто выйти и заявить: "Простите, ребята, я переодетый полицейский и мне надо позвонить своему начальству!"
- Раньше ты не был таким нервным.
- Видимо, потому, что до сих пор мне не приходилось сидеть среди уголовников в тюрьме строгого режима. К тому же моя легенда не рассчитана на риск, которому я здесь подвергаюсь.
- Лучшей не придумать. Профессиональный преступник, бывший военный, родители умерли.
- На первый взгляд. Большую часть дня я провожу с соседом. Нам надо о чем-то беседовать. Заняться больше нечем. А говорить мне, как теперь выясняется, совершенно не о чем.
- Значит, будь немногословным. Ты крутой и молчаливый парень. Это подходит к твоей роли. Послушай, Паук, если тебе это не по силам, скажи, и мы тут же уйдем вместе.
Шеферд посмотрел на суперинтенданта с иронической усмешкой.
- Я уже ответил, что согласен, - произнес он. - Операция с Верити закончилась, и меня это чертовски радовало. Я уже представлял, как ребята угощают меня выпивкой и похлопывают по плечу, а тут вдруг выясняется, что мне поручают новую миссию и все надо начинать с нуля. Просто не успел вернуться в рабочее настроение. - Он откинулся на стуле и положил ладони на стол. - Сью будет в ярости.
- Ничего, она жена полицейского. Она поймет.
Харгроув открыл портфель, достал несколько листков бумаги и передал их Шеферду.
- Это досье на Карпентера. Я собрал все, что смог.
Шеферд просмотрел документы и вернул их Харгроуву. Он закрыл глаза, медленно вдохнул и заставил себя расслабиться. Страницы всплыли у него в памяти. С детства Шеферд помнил практически все, что видел или читал. Он мог восстановить любые разговоры, почти слово в слово. И дело было не в упражнениях и тренировке, он таким родился. Благодаря этой способности ему не пришлось особенно стараться в школе и университете, а потом это часто спасало ему жизнь, когда он работал под прикрытием.
- Усвоил? - спросил Харгроув.
- Да.
Суперинтендант вынул из портфеля конверт, открыл его и выложил перед Шефердом несколько черно-белых фотографий.
- Вот главные помощники Карпентера. - Харгроув подтолкнул два снимка к Шеферду. - Эти двое под следствием, но сидят в разных тюрьмах. Еще четверо на воле.
- За ними следят?
- По мере возможности. Они профи.
- Думаете, они делают за него грязную работу?
- Уверен. Но думать и доказать - не одно и то же.
Шеферд перевернул фотографии на другую сторону. На обороте были напечатаны краткие сведения об их криминальном прошлом.
- Ну как, мы обо всем договорились? - спросил суперинтендант.
Шеферд вернул фотографии.
- Пожалуй. Как насчет оплаты?
- Насчет оплаты? - нахмурился Харгроув.
- Я сижу здесь двадцать четыре часа в сутки. По моим подсчетам, это пятнадцать часов сверхурочных в день. А в выходные еще больше.
- С каких пор ты работаешь за деньги, Паук?
- Вы пробовали, чем тут кормят? Вы когда-нибудь спали на матраце толщиной в дюйм и такой же подушке? Я уже не говорю про соседа, который храпит во сне.
- Понятно.
- Значит, деньги не проблема?
- Предлагаю компромисс. Восемь часов сверхурочных в день, остальное возьмешь отгулами, когда все закончится. Это позволит тебе проводить больше времени с семьей.
- Хорошо, - кивнул Шеферд.
Он вздохнул и вытянул ноги.
- Все-таки вы могли бы меня предупредить, - заметил он.
- Не было времени.
Шеферд подумал, может, Харгроув хотел сначала внедрить его сюда, а потом уже ввести в курс дела. Чтобы ему было труднее ответить "нет".
- Что с Верити?
- Он в тюрьме Белмарш, там и останется. Оуэн поет как соловей, им занимается суссекская полиций.
- Они догадываются, что я полицейский?
Харгроув покачал головой.
- Оуэн уверен, что у тебя сдали нервы. Верити жаждет твоей крови, но мы держим его в узде.
- Однако он знает, что я здесь. Наверняка у него тут есть дружки.
- Мы за тобой присмотрим, Паук. Уберем любого, кто хоть как-то с тобой связан.
- Скверная вышла штука с этим ограблением.
- Ты ничего не мог поделать, - успокоил его суперинтендант.
За окном снова появился лысый офицер. Он стоял и смотрел на Шеферда, скрестив руки на груди.
- Я просто обалдел, когда Оуэн достал бензин, - признался Шеферд. - Он и вправду хотел все поджечь. Если владельцы склада выяснят, что мы знали про нападение, они выставят нам иск на несколько миллионов.
- У нас не было выбора, - возразил Харгроув. - В Гатуике полно складов, и мы не могли выставить охрану к каждому.
Шеферд пожал плечами.
- Ты поступил правильно, - сказал Харгроув. - Передатчик на микроавтобусе привел нас к нужному складу.
- Но не сразу.
- Мы взяли их. Это главное.
- Люди подвергались риску.
- Я сам принимал решение, Паук. Иначе ничего бы не вышло. Мы должны были взять Верити со всеми потрохами. - Он помолчал и наклонился над столом. - Я хочу представить тебя к награде за отличную работу.
Шеферд уже имел множество наград и благодарностей за работу под прикрытием, но он делал это не ради славы. И не ради денег. Просто у него хорошо получалось. Он всегда работал с удовольствием.
- Так что ты об этом думаешь? - спросил Харгроув.
- Насчет Карпентера? Заключенные у него на побегушках. А надзиратели, похоже, та еще братия. Ты проверил их финансы?
- Все чисто. Но они не такие дураки, чтобы перечислять деньги прямо на их банковские счета.
- Дело не обязательно в деньгах, - предположил Шеферд. - Охранников можно запугать. Людям вроде Карпентера ничего не стоит добраться до их семей.
- Это и надо разузнать, Паук. Больше от тебя ничего не требуется. Один только кивок в нужном направлении. Сообщи нам, как зовут этого парня, и мы поместим его под микроскоп.
- Или ее, - заметил Шеферд. - Здесь есть женщины-тюремщицы.
- В твоей секции их двое. Женщины иногда завязывают романы с заключенными, поэтому их берут реже, чем мужчин. Но Амелия Хартфилд замужем, у нее четверо детей, и, можешь мне поверить, Карпентер не в ее вкусе. Джоанна Ллойд-Дэвис тоже на хорошем счету, хотя у нее есть приятель. Вернее, несколько. - Он отдернул манжеты. - Но у нее большие перспективы. Выпускница колледжа, изучала психологию в Эксетерском университете. Уверен, к тридцати пяти годам будет управлять собственной тюрьмой. Ей совершенно ни к чему брать взятки у наркоторговца. Конечно, это еще не основание, чтобы исключить ее из списка, но на твоем месте я бы посмотрел в другую сторону.
Харгроув отодвинул стул и встал.
- Я договорюсь, чтобы завтра нам устроили встречу.
Шеферд поднялся с места. Харгроув нажал звонок у двери, и седой охранник выпустил его из комнаты. Надзиратель, которого Шеферд раньше никогда не видел, проводил его обратно в тюремный блок.
Он попал к раздаче вечерних блюд. Шеферд не был голоден, но встал в очередь. Ему выдали вегетарианский ужин - перченые бобы, он добавил к ним булочку и клубничный йогурт. Проходя к лестнице, Шеферд заметил Ллойд-Дэвис и улыбнулся.
- Как прошла встреча с адвокатом? - спросила надзирательница.
- Он посоветовал то же, что и вы, - ответил Шеферд. - Предложил сотрудничать с властями. Я могу поговорить с комендантом?
- О чем?
- О регистрации или как вы там это называете. Я хочу позвонить по телефону и, возможно, устроить посещение.
На ее лице появилась довольная улыбка.
- Решил взглянуть в глаза реальности?
- Похоже, нет смысла изображать крутого парня.
- Я тебе сразу сказала - только сам себе навредишь, - произнесла Ллойд-Дэвис.
- Надо было вас послушать. Так я могу повидаться с комендантом? Чтобы рассказать все о себе?
- Для этого не нужно говорить с комендантом, - возразила Ллойд-Дэвис. - Я сама справлюсь. Как тебя зовут?
- Макдоналд. Боб Макдоналд.
- И ты первый раз в тюрьме?
Шеферд кивнул.
- Уверена, что не последний. Хорошо, теперь иди к себе.
- Вы сказали это точь-в-точь как моя покойная матушка, мэм, - отозвался Шеферд.
Поднимаясь, он увидел, что она пытается подавить улыбку.
Ли сидел за столом, склонившись над тарелкой. Он буркнул что-то, когда Шеферд вошел в камеру.
- Куда ты ходил? - спросил он с набитым ртом.
- К своему адвокату. - Шеферд поставил поднос на стол. - Можешь взять мой ужин, я не голоден.
- У тебя проблемы?
- Нет, просто не хочу есть.
Шеферд сел на койку.
- И йогурт тоже?
- Бери все.
- Спасибо, друг.
Шеферд лег и произнес:
- Кстати, чтоб ты знал - я Боб Макдоналд.
- Значит, таинственного незнакомца больше нет?
- Да, я подумал, что все равно мне это ничего не даст. По крайней мере теперь я смогу получать деньги и звонить по телефону.
- Плюс кое-какие поблажки от охранников. - Ли сложил пополам свою булочку и выскоблил тарелку, потом перешел к порции Шеферда. - Это адвокат посоветовал тебе расколоться?
- Он заявил, что моя анонимность не помешает им засадить меня на долгий срок.
- Разумно. Много берет?
- Немало.
- Я всегда говорил, что лучше заплатить больше. Мой адвокат - чистый бриллиант. Такие люди на вес золота.
Шеферд заметил двойную игру слов, но промолчал.
- Это из-за него я здесь, - добавил Ли, воткнув пластмассовую вилку в бобы Шеферда.
Шеферд повернулся на бок и посмотрел на сокамерника.
- Что-то я не понял, Джейсон. Ты говоришь, что твой адвокат - чистый бриллиант и он посадил тебя за решетку?
- Да не за решетку, придурок. - Ли обвел своей вилкой стены камеры. - В этот блок. Он помог мне попасть сюда, вместо того чтобы тянуть срок.
- Это тюрьма строгого режима, - заметил Шеферд, все еще не улавливая логику соседа.
- Верно, но мы сидим в блоке предварительного заключения, а здесь всегда легче, чем в любой тюрьме, - объяснил Ли.
Он повернулся на металлическом стуле и вытер губы тыльной стороной ладони.
- Понимаешь, все улики против меня. Ну вот, а Джо, мой адвокат, говорит, что я не должен признавать свою вину, ведь меня в любом случае не выпустят под залог. Я сижу в этом блоке, Джо изо всех сил тормозит наше дело, а потом мы просто придем в суд и поднимем лапки. Судьи смотрят на нас благосклонно, поскольку мы экономим налогоплательщикам расходы на судопроизводство, а мне тем временем засчитывают срок. Все, что я здесь отсижу, будет вычтено из будущего приговора. - Он поднял брови. - Ясно?
- Да.
Шеферд снова повернулся на спину и уставился в потолок.
- Джо - отличный парень, - продолжил Ли, вернувшись к еде. - По крайней мере для еврея. Лучшие адвокаты всегда евреи.
Ли говорил, но Шеферд закрыл глаза и отключился от его болтовни, мысленно повторяя информацию о Джералде Карпентере. Отец троих детей, четырнадцать лет женат на своей супруге Бонни, обожает рэгби и хорошо ныряет с аквалангом. Имеет свидетельство пилота-любителя, коллекцию дорогих автомобилей и водительские права, которых его два раза лишали за превышение скорости. Закончил среднюю школу в Чисуике, изучал экономику в Эксетерском университете, но на втором курсе перестал посещать лекции и провел три года, странствуя по всему миру.
Карпентер был почти на пятнадцать лет старше Ллойд-Дэвис, и они никак не могли встретиться в Эксетере, но это давало ему определенный шанс познакомиться с ней поближе.
Позже Карпентер осел в Юго-Восточной Азии и преподавал английский язык в Таиланде, где привлек внимание отделения американской Администрации по применению законов о наркотиках (АПЗН) в Чиангмай. Он покинул страну за несколько дней до того, как АПЗН и тайская полиция раскрыли деятельность крупного героинового синдиката. Дюжина тайцев и два американца получили пожизненное заключение, но через два месяца в южный Лондон прибыла огромная партия товара из Золотого треугольника, и уличная цена на героин упала на десять процентов. Карпентер приобрел "порше" и богатые конюшни в Хэмпстеде и стал объектом пристального наблюдения в отделе по борьбе с наркотиками после того, как его заметили в компании известных наркодилеров.
Просчет АПЗН довольно примечателен, решил Шеферд. В Великобритании все тайные операции такого рода находились под строгим наблюдением и контролем, включая и спецотдел Харгроува. Каждая деталь подлежала согласованию и одобрению на самом высоком уровне, тогда как американцам часто позволяли действовать на свой страх и риск. Он подумал, что, возможно, они заключили сделку с Карпентером, позволив ему увезти свой товар в обмен на информацию об американцах в Чиангмай. Это был не первый случай, когда наркодельцы процветали под покровительством АПЗН.
После первой партии героина последовали новые. Карпентер быстро превратился в одного из крупнейших поставщиков наркотиков в Великобритании. По данным полиции, он обеспечивал не менее пятнадцати процентов от общего объема героина и кокаина, завозившихся в страну, имел контакты с Южной Америкой и Ближним Востоком и владел сетью банковских счетов, разбросанных по всему миру. Карпентер был отличным специалистом по отмыванию денег, поэтому национальная криминальная полиция могла лишь приблизительно оценить размеры его доходов. Предполагалось, что его состояние составляло двести пятьдесят миллионов долларов, из которых пятая часть находилась в банках.
Судя по документам, которые прочитал Шеферд, Элиот и Роупер потратили не один месяц, пытаясь подобраться к Карпентеру. Они проникли в его организацию, понемногу закрепились и в конце концов были допущены в ближний круг. Их выступление в суде имело решающее значение для доказательства вины Карпентера. Сделанные Элиотом записи и переданные им сведения, конечно, по-прежнему имели свою ценность, но они не могли заменить свидетельских показаний офицера полиции, который кладет правую руку на Библию и клянется говорить правду, только правду и ничего, кроме правды.
Согласно данным полицейской разведки, таможне и полиции следовало ожидать ответных действий Карпентера против секретных агентов. За последние десять лет исчезло три человека, изучавших его организацию. Двое являлись сотрудниками отдела по борьбе с наркотиками, третий работал на АПЗН и изучал его связи с колумбийской мафией. Никаких свидетельств того, что этих людей убил Карпентер, найти не удалось, но он всегда старался держаться подальше от наркотиков и от насилия. Джонатана Элиота не стоило подставлять под удар, по крайней мере перед самым судом. Шеферд надеялся, что система лучше позаботится о своем подопечном, чем люди из отдела по борьбе с наркотиками.