Я почувствовал, как меня поднимает волна, и отчаянно заработал обеими руками. Доска стала планировать, затем нос ее зарылся в воду, задний конец поднялся, и я полетел в воду. На меня обрушилась добрая половина Тихого океана. Я кое-как выбрался на поверхность, ухватился за доску и двинулся к Джилл. Когда я доплыл до нее, она не смеялась, но это вовсе не означало, что она не смеялась раньше.
- Ты слишком резко наклонился вперед, вот доска и поехала. Ты не устал? Ты катаешься уже больше часа.
- Дай-ка я попробую еще разок, чтобы понять, овладел я техникой или нет. - Я посмотрел в чистую воду. До дна было футов шесть. Коралл казался коричневым и живым - ничего общего с теми яркими чистыми кораллами, которые можно встретить в магазинах. Я сказал: - Надеюсь, тут нет акул. А то в Калифорнии они бывают - по крайней мере, я читал в газетах.
- Время от времени появляются сообщения, что кто-то видел акулу. Обычно это истеричные туристки.
- Я знаю этих истеричных туристок с откушенными руками и ногами. Вот до чего доводит их страсть к преувеличениям.
Джилл расхохоталась, и мы стали поджидать большую волну, тихо покачиваясь на мелких, так далеко от берега, что, казалось, мы были посреди Тихого океана.
Я никогда не заплывал так далеко от берега - я имею в виду, сам, без лодки, но теперь я исполнился уверенности в себе и своей доске. Мне пришло в голову, что в последние месяцы я немало поплавал в разных частях света с разными спутницами, многих из которых уже нет в живых. Думать об этом было грустно, и я попытался выбросить печальные мысли из головы.
Уже взошло солнце, и вода сразу показалась теплее и приятнее. Пляж стал наполняться купальщиками. Парочка лодок отчалила от берега. Лодки направились в открытое море. Затем обе поймали волну, и их понесло в нашу сторону. Одна неудачно повернулась боком и опрокинулась, но ее пассажиры - двое подростков - легко вернули ее в нормальное положение и, весело хохоча, стали карабкаться в нее.
Я развернул доску, надеясь поймать ту же самую волну, но, не доходя до нас, она выдохлась, и мы потеряли к ней интерес. Подпрыгивая на волнах, мимо пролетел лыжник, которого тащил на тросе глиссер с огромным подвесным мотором. Мне показалось совершенно излишним привлекать такие мощности, чтобы тебя носило по океану, когда можно и так кататься на волнах.
- Мэтт! - услышал я голос Джилл.
- Да?
- Ты действительно так думаешь?
- О чем?
- О том, что ты там ляпнул в Вашингтоне. Насчет нас и Азии...
Некоторое время я смотрел на нее не без раздражения. Она ехала верхом на своей красной доске, как на лошади, видно, чувствуя себя так же уютно, как ковбой в седле. Ее светлые пряди прилипли к спине, а ее стройное, почти совсем нагое тело манило своей загорелой влажностью. Меня раздражало, что ее слова нарушили то приятное утреннее состояние, в которое я успел погрузиться. Я даже испытал искушение немного подыграть ей, чтобы сохранить наши приятные отношения, но я не стал рисковать: это могло бы только вызвать лишние подозрения.
- Жаль, очень жаль, детка, - сказал я сурово. - Мы вполне могли бы неплохо провести время, даже при исполнении обязанностей. Может, рано или поздно жизнь научит тебя не торопиться. Увидимся на берегу.
Я улегся на доску и двинулся к берегу. Она окликнула меня, но я продолжал грести. Вскоре я услышал всплески от ее гребков, и красная доска стала обгонять меня. Да, она неплохо умела управлять этой штуковиной.
- Мэтт! - крикнула она, оказавшись рядом. - Погоди... Я не хотела...
Я перестал грести. Мы дрейфовали к берегу, замедляя ход.
- У тебя, небось, встроен где-то в этой бальзе магнитофон, - мрачно предположил я.
- Это не бальза, а полиуретан, - поправила она. - А магнитофона там нет.
- Так или иначе, отчет может получиться неплохой. После настойчивых расспросов объект был вынужден признать, что действительно высказывал приписываемые ему суждения политического характера. Он заявил... кавычки... - Я покачал головой. - Киса, неужели, по-твоему, я настолько глуп, чтобы два раза так ошибаться? Ладно, один раз я дал маху. Дал легкомысленный ответ на то, что мне показалось легкомысленным вопросом. Не исключено, что тогда я был слишком пьян, чтобы вовремя понять, что к чему. Но теперь-то я трезв как стеклышко и сильно поумнел насчет неосмотрительных заявлений. Отныне всякий, кто желает действительно выяснить, что я думаю по тому или иному политическому вопросу, должен будет сделать это с помощью пентотала или скополамина, причем в больших дозах. Ну, что: я ясно выразился?
- Мэтт!
- Что же касается лично тебя, киса, - перебил я ее, - то я понимаю: тебе поручено приглядывать за мной, и по возможности пролезть ко мне в доверие. Я не имел против тебя ничего такого. Напротив, вчера я даже дал тебе шанс. Я бы мог сделать так, чтобы ты опростоволосилась полностью, а не наполовину. Что же я получаю взамен? Маленькая провокаторша из кожи вон лез чтобы заставить меня опять ляпнуть что-нибудь компрометирующее...
- Ты ошибаешься, - сказала Джилл, облизывая губы. - Я спросила потому, что... просто хотела знать. Потому что я сама думаю точно так же, как и ты...
- Ну, какая прелесть! - я бросил на нее ледяной взгляд. - Значит, мы родственные души? В политическом отношении? Милая, этот трюк так же стар, как и фокус "помогите-мне-пожалуйста-снять-платье", прием, которым ты пыталась одолеть меня вчера. Лучше посоветуй Монаху нанять нового сценариста. А то этот сценарий протух. - Я ударил по воде руками, как веслами. - Пока, Джилл. Спасибо за урок. Ты неплохой агент - по обучению серфингу.
- Мэтт, подожди! - воскликнула она. - Я хотела тебе сказать о птицах... О морских птицах... Ну что ж, наконец-то она отважилась...
Глава 8
Я развернул доску - а это на самом деле не так легко, как кажется, потому как у нее есть нечто вроде хвоста, чтобы двигаться прямо. Но я все-таки развернулся и стал грести назад, к Джилл, сидевшей верхом на своей доске и с неудовольствием поглядывавшей на меня.
- Черт бы тебя побрал, - буркнула она. - Я вовсе не хотела...
- Хотела - не хотела - какое дело! - фыркнул я. - Лучше немного поверни голову, когда говоришь. А то за нами явно следят с берега. Если просто в бинокль, не страшно, но если в телескоп, то можно догадаться, о чем мы говорим, по губам даже с такого расстояния. Ты уверена, что доски чистые, без фокусов?
- Ну да. Я проверяла. Я же знала, что, может, придется раскрыться.
- Раскрывайся.
- На островах мало морских птиц, - сухо произнесла Джилл.
- Это так, зато всех прочих хоть отбавляй. Она вздохнула и сказала:
- Я не хотела так рано раскрываться. Чем больше разговоров, тем больше риска. Почему ты был такой противный - и вчера, и сегодня? Ты же знал, что рано или поздно с тобой кто-то попытается установить контакт. Ты мог предположить, что это буду я. Между прочим, я ухватилась за задание обеими руками. Мне хотелось как можно скорее установить с тобой связь. Но ты из кожи вон лез, чтобы этому помешать. Но почему?
- Среди прочего, заставить тебя решиться пойти на контакт, если ты за нас, - грубо отозвался я. - Или избавиться от тебя, если это не так.
- Мне не нравится, как ты ведешь себя, - буркнула Джилл. - Моя договоренность с Вашингтоном вовсе...
- Не смотри на берег! - предупредил я. - И вообще, кто ты такая, чтобы договариваться за счет всех нас, Джилл? Из-за тебя один уже поплатился жизнью - слишком уж ты осторожничала. Лично я не собираюсь последовать за ним - если, конечно, это будет зависеть от меня.
- Это нечестно? - воскликнула она. - Я вовсе ни при чем, что Нагуки...
- Нагуки сыграл роль громоотвода для твоего амбара, солнышко. Он принял удар молнии, предназначавшийся для тебя. Лично я плохой проводник электричества и осваивать эту роль не собираюсь. Ну, а вчера я намекнул тебе про птиц. Ты не отозвалась, а потому нечего жаловаться на холодный прием. - Она попыталась что-то возразить, но я быстро покачал головой. - Хватил, мы не можем тут дискутировать весь день. Быстро говори: что ты успела узнать? Что затеял Монах?
- Пока не знаю.
- Очень ценные сведения. Что же ты вообще знаешь?
- Не надо говорить таким тоном, - огрызнулась Джилл. - Кто ты такой, чтобы меня критиковать? Ты не жил тут, боясь ежеминутно, что тебя вычислили и... - она зябко повела плечами. - Ты не знаешь, что за человек Монах, на что он способен.
Не время было начинать дискуссию насчет того, кто лучше разбирается в повадках Монаха. Вместо этого я сказал:
- Полотенце у меня осталось на берегу, и я не могу одолжить его тебе, солнышко, чтобы было куда поплакаться. Но возьми себя в руки, вытри нос пальцем и расскажи мне, что же все-таки тебе известно. Если вообще тебе известно хоть что-то.
- Какой ты неимоверный нахал... - Она осеклась. Я улыбнулся ей, после чего она неохотно, но рассмеялась. Я был рад такому повороту. Я уже начал было думать, что ошибся, когда решил, что она обладает достаточным количеством отваги и интеллекта, чтобы на нее стоило обращать внимание. Вступать в поединок с Монахом и созданной им тут организацией, имея на своей стороне лишь наивную дебютанточку, было перспективой, прямо скажем, малопривлекательной. Но она рассмеялась, а стало быть, еще не все было потеряно. - Хорошо, Мэтт, - пробормотала она, - я поняла упрек. Только не надо ставить мне в вину то, что я немного перепугалась. Просто я впервые сталкиваюсь с чем-то подобным.
- Не надейся по-пустому, - сказал я. - Тебе будет страшно и во второй, и в двадцать второй раз. Просто ты позже поймешь, что от страха не умирают.
Она скорчила мне гримаску и сказала:
- Вот спасибо! Вот утешил! Ну ладно, что тебе надо знать?
- Начнем с политики. Как это в нее вписывается?
- В каком смысле?
- Какая связь между твоими политическими убеждениями и тем, что ты стала работать на нас, точнее, на Монаха? А потом, как получилось, что ты стала докладывать обо всем в Вашингтон? Ты действительно недовольна тем, что происходит в Азии?
- Ну да, конечно, недовольна, а ты разве нет? Потому-то я и появилась у Монаха. Он обещал, что попробует что-то сделать. Положить конец тем безобразиям, что мы творим в этой несчастной...
- Сойди с трибуны, киса, - вздохнул я. - Не надо играть на струнах моего сердца. Кто это "мы"?
- Ну, те, кого он завербовал в последнее время. Мэтт...
- Сколько вас?
- Точно не знаю. Человек пять-шесть. Но ты знаешь, как это делается. Мы почти не сталкиваемся друг с другом. Я знаю только тех, кого предложила сама. Монах попросил меня назвать несколько имен...
- Они все такие же юные, как и ты? Полные идиотских идей?
- Да, конечно, но... - Джилл обеспокоенно посмотрела на меня. - Ты хочешь сказать, что не веришь во все то, что якобы говорил в Вашингтоне?
- То, что я говорил, киса, рождено стратегией, а не чувствами. Если хочешь знать правду, жестокости наводят на меня скуку.
- Мне тебя жаль. Ты занимаешься этими жуткими делами так давно, что перестал быть человеком.
- Это не исключено, - сухо сказал я, - хотя я не понимаю, какое отношение это может иметь к происходящему. И к моим политическим пристрастиям также.
Я приехал сюда не собирать материал для статьи в журнале. Я приехал выполнить задание, а ты должна снабдить меня необходимой информацией. Пока я испытываю большой информационный голод. Давай напрямую. Верно ли, что Монаха не устраивает наша военная политика в Азии, если воспользоваться таким клише? И верно ли, что он завербовал тебя и таких же, как ты, юных идеалистов, пообещав вам, что попробует вернуть Азии мир и благополучие?
- Да, - хмуро сказала Джилл. - Он говорил очень убедительно.
- Согласен, - сказал я. - Он бывает убедителен, когда его аскетическое лицо озаряется фанатическим светом, и в его голубых глазах горит святой огонь. Это он умеет. Ты бы посмотрела, как он сыграл роль убежденного голубоглазого нациста несколько лет назад. Очень правдоподобно. Что с тобой, Джилл? Ты проснулась? Кто развеял гипнотические чары?
- Никто не развеял, - буркнула она. - И никто меня не гипнотизировал. Я не ребенок, Мэтт. Я знала, что делаю. И мои убеждения остались прежними. Я... я просто не понимала, как далеко он готов зайти. Что бы ни думали окружающие, то, что ты не согласен с международной политикой твоей страны, вовсе не... В общем, мне не нравится, что творится в Вашингтоне, но из этого не следует, что я предпочитаю Москву или Пекин, В данном случае Пекин. А когда я узнала, что он ведет с ними переговоры и они прислали помогать ему пару специалистов...
- Специалистов в какой области? И в чем помогать? ( Джилл покачала головой.
- Не знаю, Мэтт. Этого мне выяснить не удалось. Меня стало охватывать неприятное предчувствие, что она вообще ничего не сумеет узнать, - по крайней мере из того, что не пожелает сообщить ей Монах. Но еще сильнее беспокоило меня то обстоятельство, что, возможно, и вещи, что ей удалось узнать, не Бог весть как ценны, и все случилось лишь потому, что Монах не собирался это утаивать. Он был достаточно хитер и опытен и не стал бы вести переговоры с врагом так, чтобы какая-то девчонка могла уличить его в этом. Нет, скорее, он сам подсунул ей эти улики. Стало быть, он вел гораздо более сложную игру, чем могло показаться. Впрочем, я мог и преувеличивать его способности. Дай Бог, чтобы так и было.
- Ты знаешь, когда прибывают эти специалисты?
- Они должны были приехать на этой неделе и привезти кое-что нужное Монаху. Скорее всего, они уже приехали. Конечно, я не стала задавать вопросы. Зачем привлекать к себе лишнее внимание? Мне вообще не положено было знать об этом. Но они ведут себя так, словно все идет по плану.
- Если они приехали, то где сейчас находятся?
- Вряд ли он допустил бы, чтобы они сшивались на Оаху. Наверное, он сразу отправил их на К. - Предвосхищая мой недоуменный вопрос, она быстро продолжила: - Они так именуют какую-то базу или тайник. Там они собирают все нужное для операции. Они просто называют это К. Мне не удалось выяснить, что это такое. - Помолчав, она сказала: - Извини, что от меня так мало толка. Я боялась спрашивать. Я, конечно, могу попробовать угадать.
- Давай.
- Туда можно добраться по воде. Они ездят на катере, и иногда погода заставляет их там задерживаться. Похоже, когда слишком сильно дуют пассаты, они испытывают сложности. Конечно, они могут использовать какой-нибудь промежуточный пункт высадки, а потом пересесть на машину или самолет. Но они так не поступают. И если их база на острове, то не на таком, как этот, где идет круговое шоссе. Им ни к чему, чтобы рыбаки или туристы заявились к ним или увидели, как причаливает или отчаливает их катер. Знаешь, как расположены основные острова? Дальше всех на северо-западе Кауаи, затем Оаху, где мы с тобой. Потом Молокаи, Мауи и Гавайи - они тянутся на юго-восток за Алмазной Головой - вон там, - Джилл начала было поднимать руку, но я резко сказал:
- Не показывай.
- Извини, - смущенно сказала она. - Короче, Оаху не в счет по причине туристов и дорог. Точно так же можно отбросить Мауи и Большой Остров - Гавайи. Конечно, на Гавайи есть пустынные уголки на побережье, но до них надо плыть и плыть. Это пара сотен миль. Даже если воспользоваться глиссером, как они поступают, он не ходит на такие расстояния, и я не видела, чтобы они брали дополнительные баки с топливом. Но я просчитала, сколько времени уходит между отходом и приходом катера. Конечно, иногда их не бывает по несколько дней, но случалось, они возвращались уже через шесть часов. До Гавай за это время не добраться, да еще с возвратом, даже на самом быстром катере. Тут нужно делать до шестидесяти узлов в открытом море. Ну, а катера, что есть у них, дай-то Бог способны на тридцать пять.
Мое мнение о ней снова стало повышаться. По крайней мере, она нащупывала факты и пыталась их осмыслить.
- Где же они держат свои катера? - спросил я.
- Да здесь, в Гонолулу, где стоят яхты. Их два, и у них официально разные владельцы. У одного подвесной мотор, у другого внутренний. Но сейчас там стоит лишь один, второй уже две ночи отсутствует. Они обычно совершают поездки ночью. Наверное, он на К. Повез туда китайскую делегацию - и то, что они привезли.
- Но ты не знаешь, что именно это может быть?
- Нет.
- У Монаха есть здесь дом или какая-то штаб-квартира?
- Да, он снимает большой дом в шикарном районе за Алмазной Головой. Под именем Рат. Розовый дом с бассейном.
- Это неважно, - сказал я. - Вряд ли я стану играть в детектива. Разве что ситуация резко изменится. Вернемся к этому К. Предположим, ты права, и можно исключить Оаху, Мауи и Гавайи. Как насчет малых островов? Их ведь тут много?
- Ну, Ланаи - это большая ананасовая плантация. Это ровное и довольно низкое место, там каждый клочок возделан. Как убежище не годится. Кахулуи используют военные как полигон. Там запретная зона, и если частный катер только попробует туда сунуться, его мигом задержат. Ниихау - частное владение, и посторонние там сразу вызовут подозрение. Вот, собственно, и все. Правда, есть еще множество маленьких островков, но в основном это просто большие скалы вулканического происхождения, и от них толку мало: и пристать трудно, и просматриваются они почти целиком с побережья. Поэтому там особенно не разгуляешься. - Джилл покачала головой. - Думаю, они устроились на одном из главных островов неподалеку. Например, северо-западный край Кауаи довольно заброшен. К. вполне может быть там.
- Но ты все-таки так не считаешь? Ну давай, излагай свою теорию...
- Думаю, их база на Молокаи. До него отсюда миль тридцать на юго-восток. В хорошую погоду легкий катер может добраться туда без проблем. Я бы поставила пять к одному на Молокаи. У этого острова есть много преимуществ.
- Колония для больных проказой?
- Помилуйте, мистер Хелм. В наши дни это называется болезнью Хансена.
- Ну, конечно, - мрачно отозвался я. - Старые маразматики у нас называются старейшинами, а жилой автоприцеп - передвижным домом. Да здравствует эра словесного лицемерия. Но кому захочется устраивать базу среди... скажем так - среди жертв болезни Хансена, у которых мясо отваливается от костей? Конечно, крыша-то прочная, но вдруг поймаешь заразу?
- Болезнь эта не так заразна, как принято считать, Мэтт, - улыбнулась Джилл. - Опять-таки, вопреки молве, Молокаи - большой и очень симпатичный остров, на котором в основном живут совершенно здоровые люди, Колония Калаупапа занимает лишь малую и самую труднодоступную часть полуострова за крутыми утесами северного побережья. А в основном там плантации ананасов, сахарного тростника и горы. Очень высокие. До пяти тысяч футов. Они занимают всю северо-восточную часть острова, по сути дела, всю его восточную часть. По южному побережью идет шоссе - но только по нему. Оттуда до Калаупапа, на северной наветренной стороне, около двадцати миль. Теперь там никто не живет. Невероятная глушь! Горы встают прямо из моря, глубокие ущелья, высокие водопады. Молокаи - наименее развитый и обустроенный из всех Гавайских островов. Там практически нет отелей и пансионатов для туристов. Там нет любителей достопримечательностей. По-моему, К. находится на Молокаи. Иначе и быть не может.
Да, она неплохо знала Гавайские острова и все основательно просчитала. Ввиду отсутствия более достоверной информации я решил воздержаться от новых догадок.