- Ну что ж, уговорили. Тогда мне не нужно в номер, - сказала она, взяла меня под руку, и когда мы двинулись по дорожке, наклонилась ко мне и тихо спросила: - А вы взяли то, что я просила, мистер Хелм?
- Что?
- Оружие.
- Конечно, - я чуть распахнул пиджак, чтобы она взглянула на рукоятку револьвера, видневшуюся слева за поясом.
- Ив нем есть патроны?
- Конечно. - Я сказал почти что правду. Патроны в револьвере имелись. Застегивая пиджак, я изрек: - Зачем брать с собой незаряженный револьвер? Лучше уж просто заткнуть за пояс железку.
- Вы всегда носите его с собой?
- Это зависит от обстоятельств. За границей от револьвера больше мороки, чем пользы. Вообще, огнестрельное оружие принадлежит к числу тех приспособлений, которые люди сильно переоценивают - особенно это относится к оружию ближнего боя. Есть масса способов отправлять людей на тот свет гораздо незаметнее и надежнее. Так или иначе, я нахожусь на американской территории и не изображаю из себя человека, которому носить оружие не положено. Более того, оно может понадобиться мне для, так сказать, морального воздействия.
Она выслушала мой монолог с таким интересом, словно я сообщал ей светскую сплетню.
- А почему вы не пользуетесь кобурой? - спросила она. - Я думала, что пистолеты носят в такой смешной штуке, которая крепится слева под мышкой.
- Это в кино, мэм, - улыбнулся я. - Или у гангстеров. Ребята из ФБР носят их на правом бедре под пиджаком, и это понятно. Им нужно иметь оружие под рукой, чтобы пустить его в ход в считанные секунды. Но в отличие от нас они действуют в более благоприятных условиях. Если кто-то спросит, откуда у них эта артиллерия, они всегда могут помахать служебным жетоном. Мне же нужно иметь возможность не только быстро пустить его в ход, но и в случае чего быстро от него избавиться. От револьвера-то избавиться просто, а вот с кобурой дело обстоит сложнее: она прикреплена к поясу или к плечу.
- Никогда об этом не задумывалась, - призналась Изобел, рассмеявшись, потом властно стиснула мне руку. - Подумать только, еще вчера я умирала от скуки и не видела никакого просвета.
- Зря вы так расстраивались, мэм, - отозвался я. - А кстати, когда: до того как вы справились о моем приезде или после? - Она остановилась как вкопанная, отчего и я вынужден был остановиться. Я же поднял голову и воскликнул: - Бананы! А вы знаете, что такое вот банановое дерево, до того как окончательно умереть, дает по связке бананов. Очень трогательно, если вдуматься...
Изобел Маклейн улыбнулась моей ахинее.
- Значит, в курсе, мистер Хелм? Что ж, такая уж у вас работа. Как только я узнала, что вы профессионал, то поняла: долго мне вас водить за нос не придется.
Я посмотрел на нее. Она действительно была в высшей степени привлекательная женщина, и мне нравилось, как спокойно она реагирует на неприятности. Я спросил:
- Ну так, может, вы мне все наконец расскажете, мэм?
- Разумеется. Только давайте я вас буду звать Мэтт, а вы меня Изобел. Договорились? А то что такое "мэм" да "мэм"! И давайте потребуем заказанный столик в "Ройал Гавайен", пока они не отдали его кому-то еще. А потом я полу чу двойной скотч и уж тогда начну открывать вам душу. - Она с упреком посмотрела на меня и сказала: - Вы даже не спросили, как я сегодня себя чувствую...
- Мне и спрашивать не надо. Я и так прекрасно вижу, что с головой у вас все в порядке - в прямом и переносном смысле. Это-то меня и пугает.
Круглолицый юноша, агент Монаха, ехал за нами следом до Халекулани в своем "дацуне". Я и не надеялся, что Монах сразу даст отбой только потому, что я поговорил с ним. Если бы это произошло, я бы сильно разочаровался. Поездка оказалась недолгой, и вскоре мы уже сидели на террасе отеля "Ройал Гавайен" в окружении довольно важных мужчин и женщин", которые явно пытались что-то друг другу доказать, только вот я не мог взять в толк, что именно. Изобел подхватила свой "хайболл", как только официант поставил стакан на стол, отсалютовала мне им и с удовольствием сделала глоток. Затем она поставила стакан на стол, вынула сигарету и прикурила от зажигалки, прежде чем я успел предпринять что-то приличествующее джентльмену. Я с удовольствием отметил, что она все-таки слегка нервничает. Стало быть, кое-что человеческое ей было не чуждо.
- Ладно, Мэтт, сначала расскажите, что вам уже обо мне известно, - сказала она.
- Во-первых, в наших списках вы не значитесь. По крайней мере, я никого похожего на вас там не встречал.
- Списки? Какие?
- Местных агентов. Которые работают как на нас, так и на наших оппонентов. Это ей явно понравилось.
- Вы правда думаете, что я могла быть агентом? Женщиной с тайной? Вы мне льстите. Так, а что еще?
- Еще вы не живете в округе Колумбия вопреки вашим утверждениям. Эту информацию я получил от третьих лиц и сам не проверял.
- Третьи лица правы. Я не живу ни в Вашингтоне, ни в его окрестностях, и фамилия моя не Маклейн. Что еще?
- Еще вы знаете тот район очень неплохо.
- Потому что я родилась и выросла на берегу залива Чисапик. А училась в школе в Вашингтоне. Дальше.
- Вы наводили обо мне справки. Вы попросили, чтобы меня вам представили. - Иэобел весело кивнула. Я сказал: - Еще одно замечание. Вы получаете от всего этого удовольствие. Что ж, одни от скуки прыгают с парашютом, другие играют в русскую рулетку. На здоровье. Я никогда не считал, что людей надо заставлять делать то, что им полезно, или не делать того, что им вредно. Но я все-таки считаю своим долгом еще раз напомнить то, что говорил вчера: игра может стать жестокой. Вы уже сполна отведали этого блюда, но вам будет спокойнее, если вы продолжите ваши игры в другом месте. У меня есть малоприятные знакомые, да и сам я порой бываю невыносим. Иначе говоря, если симпатичная женщина настаивает на том, чтобы составить мне компанию, я начинаю думать, как бы мне извлечь из этого выгоду. Я не имею в виду постель, хотя и постель как один из вариантов может вполне оказаться приемлемым.
Возникла пауза. Лицо ее побледнело, а в глазах загорелась злость. Она глубоко вздохнула и сказала:
- Это было... В общем, лучше бы вы этого не говорили. Последнюю часть. Она портит все остальное. Думать можете что угодно, но говорить вслух... Я чувствую себя какой-то потаскухой, а это неприятно.
- Лучше почувствовать это сейчас, чем слишком поздно. Теперь вы знаете, как работает мой мерзкий умишко. Если удастся, я готов вас использовать, в том числе и в постели, а если с вами случится беда - даже непоправимая, я выпью в вашу память и займусь следующим заданием.
- И следующей женщиной?
- Именно.
Она тихо рассмеялась, и когда она посмотрела на меня, в ее темных очках отразился пляж за моей спиной.
- Вы крутой мужчина, да?
- У нас крутая профессия.
- На могиле были живые цветы, - сказала она.
- На чьей могиле?
- На могиле Уиннифред. Маленькое деревенское кладбище на юге Франции. Сторож сказал, что у высокого мужчины, который оставил деньги на цветы, в глазах были слезы. Это явно не вы, Мэтт. Вы слишком круты. Вы спите с ними и уходите, не оглянувшись. - Она кротко улыбнулась. - Мой муж считает вас убийцей. Он очень любил свою младшую сестру. Кажется, она была единственным существом, кроме него самого, о котором он заботился. Он уверен, что вы женились на ней из-за ее наследства и расправились с ней. Мы оба, собственно, пришли к этому выводу, когда поняли, сколько сил вам пришлось потратить, чтобы представить случившееся, как автокатастрофу. Мы узнали, что вы едете сюда...
- Как? - спросил я хрипло.
- Адвокаты получили ваш новый адрес от какой-то правительственной организации. Мы с Кеннетом решили, что лучше мне одной вылететь и выйти на вас. В мои обязанности входило проверить, не выдадите ли вы себя тем или иным способом. - Ее улыбка стала горькой. - Разумеется, наши мотивы, Мэтт, не совсем бескорыстны. Речь идет о большом наследстве, почти полмиллиона, а муж уже потратил или вложил средства под него. Если удастся доказать, что вы преступник, то денег вам не видать, и они вернутся к душеприказчикам, то бишь к Кеннету и мне.
Мне пришлось прокашляться, прежде чем задать следующий вопрос:
- Кто вы?
- Я? Ваша родственница. Кузина. Изобел Марнер.
Глава 11
Неожиданное признание меня порядком удивило. Когда я несколько лет назад развелся, то стал вести подчеркнуто несемейный образ жизни. Я не привык к тому, чтобы в разгар выполнения задания на меня наваливались родственники, тем более родственники фиктивной жены. Чтобы скрыть замешательство, я протянул руку к белой сумочке на столе.
- Вы позволите?
Изобел хотела было выразить протест, но потом рассмеялась.
- Ради Бога. Это, я понимаю, обыск?
- Нет, обыск куда занятнее, - возразил я. - Господи, сколько всякого хлама вы, женщины, носите в сумочках.
На самом деле в сумочке ничего особенного не было - и главное, никаких сюрпризов. Там не было ничего такого, кроме обычных аксессуаров курящей и пользующейся косметикой женщины, а если и было, то достаточно хорошо замаскировано. В маленьком дамском бумажнике имелись водительские права, выданные в Калифорнии, и прочие документы и карточки на имя Изобел Кэролайн Марнер, 1286, Сивью-драйв, Сан-Франциско. Я вспомнил, что письмо адвокатов также было послано из Сан-Франциско.
- Мой паспорт в чемодане, в номере, - пояснила Изобел. - Могу показать по возвращении, если захотите.
- Зачем нужен паспорт на Гавайях, это же США? - осведомился я.
Изобел с улыбкой забрала назад сумочку.
- Я же сказала, что была во Франции, чтобы выяснить обстоятельства гибели Уиннифред. Потому-то мне и понадобился паспорт. И я не знала, куда мне придется путешествовать отсюда, потому я его захватила с собой на Гавайи. Ну а теперь, может, и вы позволите мне посмотреть ваш бумажник, и мы будем квиты?..
- Это вам мало поможет. Вы и так знаете мое имя.
Ваши адвокаты узнали мое местопребывание. Что еще вам нужно? Карточку, на которой значится "секретный агент"?
- Я, возможно, очень наивна, - усмехнулась Изобел. - Но пока я должна вам верить на слово.
- Именно.
- Вы можете быть кем угодно. Вооруженный человек...
- И это верно.
- Вы не очень-то идете навстречу, Мэтт.
- Опять согласен. Но давайте закажем поесть. А то я проголодался.
Мы сделали заказ, и когда официантка удалилась, Изобел затушила сигарету и сказала:
- Можно еще один вопрос?
- Бога ради.
- Если считать, что вы действительно секретный агент и работаете на США, то значит ли, что и Уинни делала то же самое?
- На это я ответить не могу, - сказал я. - Если она была секретным агентом, то согласитесь, что это входит в понятие "информация, не подлежащая разглашению".
- Но вы же сказали, кто вы такой. Разве это не разглашение?
- Вы добыли это признание, застав меня врасплох с револьвером в руке. Мне пришлось дать вам объяснение во избежание ненужной огласки. В таких ситуациях нам позволяется говорить правду. Слава Богу, наша фирма не делает из секретности фетиш. Но это вовсе не значит, что я обязан раскрывать вам свое задание для удовлетворения вашего девического любопытства.
- Это не совсем девическое любопытство, - возразила Изобел довольно резким тоном. - Просто, если она тоже была агентом, и вы работали вместе, и она погибла при исполнении служебных обязанностей, то, может быть...
- Что может быть?
- Может быть, вы не были по-настоящему женаты. Может быть, вы только делали вид. Может быть, это была, как у вас там говорят, "легенда". А в таком случае...
Неглупая женщина! Я улыбнулся ей и продолжил:
- В таком случае вы с Кеннетом можете спать спокойно. Ни замужества Уиннифред, ни наследства для овдовевшего супруга. Ай, как жаль, я уже почувствовал себя богатым человеком.
Изобел отозвалась без тени улыбки:
- К несчастью для нас, все не так просто. Были вы женаты или нет, существует завещание, согласно которому она вправе оставить свои деньги любому человеку по ее усмотрению, и он вовсе не обязан быть ее мужем.
Это уводило меня достаточно далеко в сторону от того, зачем я прибыл на Гавайи, хотя, конечно, я не мог прямо сказать ей об этом. Показать равнодушие было бы неразумно. Это означало бы, что меня занимают проблемы поважнее, чем полмиллиона долларов.
- Минуточку! - воскликнул я. - Итак, о чем же речь? Насколько я понимаю из письма адвокатов и вашего рассказа, старик Филипп Гран Марнер завещал свое состояние детям - Кеннету и Уиннифред. Правильно?
- Правильно. А Уиннифред оставила свою долю вам, о чем известила адвокатов письмом за неделю до своей гибели. Разве вам об этом ничего не известно?
Мне вспомнилась девочка с серебристыми волосами, которая мало говорила о себе, и когда я ответил, голос мой звучал немного отстранение:
- Я ничего об этом не знал. Я даже не знал, что у нее есть деньги. Она мне не говорила.
- Что еще вам теперь остается сказать!
Я посмотрел на нее, вздохнул и натянуто улыбнулся.
- Еще бы. Я прирожденный лгун. Не верьте ни единому моему слову.
- Уберите это сентиментальное выражение с вашего лица, - мрачно сказала Изобел. - Может, Уинни любила вас, а может, нет. Но она оставила вам свои деньги не из-за вашего мужского обаяния. Она сделала это назло мне и чтобы защитить своего старшего брата, которого боготворила.
- Защитить? - переспросил я. - Лишив его части денег? Ничего себе защита!
- Да, потому что она знала, что у него денег нет, и надеялась, что я брошу его, если он не сможет обеспечивать мне приличное существование. Она была уверена, что мой уход - просто счастье для Кеннета. Она ненавидела меня и твердо верила, что я жернов на его шее и без меня он сможет самоосуществиться. - Изобел пожала плечами. - Что ж, это ее точка зрения. Мы с ней расходились во взглядах на то, что нужно Кеннету. Я взяла верх. Тогда она уехала и нашла работу в какой-то правительственной организации. Она не говорила нам, что это за работа, мы знали только, что ей приходится много путешествовать. Но я теперь все понимаю. В том числе и то, что вы не были по-настоящему женаты.
Официантка дала мне небольшую передышку, когда принесла нашу еду. Затем я спросил:
- Какая разница, в каких отношениях мы состояли, если имеется завещание?
- Завещания порой опротестовывают, мой милый. Как называется эта рыба?
- Махимахи. Что-то местное. Ну как, нравится?
- Фантастика! Господи, да тут же миндаль в соусе. В общем, если мы сочтем необходимым опротестовать завещание Уинни под предлогом того, что оно было составлено под чьим-то нажимом или она была нездорова, то гораздо проще представить дело так, что вы были не мужем и женой, а случайными любовниками. - Она холодно посмотрела на меня и продолжила: - Ну, а кроме того, вы вполне можете быть не тем, кем представляетесь, а стало быть, не исключена возможность, что вы просто убили ее... Вот это я и должна была выяснить, когда сюда приехала.
- А что теперь?
Она медленно улыбнулась.
- Теперь мне придется найти другой подход, милый Мэтт. Потому что, откровенно говоря, познакомившись и поговорив с вами, я не очень верю в то, что вы ее убили. И я также не очень верю в то, что ее завещание можно опротестовать. У меня остается последнее средство. Уповать на ваше милосердие, дорогой кузен, и надеяться, что вы проявите щедрость по отношению ко мне. Точнее, по отношению к нам с Кеннетом.
Возникла небольшая пауза.
- Полмиллиона - большие деньги, - медленно произнес я, не спуская с нее глаз. Эти деньги казались мне какими-то ненастоящими, не теми, какие идут на оплату счетов или покупку кока-колы.
- Я не требую, чтобы вы отреклись от них, - спокойно проговорила Изобел. - Но вы производите впечатление человека, который не помешан на деньгах. У вас явно неплохая зарплата, и живете вы не на широкую ногу. Вы можете проявить великодушие, уступив половину суммы, вы даже не заметите, что именно потеряли. А для меня это означало бы очень многое... - Она опустила глаза, вынула сигарету и еще раз проделала нервные манипуляции с зажигалкой. Она сказала, не поднимая глаз: - Вы говорили, что могли бы как-то меня использовать, Мэтт.
- В постели или вне таковой, - согласился. - Вроде бы что-то такое говорил.
Она сдула дым в сторону пальмы и сказала как ни в чем не бывало:
- Насчет постели никаких проблем. Если в этом дело, то можем сразу поехать в отель. За четверть миллиона я пересплю с самим дьяволом.
- Спасибо, - сказал я. - Я всегда говорю, что мужчине надо дать почувствовать себя мужчиной. На что еще вы готовы за указанную сумму?
- На все, что угодно, - отозвалась она. - Только объясните, что именно надо сделать и как. Я плохо разбираюсь в правилах вашего театра, но я неглупа и легко обучаюсь. - Помолчав, она сказала: - Конечно, я выставляю себя страшно меркантильной особой, но не надо слишком уж сильно тыкать меня носом в грязь, Мэтт. У меня есть маленькая, но гордость.
- Извините, - сказал я вполне искренне. - Надеюсь найти для вас дело, вовсе не связанное с постелью. Как сильно вы готовы рискнуть ради четверти миллиона?
Изобел сказала, что готова пойти на любой риск. Они всегда говорят это - те, в кого ни разу в жизни не стреляли.
Глава 12
Наш друг Фрэнсис, он же Билл Менандер, снова прицепился к моему "спрайту", когда мы вышли из ресторана и, погрузившись в авто, выехали со стоянки. Изобел усмехнулась.
- Что смешного? - спросил я.
- Да ваша машина. Такую секретный агент выберет только в телефильме.
- Может, потому-то я ее и выбрал. Как вы относитесь к дельфинам?
- К кому?
- К дельфинам. Большие морские животные с отменными интеллектуальными способностями. Есть теория, по которой именно дельфины унаследуют нашу цивилизацию, когда человечество уничтожит себя, если, конечно, будет что наследовать. Я узнал в дельфинарии, что неподалеку от Алмазной Головы есть парк, где ученые дельфины показывают разные интересные фокусы.
Я глянул в зеркало. "Дацун" по-прежнему тащился за нами, когда мы выехали на авеню Калакауа. Она была названа в честь одного из их королей, который появился, когда кончились все их Камехамехи. На улице я заметил множество прелестных девушек в муу-муу и молодых людей в военной форме. Один-единственный транспортный корабль придал Вайкики весьма милитаристский облик.
- По ряду причин, в том числе из любви к ихтиологии, я бы хотел поехать именно туда, - сказал я своей спутнице.
- Вообще-то к рыбам и прочим морским животным я не пылаю особенной любовью - когда они не приготовлены поваром. А за нами что, следят?
- Следят, - подтвердил я.
- А вы хотите немного погонять этого человека?
- В общем-то да. Сегодня у него было мало моциону. Не хотелось бы, чтобы он обленился.
- Тогда поедемте смотреть на дельфинов. - Изобел замолчала и сказала совершенно иным тоном: - Мэтт!
- Да?
- Если мы работаем вместе, то... то, может, вы мне хоть что-то объясните. Например, кто такой человек в той машине и кого он представляет?