"Туалет бесплатный", - гласила табличка на дверях в "заведение".
"Наверное, грязный, как я не знаю что", - промелькнула в голове у Дениса мысль.
Он жестоко ошибся, однако… Общественный туалет оказался только не грязным, а почти идеально чистым. В комнатке, располагающейся между мужской и женской половиной, сидела сонная молодая девушка в фартуке. Видимо, она следила за чистотой круглосуточно.
"Ну, если сейчас будет то, что я думаю, тогда - я даже не знаю…", - подходя к крану, начинал злиться Денис.
Он открыл кран с горячей водой, но положенного результата не дождался. Как-то облегченно выдохнул.
"Нет, ребятки, не Европа. Еще далеко не Европа", - злорадно и весело проговорил он, моя руки в холодной воде.
Выйдя на улицу, оперативник внимательно оглядел серо-белое здание вокзала с темно-синими большими буквами "КИРОВОГОРСК" на крыше.
"Чистое, ухоженное… Один этаж, но потолки, должно быть, высокие".
С левого торца на стене висел указатель "Выход в город", а под ним находилась большая деревянная дверь с металлическим козырьком. "Управление милиции на ж/д транспорте. Дежурная часть линейного отделения милиции на станции "Кировогорск"", - гласила табличка.
"Здравствуйте, господа, - облизнулся Денис. - Я приехал. Дежурная часть, говорите… А где же само управление? Раз, два, три, четыре, пять, я иду искать…".
Парень спустился по ступенькам и вышел на привокзальную площадь. В этот час она была почти пустой. С правой стороны сгуртовалось несколько таксистов, лениво перебрасывающихся словами. Пара водителей паслась перед центральным входом. Денис подошел поближе, посмотрел на большие вокзальные часы и перевел стрелки своих "Командирских" на местное время. У массивных деревянных входных дверей стояли две молоденькие, хорошо одетые и очень деловые девчонки, оживленно общаясь друг с другом. Рядом стояла большая дорожная сумка.
- Такси, девочки? - осведомился тот же лысый мужик, который уже предлагал свои услуги Денису на перроне.
- Нет, нас встречают, - быстро бросила одна в ответ.
- Встречают? - вдруг озлился таксист без какого-либо на то повода. - Это вон там - встречают! - и он показал на автобусную обстановку. - Вон туда идите…
- Вам надо, Вы и идите, - спокойно бросила вторая, даже не удостоив наглеца взглядом.
Денис решил, что назревает конфликт. Однако ничего подобного не произошло. Таксист, недовольно посмотрев на девчонок, спокойно отвернулся и заговорил со своим товарищем на тему, не имеющую к только что произнесенному монологу никакого отношения. За дамами через минуту подъехала какая-то иномарка и преспокойненько их забрала.
Это был еще один урок, впоследствии усвоенный Денисом. Краинцы не только жизнерадостнее русских, но и… Добрее? Да нет, скорее не так… Беззлобнее. Вот - именно то определение, которое необходимо было в данном случае применить. Именно что не добрее, а беззлобнее. Быть может, русские даже добрее краинцев. Но то, что озлобленности у последних было существенно меньше, это - очевидно.
Проведя в Краине почти год, парень не раз становился свидетелем подобных сцен. Начавшийся конфликт, грозящий вот-вот перерасти в драку, гаснул так же легко и быстро, как и начинался. И спорщики, еще минуту назад, казалось, готовые перегрызть друг другу глотки, стояли рядом и мирно беседовали на отвлеченные темы. Конечно, тут все зависело от конкретного человека, но оперативник все-таки склонен был думать, что в этом присутствовала изрядная доля национального характера. И он принял эту особенность к сведению самым серьезным образом.
Здание вокзала находилось на небольшой возвышенности. Денис спустился по ступенькам мимо небольшого газона с низкими деревьями и кустарниками к автобусной остановке и осмотрелся. Людей было немного. У бетонного столба, заклеенного обрывками объявлений, стоял желтый микроавтобус. Таких моделей парню встречать еще не приходилось. Высокое почти перпендикулярное дороге лобовое стекло и низкий, вытянутый вперед капот с треугольными фарами.
- Простите, уважаемый, - обратился Денис к проходящему мужчине. - А что это за микроавтобус такой? Я что-то таких раньше не видел…
- "Дельфин", - бросил тот, и пошел дальше.
- "Дельфин"? - громко переспросил оперативник.
- Ну да, - ответил прохожий, не оборачиваясь. - Так их называют.
"И правда. Морда очень на "дильфинячью" похожа", - коротко хохотнул Денис, оглядывая автомобиль.
На лобовом стекле красовались три большие красные цифры, указывающие номер маршрута - "106".
"Попова, Пацаева, Радиозавод, Кр. Рынок, Типография, Центр, Шевченко, Пед. Университет, Ж./д. вокзал", - бегло прочитал надписи чуть ниже Денис и перешел на противоположную сторону улицы.
За невысоким бетонным забором стояла белая кирпичная "девятиэтажка"-новостройка. "КПН. Потому что за Краину", - гласила надпись синей краской на заборе. Рядом было нарисовано большое сердце и знак пацифистов. "Костенков. КПН", - в нескольких метрах, но уже желтой краской.
"Костенков, Костенков… Посмотрим, что ты за птица, Костенков…", - отметил про себя Денис.
Он подошел к столбу и внимательно прочитал объявление. "Работа. Требуются мужчины в охрану. 19–50 лет. Вахтенный метод с выездом в Рым. З./п. 2000–2500 р. в мес. +доплата. Полное обеспечение. г. Кировогорск. ул. Пашути…". Дальше бумага была оборвана.
Мозг оперативника впитывал информацию как губка.
"Это - как готовить диссертацию, - вспомнились слова Учителя. - Прежде чем взяться за написание работы, ученый долго читает любой материал по своей теме. Любой, без разбора. Он копит информацию. Вникает в тему. Формирует образы".
"Если народ готов ехать в Рым и работать за два "куска", значит, с трудоустройством в городе не все в порядке".
Денис поднял голову и посмотрел на большой бигборд прямо над остановкой. Импозантный мужчина лет шестидесяти серьезно взирал на избирателя, согнув локте левую руку.
"Александр Морозов. Посеяли ложь - пожнем разруху", - гласил слоган.
Парень даже поежился.
"Неужели после стольких годов демократии есть идиоты, на которых такая политическая реклама производит впечатление?" - искренне удивился он.
Денис поправил рюкзак за спиной и обогнул бетонный забор. За ним оказался ухоженный чистый дворик с детской площадкой. Жители "девятиэтажки", наверное, могли быть довольны своим жильем. Особенно если учесть то, что сразу за площадкой начинались самые натуральные трущобы, от которых буквально исходил запах нищеты. Судя по всему, они готовились под снос, потому что представить людей, в них живущих, было сложно. Какие-то деревянные полуразвалившиеся строения, саманные сараи, плетеные заборчики, слепленные из шифера подсобные строения… Все это "великолепие" находилось ниже уровня площадки, поэтому сверху Денис имел полную возможность "насладиться зрелищем".
Он пресек двор и вышел на улицу. Мельком обратил внимание на мусорные контейнеры. Рядом с вместительными металлическими баками стояла низенькая сетка, наполненная пластиковыми бутылками.
- Что Вы, что Вы! - не удержался от сарказма Денис. - Мы и мусор на переработку сдаем! Ну прямо европейцы… Только горячей воды в "сортире" не хватает…
Район, в котором оперативник сейчас находился и названия которого еще не знал, судя по всему, был застроен преимущественно частными домами. Центр города был явно не здесь.
"Нужно несколько месяцев, - думал он, - и Кировогорск станет для меня открытой книгой. Я буду знать о нем все, ориентироваться на проспектах, проездах и переулках, словно коренной житель…"
Через дорогу в старом одноэтажном деревянном доме располагалась санитарная служба. Сие учреждение не вызвало у парня никакого интереса. Он поднялся вверх и очутился на привокзальной площади. Справа от нее за невысоким решетчатым забором располагалась какая-то организация со странным для Дениса названием "Спецпочта".
- Не думаю, не думаю… - пробурчал себе под нос оперативник. - Впрочем, надо будет проверить…
Посмотрев на часы, он ленивой походкой направился к таксистам. Проходя мимо бабушки, торгующей в этот ранний час какими-то на вид очень вкусными пирожками и чаем с кофе, он сглотнул слюну. Очень хотелось есть, но местных рублей не было. "Обменники", должно быть, открывались часов в девять, не раньше…
- Ехать куда? - поинтересовался молодой парень, облокотившийся на черную десятку.
- Надо, - подтвердил Денис. - Посоветуй гостиницу.
- Какую. Получше или похуже?
- А у вас их что - много? - усмехнулся оперативник.
- Ну, много - не много, но есть, - с достоинством ответил таксист.
- В ту, которая поближе к центру, - решил Денис.
- Тогда - в "Европу", - оторвался от капота парень и, пройдя вокруг машины, открыл водительскую дверцу. - Она - в самом центе.
- Вот и ладненько, - резюмировал оперативник. - Только у меня денег ваших нет.
- А какие есть?
- Русские…
- Пойдет, - махнул рукой таксист. - Триста ваших рублей - и поехали.
"Вот олень! Наверняка не больше сотки такая поездка стоит", - подумал Денис.
- Поехали, - вслух произнес он. - Повезло тебе. Пользуйся, что я ваших цен не знаю. Я пока еще не освоился…
24.09.2008. Россия, г. Анапа. ул. Горького. 09:02
- Я пока еще не освоился…
- Ну ты давай, привыкай…
Знакомый пацан, случайно проходивший мимо, по-дружески хлопнул Андрея по плечу и пошел дальше.
Новоиспеченный предприниматель с улыбкой посмотрел ему вслед. Он давным-давно отвык от этого. Вот так вот взять и просто встретить на улице знакомого. Как это оказывается приятно. После нескольких лет обитания в Москве Анапа вообще казалась ему своей квартирой, где все - рядом, можно рукой дотянуться и взять. А этого вот парня, с которым он только что поболтал с минуту у дверей в офис, Андрей помнил весьма смутно. Лицо знакомое, это однозначно. Но вот кто, где, когда… А все равно приятно. Вроде как дома.
Директор открыл дверь и вошел в широкий коридор. Сразу за небольшой площадкой в холле пять ступенек уходили вниз. Офис находился в полуподвальном помещении. Пол был выложен красивой светло-желтой плиткой, стены оклеены обоями и окрашены в белый с кремовым оттенком цвет. Андрей уже заходил сюда вчера и одобрил. Особенно ему понравилось большое зеркало на стене слева.
Он придирчиво оглядел себя. Ничего вроде пацан. Метр восемьдесят два рост, черные не слишком длинные волосы, зачесанные налево и назад, широкий лоб с мужественным шрамом (ударился в детстве о железный столб), карие глаза. Остальное все в норме. Худой, правда… Но это от тягот жизни. Брюки, кстати, плохо погладил. Боялся испортить. Хорошие, светлые, льняные. И футболка такого же цвета. И туфли легкие, матерчатые. На "Охотном ряду" брал. Пять "кусков" отвалил, идиот…
Внизу раздавался знакомый голос. Андрей медленно спустился вниз. Сразу после спуска, слева находился широкий дверной проем без дверной коробки, который вел в большое помещение, квадратов в шестьдесят. Дверь надо было еще установить. Это комната выполняла у них роль склада и помещения для рабочих. Всего Толик нанял на работу четверых мужиков, которых нехитро разбил на две бригады.
Удивительно, но "рабочий класс" уже успел навести в помещении "рабочий беспорядок. Кое-где валялись пустые коробки, провода, еще какой-то хлам. Двое средних лет мужчин склонились над большим кондиционером и что-то обсуждали в полголоса. Двое других без зазрения совести резались в карты на скамейке у длинного деревянного стола. У потолка клубились облака табачного дыма, лениво высасывающиеся через открытую форточку с грязным заляпанным краской стеклом. Через пару окон, имеющихся в помещении, учитывая его полуподвальное положение, можно было наблюдать разве что за ступнями редких прохожих и оценивать их материальный достаток по обуви.
- Здорово, работнички, - гаркнул директор.
- Здравствуйте… здравствуйте… - вразнобой ответили рабочие.
Те, что играли в карты, даже отвлеклись и выжидающе посмотрели на директора.
- Чем занимаемся? - Это Андрей так спросил, для порядка.
Ежу понятно, чем занимаются. Баклуши бьют. Заказов потому как нет пока. Только с разной степенью общественной и корпоративной полезности они их бьют. Эти двое хотя бы устройство техники осваивают. "Изучают материальную часть", так сказать… Хотя им это вроде бы и не надо. В случае поломки или неисправности фирма Андрея все равно обязана направить прибор в Москву, а клиенту установить такой же или лучше. Хотя, кто его знает, что они там копаются. Может, интересуются, нет ли тут "цветмета".
- Да так… - неопределенно ответил самый старший, пожав плечами. - Толик, вон, говорит, послезавтра, может, работа будет…
- Вот как? - искренне удивился директор. - Пойду поинтересуюсь…
Идти то, собственно, особенно никуда и не надо было. Через три метра коридор заканчивался другим помещением, которое было значительно меньше. Внутренняя отделка здесь была побогаче. Подвесные потолки, обои подороже, и окрашены в светло-розовый цвет. Пол выложен паркетной доской. Не особенно дорогой, правда. Но все-таки не плиткой.
Пространство помещения распределялось просто. Сразу справа от входа стоял широкий стол из бука с компьютером, принтером и еще всякой оргтехникой. Андрей не вникал, это все Толик закупал. Справа, прямо по ходу движения из коридора, стоял небольшой, но очень удобный (Андрей уже вчера посидел) черный кожаный диван. Это - для клиентов. Подождать там если, или еще что… В дальней стене слева от него находилась деревянная дверь с дверной ручкой под золочение, ведущая в его, директорский, кабинет. В дальней правой стене имелось единственное окно, выходившее во внутренний дворик здания. Прямо возле него и стоял стол заместителя директора, Максимова Анатолия Ивановича.
Само тело заместителя сейчас сидело на диване для гостей и болтало с секретарем, держа в руке полупустую кружку с растворимым кофе.
Анатолий Иванович… Да… Анатолий Иванович… Андрей затруднялся вспомнить, когда именно они познакомились. Но это было очень давно. Очень. Да скорее всего, как раз в тот год и познакомились, когда Андрея первый раз к бабе Нюре и привезли. С тех пор в Анапе они - "не разлей вода". Да и не только в Анапе. Когда подростками стали, Толик частенько к нему в гости в "Новоросс" наведывался. На выходные. Так, "потусить" просто…
Вообще у Андрея трое друзей имелось. Двое - в Новороссийске и одни - здесь. В Москве новыми друзьями разжиться не удалось. Как-то так получилось. Знакомых - полно. Товарищей, даже очень близких - имелось "энное" количество. А вот так, чтобы именно "Друг". Нет, не случилось такого.
С Толиком они до последнего момента общались. В смысле, пока Андрей в Москву не "дернул". Друг его очень сильно в трудную минуту поддерживал. Да и решение об отъезде одобрил.
"А чего? - сказал он грустно. - Поезжай. Попытай счастья. Тебя здесь ничего не держит…".
Но отношения их хуже не стали. Андрей друзей не забывал. Созванивались частенько. Да и приезжал он домой при первой возможности.
Хотя Толик и был младше Андрея на год, по развитию от него никогда не отставал. Скорее - даже несколько опережал. А если помнить о мнении Лермонтова по поводу дружбы, то Андрей в их с Толиком отношениях был скорее ведомым, чем ведущим. Так, по крайней мере, было лет до двадцати. Тому имелись причины. Толик был, как бы это сказать, бесшабашнее, рисковее что ли. Озорнее. Во все переделки, в которые им пришлось попадать в жизни, они "вляпывались", исключительно благодаря идеям Толика. Но Андрей не жаловался. Иногда очень даже весело получалось. Как тогда, когда они ночью полезли купаться в частный бассейн и потом удирали от здоровой собаки. Толик тогда ей свои пляжные тапочки на память оставил…
Познакомились они просто. Мама Толика, очень красивая и умная женщина, работала в "Золотом береге" на какой-то руководящей должности. Соответственно, маленький Толик все лето "пасся" при ней. Так они и встретились. И все лето проводили вместе.
Толик никогда не был амбициозным человеком. Андрей тоже не был. Но по сравнению с Толиком - все-таки был. Отношение "Заместителя" к жизни во всех ее проявлениях приближалось к панковскому. Именно поэтому, когда Андрей поступал в Университет, Толик, пользуясь приобретенной по случаю его родителями в военкомате "отмазкой", спокойненько пил крепленую "Улыбку" за семь рублей стакан и валял приезжих девчонок по песчаным анапским пляжам, начиная от Витязево и заканчивая Высоким берегом.
Так продолжалось достаточно долго. Два или три года, Андрей не помнил точно. В конце концов, Толик все-таки поступил в филиал Педагогического. Учился он, как попало. Один раз брал даже "академ". И в принципе, скорее всего, спокойно бы его закончил. В постсоветской России высшее образование получали такие олигофрены, что иным профессорам со стажем становилось дурно. А уж Толику его иметь, как говорится, "сам Бог велел".
Все так бы и было, если бы… Если бы не приключилась с Толиком препаскуднейшая история. Самая что ни на есть гадкая история. И вся она была какая-то глупая и гротескная. Но вот - случилось…
Это произошло летом. То ли в две тысячи четвертом, то ли пятом. Толик тогда работал воспитателем в том самом "Золотом береге". Он часто там трудился в летние месяцы. А почему нет? Все знакомые, условия труда - приемлемые (на отряде в тридцать-сорок детей работали два "вожатых" с графиком "через день"), бесплатная "кормежка", да и "лавандос" какой-никакой. Хотя почему "какой-никакой"? Нормальная зарплата. По "пятихатке" за смену где-то было… У Андрея из головы вылетело. Хотя в тот год он в Анапе был, и при всей этой истории присутствовал.
Работал тогда Толик на "старшем отряде". "Дети" от четырнадцати до шестнадцати лет. Ему вообще больше нравилось с подростками работать. Заезд тогда был, кажется, московский. Или питерский. Андрей, опять же, не помнил. Но суть в том, что - из крупного города.
Почему это важно? Это важно. Все дело в том, что нравы подростков в современном обществе, как говорится, известны всем. А подростков из мегаполисов - тем паче. Тут и об алкоголе речь, и о курении, и о "наркоте" даже… И о сексе, само собой… Если не ходить вокруг да около, тут дело простое. Не то, чтобы все, но значительная часть "девочек" четырнадцати-шестнадцати лет, приезжающих отдохнуть в "пионерский" лагерь, таковыми, то есть, "девочками", уже не являлись. А некоторые - уже давно не являлись. А некоторые наверняка уже и вспомнить не могли, когда они ими являлись. Что тут скажешь? Это - реальность. Как в таких случаях говорится юридическим языком? "Имели сексуальный опыт". Вот.
Естественно, данные "дети" женского пола с грудью третьего размера не собирались отказывать себе в удовольствии "на морях". Приезжая и осматриваясь на местности, они всем своим видом начинали подавать окружающим самцам недвусмысленные сигналы. Ну, как это обычно делается… А некоторые так вообще прямым текстом заявляли… Причем зачастую "пионерки" своим сверстникам предпочитали парней поопытнее. В общем, ничего необычного тут не было. Можно, конечно, о морали порассуждать, но факт остается фатом: все эти явления - ни для кого новостью не являлись. Это и в советское время было. Может быть, правда, не в таких масштабах…