Это третья книга из трилогии "Операция "Золотой Будда"", которая вышла в начале 2012 года.
Содержание:
-
Часть пятая. Филадельфия 1
-
Часть шестая. В джунглях Лусона 23
-
Часть седьмая. Сантии 46
Олег Владимирович Уланов
Операция "Золотой Будда" книга третья
(Золотой Будда - 3)
Часть пятая. Филадельфия
Глава первая
В отличие от России в США главным новогодним праздником был не сам Новый год, а Рождество. Праздновалось оно по юлианскому календарю 25 декабря.
В канун этого события американцы, как одержимые, начинали к нему готовиться. Огромные очереди в супермаркетах, пестрящих рождественскими скидками, были визитной карточкой этих суетливых дней.
Перемещаясь по громадному супермаркету с массивной металлической тележкой, Умелов с интересом наблюдал за посетителями, заваливающими такие же тележки грудами бесполезного красочного рождественского барахла.
Мэри тоже что-то выбирала. Она на какое-то время отходила от Олега, чтобы принести и положить в "телегу" очередную вещь или красочно упакованную еду.
- Все, пожалуй, - придирчиво осмотрев свои покупки, вздохнула она. - Ты иди занимай очередь в кассы, а я пока вернусь в отдел кулинарии. Там для нас мясо для стейка должны были отложить.
Олег развернул свое транспортное средство и двинул его в сторону касс. Их здесь было не менее сотни, но, несмотря на это, у каждой был свой длинный хвост людской очереди.
Ловко маневрируя между торговыми стеллажами, Умелов безошибочно определил, что меньше всего покупателей было у касс рядом с входом в торговый зал.
Вычислив, как ему показалось, наименьшую очередь, Олег пристроился позади полной темнокожей американки. Хотя слово "полная" не совсем точно описывало ее внешний вид. Это была дама неимоверных размеров. И если бы она попыталась сомкнуть руки на своем животе, это у нее вряд ли получилось бы.
Встав в очередь, Олег повернулся в торговый зал, пытаясь отыскать взглядом Мэри.
Толстая афроамериканка зло посмотрела на Умелова.
- Do not come to me! This is my personal space!
Олег машинально отдернул свою тележку, стоявшую рядом с женщиной.
- Excuse me, - виновато улыбнулся он в ответ, не понимая при чем здесь "космос".
Фыркнув себе что-то под нос, женщина брезгливо отвернулась.
"На себя посмотри, корова!" - подумал Умелов.
Он снова начал искать взглядом Мэри. Ее нигде не было видно. Сзади к Умелову подошла пожилая худая женщина и, встав на почтительное расстояние в длинную очередь, улыбнулась Олегу дежурной американской улыбкой.
Умелов натянуто улыбнулся в ответ.
Заметив краем глаза, что очередь в который раз пришла в движение, он тоже толкнул тележку, продвигая ее ближе к кассе. По какой-то причине толстая афроамериканка не стала проходить вперед вместе со всеми, и покатившаяся тележка Умелова остановилась в считанных миллиметрах от необъятной задницы темнокожей скандалистки. Хотя касания не было (по крайней мере так показалось Олегу), афроамериканка повернулась к Умелову и, округлив свои карие, навыкате глаза, закричала:
- You break my personal space! I shall bring an action against you!
Умелов опешил от такого поворота событий. Он оглянулся назад, ища поддержки у пожилой дамы, но та, продолжая фальшиво улыбаться, демонстративно отодвинулась подальше от предполагаемой зоны конфликта.
Тем временем афроамериканка продолжала кричать, указывая подошедшим служащим супермаркета на тележку Умелова.
"Была бы ты в России, я б тебе ответил! Свиноматка ходячая", - выходя из себя, подумал Олег.
Если бы не вмешательство Мэри, которая появилась как нельзя кстати, Умелов запросто мог бы познакомиться с правосудием по-американски.
Олег немного успокоился, только когда они сели в автомобиль, располагавшийся на третьем уровне подземной автопарковки.
- Неужели она действительно могла подать на меня в суд?
- Как бы странно это для тебя ни прозвучало, - улыбнулась Мэри, - но она действительно могла это сделать. И более того, выиграла бы это дело.
Она включила зажигание и, пристегнувшись, стала выруливать с парковочного места.
- Но ведь я ее даже не задел!
- Это не имеет значения. Ты вторгся в ее личное пространство.
- Интересно получается. А кто определяет это самое пространство? - начал заводиться Олег.
- Только сам индивидуум, - спокойно ответила Мэри.
- То есть если бы я зашел в переполненный лифт и оказался вплотную с этой… - запнулся Умелов, чуть не сказав "толстой негритянкой", - афроамериканкой, то я бы не нарушил ее личное пространство? Я правильно понимаю?
- Абсолютно точно.
- Тогда я не могу понять логики вынесения американскими судами тех или иных решений. Ведь одно и то же действие в одном случае будет являться нарушением, а в другом случае - нет.
- Такова американская действительность, - кивнула Мэри. - Здесь можно с легкостью быть ограбленной и изнасилованной в каком-нибудь неблагополучном районе вроде Гарлема в Нью-Йорке. И в то же время попасть в ситуацию, которая только что произошла с тобой.
Олег вдруг в голос рассмеялся.
- Ты что? - удивилась Мэри.
- Я просто подумал: раз мы с тобой официально не женаты, то я по нескольку раз за день нарушаю твое личное пространство. Я уж не говорю про ночь… Значит, юридически у тебя тоже есть право обратиться в суд?
Бросив быстрый взгляд на Олега, Мэри хитро улыбнулась:
- Да, милый.
- Так-так! - посмотрел на нее Умелов.
Мэри ничего не ответила, решив больше не поддерживать этот разговор. Она внимательно посмотрела на Олега и более серьезным тоном произнесла:
- Олег, сегодня из Нью-Йорка возвращается мой отец. До его приезда ты должен разместиться в гостевой комнате. Он, естественно, знает, что я хочу выйти за тебя замуж, но показывать ему, что мы живем как супруги, совсем необязательно.
Умелов посмотрел на Мэри. Она сосредоточенно вела машину по прямой, как струна, улице Филадельфии.
- Хорошо. Что еще мне следует знать перед знакомством с твоим отцом?
- Он очень любит говорить про Россию и политику. Но поскольку все знания о своей исторической родине он получил от своих родителей, а политические новости он черпает из деловой американской прессы, то его представления о сегодняшней России, мягко говоря, своеобразны. Поэтому будь снисходителен к тем рассуждениям, которые он обязательно будет высказывать. И если он вдруг спросит, как ты относишься к коммунистам, то, пожалуйста, скажи ему, что отрицательно.
- А к комсомольцам?
- Что "к комсомольцам"? - не поняла Мэри.
- Ну, если он вдруг спросит меня: как я отношусь к комсомольцам? - Олег, прищурившись, посмотрел на Мэри.
- Не спросит, - ответила она, почувствовав, что в этом вопросе есть какой-то подвох.
- О чем он еще любит говорить? - как ни в чем не бывало продолжил Умелов.
- Поскольку он не бизнесмен, а ученый, то все вопросы, касающиеся индексов, процентов и прочей экономической тематики, ему не интересны. А вот мировая политика его может заинтересовать.
- Обязательно учту, - кивнул Умелов.
Мэри удовлетворенно кивнула, продолжая внимательно следить за дорогой.
* * *
Когда отец Мэри появился на пороге своего дома, к его встрече все было уже готово. Вещи Олега лежали в гостевой комнате, а сам он сидел в гостиной, наблюдая за прямой трансляцией матча по американскому футболу. Из кухни доносился запах жареного стейка. Там Мэри колдовала, готовя праздничный ужин на три персоны. Услышав, как щелкнул замок входной двери, Олег поднялся с дивана.
На пороге появился высокий пожилой мужчина в сером утепленном плаще. В правой руке он держал большую дорожную сумку. Усы и борода делали его похожим на какого-то генерала царской армии.
Хозяин дома взглянул на Умелова, поставил на низкую тумбочку свою дорожную сумку и решительно двинулся к нему.
- Добрый вечер, - практически без акцента произнес он.
- Добрый вечер, - скованно ответил Умелов.
- Позвольте представиться, Корн Иван Андреевич, отец Марии.
С этими словами родитель сделал легкий дворянский поклон.
- Умелов Олег Викторович, журналист из России.
Олег не решился произнести фразу: "жених вашей дочери".
- Папка, родной мой! - раздался из кухни радостный голос Мэри.
Через секунду она возникла в гостиной и, кинув фартук на спинку стула, бросилась в объятия своего отца. Тот, не снимая плаща, прижал к себе дочь и долго раскачивал ее из стороны в сторону. Наконец, она повернулась в сторону Умелова.
- Папка, знакомься - это Олег. Я тебе о нем говорила.
- Мы уже познакомились, - улыбнулся Иван Андреевич.
Олег тоже кивнул в знак согласия.
Поняв, что контакт уже произошел, Мэри вдруг засуетилась и направилась на кухню.
- У меня там стейк на плите, - бросила она мужчинам на ходу, - вы тут пока пообщайтесь.
Иван Андреевич не спеша снял плащ, повесил его в шкаф и вернулся к Олегу.
- Надеюсь, вы хорошо разместились? - вежливо поинтересовался он у Умелова.
- Да, Мария любезно предоставила мне гостевую комнату.
- Вот и хорошо. Позвольте полюбопытствовать: вы надолго прибыли в Штаты?
Иван Андреевич постарался сделать заинтересованное выражение лица.
"Неужели Мария не сказала ему про свадьбу?" - мелькнуло в голове у Олега.
- Вообще-то меня сюда привело журналистское расследование. Я думаю, время покажет, как оно будет дальше продвигаться.
Отец Мэри понимающе кивнул головой:
- Если не секрет, в чем оно заключается?
- Я расследую факты, относящиеся к тайнам Второй мировой войны. Особенно это касается тайн нашего восточного соседа - Японии.
Иван Андреевич внимательно посмотрел на Умелова.
- Понимаю. Сейчас у России с Японией есть взаимные претензии по территориальным вопросам. Наверное, эта тема интересна в вашей стране?
- Я бы так не сказал. Сейчас политики в России больше озабочены внутренними проблемами, чем внешними. У нас через полгода выборы президента.
Иван Андреевич кивнул.
- Правильно ли я понимаю, что расследование, которое вы сейчас ведете, косвенно касается и нашей семьи?
От столь неожиданного вопроса Олег невольно напрягся:
- Иван Андреевич, я не совсем понимаю, что вы имеете в виду?
- Как что? Истории России и Японии тесно переплетены в нашей семье. Я сам - потомственный русский дворянин. А покойная мать Марии, то есть моя жена, была наполовину японкой. Так что моя дочь на три четверти - русская, а на четверть - японка. Разве она вам об этом ничего не говорила?
Умелов в недоумении отрицательно покачал головой.
- Нет. Когда мы были в Японии месяц назад, она даже словом об этом не обмолвилась. А у вас там есть родственники?
- К сожалению, родственников в Японии у нас нет. Ее бабушка японка, которая родилась в Токио, была абсолютной сиротой. Все ее родные братья погибли во время Второй мировой войны. А в сорок пятом году от бомбежек американской авиации погибли ее родители. И сейчас единственной родственницей Марии по этой линии можно считать родную сестру моей жены мисс Джессику Паркер.
Умелов понимающе кивнул.
В комнату вошла разгоряченная Мэри.
- Ужин готов. Мойте руки, я буду накрывать на стол.
* * *
После ужина беседа пошла значительно оживленнее. Ивана Андреевича искренне интересовали события, которые происходили сейчас внутри и вокруг России. К тому же Умелов как журналист владел по этому поводу достаточной информацией и умел интересно ее донести.
Старику Корну новый взгляд на Россию и комментарии Умелова были чрезвычайно интересны. Ведь западная пресса, несмотря на свою декламируемую свободу и независимость, явно грешила штампами и однобокостью в освещении жизни россиян.
- Скажите, Олег, вы действительно считаете, что нынешнее руководство России способно удержать власть и вновь победить на выборах президента?
- Хотите откровенно?
- Да!
Будущий тесть с интересом посмотрел на будущего зятя, предвкушая смелое толкование этого вопроса.
- Если вы думаете, что с приходом коммунистов изменится внешняя политика, то я хочу вас разочаровать. При смене власти могут поменяться только конкретные представители элиты, стоящие у рычагов распределения. Не более того. Любой политик, получивший законную власть в России, если, конечно, он реальный политик, а не марионетка в руках иностранных хозяев, будет стараться сохранить, тот вектор развития, который был заложен еще несколько столетий назад. То есть имперский. И какая бы идеология ни являлась доминирующей на время его руководства страной, ничего это, по большому счету, не изменит. Потому что это отразится в первую очередь на социальной, то есть внутренней, политике России. А внешняя политика всегда будет строиться на одном и том же постулате: "Мы - великая многонациональная страна с многовековой историей, то бишь империя". И фундаментом для этого вектора развития является наша огромная территория, которая служит для нас и политическим, и экономическим ресурсом. Вспомните историю: до большевиков царская Россия для многих в мире казалась империей зла. И с приходом к власти коммунистов многие за рубежом наивно полагали, что крах имперских основ просто неизбежен. Но прошло время, и на месте Российской империи появился СССР, который стал в глазах других стран еще большим злом. Сейчас Россия слаба и экономически, и политически, но фундамент ее имперской сущности никуда не исчез. Вот поэтому я и утверждаю, что при любых итогах выборов президента мир получит в будущем ту же внешнюю российскую политику, какая была ранее.
- Интересная позиция, - с неподдельным интересом в глазах кивнул Корн. - Я бы даже сказал: крайне интересная. Скажите, Олег, а вы сами до этого додумались или в России есть политики, которые тоже стоят на подобных политических позициях?
- То, что я вам сейчас сказал, это мое сугубо личное мнение. Возможно, что оно ошибочно. Но это мое мнение и я им дорожу.
Иван Андреевич посмотрел на свою дочь и неожиданно воскликнул:
- Машенька, я очень рад, что твой выбор пал на такого интересного молодого человека, как Олег! У него есть внутренний стержень. Я думаю, что такой человек не подведет в жизни.
Повернувшись к Умелову, он продолжил:
- Молодой человек, вы не хотите мне как родителю этой прекрасной девушки что-то сказать?
Олег немного опешил от такого резкого разворота в беседе, но, справившись с волнением, все же произнес:
- Иван Андреевич, я люблю вашу дочь. Прошу вас отдать мне ее в жены.
- Слава Богу! А я уж начал думать, что вы так и не решитесь сказать о главном.
Довольный отец разгладил пальцами свои усы, встал из-за стола и подошел сзади к сидящим рядом Мэри и Олегу. Чуть наклонившись, он положил им на плечи свои руки.
- Дети. Я даю вам свое отцовское благословление. Надеюсь, что вы осознанно, на всю свою жизнь делаете свой выбор.
Мэри повернулась к отцу. В ее глазах блестели слезы. Это были слезы радости и счастья.