- Если вкратце, то вы вывалились из машины, ехавшей со скоростью примерно сорок миль в час. Удар, полученный вами при падении, мог бы свалить быка. Потом вы продолжали движение, повредив при этом голову, глаз и руки. Первое чудо заключается в том, что вы сейчас вообще находитесь здесь. Второе чудо - то, что у вас нет ни единого перелома, а третье будет состоять в том, что вы очень скоро выйдете отсюда целехонькой и невредимой. Как только у вас отрастут волосы там, где их пришлось сбрить из-за наложения швов, никому и в голову не придет, что вы вообще когда-то попадали в аварию. Однако вам все же пришлось поплатиться за случившееся сотрясением мозга и его следствием - посттравматической амнезией. Последние пять дней вы уже находились в сознании, но на окружающее все же реагировали неадекватно. Такие симптомы могут некоторое время проявляться и в дальнейшем. Представьте себе, что ваш мозг - это компьютер. Все, что с вами произошло, хранится в памяти и может быть восстановлено. Но некоторые события, которые вы "сохранили" неверно, вероятно, уже потеряны навсегда. Вот, например, несмотря на то, что вы находились в сознании, вы не помните того, как вас перевезли сюда из больницы Одсток или вашу первую встречу с полицейскими.
Джинкс смотрела мимо доктора в сторону сада.
- А предтравматическая амнезия тоже считается в порядке вещей? - поинтересовалась она. - Я ведь не помню не только аварии, но и того, что происходило до нее.
- Пусть вас не смущает приставка "пост". Она только обозначает амнезию, которая случается в результате травмы. Нет ничего странного в том, что вы не помните некоторых событий, произошедших до несчастного случая. Если вас интересует термин, то мы называем это "ретроградной амнезией". Она зависит в основном от степени серьезности черепной травмы. Мы говорим о "потере памяти", хотя правильней было бы назвать ее временной потерей. Постепенно вы вспомните все, что было с вами и до аварии, только на это уйдет время. Хотя бы потому, что отрывки воспоминаний поначалу будет трудновато расставить в хронологическом порядке. Вы можете "вспомнить" и то, чего никогда не было. Это иногда случается, хотя и достаточно редко, потому что некоторые действия вы запланировали на будущее, но они начнут всплывать в памяти, как уже имевшие место. Самое главное заключается в том, чтобы вы не волновались, если такое все же произойдет. Ваш мозг, как и остальные части тела, испытал значительный удар, поэтому сейчас ему требуется время, чтобы "прийти в себя". Вот и все, что касается вашей амнезии.
- Понятно. Означает ли это, что я скоро смогу уехать домой?
- К родителям?
- Нет, в Лондон.
- А там будут за вами присматривать и ухаживать?
Джинкс уже собиралась сказать о Лео, но тут же вспомнила, что, по словам мачехи, он уже уехал оттуда. "Ну-ка, сделай одолжение, ответь честно, - вмешивался циничный и навязчивый внутренний голос, - Лео стал бы за тобой ухаживать? Как же! Ха-ха-ха!" Она промолчала, не сводя глаз с сада. Сейчас ее стало раздражать то, что этот человек фамильярно называет ее "Джинкс", будто они знакомы уже много лет. А ведь они всего-навсего беседуют о ее состоянии, которое полностью изменило ее жизнь. Кроме того, ее начинало бесить и то, что он считает, будто ей приятно вести подобные разговоры, хотя внутри она ощущала только кипящий гнев и злобу.
- Ваш отец настаивает на том, чтобы вы еще некоторое время пробыли здесь, где вам обеспечат полный уход. Впрочем, выбор все равно останется за вами, и если вы считаете, что в Лондоне вам будет лучше, мы сразу же отвезем вас туда. Но только когда вы снова обретете самостоятельность. В любом случае, это произойдет в скором времени.
Зеркальное отражение внимательно посмотрело на доктора:
- Адам платит вам?
Доктор кивнул:
- Это частная клиника.
- Но не больница общего профиля?
- Нет. Мы специализируемся на лечении наркоманов и алкоголиков, - пояснил доктор. - И, кроме того, помогаем всем выздоравливающим больным.
- Но у меня нет никакой зависимости от… - начала Джинкс и тут же вспомнила слова мачехи: "Ты сильно напилась…"
- А никто и не говорит, что она есть.
Джинкс глубоко затянулась сигаретой и как можно равнодушней произнесла:
- Тогда почему мой отец выплачивает за мое пребывание здесь по четыреста фунтов в день? За мной вполне могли бы наблюдать в самой обычной больнице за гораздо меньшую сумму.
Он внимательно изучал эту гордую женщину, выпрямившуюся на кровати и напоминавшую сейчас одноглазого Будду:
- Откуда вам известно, сколько стоит лечение?
- Мне сказала мачеха, - ничуть не смутившись, тут же соврала она. - Я прекрасно знаю своего отца, доктор Протероу, поэтому таков был мой первый вопрос на свидании.
- Он тоже предупреждал меня о том, что вы ничего не воспринимаете на веру.
Отражение смеялось над доктором.
- Я очень не люблю, когда мне говорят неправду, - забормотала Джинкс. - Так вот, моя мачеха сообщила мне, будто я пыталась покончить жизнь самоубийством. - Она ожидала какой-то реакции от доктора, но он оставался спокойным. - Так вот, я не верю в это, - продолжала она бесстрастным голосом. - Однако я охотно верю в то, что Адам беспрекословно выплатит психиатру любые деньги, лишь бы вылечить меня. Из этого следует, что он согласен с мнением мачехи. Так за какое именно лечение он сейчас перечисляет фунты на ваш счет?
- Никто и не собирается обманывать вас, Джинкс. Он заботился только о том, чтобы вы находились в таком месте и таком окружении, которое поможет вам быстрее выздороветь без постороннего вмешательства. Разумеется, в нашем штате имеются и психиатры, и если нашим пациентам требуется их помощь, мы готовы предоставить ее. Однако я повторю вам то, что уже сказал. Я самый обыкновенный врач. В общем, в мои обязанности большей частью входит административная работа, но, кроме того, я охотно оказываю помощь и выздоравливающим больным. Поэтому не пытайтесь усмотреть что-то зловещее в вашем пребывании именно здесь.
Может быть, это правда? Что-то тут не так. Даже женщина в зеркале понимала, что подобные заявления не стоит так просто проглатывать.
- Адам предупреждал вас о том, что я очень враждебно настроена по отношению к психиатрам и психиатрии в целом?
- Да, конечно.
- Почему он считает, что я пыталась покончить с собой?
- Потому что именно к такому заключению пришли полицейские после расследования причин аварии.
- Они ошиблись, - резко вставила Джинкс. - Я бы никогда не стала даже думать о самоубийстве.
- Ну, и правильно, - одобрил Протероу. - Я с вами и спорить не собираюсь.
Она закрыла глаза:
- Зачем бы мне вдруг понадобилось убивать себя, когда я этого никогда и не замышляла? - Злоба так и кипела внутри нее, готовая вырваться наружу.
Но доктор не сказал ни слова.
- Прошу вас, - отчеканила Джинкс, - не молчите. Мне очень важно знать, что говорят об этом другие.
- Ладно, но только вы должны смириться с тем, что у полицейских слишком много улик, поддерживающих их теорию. Разумное объяснение вашему поведению они находят в том, что вы были чересчур расстроены расставанием со своим женихом. Ваши последние воспоминания относятся к тому времени, когда вы попрощались с Лео и поехали к родителям в Хеллингдон-Холл две с половиной недели назад. Возможно, вы не знаете о неоднократном повторении вами этой информации. И полиции, и моим коллегам в больнице Одсток. По их мнению, а возможно, оно ошибочно, для вас стало важным сохранить в памяти только счастливые события, а остальное, все то, что случилось после разрыва с Лео и его сообщения о намерении жениться на Мег Харрис, ваш мозг предпочел "вычеркнуть".
Это сообщение она переваривала достаточно долго.
- Значит, они полагают, что моя амнезия носит чисто физиологический характер. Что ж, в таком случае, это хотя бы сохранит мое доброе имя. Выходит, что я не смогла даже представить себе такую подлость Лео. Вот поэтому я сначала стерла из памяти его гнусное поведение, а потом и то, что сама оказалась слабой и не смогла жить без него.
Какая безупречная логика!
- В общем, примерно так все и было передано вашему отцу, - подтвердил доктор, замечая, как на глазах пациентки заблестели слезы.
- Ну, хорошо. Если я была настолько расстроена поведением Лео две недели назад и подсознательно пожелала вытереть все последующее из памяти, то почему сейчас на меня эти "новости" не подействовали аналогичным образом?
- Не знаю, - пожал плечами Протероу. - Но это действительно интересно. А вы сами как бы объяснили такой феномен?
Она отвернулась.
- У меня накопилось очень много проблем, связанных даже с самой мыслью о замужестве. Единственное, что я сейчас ощущаю, так это облегчение от сознания того, что мне не придется все это испытать. И я могу вас заверить в том, что я вовсе не расстроилась тогда, узнав о решении Лео, и уж тем более не потеряла рассудок.
Доктор согласно кивнул.
- Что ж, я готов принять на веру подобное утверждение. Давайте поговорим об этом подробнее. Итак, от кого первоначально исходила сама идея пожениться? От вас или Лео?
- Вообще-то, она принадлежала моему отцу. Но раз уж вы мне предлагаете выбор: я или Лео, то, конечно, больше этого хотел он. Примерно два месяца назад он сделал мне предложение. Это было как гром среди ясного неба, но я согласилась, потому что именно в то время мне казалось, что я и сама хочу того же.
- Но потом вы передумали.
- Именно так.
- Вы кому-нибудь рассказывали о том, что изменили свое решение?
- Кажется, нет. - Она ощущала скептицизм в его словах так, будто его можно было потрогать руками. О Господи, что за дурацкое положение! - Но я уверена, что Лео должен был об этом знать, - быстро добавила она. - Неужели он сам говорит, что я сильно расстроилась по поводу его ухода?
- Не знаю. - Доктор отрицательно покачал головой.
Джинкс взглянула на телефон, стоявший рядом с кроватью.
- Я помню домашний телефон Мег. Мы можем позвонить и спросить его прямо сейчас.
Но хочется ли ей услышать его голос? Признается ли он в том, что она действительно не была настроена на свадьбу?
- К сожалению, это невозможно. Полиция уже пыталась с ним связаться, но Лео на неделю уехал из страны, - сообщил доктор.
Невозможно. Она уже знала об этом. Но как? Джинкс нервно облизнула губы.
- А что с Мег?
- Она поехала вместе с ним. Мне сказали, что они путешествуют по Франции. - Протероу наблюдал, как женщина судорожно сжимала и разжимала кулаки. Сейчас он думал о том, какими же сложными эмоциями должны были руководствоваться те двое, чтобы вот так запросто предать он - свою невесту, а она - подругу.
- Вы собирались рассказать мне, что заставило вас передумать относительно замужества, - напомнил он. - Так что же все-таки произошло? Это решение созрело неожиданно или развивалось постепенно?
Она напрягла память.
- Я осознала, что единственной причиной, по которой он собирался жениться на мне, было то, что я являюсь дочерью Адама Кингсли, а он - далеко не бедный человек. - Но правда ли это? Не был ли это Расселл, мечтающий жениться на ней исключительно ради денег? Джинкс замолчала, погружаясь в размышления. - Тот, кто копает яму другому, попадает в нее сам, - неуверенно пробормотала она.
- Почему вы это вспомнили?
- Потому что сейчас вы должны спросить меня о том, богаты ли родители Мег.
Доктор промолчал.
- Нет, не богаты. Ее отец получает довольно скромное жалованье. Он сельский приходской священник. - Она затушила сигарету и натянуто улыбнулась. - Таким образом, получается, что Лео наконец-то нашел настоящую любовь.
- Вы сердитесь на Мег? Ваша мачеха говорила, что вы знаете друг друга уже долгое время.
- Мы вместе учились в Оксфорде. - Она взглянула на доктора. - Нет, я вовсе не сержусь на нее. Но это происходит, наверное, от того, что мне пока все равно трудно поверить в случившееся. Остается только поверить Бетти на слово.
- А вы ей не верите?
- Не всегда, но это вовсе не указывает на комплекс Электры. Она единственная мать, которую я знала, поэтому мы с ней прекрасно ладим.
Доктор удивленно приподнял бровь.
- А чем вы занимались в Оксфорде? Классической литературой?
Она кивнула:
- И могу вас заверить, что это была пустая трата времени. Особенно для человека, который потом посвящает себя искусству фотографии. Я неплохо разгадываю кроссворды и могу определить происхождение слова. В остальном же на меня только зря тратили силы и старания.
- Что же получается? - Доктор в задумчивости почесал бородку. - У вас появился своего рода защитный механизм против тех, кто считает вас чересчур привилегированной особой?
- Просто привычка, - отмахнулась она. - Между прочим, только отец находит мои познания впечатляющими. Остальные их, как правило, не замечают.
- Понятно.
В этом она сильно сомневалась. Гордость Адама своей единственной дочерью граничила с безрассудством. Впрочем, что и в какой степени было известно этому доктору? Встречался ли он с Адамом? Осознал ли он его тиранию, смог ли оценить те условия, в которых приходилось жить обитателям Хеллингдон-Холла?
- Послушайте, - вдруг резко произнесла она. - Давайте сделаем это еще проще. Я вам помогу. Буду сама себе задавать вопросы и отвечать на них. Я уже привыкла к таким процедурам. Итак, сколько лет вам было, когда умерла ваша мать? Два года. А сколько к тому времени, как Адам женился во второй раз? Семь. Вас раздражала ваша мачеха? Понятия не имею, я была очень маленькая, чтобы обращать внимание на такие вещи. А вы ее раздражали? Не знаю, я тогда еще не понимала, что такое раздражение. У вас есть братья или сестры? У Бетти от Адама есть два сына. Это мои братья Майлс и Фергус. Какие у вас с ними отношения? Нормальные, как у братьев и сестры. Сколько им лет? Двадцать шесть и двадцать четыре. Они женаты? Нет, пока что живут с родителями. Вы любите своего отца? Да. А он вас? Да.
Протероу разразился таким искренним смехом, что невольно бы вызвал улыбку у каждого, кто услышал бы его сейчас.
- Господи! А что же вы сделаете, если вас попросить выступить "на бис"? Откусите голову у психиатра? Я ведь пришел сюда просто так, чтобы убедиться, что вам здесь нравится и нет никаких жалоб. Мне очень хочется, чтобы вы остались с нами до полного выздоровления.
Она снова закурила. Итак, он ничего не знает.
- Я уверена, что никаких жалоб и пожеланий у меня не возникнет. Адам не стал бы платить по четыреста фунтов в день, если бы сначала лично не убедился, что условия здесь идеальные.
- Но ведь об этом судить вам, а не вашему отцу, - напомнил доктор.
Она искоса взглянула на него.
- На вашем месте я не стала бы акцентировать на этом внимание. Между прочим, Адам весьма деятельный человек. Не думаете же вы, что он заработал свои миллионы, просто сидя на месте.
Протероу неопределенно пожал плечами.
- Я уверен, что он очень близко к сердцу принимает все, что связано с вами.
Она выпустила в воздух тоненькое колечко дыма.
- Покажите мне его сердце, доктор Протероу, и тогда, возможно, я вам поверю.
Глава четвертая
Среда, 22 июня.
Солсбери, Лэнсинг-роуд, 53.
8 часов вечера.
Молодой человек не торопился вставать. Он распластался на кровати, поверх смятых простыней, пресыщенный и удовлетворенный, и наблюдал, как женщина одевается перед зеркалом. Ее отражение бросало на него усталые взгляды. Несмотря на его деликатные манеры, бесконечные "пожалуйста" и "спасибо", она прекрасно сознавала, с кем имеет дело, и это пугало ее. На своем коротком веку ей приходилось общаться с самыми разными мужчинами. Наверное, она перепробовала все типы представителей мужского пола, или почти все. Но этот экземпляр был явно сумасшедшим.
- Теперь тебе придется уйти, - произнесла она, стараясь, чтобы голос не выдал ее волнения. - Через минуту ко мне должен заявиться еще один клиент.
- Неужели? Прогони его, а я тебе оплачу все расходы.
- Я не могу так с ним поступить, любовь моя. Это постоянный клиент.
- Врешь, - лениво заметил он.
- Нет-нет, это правда. - Она попыталась изобразить на лице подобие улыбки. - Послушай, мне очень понравилось быть с тобой. Я уж и не помню, когда в последний раз испытывала оргазм с клиентом. Неужели ты мне и здесь не поверишь? Только вообрази: такая профессионалка, как я, запомнит на всю жизнь то, что только что произошло между нами. В этом кое-что есть! - Она придвинулась поближе к зеркалу и принялась подводить глаза, пристально наблюдая при этом за выражением его лица. - Но времена пошли трудные, и я не имею права упускать клиентов. Если я сейчас скажу, чтобы он отвалил, то он кончит. - Она нервно хихикнула. - Кончит ко мне приходить, я имею в виду. А ты знаешь, что это для меня означает? Поэтому, сделай одолжение, любимый, и оставь нас, пожалуйста, вдвоем. Он, разумеется, ничто по сравнению с тобой. Бог свидетель, я говорю сущую правду. Но этот тип приходит ко мне регулярно, каждую неделю, и при этом неплохо платит. Ну, договорились?
- А у тебя действительно был оргазм?
- Ну, конечно.
- Ах ты, мерзкая потаскуха! - Он с неожиданной ловкостью соскочил с кровати, бросился к ней, и шея женщины моментально оказалась в жестком локтевом захвате. - Чтобы удовлетворить тебя, потребуется бульдозер! - Он еще сильнее стиснул ее горло. - Ненавижу, когда меня обманывают проститутки. Сознайся, что ты просто лживая шлюха!
Но женщина имела достаточно опыта и прекрасно понимала, что психопатам нельзя говорить правду. Поэтому она спокойно взяла в руки его пенис и принялась ласкать его, сознавая: если она сегодня останется в живых, то ей крупно повезет. Пока он получал настоящее удовольствие лишь тогда, когда со всей силы хлестал ее по лицу в момент достижения оргазма.
Ухватив женщину за волосы и заломив ей руку за спину, он швырнул ее на кровать. Тут она с горечью осознала всю парадоксальность случившегося. Обычно ей приходилось обслуживать пожилых сластолюбцев, а тут, после телефонного звонка, очередной клиент, появившийся на ее пороге, был живым воплощением Адониса. "Как же мне повезло!" - подумала она в тот момент. "Глупая сука! Ты и представить себе не могла…" - дошло до нее сейчас.
Клиника Найтингейл, Солсбери.
8 часов 20 минут вечера.
Возле кровати Джинкс нетерпеливо тренькнул телефон, и этот звонок, болезненно отозвавшийся в голове, напомнил ей о существовании мира, вернуться в который она была еще не готова. Поначалу она решила вовсе не снимать трубку, но потом сообразила, что это может быть внутренний звонок. И тогда, если она его проигнорирует, кое-кто кое-где в своей книжечке отметит "галочкой" ее поведение. Голос паранойи убедительно доказывал Джинкс, что в этом случае ее душевное здоровье обязательно будет поставлено под вопрос.
Она решительно схватила трубку и прижала ее к уху.
- Джинкс Кингсли, - сдержанно произнесла женщина.