В последующие две недели Анри каждый день отправлялся на велосипеде хозяина на один из окружавших долину перед Мимойеком холмов и до наступления темноты вел наблюдение за строительством. Он выкопал себе на заброшенном винограднике небольшой окопчик, замаскировал его кучей сухих лоз и мог не опасаться, что его обнаружит случайный немецкий патруль.
Легрэн установил, что на объекте ведется только подземное строительство: на поверхности виднелись лишь бараки заключенных, опрятные двухэтажные коттеджи немцев да несколько разбросанных в стороне сараев, где скрывались рельсы узкоколейки. По ним раэ-два в день проползали составы, в которых товарные вагоны чередовались со специальными цистернами для перевозки цемента. Вывод напрашивался сам собой: сараи маскировали входы в подземные помещения. Причем их сооружение, видимо, уже завершалось, раз вывоз вынутой породы прекратился. Первоначально Легрэн подумал, что здесь ведется строительство одного из фортов "Атлантического вала" или каких-нибудь вспомогательных объектов, скажем артиллерийских складов, но потом отверг эту мысль, Лежащая впереди громада холма совершенно закрывала сектор обстрела в сторону побережья. Дл; сооружения же подземных складов вовсе не требовалось такого количества немецких специалистов: судя по числу коттеджей их было никак не меньше пятисот, Наступил январь 1944 года,
Скорчившись в своем окопчике, Анри в который уже раз разглядывал в бинокль грязно-белый квадрат с серыми прямоугольниками строений, окруженный колючей проволокой. Внимание Легрэна привлек необычный состав на узкоколейке: вместо вагонов паровозик тащил вереницу платформ, на которых между массивных стоек, стянутых проволокой, возвышались штабеля длинных узких ящиков. Стоп! Железная дорога практически не охраняется. Если заложить достаточно мощный фугас, а в качестве детонатора использовать колесный замыкатель с пятисекундным замедлителем, то взрыв произойдет под вагонами, Значит, есть надежда, что потом удастся найти какую-нибудь зацепку…
В тот же день Легрэн передал свой план в Лондон, А через двое суток вместе с Пьером Менье.мерз на пустом поле в трех километрах от фермы. Когда вдали послышался гул самолета, Анри зажег электрический фонарик с укрепленной на нем картонной воронкой. Вверх устремился невидимый с земли острый лучик света: над ним летчик сбросит свой груз. Анри стоит неподвижно, задрав голову к черному небу: оттуда медленно спускается расплывчатая клякса грузового парашюта. Все. Надо побыстрее уходить отсюда.
Менье предлагает спрятать тяжелый тюк на ферме, Легрэн не решается. А если кто-то заметил выброску груза и донесет бошам? В таком случае они перевернут всю округу. Нужно сразу отнести мину к узкоколейке и установить ее в конце небольшого уклона, где поезд прибавляет скорость перед следующим затяжным подъемом. Четыре часа Анри и хозяин фермы бредут по скользким, чавкающим тропинкам с 35-килограммовым тюком на плечах, пока наконец не упираются в насыпь. Менье помогает Легрэну закопать мину под шпалы, потом по его приказу неохотно уходит. Легрэну предстоит самое опасное – установить взрыватель. Тут, бывает, подрываются и опытные минеры, не то что он.
На следующий день с раннего утра Анри бесцельно слонялся по двору фермы. По его расчетам звук взрыва должен дойти сюда. Час проходил за часом, а тишину нарушали лишь звуки его собственных шагов. Наконец почти в полдень Легрэн скорее ощутил, чем услышал взрыв, представил, как на узкоколейке под колесами вагонов яркой вспышкой разорвали серую зимнюю пелену тридцать пять килограммов взрывчатки.
Анри заставил себя выждать еще трое суток, прежде чем отправиться на рекогносцировку к узкоколейке. Он ожидал увидеть в месте взрыва сгоревшие остовы вагонов, скрученные рельсы, разбросанные под насыпью покореженные колесные пары. Но лишь огромное черное пятно истоптанной грязи на поле да свежая серая щебенка насыпи говорили о том, где была установлена мина. Не иначе, немцы пригнали с объекта лагерников и тщательно ликвидировали следы диверсии.
На всякий случай Анри пополз поближе к насыпи. Когда до вытоптанного участка поля оставалось каких-нибудь пять метров, его ладонь натолкнулась в снегу на зазубренный край большого железного осколка. Легрэн сунул холодный мокрый металл за пазуху, в кровь ободрав грудь. Раз есть один, найдутся и другие, надо искать. Он ползал по все расширяющимся концентрическим кругам, перекапывая снег онемевшими от холода пальцами, но ничего больше не нашел.
Потом, на ферме, Анри осмотрел находку. Это был кусок артиллерийского ствола, на внутренней части которого шли по спирали поля нарезки. Скорее всего кто-то из заключенных, работавших на расчистке, забросил его подальше в снег специально. Этот неизвестный смельчак, рисковавший жизнью, правильно рассчитал, что маки наверняка побывают на месте диверсии, чтобы узнать о результатах. Что ж, его немое послание дошло до адресата.
Опасаясь пеленгаторов, Легрэн в последнее время стал уходить с рацией подальше в поле, где облюбовал себе укромный уголок у стыка живых изгородей. Конечно, выстукивать пятизначные шифргруппы, пристроив скользкий бакелитовый ключ на собственных коленях и согнувшись в три погибели под брезентовым плащом, не очень-то удобно, но другого выхода чет. И так он слишком долго выходил в эфир из одной точки. К счастью, сегодняшний сеанс последний.
Закинув антенну на ореховое дерево, Анри забирается в свое убежище из старого плаща Менье, включает фонарик и развертывает рацию. Рука сама посылает в эфир позывные специальной группы "Сильвер". В наушниках слышится ответный писк радиостанции УСО. Можно передавать текст шиф-
рованного сообщения: "В долине у южных скатов холма Мимойек строится подземная артиллерийская батарея. Судя по нарезке канала ствола, на ее вооружении будут дальнобойные пушки калибра 6 дюймов. Калибр установлен по имеющемуся у меня куску ствола. Повторяю…"
После подписи "Сильвер" на волне УСО наступает непродолжительное молчание, которое обычно предшествует ответу. Анри убирает ключ в чемоданчик, кладет на колени блокнот и сжимает карандаш. Раздается писк морзянки. Лондонский радист так торопится, что Легрэн едва успевает записывать группы буквенных сигналов. Впрочем, он и так догадывается, что скрывается за ними: "Благодарим за отличное выполнение задания. Подберите площадку для приема высылаемого за вами самолета".
Увы, в тот момент бывший архитектор.Анри Легрэн, ставший резидентом британского Управления специальных операций, еще не знал, что у себя на ферме расшифрует совсем другой приказ: "Продолжайте наблюдение за объектом. Связь по расписанию". Не знал он и того, что уже засечен немецкими пеленгаторами и во время очередного сеанса вместо телеграфного ключа будет сжимать окоченевшей рукой рукоятку пистолета и рухнет на снег, прошитый автоматными очередями…
Сведения о строительстве дальнобойной батареи у Мимойека были нанесены на оперативные карты с пометкой: "По непроверенным данным". Разрабатывая планы высадки союзников во Франции, на Бейкер-стрит сочли, что одна батарея не сделает погоды при проведении крупной десантной операции. Другое дело, если бы речь шла о площадке для запуска самолетов-снарядов или ракет против Лондона.
Специалисты УСО ошиблись в назначении батареи у Мимойека. Однако "Тысяченожка" так и не сделала ни одного выстрела по Лондону. Ее доводка и переделка настолько затянулись, что к моменту высадки союзников в июне 1944 года она оставалась лишь опытным прототипом многозарядного дальнобойного орудия. Когда союзники захватили Мимойек, их артиллерийские эксперты несколько месяцев изучали сверхсекретный "Проект № 51", а затем подорвали все сооружения.
Однако проект Жюля Верна – фон Пирке – Кендерса все же получил дальнейшее развитие, правда, лишь семнадцать лет спустя после окончания второй мировой войны. В 1962 году группа американских и канадских специалистов занялась разработкой совместного проекта "Харп". Через пять лет, израсходовав 9 миллионов долларов, они спроектировали гигантское орудие с длиной ствола 150 метров при диаметре 814 миллиметров. По их расчетам с помощью такого орудия, весящего 3 тысячи тонн, можно "забрасывать" на высоту нескольких сот километров контейнеры с аппаратурой весом до 7,5 тонны или же выводить на орбиту вокруг Земли высотой 200 километров спутники весом до 0,5 тонны. Это могло быть использовано для отработки радиолокационных систем противоракетной обороны. При этом общий вес порохового заряда должен равняться 3 тоннам. На пути практического осуществления проекта "Харп" встало лишь одно препятствие – его дороговизна. Хотя изготовление такой пушки обошлось бы в 1,5 миллиона долларов, ее перевозка и установка на американском полигоне в районе атолла Кваджа-лейн, в южной части Тихого океана, стоила бы 500-600 миллионов долларов. Военное ведомство США сочло, что это слишком дорого.
AN id=title>
Операция Жюль Верн
КОЛЛЕДЖ БЕЗ ВЫВЕСКИ
Мосье, я рад приветствовать в вашем лице новых собратьев по борьбе, – Анри Легрэн сделал паузу и поочередно взглянул на каждого из сидевших перед ним восьми французов. Их лица отражали напряженное ожидание: первая лекция на секретных курсах УСО – Управления специальных операций! – Скоро вы вступите в бой на переднем крае невидимого фронта, которым стала вся наша Франция, вся захваченная бошами Европа. Люди, с которыми вам придется встречаться, будут видеть в вас олицетворение надежды на грядущую свободу. И ваша задача – повести их за собой, организовать, вооружить всем арсеналом приемов тайной борьбы…
(Будь на то его воля, Легрэн давно бы отменил эту установочную беседу. Но ее текст составил сам начальник спецкурсов полковник Джон Манн и неукоснительно требовал начинать с нее подготовку каждой группы. К счастью, этим и ограничивался его вклад в учебный процесс.)
…И последнее, что следует помнить. Самое опасное это вовсе не те операции, которые связаны с наибольшим риском. Куда труднее вывернуться, например, из случайной облавы. Тут важно не потерять головы и не поддаться панике. Увы, готовых рецептов на все случаи я вам предложить кне могу, – это было уже не из лекции полковника Манна, а из собственного опыта бывшего резидента УСО инструктора Анри Легрэна.
В Управление специальных операций при британском министерстве экономической войны парижский архитектор Анри Легрэн попал случайно. Когда в 39-м началась война и его призвали в армию, присвоив чин капитана, он не сомневался, что это всего лишь мимолетный эпизод в его жизни. Потом были месяцы "странной войны" на линии Мажино; позорное отступление по пыльным дорогам под бомбами "юнкерсов"; ад Дюнкерка и переправа через Па-де-Кале в дырявом баркасе. Тогда Легрэн
твердо решил: что бы ни было, он все равно должен драться с бошами, неважно, как и где. Поэтому, когда в Лондоне в ресторанчике "У Виктора" на Уордер-стрит, где собирались деятели из "Свободной Франции", ему предложили вернуться на родину с заданием британской разведки, Легрэн не колебался. Так он попал в штат недавно созданного Управления специальных операций.
Увы, на поверку Управление специальных операций – "Старая фирма", как называли его посвященные, разочаровало Легрэна. Хотя оно и размещалось на Бейкер-стрит, 64, неподалеку от места, где якобы жил Шерлок Холмс, профессионализмом там и не пахло. Это было просто сборище бывших бизнесменов из Сити, журналистов с Флит-стрит, колониальных чиновников из Индии, носившихся с грандиозными, но неосуществимыми планами, как лучше, по словам Черчилля, "поджечь старушку Европу", К счастью, Легрэн недолго пробыл среди них. Медицинская комиссия – и он очутился в старинном шотландском замке на озере Морар, где разместилась одна из школ УСО. Чему учить будущих агентов, никто толком не представлял, а посему их пропускали через ускоренный курс обычных армейских десантников. Через два месяца старенький двухмоторный "уитли" сбросил Легрэна в Нормандии с туманным заданием "создать агентурную сеть в районе Руана".
То, что ему все-таки это удалось, Анри объяснял лишь исключительным везением, Как и то, что через год он был жив и здоров, хотя немало его товарищей по Сопротивлению попали в лапы гестапо. За ошибки, слабость и трусость приходилось расплачиваться жизнью, А в таких случаях уцелевшие новички быстро постигают непреложные правила агентурной работы, которым он теперь учил слушателей курсов УСО в Боулью, куда его направили инструктором после возвращения в Англию.
…Перед самым обедом Легрэна вызвал к себе полковник Манн и приказал немедленно ехать в Лондон. В ответ на недоуменный вопрос Анри, зачем он понадобился на Бейкер-стрит, начальник школы лишь пожал плечами.
– Наверное, какому-нибудь умнику опять срочно требуется выяснить, выдают ли боши уголь по карточкам на топливо, Ведь вы же крупнейший специалист по агентурной обстановке во Франции, – не удержался от шпильки полковник.
Когда на Бейкер-стрит "хиллмен" остановился не у "Норгби Хауз", где под видом конторы "Интерсервис ресерч бюроу" разместились оперативные отделы УСО, а у соседнего "Майкл Хауз", Легрэн по-настоящему удивился. Ведь там, как он знал, сидело руководство управления во главе с начальником генерал-майором Колином Габбинзом. Легрэну лишь раз довелось быть в этом здании, еще в сороковом году, когда они таскали из грузовиков канцелярскую мебель на глазах изумленных клерков из конторы "Маркс энд Спенсер", занимавшей нижний этаж. Теперь от нее не осталось и следа, а столов явно прибавилось: почти половину широкого коридора в правом крыле съели кабинеты-клетушки, где ютились адъютанты и секретари большого начальства.
Легрэна сразу же провели к полковнику Чидсону, одному из замов начальника УСО, Его Анри видел впервые. Зато остальных собравшихся в кабинете знал хорошо: подполковник Морис Бакмастер руководил французским отделом УСО, а майоры Бод-дингтон и Барли были его ближайшими помощниками, "Похоже, на сей раз предстоит дело посерьезнее топливных карточек", – подумал Легрэн, когда полковник Чидсон пригласил его поближе к столу.
Он не ошибся: ему предложили еще раз слетать с заданием во Францию! Как объяснил полковник Чидсон, одна из групп французского Сопротивления, носившая условное название "Жан-Мари", сообщила, что на побережье в районе Кале ведется строительство какого-то секретного объекта. Нужно любой ценой установить его характер. Сами члены группы сделать этого не смогли, поскольку не имеют соответствующей специальной подготовки, Двое агентов УСО, заброшенные во Францию, видимо, провалились, так как после единственного сеанса радиосвязи больше не выходят в эфир. Легрэн в прошлом был инженером-строителем да к тому же целый год успешно работал на оккупированной территории, он единственная подходящая кандидатура, имеющаяся сейчас в распоряжении УСО. Задание срочное, на подготовку не больше недели.
НАСЛЕДНИЦА "БОЛЬШОЙ БЕРТЫ"
Инженер Вальтер Кендерс не был ни гением в баллистике, ни звездой первой величины в области артиллерийских систем, Но в отделе усовершенствований главного управления вооружений вермахта он считался ценным специалистом: вся его жизнь была посвящена фюреру и артиллерии. Из этого сплава и родился проект, получивший целый ряд условных наименований: "Фляйсигес Лизхен" – "Трудолюбивая Лизхен", "Хохдрюкпумпе" – "Насос большого давления", "Таузендфусс" – "Тысяченожка" и просто "Проект № 51".
В детстве Вальтер, как и каждый мальчишка, читал роман Жюля Верна "Из пушки на Луну". Однако нуда большее впечатление произвела на Кендерса вышедшая в 1928 году монография барона фон Пирке "О возможности путешествия в космосе", которую будущий изобретатель основательно проштудировал в студенческие годы. Автор анализировал среди других вопросов и чудо-пушку, описанную тюлем Верном, доказывая, что, с точки зрения баллистики, она нереальна. Ее калибр равен 9 футам ', длина 900, из которых 200 футов занимает заряд пороха, а начальная скорость выпущенного из нее снаряда равнялась 54 тысячам футов в секунду. Но, поскольку снаряд будет двигаться в канале ствола со сверхзвуковой скоростью, он не сможет вытолкнуть столб воздуха перед собой, а просто с силой сожмет его. Неизбежное в таком случае нагревание воздуха расплавит снаряд. Единственный выход, по расчетам фон Пирке, заключался в том, чтобы распределить пороховой заряд по всему каналу ствола в специальных камерах с электрическими капсюлями. В этом случае они будут поочередно замыкаться снарядом, движущимся по стволу благодаря начальному заряду.
Прошли годы. В Германии к власти пришли нацисты. Началась вторая мировая война, а бывший одаренный студент Кендерс старательно работал над усовершенствованием артиллерийского оружия, которое призвано было помочь вермахту сокрушить противников нацизма. К концу 1942 года Гитлер категорически потребовал от нацистских ученых и промышленности в кратчайший срок создать новое чудо-оружие, способное если не решить исход войны, то хотя бы… превратить Лондон в руины и поставить упрямых англичан на колени. Причем согласно директиве фюрера разрушение Лондона должно было начаться не позднее конца 1943 года.
Разумеется, Кендерс не знал об этой секретной директиве, зато ему было известно, что перед управлением вооружений поставлена задача создать сверхмощное артиллерийское орудие с дальнобойностью порядка 100 миль, и он решил попытаться сделать такой подарок "обожаемому фюреру". Отправными точками для его проекта послужили Жюль Берн, знаменитая "Большая Берта", из которой немцы обстреливали Париж в первую мировую войну, и монография фон Пирке.
Монография австрийского барона подсказала Кен-дерсу, что заряды следует расположить вдоль всего ствола. Что же касается лафета, то он вообще не нужен, если пушка предназначена для поражения определенной большой и неподвижной цели, какой является, например, Лондон. Гораздо проще пробурить шахту и поместить в нее сам ствол. Так родилась на первый взгляд совершенно фантастическая идея сконструировать сверхмощное орудие, спрятав его в недра земли.
В окончательном виде проект "Тысяченожки" выглядел так. В пробуренную под углом 50 градусов бетонированную шахту длиной 500 футов помещается ствол, собранный из 16-футовых отрезков, между которыми находятся дополнительные камеры сгорания с соответствующим зарядом. 28 таких камер вместе с основным пороховым зарядом должны были придать 6-дюймовому1 снаряду начальную скорость 5 тысяч футов в секунду, что вполне достаточно для поражения целей на расстоянии до 100 миль.
В конце мая 1943 года имперский министр вооружений и военной промышленности Альберт Шпеер доложил о проекте "Тысяченожки" в ставке Гитлера. Фюрер, обожавший эффектные цифры, был потрясен. Ведь только 2 батареи "Тысяченожек" по 25 орудий каждая могли выпускать до 600 снарядов в час. Причем, имея постоянную наводку, они способны вести огонь круглосуточно. А это значило, что на Лондон каждый час будет обрушиваться 13 200 фунтов взрывчатки и 136 800 фунтов крупповской стали. К тому же, поскольку "Тысяченожки" будут находиться в подземных шахтах, им не страшны налеты английской авиации.
Итогом этого совещания явилось решение немедленно начать строительство шахт, подземных казарм для орудийной прислуги, складов, электростанции на двух холмах – Мимойек и Пи-ле-Гин – недалеко от Кале, на расстоянии 95 миль от Лон-
дона, под кодовым названием "Проект № 51". Одновременно намечено было соорудить экспериментальную укороченную модель "Тысяченожки" и начать ее испытания на крошечном островке Мисдрой в Балтийском море в районе Рюгена.