- Все хорошо. Тираж понемногу подрастает, особенно после того, как я открыла новый раздел, "Для одиноких".
- Это какая-то тематическая рубрика?
- Еженедельная страница. Рассказ об одной женщине и одном мужчине.
- Интересно.
- Очень. Помогает людям лучше узнать друг друга. У тебя какие планы на вечер?
Грейс невольно улыбнулась, вспомнив про записку, которую нашла на входной двери. "Вы уже приготовили мне печенье? Тедди".
- Хочу заняться выпечкой.
- Серьезно?
Губы сами разошлись чуть ли не до ушей.
- Серьезно.
- Интересно. Помощь нужна?
Сердце заколотилось тяжело, и Грейс, прежде чем ответить, перевела дыхание.
- Конечно.
- Собиралась посмотреть видео с Кирком, но его-то я вижу постоянно. Так что сегодня загляну к тебе.
- У вас по-серьезному?
- Вовсе нет.
- Ты такая же плохая, как я. Вы ведь встречаетесь уже три года.
Ответом на это тонкое наблюдение был тяжелый вздох.
- Знаю. В наших отношениях нет прогресса. Мы не расходимся, потому что дорожим дружбой, но и не любим друг друга настолько сильно, чтобы пожениться.
- Что ж, у Молли и Клэя в этом плане дела обстоят нисколько не лучше.
- Клэй вполне мог бы жениться. Видит бог, желающих выйти за него хватает. Но его, кажется, не интересуют отношения, которые затягиваются больше чем на одну ночь. Несколько месяцев назад я проводила опрос для той самой рубрики, и Клэй попал сразу в два списка: "Самый желанный холостяк" и "Наименее перспективный для брака".
Грейс понимала, почему Клэй никак не может решиться на прочную, ко многому обязывающую привязанность. Разве можно впустить кого-то в дом и одновременно сохранить тайну? А если бы жена в какой-то момент решила переехать на новое место? Да половина горожан разнесла бы ферму на кусочки в поисках останков Ли Баркера.
- А Молли всего лишь двадцать девять, - продолжала Мэдлин. - Ничего особенно необычного.
- Двадцать девять вполне подходящий возраст, чтобы выйти замуж, - сказала Грейс.
- Верно.
Разбирать собственную ситуацию - а разговор шел к этому - Грейс не хотела, а потому перескочила на другую тему:
- Ты не хочешь привести с собой Кирка?
- А это мысль, - отозвалась Мэдлин, никак не отреагировав на маневр сводной сестры. - Он только что звонил. Сказал, что хочет поговорить со мной о каком-то случае в таверне. - Она понизила голос. - Думаю, это как-то касается папы.
Грейс только что оттолкнулась от земли одной ногой и теперь замерла в гамаке.
- Каким образом?
- Не знаю. Кирк звонил с работы и объяснить ничего толком не успел - его куда-то позвали. Но звучит обещающе.
Только не это. Бедняжка Мэдлин.
- Мэдди, по-моему, тебе лучше отпустить прошлое. Нельзя все время думать только о… - Грейс хотела сказать "о преподобном", но, сделав над собой усилие, произнесла другое: - О папе.
Баркер сам велел приемным детям называть его папой и очень злился, когда они этого не делали, особенно в присутствии посторонних. После того как он исчез из их жизни, мать не стала ничего менять в установившейся практике - по той же самой причине, по которой им не позволялось убрать конторку в пристройке.
- Пока папа не встретил вашу маму, у него была только я, а у меня только он.
Мать Мэдлин покончила с собой за три года до того, как преподобный женился на Айрин. Размышляя о причинах, заставивших несчастную женщину решиться на этот трагический шаг, Грейс неизменно приходила к одному и тому же выводу: вероятно, бедняжка поняла, какую личину прячет за маской набожности и благочестия ее муж. Тем не менее, никто и никогда не упоминал о ней, и даже сама Мэдлин вела себя так, словно Элизы Баркер и не существовало вовсе. Грейс подозревала, что Мэдлин не простила мать.
- Я знаю, как много он значил для тебя, но…
- Мне нужна определенность, понимаешь? Если он умер, я смирюсь и приму это. По крайней мере, буду знать, что он уже не вернется. Как и моя родная мать. Это уже кое-что.
- А что думает Кирк? Считает, что папа умер?
- Конечно. Только, в отличие от большинства местных, не винит в его смерти Айрин.
- Вот и хорошо. - Грейс натянуто улыбнулась. - Мне бы не понравилось, если бы кто-то их твоих друзей внушал тебе такие мысли.
- Я еще и потому ищу ответы, что хочу доказать всему городу очевидное: Айрин так же невиновна, как я или ты. Город несправедлив к вам всем - к тебе, Молли, Клэю.
После исчезновения преподобного у Мэдлин не осталось никого, кроме Айрин и ее детей. Наверно, она могла бы переехать к родственникам, но отношения с ними так и не сложились. К тому же Мэдлин сразу встала на сторону приемной матери, и это моментально отделило ее от семьи Баркер.
Грейс приложила к щеке холодный стакан и закрыла глаза.
- Спасибо, Мэдди.
Ее сводная сестра промолчала, потом вздохнула.
- Мы будем через час, ладно?
- Мэдди? - Грейс отставила стакан и открыла глаза.
- Что?
- Где живет Кеннеди Арчер?
- В старом доме Баумгартера.
Старым домом Баумгартера называли восхитительный особняк в георгианском стиле, стоявший в двух милях южнее города. Дом считался одной из достопримечательностей Стилуотера, а Лейси Баумгартер была в свое время едва ли не самой популярной девушкой в школе, и именно у нее часто устраивались шикарные вечеринки.
Только вот Грейс на них никогда не приглашали.
- Красивый дом, - нарочито небрежно сказала она.
- Ты бы видела, что с ним сделала Рэйлин. Когда Баумгартеры уехали, дом купили Грины. Потом они развелись. Дом достался Энн, и она пыталась содержать его в одиночку, но получалось у нее плохо. В конце концов, Энн продала особняк Кеннеди и Рэйлин, и те привели его в порядок.
- Замечательно. - Грейс облегченно вздохнула. По пути домой от пиццерии она вдруг подумала, что если у Кеннеди черный внедорожник, то и за рулем "эксплорера", проехавшего утром мимо ее окна, мог быть он. Но если Кеннеди живет в доме Баумгартера, то что ему делать рано утром, в половине седьмого, на Эппл-Блоссом? Нет, скорее всего, это был не он.
- А ты почему спрашиваешь? - поинтересовалась Мэдлин.
- Подумала, что он, может быть, живет в городе.
- Нет. Ты ведь слышала, что он баллотируется в мэры?
- Видела афиши.
Афиши и впрямь попадались чуть ли не на каждом шагу. Соперницей Арчера выступала член муниципального совета Нибли, и у Грейс сложилось впечатление, что она ведет свою кампанию весьма агрессивно.
- Моя газета его поддерживает. А ты будешь голосовать?
Грейс оттолкнулась от земли, и гамак снова закачался.
- Я с удовольствием поддержу тебя и твою газету, но за Кеннеди голосовать не стану, даже если буду в городе во время выборов.
- Он тебе не нравится?
- Нет, не нравится, - ни секунды не колеблясь, ответила Грейс.
- Правда? А почему? Он милый. И мне так жаль его.
- Кеннеди Арчер представляет самую влиятельную семью в городе, он симпатичен, здоров и богат. За что же его жалеть? - сухо спросила Грейс.
- Знаешь, он тяжело переживал смерть Рэйлин. Никогда не видела, чтобы мужчина так плакал на похоронах.
Грейс вспомнила, что мать упоминала о дорожной аварии, стоившей Рэйлин жизни.
- Да, печальная история, - согласилась она.
- Они были вместе еще со школы.
Грейс сама училась с ними в старших классах и ничего не забыла.
- Рэйлин была очень добрым человеком. Он ее не заслуживал.
Пару секунд Мэдлин ошеломленно молчала - наверно, не ожидала от Грейс такой реакции.
- У тебя против него что-то личное? - спросила она после паузы.
Кроме того, что он, в отличие от большинства своих приятелей, счел ее недостойной своего внимания? Грейс так и не решила, что хуже: когда тобой пользуются или когда тебя не замечают. Странно, но в школе высокомерное презрение Кеннеди уязвляло больнее, чем жестокость Джо или Пита. Лично он никакого активного участия в ее травле не принимал. Но Грейс всегда знала, что, если бы Арчер продемонстрировал симпатию к ней, остальные последовали бы его примеру. Он был общепризнанным лидером, он ни на кого не оглядывался и имел собственное мнение по всем вопросам. Она восхищалась им и почти не скрывала этого. Однако ж именно Рэйлин, у которой, казалось бы, были основания ненавидеть Грейс, всегда относилась к ней по-доброму. А Кеннеди, единственный из парней, кто мог бы изменить все, вел себя так, словно не замечал ее существования.
- Нет, ничего особенного. Жду тебя. Приезжай.
- Как поработал? Много лужаек подстриг? - спросил сына Кеннеди, отъезжая от родительского дома. Он не собирался оставаться на обед, но отец попросил задержаться, а мать к их приезду уже накрыла на стол. Отказать отцу Кеннеди не мог, так что обедать сели все вместе. Потом поговорили о политике, и, когда он, забрав собранный Камиллой пакет с вкусностями и усадив в машину мальчишек, сел за руль "эксплорера", часы показывали уже восемь вечера.
- Он сегодня провинился и сидел в углу, - ответил за брата Хит.
Возраст уже позволял ему занимать пассажирское место, но Кеннеди, руководствуясь соображениями безопасности, отправил сына назад. Рэйлин, ехавшая в свой последний день в парикмахерскую, вывернула к разделительной полосе, чтобы избежать столкновения с появившимся внезапно перед ней автомобилем, и в этот момент в нее врезался мчавшийся навстречу грузовик. Шансов выжить при таком столкновении у нее не было, но, выезжая с детьми, Кеннеди старался исключить любой риск.
- Заткнись, Хит, - сказал Тедди. - Вовсе не обязательно рассказывать папе все.
Кеннеди посмотрел в зеркало на младшего сына и, хотя уже темнело, увидел, что Тедди недовольно нахмурился.
- Что случилось?
- Ничего.
- Что ты натворил? - не отставал Кеннеди.
Хит показал пальцем в окно - они как раз проезжали мимо дома Ивонны.
- Он зашел в этот дом.
Судя по тому, что бимер уже не стоял перед крыльцом, где Кеннеди видел его утром, Грейс переставила машину в пристроенный гараж. Место БМВ занял грузовик Кирка Вантассела, так что Грейс, судя по освещенным окнам, принимала свою сводную сестру. Мэдлин уже довольно давно встречалась с Кирком.
- А бабушка почему огорчилась?
- Ему не разрешается приходить на Мейн-стрит. Здесь слишком много машин.
- Я прошел по переулку и через задние ворота, - возразил Тедди.
- Это не важно, тупица, - ответил Хит. - Ивонна умерла, и там живет теперь кто-то еще.
- Эй, - попытался вмешаться Кеннеди, но было уже поздно.
- Сам тупица! Я и без тебя знаю, что там кто-то живет. Я с ней разговаривал. Она дала мне лишний доллар за прополку и разрешила подстричь лужайку. Но не сейчас, а через несколько дней, когда трава подрастет.
- Надо слушать бабушку, - сказал Хит. - Ему нельзя больше туда ходить, правда, пап?
Кеннеди свернул налево у дорожного указателя. Еще квартал, и дом Ивонны исчез из зеркала заднего вида. Он знал, что Грейс не питает к нему симпатий, и это уже само по себе могло быть достаточным основанием для запрета. С другой стороны, он слишком хорошо помнил, как все сторонились ее в школе, и не собирался продолжать в том же духе.
- Тедди работал у Ивонны. Не понимаю, почему он не может работать в этом доме теперь.
Тедди повернулся к старшему брату и скорчил физиономию:
- Понял?
- Бабушке это не понравится, - покачал головой Хит.
- Ну и что? Грейс угостит меня сегодня печеньем, - сообщил Тедди, - но я тебе не принесу.
Хит в ответ показал ему язык.
- Ты бы все равно не принес.
- А вот и принес бы.
Наверно, принес бы, подумал Кеннеди. Тедди отличался не только упрямством, но и щедростью.
- Я поговорю с бабушкой. Скажу, что разрешаю тебе помогать иногда Грейс.
- Вот бабушка разозлится, - сказал Хит. - Ей Грейс не нравится.
- Бабушка ее даже не знает, - возразил Тедди.
- Знает. Я слышал, как она говорила по телефону, что Грейс - шлюха, а ее мать убила какого-то преподобного.
Иногда мать раздражала его своими словами и поступками, и сейчас это раздражение хлынуло через край.
- Грейс Монтгомери была первой в своей группе в Джорджтаунском университете, а учиться там очень непросто. И помощник окружного прокурора из нее вышел отличный. В газете про нее была статья, так там писали, что она не проиграла ни одного дела.
- А что это значит? - спросил Хит.
- Это значит, что ее следует уважать, понятно? И твоя бабушка не должна говорить, что кто-то убил преподобного, потому что она этого не знает.
- Этого только дураки не знают.
Кеннеди повернулся и в упор посмотрел на старшего сына. Хит тут же отвел глаза и робко добавил:
- Так бабушка говорит.
Кеннеди потер проступившую на подбородке щетину.
- Иногда бабушка говорит слишком много, - проворчал он, хотя и знал, что большинство горожан придерживаются того же, что и Камилла, мнения. Ему и самому иногда казалось… - Преподобный Баркер исчез много лет назад. Что с ним случилось - никто не знает.
- Так что, папа, я могу пойти завтра к Грейс? - спросил Тедди.
Кеннеди вспомнил вдруг, с каким презрением смотрела на него Грейс на парковке возле пиццерии.
- Ей известно, что ты мой сын?
- Не знаю.
- Она говорила что-нибудь обо мне?
- Нет.
- Ладно, можешь постричь газон, но в дом не заходи.
- Почему?
- Потому что таково правило. Либо подчиняйся ему, либо вообще никуда не ходи.
- А как же мое печенье?
- Она может дать его тебе у двери, ясно? Секунду Тедди молчал, потом покорно вздохнул:
- Ясно. Я оставил ей записку. Вот увидите, печенье будет готово уже завтра.
- А мне одно принесешь? - спросил Кеннеди.
- Пап, в печенье много углеводов, - ответил Тедди. Кеннеди усмехнулся:
- Ты хоть знаешь, что такое углеводы?
- Нет, но так бабушка говорит. Она печенье терпеть не может.
- Только потому, что следит за своим весом.
- Самое лучшее печенье пекла мама, - сказал Хит.
В голосе сына прозвучала такая грусть, что на душе мгновенно потяжелело. Хит и Тедди ужасно скучали по матери. Кеннеди тоже. Ему так не хватало ее смеха, ее присутствия дома, ее поддержки. Раньше ему не приходилось ежедневно иметь дело с матерью.
- Я вам обоим принесу по печеньицу, - негромко пообещал Тедди.
Кеннеди снова вспомнилось лицо Грейс на парковке.
- Только не говори, что одно предназначено для меня, - невесело усмехнулся он.
Глава 4
- Ну же, расскажи ей. - Мэдлин подтолкнула Кирка Вантассела локтем в бок.
Все трое сидели за кофейным столиком в гостиной, куда перешли после наспех приготовленного Грейс обеда - цыпленка и пасты с зеленым салатом и булочек на опаре. Кирк принес несколько плакатов в поддержку Нибли, и Мэдлин немного пошумела, обозвав их предателями за то, что ни одна, ни другой не поддержали продвигаемого ее газетой кандидата. Кирк признался, что в политике разбирается слабо и всего лишь пытается помочь отцу попасть на встречу с Викки, оставшейся без мужа почти пять лет назад. Слушая его рассуждения, Грейс невольно рассмеялась. Но теперь Мэдлин меняла тему, и она уже чувствовала, как бежит по венам холодок беспокойства. Судя по более раннему, телефонному разговору, ее сводная сестра собиралась перейти к вопросу, обсуждать который у Грейс не было ни малейшего желания.
- Что рассказать? - спросил Кирк, устраиваясь поудобнее на обтянутом оливковым плюшем диване.
Незаконный ребенок, он рос у бабушки в небольшом кирпичном домике по соседству с библиотекой на Первой улице, пока повзрослевший отец не смог забрать его к себе. В школьные годы восемь лет большая разница, так что, живя в Стилуотере, Грейс практически не общалась с ним. Но Кирк всегда ей нравился - сильный, молчаливый, постоянный в привязанностях и чувствах. И вдобавок довольно симпатичный - с кривоватым носом (результат увлечения футболом), светло-русыми волосами и глубокими карими глазами. А еще у него были замечательные руки. Большие, настоящие мужские руки с заусеницами, трещинками и мозолями (Кирк работал кровельщиком), они так отличались от рук Джорджа - с узкими ладонями, длинными, тонкими пальцами и тщательно обработанными ногтями.
- Расскажи, что ты слышал в таверне прошлым вечером. Я не для того тебя притащила, чтобы ты уплел две тарелки пасты и уснул. - Мэдлин собрала свои длинные, темные с рыжинкой волосы, затянула и убрала за плечо.
Грейс взяла со столика бокал с вином, поднялась и, пройдя через комнату, остановилась у окна. Хотя прошло уже восемнадцать лет, ей иногда казалось, что едва ли не в каждом разговоре с людьми, так или иначе связанными со Стилуотером, речь неизменно, в том или ином контексте, заходит о преподобном.
- Ну, я встретился там с Мэттом Хоутоном, - начал Кирк.
Грейс поднесла к губам бокал.
- Мэтт? Что-то я такого не помню.
- Старший сын Джона Хоутона. Высокий, худощавый. Ему сейчас около двадцати трех. Работает в автомастерской у Джеда Фаулера.
При упоминании Джеда Фаулера спина и плечи словно застыли.
- И что сказал Мэтт?
Положив локти на колени, Кирк подался вперед.
- Мы там просто оттягивались, пили пиво, гоняли шары. Мэтт спросил, как дела у Мэдлин, то да се, кто-то помянул, что ты в городе, а уже потом он завел речь о твоем отчиме.
- И?.. - Внутри у Грейс все сжалось.
- Мэтт подозревает, что к случившемуся тогда мог иметь отношение Джед Фаулер, - вставила Мэдлин, не дождавшись, пока Кирк перейдет к сути дела.
Грейс в общем-то не удивилась. Мэтт был не первым, кто предполагал, что немногословный слесарь причастен к исчезновению преподобного. Но, судя по тому, как возбужденно прозвучал голос Мэдлин, тут было что-то еще.
- Он объяснил, почему так считает?
- Ты ведь знаешь Лорну Мартин? Ту, что живет за мастерской Джеда? Так вот она говорит, что в ночь, когда исчез наш отец, слышала около полуночи грузовик Джеда. Помнишь?
Грейс кивнула.
- Потом в мастерской зажегся свет и горел до трех ночи. Лорна утверждает, что другого случая, когда бы Джед задерживался в мастерской так долго, она не припоминает.
- И она рассказала об этом в полиции, - добавила Грейс.
Мэдлин повернулась к Кирку:
- А теперь говори, что сказал тебе Мэтт.
- Мэтт клянется, что у Джеда есть ящик, который он всегда держит на замке.
В животе у Грейс как будто что-то заворочалось. В ее жизни хватало запертых ящиков. По собственному опыту она знала - ничего хорошего в них нет.
- Ну и что? - Грейс повернулась к ним. - Может быть, у него там что-то ценное.
Брови у Кирка прыгнули вверх - наверно, он ожидал от нее иной реакции на новость.
- Может, есть, может, нет, но Мэтт считает, что ведет он себя странно. Пару дней назад Мэтт работал в офисе и случайно обнаружил, что ящик не заперт, и, поддавшись любопытству, заглянул. И в этот самый момент вошел Джед. Мэтт говорит, Джед так разозлился, что едва его не уволил.
- Никогда не видела, чтобы Джед злился. - Грейс покачала головой. - Я вообще не помню, чтобы он когда-либо проявлял какие-то эмоции.