- Вы думаете, что я доберусь до Берлина раньше их? - искренне удивилась Эльза.
- Уверен в этом. Вы вылетите в Берлин самолетом сегодня же. Жду вас за городом через два часа.
В СД Миллер вызвала всех своих подчиненных и прикомандированных к себе в кабинет. Перед этим она встретилась с Гардекопфом. Когда он вошел к ней, Миллер закрыла дверь на ключ. Затем вынула из платяного шкафа чемодан и поставила у сейфа.
- Перекладывайте ценности, - приказала обер-лейтенанту.
Гардекопф осторожно переложил содержимое сейфа в чемодан.
- Готово, фрау гауптман.
- Хорошо. Зовите всех.
В кабинет один за другим стали заходить члены группы и прикомандированные из СД.
- Все пришли? - спросила Миллер.
- Так точно, - ответил Гартман.
- Слушайте мой приказ. Завтра всем отправляться в Берлин. Я буду ждать вас в управлении. Мои чемоданы сложены. Замерн, поручаю их вам. За вещи Гардекопфа отвечает Гартман. Его же я назначаю старшим. Все свободны. Вы, Гардекопф, останьтесь здесь.
Когда они остались вдвоем, Эльза сказала:
- Обер-лейтенант, через двадцать минут у крыльца должен стоять мой автомобиль.
- Слушаюсь, - он повернулся и быстро вышел.
Эльза открыла ящики стола, вынула оттуда все бумаги и бросила в камин. Осмотрела сейф, взяла там две папки с документами и тоже швырнула их в камин. Подождала, пока они не сгорели. Затем прошла в кабинет Гардекопфа и осмотрела его стол. Никаких бумаг там не было. Открыла своим ключом сейф Гардекопфа, забрала все папки с документами и тоже сожгла.
Гардекопф был, как всегда, точен.
- Автомобиль стоит у крыльца, - отчеканил он.
- Возьмите чемодан, Гардекопф.
Они сели в автомобиль и помчались в направлении города Н. В километрах двенадцати от города Эльза заметила на дороге черный мерседес и бронетранспортер. У мерседеса стоял Герфт и курил. Поравнявшись с ними, Миллер приказала шоферу:
- Остановитесь.
Она вышла из машины и спросила Герфта:
- Что дальше, майор?
- Одну минуту, фрау гауптман, - Герфт направился к ее автомобилю и что-то тихо сказал водителю. Тот побежал к дереву, стоявшему у дороги, метрах в сорока от того места, где они остановились.
Миллер ничего не понимала. Вдруг раздался выстрел. Шофер упал, раскинув руки. Герфт спрятал в кобуру пистолет.
- Что все это значит, майор? - воскликнула Эльзе.
- Это значит, что мертвые не говорят. Садитесь со своим заместителем в машину, фрау гауптман. Чемодан оставьте, я возьму его с собой в бронетранспортер.
- Гардекопф, с чемоданом ко мне, - сказала Эльза, вынимая из кобуры вальтер. - Ценности я передам сама. Не вздумайте повторить фокус с шофером, один из нас успеет пустить вам пулю в лоб.
- Что вы, у меня и в мыслях ничего подобного нет.
- Не знаю. Повернитесь кругом. Так. Что делать нам дальше?
- Бросьте ваши штучки и садитесь в мерседес.
- Что дальше? - в голосе Эльзы уже слышалась угроза.
- Поезжайте на аэродром, там вас ждет самолет. Я прибуду минут через десять.
- Лучше я подожду вас здесь.
Миллер стала рядом с Гардекопфом. Тот, держа кобуру расстегнутой, внимательно наблюдал за - тем, что происходит. Герфт подошел к бронетранспортеру и приказал сидевшим там солдатам в эсэсовской форме:
- Переносите в автомобиль.
Четыре солдата соскочили на землю, открыли заднюю дверь бронетранспортера и вытащили оттуда два трупа, Миллер взглянула, и ей стало жутко. Один из них был мужчина в форме обер-лейтенанта, телосложением похож на Гардекопфа, второй - женщина, гауптман.
Миллер не выдержала:
- Что это значит, майор? Что за спектакль?
- Это значит, что Гардекопф и Миллер погибли от пули партизан. Поджигайте автомобиль, - крикнул Герфт эсэсовцам.
Те облили трупы и обивку сидений бензином и подожгли автомобиль.
- Фрау, отойдите подальше, я не хочу, чтобы здесь оказалось два трупа, похожих на Миллер, - засмеялся майор. - Комедия окончена.
Через час Миллер, Гардекопф и Герфт летели самолетом в Берлин.
Приезд майора спутал все планы Эльзы, у нее не было времени даже сообщить о том, что она возвращается в Берлин. Оставленные в автомобиле трупы мужчины и женщины введут в заблуждение как СД, так и партизан.
На следующий день в Центр ушла радиограмма, посланная из партизанского отряда майором-чекистом.
Москва. Центр. Радомиру.
Сегодня в городе хоронили обер-лейтенанта Гардекопфа и гауптмана Миллер, погибших при неизвестных обстоятельствах. В двенадцати километрах от города найден сгоревший автомобиль и в нем трупы Миллер и Гардекопфа, метрах в тридцати от автомобиля лежал убитый из пистолета шофер. Что произошло, мне неизвестно. Собираю информацию о происшедшем. Как погиб Милован, постараюсь разузнать в течение недели.
Отряд "Корчагин".
Чекист так и не узнал подробности гибели Милована, не узнал и о том, что Эльза Миллер жива. Спустя неделю, участвуя в операции по освобождению города от фашистов, при попытке захватить архив СД он был смертельно ранен и, не приходя в сознание, умер.
О том, что Миллер жива, в Центре узнали через два месяца. В тот самый день, когда Миллер прилетела в Берлин, она была отправлена во Францию вместе с Гардекопфом и остальными членами ее группы.
XI
Самолет набирал высоту. Эльза посмотрела вниз, на землю. Ей были хорошо видны дома города, река, железнодорожный вокзал. С болью отметила, что не скоро увидит этот город. Советские войска через несколько дней выбьют из него немцев и, пока не окончится война, у нее не будет возможности побывать здесь.
Эльза старалась разобраться в том, что задумал Штольц. Зачем был весь этот спектакль? Ради ценностей? Возможно, но почему он не предупредил ее еще в Берлине? Почему раньше его вполне устраивала квитанция оккупационного банка о сдаче ценностей? Что-то тут не так, за всем этим кроется что-то большее, чем желание Штольца прикарманить ценности.
- Что вы думаете обо всем этом, обер-лейтенант? - наклонилась Эльза к Гардекопфу, который сидел рядом.
- Не знаю, фрау гауптман, в таких операциях я участвую впервые.
- Я тоже первый раз оказалась в таком непонятном положении. Как вы думаете, Гардекопф, что задумал Штольц? Не понесем мы с вами наказание за нарушение приказа рейхсфюрера об изъятии и сдаче ценностей?
- Фрау гауптман, я уверен только в одном, штандартенфюрер Штольц по собственной инициативе такие операции не проводит. В данном случае он выполняет приказ высшего начальства.
- Куда же пойдут эти ценности? - задумчиво произнесла Миллер.
- Думаю, за границу, иначе данная операция не имеет смысла. Добывать их таким путем лично для себя никто не рискнет.
- Ваши рассуждения не лишены смысла, Гардекопф. Я тоже не нахожу другого объяснения. Надеюсь, в Берлине что-то прояснится.
- Это в том случае, если Штольц сочтет нужным сообщить нам, куда пойдут ценности, похищенные нами у казны рейха.
- Гардекопф, вы знаете Герфта лучше меня, как вы думаете, он нам не скажет, что все это значит?
- Не скажет. И говорить с ним на эту тему опасно, он может преподнести все штандартенфюреру в ином свете.
- Что же, я согласна с вами. - Миллер положила голову на подушку сиденья, прикрепленную к спинке и закрыла глаза, давая понять Гардекопфу, что разговор закончен.
Ее волновало сейчас другое - то, что не успела сообщить в Центр о своем отбытии в Берлин. Теперь в городе пойдут разговоры о гибели Миллер и Гардекопфа. Эльзу не пугало, что немцы похоронят их и будут уверены, что они погибли при неизвестных обстоятельствах. Она боялась, что партизаны, узнав о ее гибели, передадут об этом в Центр. Надо при первой же возможности сообщить, что с ней все нормально.
Эльза открыла глаза и увидела перед собой Герфта.
- Вы не спите, фрау гауптман?
- Нет.
- Я обдумал свое поведение в городе и пришел я выводу, что поступить иначе не мог. Прошу но обижаться на меня.
- Вы приносите свои извинения?
- Нет. Я не совершил ничего такого, на что мне пришлось бы извиняться перед вами.
- А то, что вы убили моего шофера?
- Я не мог оставить его в живых по многим причинам.
- Что вы имеете в виду?
- Шофера обязательно допросили бы о том, как вы погибли, и он наверняка рассказал бы все.
- Но вы оставили в живых своих соучастников, я имею в виду солдат из бронетранспортера.
- Они скажут в гестапо, что случайно наткнулись на ваш автомобиль. Это проверенные парни, на них можно положиться.
- Почему вы не сказали мне о том, что собираетесь ликвидировать моего шофера?
- Если бы вы были на моем месте, то поступили бы точно так же. Я пощадил вас.
- Не понимаю, о чем вы говорите.
- Этот солдат давно служил у вас?
- Да.
- Личный шофер всегда лицо доверенное. Вам было бы жаль его, не так ли? Я не хотел ставить вас в неловкое положение, но и оставлять в живых шофера не ймел права.
- Прекратим этот разговор, майор, - с раздражением произнесла Миллер. - Вы не доработали операцию и, не доставив нас в известность, чуть не сорвали ее. Вам известно, куда направляются ценности? - неожиданно решилась спросить Эльза.
- Известно.
- Я не верю в это.
- Ваши ценности, фрау гауптман, будут отправлены в Швейцарский банк и положены на имя одного сотрудника. Первоначальная цель этого банковского счета - оплата агентов по легальным каналам.
- А в дальнейшем какая цель этого банковского счета?
- Я понимаю, что вас интересует. Мне кажется перестраховкой такой дальний прицел, но я докажу вам, что мне известно абсолютно все. Если мы проиграем эту войну, деньги пойдут на борьбу патриотов великой Германии по возрождению нацизма в Европе, то есть на возрождение Германии.
- Почему эта операция проводится в строгой секретности?
- Ведомства Бормана и Риббентропа уже начали переправку золота и драгоценностей в Швейцарию. Это делается в глубочайшей тайне от всех. Мы не имеем права отставать от них, в случае неудачи хозяином положения станет тот, у кого за границей будет достаточно средств для ведения борьбы за возрождение Германии.
- Вам известно, кто будет заниматься переправкой ценностей в Швейцарию?
- Да. Доставкой ценностей в Швейцарию будет заниматься служба диверсий. Кто именно будет отвозить ценности в банк - знают только начальник управления и Штольц.
- Я все-таки никак не могу смириться с тем, что вы, зная, насколько важна операция, не отнеслись к ней со всей серьезностью.
- При разборе операции начальник управления подтвердит мою правоту. Перед отъездом мне были даны полномочия действовать на свое усмотрение, не советуясь ни с кем. Этим ни в коей мере не высказывалось недоверие к вам. Операция проводилась под руководством одного человека, чтобы не было разногласии.
- Вы знаете, Герфт, у меня и Гардекопфа возникло подозрение, что нас тоже могут ликвидировать.
- Советую вам, фрау гауптман, забыть эту историю. Нам еще придется встречаться с вами, операция только начинается, а работать вместе, не доверяя друг Другу, невозможно. Вы согласны?
- Ну что же, забудем сегодняшнее недоразумение. Надеюсь, такое больше не повторится… А теперь расскажите, Герфт, что нового в управлении?
- А что конкретно интересует вас, фрау гауптман?
- Люблю сенсационные новости, - объявила Эльза.
- Ну что же, есть для вас сенсация. Несколько дней тому назад в управлении схвачен шпион. Один из сотрудников управления работал на какую-то из разведок.
- Как его взяли?
- Во время сеанса радиосвязи. Он вел передачи из трех мест, запеленгованных уже давно. За этими районами велось круглосуточное наблюдение пеленгаторной службы. Когда радист в очередной раз вышел в эфир, его схватили черев полторы минуты после начала работы рации.
- В какой стране изготовлена рация?
- Установить пока не удалось. Рация совершенно нового типа, маленькая по размеру, но довольно мощная.
- Как вел себя шпион при аресте?
- Он тан увлекся передачей, что не услышал, как к нему подошли.
- Давно этот человек в абвере?
- Два года.
- Кто занимается им?
- Сам начальник управления, кроме Штольца никто во время допросов не допускается.
- Начальника управления ожидают большие неприятности в связи с этим?
- Не думаю. Он сумеет выжать из шпиона признание.
- Спасибо, майор, вы немного развлекли меня.
В салон вошел бортрадист.
- Господа офицеры, идем на посадку, пристегните ремни.
Как только самолет приземлился, Герфт первым спустился по трапу вниз, подождал Эльзу и сказал:
- Фрау гауптман, нас ждут, все едем в управление. Это - приказ.
Подошел Гардекопф с тяжелым чемоданом в руке, Эльза огляделась и увидела приближающихся быстрыми шагами секретаря начальника управления и шофера Штольца.
- С благополучным прибытием в Берлин, фрау гауптман, - приветствовал секретарь, улыбаясь Миллер так, словно они были старыми друзьями. От обычной надменности не осталось и следа.
- Спасибо.
На Герфта секретарь не обратил внимания, будто его и не было.
Все направились к автомобилю. Замыкал группу Герфт.
Миллер заметила, что он нахмурился, и позвала его:
- Герфт, что вы плететесь сзади в одиночестве, догоняйте нас.
Майору, видно, понравилось, что Миллер обратила на него внимание. Он догнал ее и зашагал рядом.
Эльза приказала Гардекопфу садиться впереди, а чемодан взять на колени. Она никому не доверяла его содержимое, кроме своего заместителя.
Шофер лихо развернул автомобиль и помчался к Берлину. Эльза смотрела в окно. Ничто не напоминало о том, что война продолжается, жестокая и кровопролитная. Поля, расчерченные на правильные квадраты и прямоугольники, ярко зеленели под июльским солнцем. Вдали виднелись нечеткие фигурки людей, обрабатывающих землю. Все вокруг дышало спокойствием и миром. Эльзе приятно было смотреть на эту благодать, но неожиданно все кончилось: по дороге на полевые работы гнали узников концлагеря, и вмиг померкли краски полей, унеслось романтическое настроение. Эльза плотно сжала губы: колонна пленных вернула ее к действительности.
Чем ближе подъезжали к городу, тем больше встречалось автомобилей с военными, а в одном месте, в километрах шести от Берлина, регулировщики остановили движение: дорогу пересекали танки. Минут пятнадцать все стояли и смотрели на грохочущие стальные громадины.
- Впечатляющее зрелище, фрау гауптман. Вам приходилось раньше видеть подобную картину? - спросил секретарь начальника управления.
- Я видела эти танки после боя с противником. Только выглядели они, как разбросанный по полю металлолом.
- Что за техника у русских?
- Я в этом мало смыслю, но офицеры вермахта отзываются о ней неплохо. У многих немецких офицеров я видела русские автоматы ППШ.
- Что особенного в этом оружии?
- Большой боезапас в магазине автомата.
- Это я слышу впервые. В Европе хвалили наш шмайсер.
- Они просто были не знакомы с русским оружием.
Подъехали к управлению. На крыльце стоял штандартенфюрер Штольц. Миллер улыбнулась ему приветливо.
- Рада видеть вас, господин штандартенфюрер.
- Я тоже очень рад, что ты благополучно долетела; Советы совсем обнаглели. Добираются до Берлина. Позавчера вражеские бомбардировщики сбросили бомбы в двадцати двух километрах от столицы рейха.
- Нам повезло, мы не встретили в воздухе их самолеты.
- Слава Богу.
У входа в здание управления Миллер тотчас бросилось в глаза, что вместо двух часовых, как было раньше, здесь находилось теперь четыре и два офицера сидели за столом дежурного. Штольц, шедший впереди, что-то сказал часовым, и те молча расступились, пропуская всех. У кабинета начальника управления остановились.
- Подождите меня здесь, - сказал Штольц.
Спустя несколько минут он вышел.
- Миллер и Гардекопф, вас ждет начальник управления. Когда освободитесь, зайдете ко мне.
- Хорошо, господин штандартенфюрер.
У шефа они пробыли недолго. Он попросил рассказать, как была осуществлена операция по доставке ценностей в Германию. Эльза все подробно изложила.
Выслушав Миллер, начальник управления поинтересовался:
- У вас были какие-то неувязки?
- Да так, мелочи…
- Конкретнее, фрау гауптман.
- Герфт, не посоветовавшись со мной, застрелил моего шофера.
- У него не было другого выхода.
- Я согласна, но этим он чуть не провалил операцию. Для нас такой ход событий был неожиданный, и лишь чудом Герфт остался жив. Я даже не могу сказать, что удержало меня от ответного выстрела.
- Понимаю, Герфт допустил промах, который мог стоить ему жизни.
- Меня волнует другое.
- Что именно?
- Могла провалиться операция, которой вы придаете большое значение. Я хочу, чтобы впредь, при выполнении подобных операций, во мне видели прямого соучастника, чтобы со мной и моим заместителем Гардекопфом считались, а не ставили нас перед свершившимся фактом.
- Этот вопрос я утрясу. Вам с Герфтом еще придется работать вместе, поверьте мне, больше подобных недоразумений не будет.
- Благодарю вас.
- А теперь дайте мне инвентарную ведомость ценностей.
Эльза вынула из кармана два листа бумаги, сложенные вчетверо, и протянула начальнику управления. Он просмотрел ровные ряды строк и, довольный, улыбнулся.
- Вы поработали неплохо, оберст-лейтенант Миллер.
- Гауптман Миллер, - поправила шефа Эльза.
- С этого момента - оберст-лейтенант. За отличную службу по сбору ценностей вам и Гардекопфу присвоено внеочередное звание. Приказ - у Штольца. Он же дает новое задание.
- Благодарю вас за высокую оценку моих заслуг, - скромно произнесла Эльза.
- Вы заслужили это повышение в звании.
- Еще раз благодарю вас.
- Вы с Гардекопфом никогда не подводили меня, и я не забываю тех, кто верно служит фюреру. Вам, Гардекопф, присвоено звание майора.
- Я оправдаю ваше доверие, - Гардекопф вытянулся по стойке "смирно".
- Вы свободны, майор Гардекопф. Зайдите к штандартенфюреру Штольцу, он ждет вас.
- Слушаюсь.
Новоиспеченный майор четко повернулся и вышел. Начальник управления какое-то время испытующе смотрел на Миллер, затем спросил:
- Эльза, ты не задумывалась, почему такая секретность соблюдалась во время этой операции?
- Я догадываюсь, чем это вызвано, - медленно проговорила Эльза. - Тем, что мы сделали сейчас, ведомства Бормана и Риббентропа занимаются уже определенный период времени.
- Вот это осведомленность! Откуда тебе известно?
- Со слов наших сотрудников.
- Я не спрашиваю, кто тебе сообщил эту новость, но предупреждаю: твое любопытство мне не нравится. В нашем деле каждый должен знать то, что положено ему знать по службе.
- Этот вопрос заинтересовал меня потому, что ценности, собранные моими людьми, могли уйти по нежелательным каналам.