Перед ней, держа ее руку в своих, на куске каминного мрамора, сидел мужчина лет пятидесяти. Его реденькие, седеющие, хорошо расчесанные волосы лежали на голове тонким слоем. Он поднялся и пожал Страйду руку, оставив на ней неприятные капельки пота. Страйд едва удержался, чтобы не вытереть ладонь о джинсы.
– Здравствуйте, лейтенант. Меня зовут Дэйтон Тенби. Я священник церкви, в которую ходит Эмили. Она попросила меня побыть с ней сегодня.
Грэм Стоунер сел в кресло возле окна, выходившего в сад.
– Полагаю, у вас есть к нам много вопросов. Обещаю, что мы расскажем вам все, что знаем. Правда, знаем мы не так много. – Он усмехнулся. – Предлагаю сразу покончить с самым неприятным. Ни я, ни моя жена не имеем к исчезновению Рейчел никакого отношения. Вместе с тем мы понимаем также, что в подобных ситуациях сыщики подозревают всех без исключения. Разумеется, мы окажем вам любую помощь и, если потребуется, дадим показания на полиграфе.
Страйд удивился. Обычно эта часть являлась для него самой тяжелой. Впервые в жизни он встречал человека, который не отказывался сотрудничать с ним, оставаясь в роли подозреваемого.
– Я тоже буду с вами честным, – произнес он. – Вам придется это сделать. Члены семьи проходят полиграф в обязательном порядке.
Эмили взволнованно посмотрела на Грэма.
– Я даже не знаю… – Она пожала плечами.
– Дорогая, это обычная процедура. Лейтенант, – обратился он к Страйду, – передайте вопросы Арчибальду Гейлу, он будет представлять наши интересы в данном деле. Если хотите, можем покончить с этим даже завтра.
Страйд поморщился. Хорошо же начинается его сотрудничество. Он решил прицепить к делу Арчи Гейла, самого опытного адвоката по уголовным делам в северной Миннесоте. Сколько раз Страйд цеплялся с этим старым козлом, битым пройдохой в судах, сейчас и не вспомнишь.
– Вы считаете, что вам обязательно следует обзаводиться адвокатом? – холодно спросил Страйд.
– Поймите меня правильно, – ответил Грэм тем же радушным тоном. – Не поймите нас превратно. Нам абсолютно нечего скрывать, но, согласитесь, было бы опрометчиво оставаться в таком возрасте и в такое время без юридической поддержки.
– Вы готовы отвечать на мои вопросы без присутствия Гейла?
Грэм улыбнулся:
– Арчи сейчас летит в самолете. Возвращается из Чикаго. Я разговаривал с ним по телефону, и он, правда, неохотно, но согласился, чтобы мы ответили на ваши вопросы сегодня.
"Неохотно, – подумал Страйд. – Представляю, какую истерику он закатил". Он решил не упускать такой шанс и, не исключено, последнюю возможность поговорить с Грэмом и Эмили без адвоката, следящего за каждым их словом.
Страйд вытянул из кармана блокнот, открыл его, снял колпачок с перьевой ручки. Слева от него стояло шведское бюро. Он выдвинул из-под него вращающийся стул, сел и принялся расспрашивать Стоунеров:
– Когда вы в последний раз видели Рейчел?
– В пятницу утром. Она отправлялась в колледж, – ответил Грэм.
– Она поехала на машине?
– Да. Когда я вечером в пятницу вернулся, машины не было.
– И вы не слышали, как она возвращалась?
– Нет. Я лег спать около десяти вечера. Сплю я очень крепко. Нет, я ничего не слышал.
– Чем вы занимались в субботу?
– Практически весь день провел в своем офисе. Как обычно.
– Миссис Стоунер, вы в это время находились дома?
Эмили, смотревшая на огонь, вздрогнула, удивленно вскинула брови, сделала большой глоток бренди. "Интересно, сколько она уже выдула?" – подумал Страйд.
– Нет. Меня не было дома. Я вернулась сегодня днем.
– А где вы были?
Эмили немного помолчала и ответила:
– В Сент-Луисе, в гостях у своей сестры, она переехала туда несколько лет назад. Домой я отправилась в субботу утром, но к вечеру так устала, что решила остановиться и переночевать в Миннеаполисе. А сюда я добралась примерно в полдень.
– Вы говорили с Рейчел по телефону?
Эмили покачала головой.
– Вы совсем не звонили домой?
– Нет.
– И когда вы начали волноваться?
– После возвращения Эмили, – промолвил Грэм. – Рейчел не давала о себе знать, и мы начали обзванивать ее друзей. Никто ее не видел.
– Кому вы звонили?
Грэм назвал несколько имен, и Страйд быстро записал их в блокнот.
– Мы позвонили кое-кому из преподавателей, – прибавил Грэм. – В клубы и рестораны, которые упоминала Рейчел. Нигде ее не было.
– У нее есть приятель?
Эмили резким движением смахнула упавший на глаза локон и устало произнесла:
– Приятелей у нее море. Ни один надолго не задерживается.
– Она ведет активную сексуальную жизнь?
– С тринадцати лет, – усмехнулась Эмили. – Именно тогда я в первый раз застукала ее в постели с мальчиком.
– Но постоянного партнера у нее нет?
Эмили снова покачала головой.
– А родственникам вы не звонили? Может, она находится у кого-нибудь из них?
– Здесь у нас нет родственников. Мои родители давно умерли, Грэг родом из Калифорнии.
Страйд застрочил: "Нужно обязательно выяснить, как эта парочка сошлась".
– Миссис Стоунер, какие у вас отношения с дочерью?
Эмили поглядела на огонь, затем на свои руки и медленно ответила:
– Мы никогда не были с ней близки. Она обожала отца, сама звала себя папиной дочкой. А я для них всегда была старой ведьмой.
Дэйтон Тенби нахмурился:
– Это неправда, Эмили.
– Да помолчите вы! – отмахнулась она от священника, сделала несколько глотков бренди, пролила капли на свитер и принялась затирать их ладонью. – После смерти отца Рейчел еще больше отдалилась от меня. Мне казалось, что после того, как мы с Грэмом поженились, у нас опять будет семья, но я ошибалась. К тому моменту Рейчел выросла, и стало лишь хуже.
– Мистер Стоунер, – Страйд повернулся к Грэму, – а какие у вас были взаимоотношения с Рейчел?
Тот пожал плечами:
– Вначале, после свадьбы, вполне дружеские. Но потом они охладели. Эмили правильно говорит, девочка выросла и отдалилась от нас.
– Мы пытались помириться, – вставила Эмили. – В прошлом году Грэм купил ей эту машину. По-моему, она считала, что мы попросту пытаемся купить ее любовь. Впрочем, так оно и было.
– Она никогда не говорила, что собирается уйти от вас?
– В какой-то период часто повторяла, но вскоре перестала. Я понимаю, мои слова прозвучат дико, но я уверена, Рейчел сознавала: оставаясь здесь, она сумеет вымотать нам нервов больше, чем на расстоянии. Не сомневаюсь, что она получала удовольствие, тихо издеваясь над нами.
– У нее не было суицидальных наклонностей?
– Нет. Рейчел никогда не убила бы себя.
– Почему вы так уверены?
– Она очень самолюбивая и самоуверенная девочка. Вела себя вызывающе. Нас она просто ненавидела. Точнее, меня, – криво усмехнулась Эмили.
– Мистер Стоунер, пока ваша жена была в отъезде, вы с Рейчел не ссорились?
– Мы с ней даже не разговаривали. Она меня игнорировала. Я не обижаюсь, это ее обычное отношение ко мне.
– Она не упоминала о каких-нибудь новых знакомствах?
– Нет, конечно. Да она никогда бы мне о них не сказала.
– Вы не замечали на улице возле дома новых автомобилей? Может, видели Рейчел с незнакомыми людьми?
– Нет.
– А как у вас идут дела, мистер Стоунер? Вы работаете в "Рейндж-банке"?
Грэм кивнул.
– Я исполнительный вице-президент банка. Отвечаю за все операции в Миннесоте, Висконсине, Айове и Дакоте.
– Угроз не получали? Дома или на работе? Или странных телефонных звонков?
– Нет, не было такого.
– У вас не возникало ощущения опасности?
– Никогда.
– Кому-нибудь в банке известен ваш годовой доход?
Грэм нахмурился:
– Он ни для кого не является секретом. Я подаю налоговую декларацию, ее легко проверить. Зарабатываю немало, но не настолько, чтобы попасть даже в последние строчки списка журнала "Форбс".
– И вы не получали каких-либо сообщений, из которых можно было бы понять, что Рейчел похитили?
– Нет, – пожал плечами Грэм.
Страйд с шумом захлопнул блокнот.
– Ну что ж, пожалуй, на сегодня все. Простите, но пока будет идти расследование, мне придется еще побеспокоить вас. А с мистером Гейлом я обязательно свяжусь.
Эмили открыла рот, собираясь что-то сказать, но сразу закрыла его.
– Слушаю вас, – произнес Страйд.
– Знаете, почему я так забеспокоилась? Я напомнила Грэму про Керри Макграт. Дело в том, что мы жили рядом, они ходили в одну школу.
Страйд подождал, когда Эмили поднимет голову и посмотрит на него. Он выдержал ее долгий пристальный взгляд.
– Я не стану врать вам, – произнес он. – Мы, разумеется, проверим, нет ли связи между исчезновением Рейчел и Керри. Было бы глупо, если бы мы этого не сделали. Но совпадение внешних признаков ни о чем не свидетельствует.
Эмили громко задышала, кивнула, в глазах у нее сверкнули слезы.
– Если я вам вдруг понадоблюсь, пожалуйста, звоните. – Страйд достал из кармана куртки визитную карточку и положил на стол.
Дэйтон Тенби, сидевший у камина, поднялся и, улыбнувшись, обратился к Страйду:
– Позвольте мне проводить вас. – И направился к двери.
Страйд пошел за священником. Дэйтон, нервный, худой, с мягкими женственными манерами, хорошо ориентировался в хитросплетениях комнат, умело лавировал в фешенебельной обстановке. Ступал быстро, но осторожно, на цыпочках, словно боялся оставить на коврах следы от своих стареньких ботинок. Невысокий, не выше ста шестидесяти сантиметров, с узким лицом и маленькими, близко посаженными глазами. Страйд отвел ему место хранителя прошлой жизни Эмили, той, что протекала до встречи с Грэмом.
Потирая щеку, через стекло в двери Дэйтон с любопытством посмотрел на улицу, обвел быстрым взглядом толпу, которая, похоже, не собиралась расходиться, обернулся к Страйду и негромко произнес:
– Как хищники на добычу налетели.
– Точно, – промолвил Страйд. – Однако и от них бывает польза.
– Несомненно. Благодарю вас, лейтенант, за то, что вы зашли к нам. Рейчел – девушка непростая, но мне очень не хотелось бы, чтобы она пострадала.
– Вы давно ее знаете? – поинтересовался Страйд.
– С детства, – улыбнулся священник. – Эмили правильно сказала. Все началось после смерти Томми, с которой Рейчел так и не сумела смириться. Она любила его до безумия. Горечь от потери отца со временем переросла в ненависть к матери.
– Давно это случилось?
Дэйтон поджал губы в задумчивости, нахмурил маленький лоб, подняв голову, уставился на лепнину на потолке.
– Значит, так. Рейчел было тогда восемь. Девять… да, девять лет назад.
– Как вы полагаете, святой отец, что произошло? Могла Рейчел просто убежать отсюда и у кого-нибудь спрятаться?
На лице Дэйтона появилась довольная улыбка. Он посмотрел в глаза Страйду и уверенно произнес:
– Не хотел бы прослыть человеком, желающим неприятностей другим, но я больше чем уверен – сидит сейчас Рейчел где-нибудь с друзьями и над нами посмеивается. Вот увидите, когда она найдется, она вам сама признается.
Глава 4
Эмили допила бренди, откинулась на мягкую высокую спинку кресла, положила руки на подлокотники. Когда в комнату вернулся Дэйтон, она протянула ему пустой бокал:
– Принесите еще.
Дэйтон взял бокал и направился в гостиную, к бару. Эмили поглядела ему вслед, затем перевела взгляд на мужа:
– Прости, что не позвонила.
– Ничего страшного. Как там Джейн?
– Прекрасно. Я хотела позвонить.
– Я уже сказал тебе, что можешь не беспокоиться по этому поводу.
– Я думала, ты разозлишься.
– Ни в коем случае.
– Ты скучал по мне?
– Какая глупость! – воскликнул Грэм, взмахом руки останавливая ее. – Ты же знаешь, что я без тебя места себе не нахожу. Вот вчера я собрался на прогулку, но так и не пошел – не смог кроссовки найти.
– Кроссовки… – протянула Эмили, покачивая головой.
Вернулся Дэйтон. Порция бренди в бокале казалась меньше предыдущей. Эмили взяла бокал и одним глотком выпила обжигающий напиток, не обращая внимания на боль в горле. Она вернула бокал Дэйтону, быстро смахнула с глаз слезы, но священник успел их заметить.
– Она нарочно это сделала, – сказала Эмили. – Чтобы поиздеваться надо мной. Она всю жизнь только этим и занимается.
– Дело скорее не в вас, а в Томми. Столько лет прошло, а она продолжает любить его, – вздохнул священник.
– Томми, – с горечью повторила Эмили.
– Ее отец. – В голосе Дэйтона послышался упрек. – Ей было всего восемь лет, для нее он был самым лучшим.
– Да, Томми все любили, – согласилась Эмили. – А я всегда для них была сучкой. И никто даже не подозревал, что он вытворял с нами.
– Я подозревал, – тихо заметил Дэйтон.
Эмили взяла его за руку.
– Да, я знаю. Спасибо вам за все, за то, что пришли сегодня. Если бы не вы, я просто не выдержала бы.
Грэм поднялся.
– Позвольте я провожу вас, – произнес он. Его голос звучал приторно-фальшиво. – Побуду вашим телохранителем, иначе эти головорезы не дадут вам уйти.
Рядом с высоким Грэмом Дэйтон казался карликом. Эмили наблюдала за ними, ловила их удаляющиеся шаги. Затем, когда Грэм открыл дверь, раздался шум, а потом наступила тишина.
Эмили осталась одна.
Впрочем она всегда была одна, даже когда рядом с ней находился Грэм.
Он говорил правильные слова, прекрасно к ней относился, дал ей полную свободу жить так, как ей хочется. И он не притворялся, даже не пытался скрывать, что между ними нет больше и намека на страсть. Эмили иногда казалось, что он просто не воспринимает ее как женщину. Она специально не позвонила ему из Сент-Луиса, желая разозлить его, надеясь, что он сам позвонит ей. Как ей хотелось, чтобы он позвонил, заскучал по ней. Тогда по крайней мере она знала бы, что он хоть что-то к ней чувствует.
Но он и не думал о ней. Он в ней не нуждался. Нет, однажды она ему понадобилась. Найти кроссовки.
А когда она вернулась домой, то обнаружила, что Рейчел исчезла. Сколько лет она ждала этого момента, представляла – вот она входит в комнату Рейчел, видит на столе прощальную записку, разворачивает ее и читает. Порой она мечтала, чтобы это случилось как можно быстрее, ведь с уходом Рейчел исчезла бы враждебность и жизнь потекла бы спокойнее. Эмили и в голову не приходило, что ей не останется ничего иного, кроме как думать об упущенных возможностях восстановить семью. Несмотря на ненависть, которую Рейчел питала к ней, Эмили горячо любила ее, но поклялась себе, что никогда не выкажет ее. Она не могла заставить себя разлюбить дочь, хотя и пыталась.
И вот теперь ее нет.
А если она не убежала? Вдруг ее, как и Керри, кто-то вырвал из жизни?
– Где ты, моя доченька? – прошептала Эмили.
Она опять услышала приглушенные голоса. Грэм, возвращаясь домой, открыл дверь. Эмили не хотелось видеть его. Надоело терпеть его безразличие к себе и к своему горю. Она встала, торопливо прошла через кухню к лестнице на второй этаж, остановилась, прислушиваясь. Шаги Грэма прошуршали по комнате. Как он удивится, не найдя ее там. Нет, она не надеялась, что он станет искать ее. Опять раздались тихие шаги Грэма, затем щелчок, тоненький писк включенного компьютера и слабое пощелкивание клавиатуры. Эмили поднялась на второй этаж.
Она решила, что сегодня не будет ни ложиться в спальне рядом с Грэмом, ни думать о нем. Эмили вошла в комнату Рейчел. В ней стоял неприятный приторный запах посторонних. Сегодня полицейские перерыли ее письменный стол и обыскали маленький шкаф. На самом деле сама комната была для Эмили чужой. Она входила сюда в те редкие случаи, когда Рейчел отсутствовала. Дочь не впускала ее. Это была крепость, в которой Рейчел укрывалась от Эмили.
Выглядела комната заброшенной. На выкрашенных бледно-желтых стенах не висели плакаты. В углу стояла белая корзина для мусора, в ней лежало грязное белье. Рядом, на полу, валялись замызганные джинсы и майки. На столе – разбросанные листки бумаги, испещренные каракулями Рейчел, несколько учебников, часть из них раскрытые. Убранной была только ее постель, единственное место, до которого Рейчел разрешала дотрагиваться прислуге.
Прислонившись спиной к стене, Эмили села на кровать, согнула ноги в коленях и обхватила их руками. Прямо перед собой она увидела фотографию, аккуратно поставленную на тумбочке – Рейчел на руках отца. Эмили потянулась, ткнула пальцами в фотографию, и она упала рамкой книзу. Не хватало только, чтобы Томми сейчас торчал у нее перед глазами.
Но оказалось, что от прошлого нелегко отделаться. Возле радиоприемника с говорящими часами на тоненьких ножках лежала игрушка – розовенький поросенок в больших пластмассовых солнечных очках. Сувенир с ярмарки в Миннесоте.
Девять лет миновало, а поросенок так и лежит возле кровати Рейчел.
"Все он", – выдохнула Эмили.
Томми подхватил Рейчел, и поднял ее над толпой. Раскрыв рот, девочка восхищенно глядела перед собой. Тысячи и тысячи людей стояли, прижавшись друг к другу, в центре ярмарки, запрудили соседние улицы. Повсюду Рейчел видела волнующуюся, шумную массу народа, красные лица, истекавшие по́том во влажном жарком воздухе позднего августовского вечера.
– Пап, как тут здорово! – воскликнула Рейчел.
– А что я тебе говорил? – произнес Томми. – Смотри, смотри! – Он подбросил девочку, повертел ее из стороны в сторону, поставил на землю.
– На карусели сейчас пойдем? – пропела Рейчел.
Эмили рассмеялась. Она предполагала, что после всего съеденного и выпитого Томми меньше всего хочет кататься на каруселях. Целый день они провели на ярмарке, Томми только и делал, что ел. Он с жадностью поглощал бутерброды с сыром и поп-корн, гамбургеры и чизбургеры, сосиски и сливочные булочки, печенье и чипсы, сладкий лук и жареные пельмени, орешки и пончики, запивая все это громадными пластиковыми стаканами ледяного пива. После такого обилия карусель вывернет его наизнанку. Но Томми никогда не говорил Рейчел "нет".