- Я имею в виду, что вам не помешало бы объясниться, сеньор Солана-Руис, - ответил я. - Я наткнулся на засаду. С трудом отбился от нее. После чего мой друг и коллега, который назначил мне встречу и обещал защиту, прибывает, когда все уже закончилось, и выговаривает, что я слишком сурово обошелся с двумя безобидными несостоявшимися убийцами... Проклятие, Рамон, придержи своего парня! - я опустил руку на револьвер за поясом. - Ладно, пусть идет! Зови сюда крестьян. Вызывай армию и флот. Ну же, действуй, черт тебя подери! Ты задумал эту игру, так доводи ее до конца. Начинаем второй тайм. Давай свисток и выбрасывай мяч. Вот только победителя ты не увидишь. Не доживешь... Проклятие!
Я судорожно втянул воздух. Видимо сказывалась запоздалая реакция. Рамон слегка улыбнулся и повернул голову.
- Амаде, - окликнул он. - Los cervezas. Pronto.
Человек внизу повернулся, подошел к "тойоте", нагнулся внутрь и вновь направился к нам, сжимая в каждой руке по бутылке. Рамон бросил на меня вопросительный взгляд.
- Теперь ему можно подойти?
- Поступай, как знаешь, - ответил я. - Вблизи мне будет еще легче его пристрелить. Хотя ты наверняка подсыпал в пиво яду.
- Ты и в самом деле считаешь, что я пытался заманить тебя в ловушку?
- Брось, - отозвался я. - Не надо со мной играть. Я прекрасно знаю, что ты не колеблясь заманишь меня в ловушку, если тебе это будет на руку. Я и сам поступил бы точно так же. - Не дождавшись ответа, я продолжал: - Укажи мне разумную альтернативу. Ее нет. Кто здесь есть, кроме нас? Никого. Никто из мертвецов никак не напоминает Эрнимана, разве что своим пристрастием к автоматическому оружию. Согласен, он мог прислать их, но откуда ему было знать, куда?! Этот же вопрос совсем недавно задала мне наша знакомая. Я в некотором роде отмахнулся от нее, но вопрос стоящий. Ты единственный знал, что я приеду сюда. Эти парни не следили за мной. Им сказали, где устроить засаду. Они приехали сюда задолго до рассвета и ждали.
Водитель добрался до машины. Это был смуглый коренастый мужчина с короткими ногами, огромными плечами и грудью, напоминающий относительно безволосую гориллу. Меня он окинул далеко не дружелюбным взглядом. После чего протянул пиво Рамону.
- С твоего позволения, - произнес Рамон, принимая бутылку. Поднес ее к губам, сделал глоток и передал мне. - Итак, если пиво отравлено, мы умрем вместе!
- Salud у pesetas, - провозгласил я и пригубил напиток. - Так мне не терпится услышать, на кого же если не на тебя, работали эти автоматчики.
- Возможно, Амадо обнаружил на теле что-либо способное прояснить эту загадку. - Он обратился к смуглому водителю, который достал из кармана и передал ему бумажник. Рамон раскрыл его, взглянул на меня и протянул мне.
- Это поможет, амиго?
Я взял открытый бумажник и посмотрел на удостоверение под прозрачным пластиком. Из него следовало, что владельца данного документа зовут Джон Фердинанд Ортиц, и он является специальным оперативником Бюро Внутренней Безопасности департамента.
- Один из парней Юлера! - Я тихо присвистнул. - Разгуливающий по территории иностранного государства с дружком-убийцей и парой незаконных автоматов. Он что, возомнил себя сотрудником ЦРУ?
- Ты провел сеньора Юлера на границе, помнишь? - отозвался Рамон. - Заставил себя пропустить и выставил полным дураком. Некоторые люди никогда не забывают подобных вещей.
Я вздохнул.
- Одно объяснение принято. Теперь растолкуй, каким образом им удалось попасть в нужное место и в нужное время.
Рамон оглянулся в сторону дюн.
- Думаю, ты и сам знаешь ответ, Мэттью.
- О’Херн? Но откуда ей было знать...
- А ты не рассказывал о назначенной встрече? Даже не намекал?
- Нет... постой-ка. Я как-то упомянул, что должен утром встретиться с тобой на грязной дороге. И, наверное, притормозил, когда вчера проезжал через перекресток, а, возможно, и оглянулся, чтобы убедиться, что это то самое место, и мне не составит труда его отыскать. - Я нахмурился. - Но даже если она собрала все это воедино, то каким образом передала сообщение? Я не терял ее из виду... Хотя, пожалуй, и я, и она пару раз справляли естественные потребности. Она могла что-либо передать или оставить записку там, где ее потом найдут. Но что могло подвинуть ее выдать меня Юлеру, человеку, который убил ее брата?
- Полагаю, об этом, - ответил Рамон, - нам лучше спросить у самой дамы. Но сначала закончим с пивом.
Я сосредоточился на содержимом своей бутылки. Потом задумчиво произнес:
- Есть только одно "но".
- А именно?
- Было бы очень удобно, если бы наша знакомая умерла именно тогда, когда мы договорились все свалить на нее. Ведь мертвую можно обвинить в чем угодно, не так ли?
- Не думаешь же ты, что я...
- Ты или твой Пятница. Вспомни старый ley de fuga и кто его изобрел. Не хотелось бы, чтобы ее пристрелили только потому, что она испугается, бросится бежать или что-то в этом роде. - Я допил пиво и протянул бутылку Амадо, который с отвращением посмотрел на нее и забросил в кусты. Что ж, он у себя дома. Какое мне дело, если ему нравится ходить по битому стеклу. Я произнес:
- Пожалуй, я предпочту позаимствовать твое оружие, Рамон, прежде чем отведу тебя к ней. Естественно, только на время. И оружие сеньора Амадо. И пойдем прямо отсюда, на случай, если у вас в машине припрятана запасная артиллерия. Договорились?
Я стал ждать. Прошло несколько томительных секунд, затем Рамон внезапно улыбнулся:
- Доверчивым тебя не назовешь.
Я покачал головой.
- Я стою перед тобой. Живой. Доверчивым я стану сразу, как только уйду на пенсию.
- Ты никогда не уйдешь на пенсию, друг мой. Слишком тебе нравится играть своей жизнью. Когда-нибудь ты проиграешь, но на пенсию не уйдешь... Держи.
Я взял протянутый мне пистолет, затем протянул руку за другим, с которым неохотно расстался коротконогий богатырь Амадо. В результате, в сочетании с двумя уже имеющимися револьверами, я обвесил себя оружием до такой степени, что от одной нагрузки ноги, наверное, сжались как минимум на дюйм.
- Сюда, господа, - сказал я.
Нужное место оказалось ближе, чем я предполагал. Я опасался, что не узнаю его - поросшие кустарником дюны трудно отличить одну от другой - и тем не менее привел их прямо к знакомой уютной маленькой песчаной площадке, на которой лежал еще один труп. Моя голубая рубашка все еще проглядывала сквозь кусты на вершине холма, но не было заметно никаких признаков жизни. И чего-то не хватало. Вновь исчез автомат мертвеца, хотя на этот раз сам труп остался в том же положении, в каком его настигла моя пуля.
Я посмотрел в сторону укрытия Клариссы и поморщился. "Никакой самодеятельности, каким бы уместным тебе это не показалось", - говорил я ей, но она никогда не была склонна выполнять указания.
- Подождите здесь, - обратился я к Рамону. - Не стоит идти туда целой толпой. Кажется, наша знакомая обзавелась автоматом. Сегодня она впервые в жизни побывала под огнем. И возможно у нее немного сдали нервы.
- Или немного нечиста совесть, - бросил Рамон.
- Я уже знаком с твоей гипотезой, - сказал я. - И принимаю ее во внимание... Ладно, к делу. - Я шагнул вперед и прокричал: Кларисса! Эй, миссис О’Херн. Это я, Мэтт. Я иду к тебе, смотри, не делай глупостей.
Ничто не пошевелилось, никто не ответил. Находясь все еще более-менее за пределами опасной зоны, я тщательно продумал предстоящий маршрут, мимо мертвеца и небольшого углубления, намеченного им в качестве укрытия, до которого он так и не добрался, а оттуда - к подножию дюны Клариссы, где надеялся спрятаться за песчаным гребнем. Когда собираешься приблизиться к испуганной или, если верить Рамону, виновной девушке, у которой в руках автомат, спешить не стоит. То, что она не ответила на мой зов, тоже не сулило ничего хорошего.
Я двинулся вперед.
- Эй, миссис О, - прокричал я. - Все в порядке. Успокойся, война закончилась...
Я увидел, как вверху что-то зашевелилось и облегченно вздохнул. Она начала подниматься из своей норы. Встала. В руках у нее...
Я рванулся вперед и бросился на землю рядом с трупом в то самое мгновение, когда автомат в ее руках зловеще загрохотал. Не имея опыта обращения с оружием, она с трудом удерживала его и пули разлетались повсюду. Одна из них ударила в прикрывающее меня тело, я почувствовал, как оно вздрогнуло. Казалось, очередь не прекратится никогда, со всех сторон то и дело в воздух поднимались тучки песка, но тут магазин закончился. Огонь прекратился и воцарилась звенящая тишина. До меня донесся странный, отдаленный сдавленный звук. Девушка на холме рыдала. Я осторожно приподнял голову.
- Нет! - всхлипывала она. - Ох, нет, нет, нет, пожалуйста, нет, я не хочу умирать! Пожалуйста, не надо...
Она отбросила в сторону пустое оружие, повернулась и побежала. Я поднялся на ноги и бросился вдогонку настолько быстро, насколько позволял песок - налево вокруг дюны. Прежде всего я испугался, что она заметила, куда упал второй автомат и побежала за ним. Однако, когда я наконец увидел ее, она направлялась в другую сторону, прочь от океана, падая и скользя по склону. Потом добралась до земли и припустила, как олень. Я слышал, как она истерически всхлипывает на бегу, но это не слишком замедляло ее передвижение. Мои же карманы оттягивало чужое оружие, что отнюдь не прибавляло мне скорости. Наконец она испуганно оглянулась через плечо, оступилась и растянулась на земле. Я бросился на нее и прижал к грунту.
- Нет, - бормотала она, - нет, нет, нет, не убивайте меня...
- Успокойтесь, миссис О, - проговорил я. - Никто не собирается вас убивать. Теперь встаньте, высморкайтесь и приведите себя в порядок. Выглядите вы ужасно.
- Мэтт? Но я думала... О Господи!
- Давай, поднимайся. - Я нагнулся и помог ей встать. - Что на тебя нашло?
- А ты как думал? - Угрюмо промолвила она, не глядя на меня. - Ты... ты знаешь, что началось после того, как ты оставил меня там?
- Я предупреждал, что возможно начнется перестрелка.
- Перестрелка! Да тут разыгралась настоящая битва. Когда начали стрелять из автомата и вокруг меня со свистом посыпались пули, я уж думала... Я перепугалась до тошноты! Потом стреляли опять, а спустя долгое, долгое время вдали раздалось еще несколько выстрелов. Я поняла, что они убили тебя и теперь придут за мной. Поэтому я сбежала вниз, подобрала автомат и ждала... ждала... Я стреляла в тебя? Почему ты не окликнул меня и не сказал, что это ты? Я не узнала... Я не знала, что это ты...
- Я звал, - ответил я. Кларисса встряхнула головой.
- Я ничего не слышала. Ничего, кроме стука собственного сердца... А потом я увидела, что они приближаются, их было трое и один вышел вперед, чтобы меня убить...
- Понятно.
Внезапно она чисто по-женски принялась приводить в порядок свои растрепанные волосы и измятую одежду. Потом, не глядя на меня, произнесла:
- Ладно, давай, не стесняйся, скажи мне это! Джек всегда это говорил. Когда я боялась сесть на лошадь или спуститься на лыжах с крутого склона, он говорил, что хуже труса может быть... только большой трус.
- Бедный брат Джек, - промолвил я. - Да уж, повезло тебе в жизни с мужчинами. А вот и еще один, некий симпатичный латиноамериканец. Боюсь, миссис О, что он намерен вас арестовать.
- Арестовать меня! - прошептала она. - Но почему?
- У него имеются некоторые странные предположения на ваш счет, и боюсь, он счел, что недавняя стрельба их подтверждает. И я далеко не уверен, что он не прав. К тому же он обладает здесь властью, которой я не имею. Так что нам, похоже, придется ему подчиниться.
Глава 16
Мне удалось спустить вездеход вниз по песчаному склону и при этом не перевернуться, несмотря на несколько тревожных моментов. Я пообещал себе, как только выдастся свободное время, найти в пустыне укромный уголок и как следует попрактиковаться, как обращаться с этой огромной машиной.
"Тойота" поджидала меня на тропе у центральной части лагуны. Рядом с машиной стоял Рамон с переброшенным через плечо зачехленным ружьем и парой коробок с патронами в руке. Речь шла еще о рыбацких снастях, но таковых не наблюдалось, а напоминать я не стал. Рамон шагнул вперед, осторожно положил ружье на заднее сидение и уселся рядом со мной.
- Минутку, - сказал я.
Я подобрал сумочку, которую Кларисса оставила на сидении, и отдал ей. Для чего пришлось протянуть руку в окно и вложить сумочку ей прямо в руки. Она упорно не желала замечать моего присутствия. Кто-то отыскал и вернул ей шляпку, и она натянула ее так низко, что лица почти не было видно. Хотя, возможно, мне и ни к чему было его видеть. Умение читать мысли и разгадывать сущность человека не относится к числу моих сильных сторон.
Амадо двинулся на "тойоте" прочь. Это был неуклюжий, исцарапанный автомобиль, совершенно не похожий на мою сверкающую новую игрушку с твидовой обшивкой салона. Тем не менее, вне зависимости от внешнего вида, мой большой "шевроле" полностью справился со своей задачей. Жаловаться не приходилось. Я подошел к переднему буферу и осмотрел повреждения, но они ограничивались лишь несколькими царапинами на хромированной поверхности. Я вернулся и вновь занял место рядом с Рамоном, глядя, как "тойота" постепенно исчезает из виду.
- Ты уверен, что он управится с ней в одиночку? - поинтересовался я. - Это большая, сильная девочка.
- Амадо о ней позаботится.
- Именно этого я и боюсь.
Рамон посмотрел на меня.
- Не беспокойся, ей не причинят вреда. Это я тебе обещаю. При наших сегодняшних политических трудностях мы не можем позволить себе обидеть богатую и влиятельную сеньору О’Херн из могучих Estados Unidos. Собственно говоря, я даже хотел тебя поблагодарить за то, что ты отнял у нас оружие. В противном случае, мы несомненно пристрелили бы ее, когда она открыла огонь. Что привело бы к весьма щекотливым международным осложнениям. Прими мою благодарность за то, что их удалось избежать.
- Тем не менее, твоей благодарности недостаточно, чтобы порассказать мне о той небольшой революции местного значения, которую вы здесь ожидаете, - заметил я.
Последовала короткая пауза, после чего Рамон рассмеялся.
- Кому, как не тебе, знать, что такое секретность, амиго. Это дама тебе поведала? Стало быть, муж ей доверяет. Весьма любопытно.
Я повел фургон по едва заметной тропе.
- Совсем не обязательно. Сама она утверждает, что подслушала кое-какие важные беседы.
- Да. И еще она утверждает, что не узнала тебя на расстоянии семьдесят пять метров. Но уж убить-то тебя она точно пыталась, чтобы она не утверждала.
- Возможно, - сказал я, - тем не менее, мне известен случай, когда неопытный агент, перепугавшись, пристрелил по ошибке двоих своих коллег, приняв их за нападающих на него вражеских агентов. Это произошло в точности как сейчас, при ярком дневном свете. Да что там говорить. Дикий Билл Хикок, которого никак не назовешь сосунком, в критический момент убил своего помощника, когда тот бежал по аллее специально, чтобы предотвратить покушение на его жизнь. Когда дело доходит до оружия, реакцию человека предугадать невозможно.
Рамон опять рассмеялся.
- А не вызваны ли твои галантные попытки оправдать сеньору тем, что она успела одарить тебя своей благосклонностью, амиго? Ты же сам признавал, что не понимаешь, что заставило ее следовать за тобой от самого Санта-Фе. Теперь эта загадка проясняется, не так ли?
Я не ответил. Становилось все жарче, и я щелкнул выключателем кондиционера. Одолев первый подъем, мы увидели в четверти мили впереди "тойоту", тяжело подпрыгивающую на жестких рессорах. Амадо двигался на приличной скорости. Перед глазами у меня возник образ сидящей рядом с ним большой девушки с удивительно милым лицом, в дорогом перепачканном костюме, которая с каменным выражением игнорирует сумасшедшую тряску.
- Нет, нет, - продолжал Рамон. - Не обманывай себя. Это хладнокровная, умная и опасная женщина. Мы задержим ее до окончания этого дела, но потом, боюсь, ее придется отпустить. К сожалению, судебная процедура не имеет смысла. Пришлось бы слишком многое сделать достоянием гласности. К тому же ей так и не удалось убить тебя на территории Мексики.
- Мне очень жаль, - отозвался я.
- Многие люди пожалеют, когда узнают об этом, - заметил Рамон. - В том числе ваш сеньор Юлер.
- Я все еще не понимаю этого человека. К сожалению, мне не удалось как следует разглядеть автоматы, но вид у них знакомый. Неужто он и в самом деле снабдил пару своих молодчиков оружием, принадлежащим правительству Соединенных Штатов?
- Нет, не настолько он глуп, - ответил Рамон. - Это были автоматы типа РАМ-1. Весьма напоминают вашу полуавтоматическую винтовку М3 сорок пятого калибра, но имеют калибр девять миллиметров и изготавливаются в Аргентине. На случай, если тебя это интересует, второй покойник числился старшим специальным оперативником этого самого бюро и звали его Эрнест Диксон. Фамилия типично англосакская, хотя человека с его внешностью не отличишь от мексиканца.
- Представь себе, что в штате Нью-Мексико фамилию Диксон зачастую носят американцы испанского происхождения. Я знавал там кое-кого из Диксонов, которые почти не говорили по-английски. Что ж, во всяком случае, никто не усомнится в том, что Эндрю всем представляет равные возможности. - Я поморщился. - Вне зависимости от расовой и половой принадлежности. И все-таки, мне не ясно, что могло побудить состоятельную миссис Оскар О’Херн связаться с человеком, который убил ее брата. Ладно, оставим это. Если не возражаешь, остановимся, и я опробую ружье. Не подумай, что я не доверяю твоим оружейникам, Рамон, просто предпочитаю сам пристреливать оружие. А ты тем временем можешь посвятить меня в остальные пункты нашей повестки дня...
Рамон выполнил мое пожелание и пополудни я зарегистрировался в отеле "Серенидад", неподалеку от устья окаймленной пальмами реки Санта-Розалия, на периферии живописного городка Муледжо. Отель окружал пышный оазис тропических джунглей - зрелище довольно необычное после нескончаемого пустынного ландшафта Баха. Мы пересекли полуостров с запада на восток, от Тихого океана к Калифорнийскому заливу и почти всю дорогу за нами следовал некий осторожный тип в небольшом обшарпанном пикапе, который ни разу не подъехал достаточно близко, чтобы я смог рассмотреть номер.
Впервые "хвост" появился, когда мы с Рамоном остановились позавтракать, уплатить по счету и переодеть меня в целую рубашку в гостинице "Эль Президенте", где мы с Клариссой провели ночь. Во время стошестидесятимильного переезда я замечал его в зеркале достаточно часто, чтобы убедиться, что его присутствие не случайно. Я не счел нужным делиться своими наблюдениями с Рамоном, потому как ничуть не сомневался, что мой преданный друг и надежный союзник прекрасно знает о ведущейся слежке, поскольку сам ее и организовал. Предположительно речь шла о небольшой подстраховке на случай, если я окажусь слишком несговорчивым вблизи от критической зоны. Обсуждать ее не имело смысла. Тем не менее, меня начало преследовать смутное ощущение клаустрофобии. Кольцо сжималось.