* * *
В Крайске в это время дела тоже не стояли на месте. В тот самый день, когда Луганов добился наконец от Ткачука ответа на один из самых важных вопросов следствия, Миронов в своем кабинете в Крайском управлении также получил серьезное сообщение.
- По данным райотдела Центрального района, - говорил в трубку голос одного из сотрудников, - Длинный проходил у них по делу о драке семь лет тому назад. Фамилия его Ярцев Ефим Кузьмич, девятнадцатого года рождения. Я, товарищ майор, сразу же навел справки. Оказалось, что Ярцев снимал квартиру у одной старушки на улице Кона. Я предъявил ей ряд фотографий. Она Длинного узнала. Квартиру я осмотрел. Ничего особенного в ней нет. Слесарный инструмент, несколько пустых бутылок. По сообщению хозяйки и по сведениям милиции, последнее время, около трех лет, Ярцев не работал на постоянной работе. Устраивался временно то грузчиком, то шофером, уходил после двух-трех месяцев. Известно, что раньше он довольно крепко выпивал. В последнее время пил редко. Думаю, товарищ майор, с биографией Ярцева надо лучше ознакомиться.
Миронов уже занялся этим. Он распорядился размножить фотографии Длинного и предъявить их в райотделах милиции, в домоуправлениях и на производстве. Это была нелегкая работа - найти в миллионном городе человека по фотографии. И однако кое-что удалось обнаружить. С полученными материалами Миронов поспешил к полковнику. Но тот заговорил первым:
- Андрей Иванович, сведения из Центра. Луганов только что вскрыл прямую связь между Дороховым и Соколовым.
- Подручный?
- Кто?
- Дорохов у Соколова?
- Дорохов и Соколов - одно и то же лицо, - сказал полковник. - Это сообщение чрезвычайно важно. Завтра жду сюда Луганова. Что у тебя?
- У меня тоже большая находка, Кирилл Петрович. Длинный оказался Ярцевым. Известна его личность, значит, найдем и следы, ведущие к резиденту.
- Хорошо. Подработай пока подробности. Завтра с утра соберемся втроем и все обсудим.
Утром следующего дня Луганов забежал в кабинет к Миронову. Они обнялись и, не успев переговорить, были вызваны к полковнику.
- Теперь все мы в сборе, - сказал полковник Скворецкий, - и с хорошими новостями. Товарищи, похоже, первый этап поисков окончен, нам сегодня предстоит обдумать дальнейшие меры по обезвреживанию резидента. Ваше слово, Василий Николаевич.
Луганов встал.
- Мне пришлось иметь дело с Ткачуком. Это бывший украинский националист, человек решительный, но неумный. С помощью омских товарищей удалось выяснить важное обстоятельство. Оказалось, что Ткачук был надзирателем в спецлагере, где работал полковник Соколов. Удалось объединить материалы двух бывших вахманов спецлагеря Коцуры и Ткачука. В результате полковник Соколов вырисовывается, как фигура чрезвычайно опасная. Это человек незаурядный, сумевший среди стойких людей, которые в основном были собраны в спецлагере, отыскать нескольких послабее, которые стали его помощниками и немецкими агентами. Главное, что дал допрос Ткачука, - это открытие, что Дорохов и Соколов - одно лицо. Теперь объект поисков установлен. Недоказанный факт смерти Дорохова можно отбросить. Соколов сбежал, потому что по его следам шли, и он это чувствовал.
- Твоя очередь, Андрей Иванович. Доложи о своих материалах.
- Особенно больших успехов нет, - сказал Миронов, проводя рукой по пышным темным волосам, - но в самое последнее время мы выяснили одно любопытное обстоятельство: человек, который проходил у нас по кличке Длинный и доставил нам столько неприятностей, имеет имя, фамилию и биографию.
- Что и следовало ожидать, - произнес полковник.
- Естественно, - согласился Миронов, - но пока он был для нас Длинным, это лишало поиски конкретного адреса. Теперь такой адрес у нас есть. Настоящая его фамилия Ярцев. Ефим Кузьмич Ярцев. В сороковом году, отбыв срок заключения за кражу, он вышел из тюрьмы и оказался во Львове. Там он попал в руки оккупационных властей. Работал на немцев, отсидел за это после войны и потом стал, по всей видимости, доверенным лицом резидента.
- Товарищи, - неожиданно громко обратился Луганов, - но ведь Ярцев, по документам, высланным из Львова, и по показаниям вахманов, не кто иной, как бывший шофер Соколова!
Все трое напряженно глядели на фотографии, которые рассыпал по столу Луганов.
- Мы действительно поработали неплохо, - сказал полковник. - Наши предположения становятся почти фактами. Мы уже можем всерьез говорить о версии, что полковник Соколов и резидент - одно лицо!
- В этом, видимо, не стоит сомневаться, товарищ полковник. Меня на встречу с резидентом вел Длинный. Связь прямая.
- Тем не менее Соколов мог быть помощником резидента, мог работать рука об руку с ним. Поэтому точки мы тут ставить не будем. Пока все по-прежнему. Соколов - это Соколов, резидент - это резидент. Работаем двумя группами, но контакт должен стать теснее. Любая новость, идущая по каналам группы Луганова, должна немедленно становиться известной группе Миронова, и наоборот. Каждый день, как и раньше, будем собираться в моем кабинете в начале и конце рабочего дня. В ближайшее время Миронову необходимо выявить у всех общавшихся с резидентом людей, как они будут реагировать на фотографию Дорохова. Луганову следует еще раз допросить Софью Дорохову. И когда будете это делать, Василий Николаевич, уведомите меня. Я хочу присутствовать при допросе.
Офицеры поднялись и, простившись с полковником, вышли из кабинета.
Сотрудник из группы Миронова, тот самый, что нашел квартиру инженера Григорьева, опять появился в доме, где бывал уже не раз.
- Прасковья Тимофеевна, - обратился он к дворничихе, открывшей дверь, - можно к вам на несколько минут?
Вместе с ним вошел молодой парень.
- У меня к вам несколько вопросов относительно того вашего жильца, о котором мы столько с вами говорили. Помните? - спросил сотрудник.
- Григорьева-то! Как же не помнить, - откликнулась дворничиха. - Так ведь он, милок, с тех пор так и не появляется.
- Ничего, дело не в этом, - сказал сотрудник, наблюдая, как товарищ его достает квадратик твердой бумаги, кисти и краски. - Я хочу узнать, как он выглядел.
- Как? Ну, бородка… - наморщила лоб дворничиха.
- Большая?
- Как большая? Не веником, конечно. Веником теперь не носят.
- А какую Григорьев носил?
- Темная бородка у него была, - рассказывала дворничиха, - такая небольшая, на конце заостренная.
- Клинышком?
- Да не сказать чтоб клинышком, а так, навроде округлая вокруг подбородка, а на кончике вытянутая.
- А цвет, вы говорите, темный? - спросил сотрудник, оглядываясь на товарища: тот что-то рисовал.
- Темная. Такая не то чтоб черная, а, как бы сказать, вроде коричневая…
- А волосы? - спросил сотрудник. - Такие же?
Дворничиха задумалась.
- Не знаю, милок, не помню.
- Как же, бороду помните, а цвет волос нет? - допытывался сотрудник. - Может, он лысый был?
- Какой лысый! Нет. А, вспомнила. Он же вечно при берете ходил. Синий такой берет, широкий. Всегда он в нем, никогда и не снимал.
- Как он его носил? Прямо? Низко над бровями?
- Наискось так, набекрень.
- Как молодой?
- Так он и не старый.
- Без морщин?
- На лбу, может? - вспоминала дворничиха. - Ну да, лоб морщинистый, а сам он еще хоть куда.
- Ну как, Коля, готово? - спросил сотрудник товарища.
Тот кивнул головой и передал небольшую фотографию.
Сотрудник вынул из кармана несколько других, перемешал их и передал дворничихе.
- Посмотрите, Прасковья Тимофеевна, нет ли здесь вашего жильца.
Дворничиха долго рассматривала фотографии, потом положила перед собой фотографию бородатого мужчины в берете с жестким и запавшим взглядом глубоких глаз.
- Никак, он! - сказала дворничиха, надевая очки. - Ей-богу, он! Только бородка немного густая, у него пореже…
Когда они вышли, сотрудник пожал товарищу руку:
- Благодарю, Николай, очень нам помог.
Художник-ретушер одной из городских фотографий улыбнулся:
- Да тут работы-то было раз плюнуть.
Лейтенант Мехошин в штатском костюме прошел по длинному коридору к двери с табличкой "Областная плановая комиссия". За машинкой сидела светловолосая девушка лет двадцати пяти. Машинка под ее рукой издавала барабанную дробь.
- Бойченко занят, - сказала она, не отрывая глаз от текста.
- И Бойченко занят, и секретарь его занят… Одни неудачи. - Мехошин присел напротив девушки. - А его заместитель может принять?
- Заместителя пока нет, - продолжая печатать, ответила девушка.
- Куда ж он делся?
- Товарищ, не отрывайте меня от работы!
Мехошин покачал головой, удивляясь такой невероятной деловитости, и уселся поплотнее в кресло.
- Подождем.
- Вы по какому делу? - спросила секретарша.
- По разным. И попрошу вас, если это возможно, отложить на время ваши дела.
- В чем дело? - Она подняла голову и узнала Мехошина. - А, вы из КГБ?
- Да. И хотел бы поговорить…
- Я сейчас доложу Виктору Васильевичу.
- Нет, я хотел бы поговорить с вами!
Секретарша отложила текст, отодвинула машинку, взбила прическу и всем своим видом показала, что она готова.
- Вы Михаила Александровича Дорохова хорошо знали?
- Как сказать… - заулыбалась секретарша, - он, знаете, такой строгий был, такой официальный… Но вот как праздник, а особенно к Восьмому марта, всегда приходит такой сияющий, вежливый и обязательно с подарком. Джентльмен. Иногда даже дорогие духи дарил…
- Значит, очень обходительный?
- Очень!
- А на работе он в вас нуждался?
- Нуждался, конечно. Но не очень. Машину ему там вызвать, если куда едет…
- С кем он ездил?
- С Виктором Васильевичем, начальником нашим. А так больше ни с кем, он по натуре замкнутый. Но в работе очень деловой. Вызовет меня диктовать, ходит, через плечо смотрит…
- Вне работы он с кем-нибудь дружил, не знаете?
- Не знаю. Он на банкетах все больше с женой бывал.
- Вы говорите, машину он через вас заказывал? Когда были персональные машины, какой шофер был за ним закреплен?
- Мишка Савостин, кажется. Да, точно. Мишка Савостин.
- Он сейчас здесь работает?
- Да. Вы спуститесь в гараж, они там вечно сидят, ждут вызова.
- Большое спасибо.
- Да за что! Если что надо, приходите.
С Михаилом Савостиным Мехошин решил говорить откровенно. В гараже он довольно быстро отыскал коренастого, светловолосого крепыша в промасленном комбинезоне.
- Савостин? - Мехошин показал ему удостоверение.
- А, - произнес Савостин, - даже интересно.
- Михаил Анисимович…
- Зовите просто - Михаил.
- Вы возили Дорохова?
- Михаила Александровича?
- Да.
- Возил. Два года.
Мехошин пригляделся к парню, глаза у того были зоркие, спокойные.
- Какое он оставил впечатление?
- Да разные были впечатления.
- Вы возили его по делу или были и другие поездки?
- А как же, обязательно были.
- Куда же возили его? К друзьям?
- Друзей-то я, по правде сказать, у него не заметил. Не такой Михаил Александрович был человек.
- Это как понимать?
Савостин присел на подножку машины.
- Сказать по правде, - пояснил он, - у меня такое мнение было, что он дружить с людьми не умеет. Вот взять меня. Я все же личный его шофер был. Он старался со мной ладить вообще-то, но нет-нет да и вылезет в нем такой барин! Попробуй только откажись вечером его куда подвезти…
- Это внеслужебных часов?
- Конечно.
- А вы что, не могли возразить?
- Знаете, против начальства идти, что против ветра дуть.
- Ну и куда же он ездил во внеслужебное время?
- Да редко это… Но я к тому, что не любил он, когда перечат ему. Сразу прижать умел.
- Так куда же вы ездили во внеслужебное время?
- К женщине возил. Приезжала к нему одна.
Лейтенант насторожился.
- Фамилию знаете?
- Нет, не знаю. А звали не то Катя… не то… Не помню. Давно уже было.
- Как давно?
- Год назад.
- Как она выглядела?
- Полная, светловолосая. Ничего, довольно красивая… И характер, видно, неплохой.
- Откуда это видно?
- Разговорчивая. Мне рассказывала о Крайске. Даже стыдно стало. Она приезжая, а мне о Крайске рассказывает, как будто это я нездешний.
- Часто вы ее возили?
- Да нет, раза два. В гостиницу "Крайск". Там она останавливалась. А потом на вокзал.
- А куда она уезжала?
- Один раз на юг, другой раз в Москву.
- Она москвичка?
- Не помню.
- А еще не припомните, куда возили Дорохова?
- Да больше по хозяйственным делам. Жену его - по магазинам.
- Михаил, у меня к вам просьба. Вот мой телефон. - Лейтенант написал номер на листке и передал Савостину. - Если что-нибудь касающееся Дорохова всплывет в памяти, позвоните мне по этому телефону, попросите лейтенанта Мехошина.
- Если вспомню, позвоню, - пообещал Савостин.
Миронов позвонил Луганову:
- Василий Николаевич, меня все время тревожит: не спугнули ли мы резидента по другой линии?
- По какой другой?
- Нам надо проследить: не могли ли мы, идя по следам убийцы Рогачева, испугать резидента преждевременно?
- Сейчас в облисполкоме лейтенант Мехошин действует. Я ему позвоню, и вы с ним переговорите.
- Отлично!
К вечеру лейтенант Мехошин постучал к Миронову.
- Товарищ майор, звали?
- Садитесь, лейтенант… Вот какое дело. Вы проводили следствие по Рогачеву?
- Да.
- Вы сразу вышли на след Дорохова?
- Товарищ майор, я пошел по той же дорожке, что и Дима Голубев. Сразу узнал, кто в последний раз был командирован в совхоз, и начал их проверять.
- Так-так, - сказал, заметно волнуясь, Миронов. - А могли бы вы установить, не дошел ли до Дорохова слух о вас, вернее, о том, что вы что-то выясняете?
Мехошин взглянул на часы. Было около пяти.
- Разрешите позвонить, товарищ майор.
- Звоните.
Лейтенант набрал номер.
- Галя, это говорит тот товарищ, что с вами утром беседовал о Дорохове. Вы бы не могли задержаться минут на десять? Вот спасибо. Я еду…
Вернулся Мехошин минут через двадцать пять.
- Товарищ майор, - обратился он, - в начале следствия я проверял Варюхина, Кузькина и Дорохова, беседовал с их руководством. Секретарша начальника областной плановой комиссии Бойченко сообщила мне сейчас, что, когда я был у Бойченко, в приемную пришел Дорохов. А когда она сказала, что Бойченко занят, полюбопытствовал: кто у него? Она сказала: товарищ из КГБ. Именно с того часа никто из работников плановой комиссии больше не видел Дорохова.
- Спасибо, лейтенант, - поблагодарил его Миронов, широко улыбаясь, - все, что нужно, у нас есть.
Совещание у Скворецкого началось с сообщения полковника.
- Товарищи, генерал Васильев пришел к тому же выводу, что и мы. Он тоже считает вероятным совпадение личностей резидента и Соколова. У нас остается недоказанным одно звено: резидент ли Дорохов или один из агентов резидента. Мы до сих пор не знаем, кто был инженер Григорьев - или тот же Дорохов-связной, или сам резидент.
- Товарищ полковник, - подал голос Миронов, - мы пока этого и не узнаем, но один факт стал нам известен.
- Прошу вас, майор.
- Лейтенант Мехошин сейчас установил, что Дорохова спугнул он. И это было в тот именно день, когда я шел на встречу с резидентом. В одиннадцать часов, продолжая следствие по делу Рогачева, лейтенант разговаривал с начальником областной плановой комиссии товарищем Бойченко о Дорохове. В этот момент к Бойченко пришел Дорохов. Секретарша сказала, что у начальника товарищ из КГБ. Тогда-то Дорохов и исчез.
- Ясно, - сказал полковник. - Пока все данные за то, что Дорохов-Григорьев-Соколов (сколько там еще у него псевдонимов?) и резидент - одно и то же лицо. Но спешить с окончательным выводом не будем. Сейчас Центр работает над материалами по нашему запросу. Выясняются личности людей, которых Соколов завербовал в спецлагере. Данные эти нам будут посылать по мере выяснения. Генерал Васильев советует объединить обе поисковые группы - Миронова и Луганова - под общим руководством Миронова. Луганов становится заместителем Миронова. Обе группы начинают работать над поиском Соколова. Условное название операции: "Охота на О б о р о т н я". Под этой кличкой будет у нас идти Соколов. Вопросы есть, товарищи?
- Товарищ полковник, не пришла ли пора допросить супругу Дорохова? - спросил Луганов.
- Пока попробуем подождать, - сказал полковник, - и вот почему. По всем данным, человек этот знает что-то и не хочет нам помочь. Соберем побольше сведений и тогда уже будем говорить с ней, как с соучастником деятельности Соколова, если она этого заслуживает. Не заслуживает, допросим как свидетеля. Продолжайте за ней наблюдать, Василий Николаевич.
- Слушаюсь, товарищ полковник.
- У меня все, товарищи.
Утром следующего дня работа шла как обычно, но и Луганов, и Миронов чувствовали, что теперь в их поисках больше определенности и направленности.
При выявлении знакомых семьи Дорохова было установлено, что почти нет людей, с которыми бы они проводили свободное время. Эта полная замкнутость семьи в шумном многолюдном городе привлекла внимание работников.
- Посмотрите, как законспирировались, - говорил Мехошин, просматривая фотографии Дорохова и его жены. - Словно жили, готовясь к тому, что когда то их будут проверять, выяснять их знакомства и родственные связи.
- Выкладывайте-ка ваши версии, друзья, - сказал вошедший Луганов, - что вы думаете о Дороховой?
- Думаю, что она связана со своим мужем и участвовала в его шпионской деятельности, - ответил молодой сотрудник Мухин. - Иначе бы она и в милиции вела себя по-другому.
- А вы, Мехошин, как относитесь к такому выводу? - спросил Луганов.
- Вывод категоричен, потому весьма сомнителен. Во-первых, если бы она действительно работала с ним, он не оставил бы ее после своего бегства.
- Он думал, что самоубийство ее прикроет.
- Не такой он глупец, этот Соколов, - сказал Мехошин. - Посмотрите его прежнюю деятельность: он ходы свои крепко продумывает. Да и здесь работал несколько лет, а следов почти не оставил… Нет, думаю, Дороховой он просто воспользовался.
- Ладно, - произнес майор, - предполагать, конечно, неплохо, но лучше знать, как говорит наш полковник. А знаем мы, друзья, еще маловато. Вам, Мехошин, необходимо проверить все, что знает о Дорохове и Дороховой семья ее сестры. Наши товарищи там работали, но теперь сведения нужны более полные.
- Слушаюсь, товарищ майор.
- А вы, Мухин, направляйтесь на квартиру к Ярцеву и выясните поподробнее о его образе жизни, связях и делах.
- Есть, товарищ майор.
Миронов вошел, когда Луганов, задумавшись, сидел над какими-то бумагами.
- Андрей, мне кажется, мы совершенно напрасно медлим с Дороховой.
- Почему? - спросил Миронов.