* * *
Человек не стал надевать на голову шляпу.
Подошла его очередь, он склонился перед окошком и сказал:
- Мне бы, девушка, талончик на разговор. Село Крутиха, пять минут.
Дынец снова вздрогнул. Он и голос узнал, его, Крафта, голос! Да что там голос, когда явственно рассмотрел шрам на коротко остриженном затылке. Затылок этот навсегда врезался в его память, снился ему в ночных кошмарах…
И когда Крафт, а в том, что это был именно он, Дынец не сомневался, отошел от окошка, дважды перед этим повернувшись к нему лицом, Семен Гаврилович в полном смятении вышел из зала.
Тут он снова заметил Крафта у входной двери и принял решение.
Через несколько часов Дынец рассказывал Корде и Леденеву историю неудавшейся вербовки, о неожиданной встрече с Крафтом, которого он считал погибшим, здесь, в Трубеже, и о том, как он, Семен Гаврилович Дынец, на свой страх и риск сумел установить, под какой личиной скрывается сейчас этот живучий знаток английского, немецкого и русского языков.
- Вы, действительно, рисковали, Семен Гаврилович, - оказал Леденев, - ведь он мог тоже узнать вас, этот Крафт. Впрочем, не исключено, что вы обознались.
- Нет, нет, - с жаром заговорил Дынец, - я не обознался! И, смею вас уверить, он не узнал меня и не заметил, как я проводил его до самого дома. А имя то, которое он носит сейчас, узнал случайно…
- В любом случае вы поступили мужественно, Семен Гаврилович, - сказал начальник горотдела. - Конечно, вам следовало рассказать о попытке завербовать вас иностранной разведкой еще тогда, когда вы сумели добраться до советской комендатуры, но я хорошо понимаю, почему вы этого не сделали.
- Ведь я не хотел его убивать, только оглушить, - тихо произнес Дынец. - А потом машина упала в пропасть. А теперь, когда я увидел Крафта живым и здоровым, то сразу и не понял: радоваться мне или огорчаться.
Он слабо улыбнулся.
- Радоваться, дорогой Семен Гаврилович, конечно, радоваться, - воскликнул Юрий Алексеевич. - Вы оказали нам неоценимую услугу! Но давайте условимся. Больше никаких самостоятельных действий не предпринимайте.
- А если я встречусь с ним на улице?
- Знать его не знаете. Только и всего. И потом - вероятность вашей встречи уменьшается теперь с каждым часом. Вы понимаете?
- Понимаю.
- Идите домой, отдыхайте, спокойно работайте, понятное дело, никому ни слова, ни полслова. Позднее мы вас пригласим сами. На всякий случай запомните вот этот телефон. И еще раз большое спасибо!
Когда Семен Гаврилович ушел, Леденев торжествующе глянул на Алексея Николаевича.
- Ладно, ладно, - проворчал Корда. - Вижу, как переполнены радостью, товарищ Леденев. Что ж, вполне законно радуешься, Юра. Это ж надо случиться такому совпадению! Как ты сумел так неожиданно попасть в точку? И не имея никаких оснований для подозрения… Что это: интуиция или опыт?
- Не знаю, Алеша, - ответил Леденев. - Только давно мне не было так хорошо.
- Еще бы, - отозвался начальник горотдела. - Этот Семен Гаврилович - ну, просто подарочек к юбилею.
- Погоди, - остановил Корду Юрий Алексеевич, - погоди. Может, ошибся я, и разыскиваемый нами "Икс" вовсе другой человек.
- А это мы скоро узнаем. Хотя чего там ждать? Тебе известно, куда собирался звонить этот Крафт?
Красные флажки для волка
Ему было страшно.
Теперь он боялся вдвойне. Если раньше, до телефонного разговора с этим, судя по тону, властным и, наверно, не знающим жалости человеком, он страшился возможного разоблачения и последующего наказания, то теперь ему приходилось и от "них" ждать расправы. Конечно, если он принесет те документы, то его оставят в покое. Но где он их возьмет, если все, что довелось ему тогда взять в лаборатории АЦ, передано было Марине Бойко.
Смерть режиссера на пляже вызвала у Умника противоречивые чувства. Он сделал свое дело и ждал, когда Бойко передаст ему условленную сумму. Но Марина неожиданно выбыла из игры. Это могло означать и несчастный случай, и ее устранение. В первом варианте возникало два момента. Бойко успела передать материалы шефу или не успела этого сделать. Тогда секретные документы могут обнаружить при осмотре квартиры, поднимется шум, начнут расследование, захомутают и его, чего доброго.
И Умник решился, изменив внешность, пробраться в квартиру режиссера, чтобы обыскать ее, утвердиться в своих подозрениях или сбросить их со счета.
Спугнутый мужчиной, он больше не рискнул повторить попытки, и с трепещущим от страха нутром ждал, как развернутся события.
К его радости, шума никто поднимать не собирался. Смерть Марины Бойко прошла как несчастный случай, все было тихо и спокойно.
Значит, решил Умник, обошлось. Товар находится у покупателя. Теперь надо ждать за него выручку, фирма эта надежная, эти обманывать на гонораре не станут.
Правда, мучила его мысль, что Марину Бойко убили, убрали нежелательного свидетеля в целях сокрытия следов. Но Умник гнал от себя эту мысль, ведь ясно же было объявлено: несчастный случай. А если и действительно убрали, так к нему подобные методы отношения не имеют. Марина ведь знала шефа и тех, кто стоит за ним. А он, Умник, был завербован ею и знал только ее одну. Теперь Марины нет, связь оборвалась, а как передать ему деньги, "они" уж сумеют придумать.
Неожиданный звонок и произнесенный вслед за ним пароль напугали и обрадовали Умника. Собственно, тут больше было радости, но длилась она недолго. Как только шеф сказал, что он ждет "то самое", душа Умника ушла в пятки. Выходило, что материалов у "них" нет, Бойко ничего "им" не передала. Но где же они? Хранятся в тайнике, о котором знала лишь Марина? А что если они попали в руки чекистов? И вся эта тишина вокруг истории с Бойко только хитрый маневр? Во всяком случае шефу о переданных им, Умником, документах ничего неизвестно, и он требует сейчас их для себя.
Как быть?
Передать ему нечего. Это факт номер один. Его самого вряд ли засекли, даже если и обнаружили секретные материалы в квартире режиссера Бойко. Чекисты, вполне вероятно, не знают о его роли в этой истории. Но шеф-то знает!
Итак, из двух зол надо выбирать меньшее. Сейчас опасен шеф. Умник не знает его, он знает Умника. Шефа необходимо переиграть. Но исчезнуть придется не только для него. Он исчезнет для всего мира, мира, в котором его знают.
Для этого нужны деньги. В двенадцать часов позвонит шеф и скажет цифровой код шкафа в автоматической камере хранения. Вечером он возьмет деньги, а взамен положит кое-что из второстепенных материалов, которые он добыл попутно. Вроде бы он и не знал, что требуют от него.
А потом… Потом пусть ищут его труп в озере Высоцком. Он возьмет свою лодку, переправится на другой берег, а оттуда десяток километров до железнодорожной линии, ведущей в Среднюю Азию. И пусть тогда шеф ищет его! Все знают, какой он заядлый рыбак и охотник, так и порешат, что стал Умник жертвой своей страсти. Почему бы и шефу так не подумать? Словом, всем привет, наше вам с кисточкой, чао-чао, бамбино…
Я еще покажу вам, на что способен, недаром покойница Бойко, царство ей небесное, назвала меня Умником. Интересно, а куда попадают после смерти шпионы?
* * *
- Говоря математическим языком, мы имеем теперь три неизвестных, которые стали известными, - этими словами Алексей Николаевич открыл оперативное совещание. - Обозначим их буквами "Икс", "Игрек", и "Зэт". Тот самый таинственный "Икс", стараниями которого проводилась операция по раскрытию секретных работ лаборатории АЦ, наконец-то обнаружен, и сегодня мы, видимо, его арестуем. В разработке "Икса" главная заслуга принадлежит нашему московскому коллеге Юрию Алексеевичу Леденеву.
- И Владимиру Кирюшину, - подал голос Леденев.
- И ему, - согласился Корда, как-никак, а Володя Кирюшин сотрудник его отдела, зачем же отнекиваться тогда.
- "Игрека" мы возьмем после того, как он выполнит предписание резидента и оставит свои следы на придуманном "Иксом" почтовом ящике. Аппаратура для скрытой съемки подготовлена? - спросил начальник горотдела у заместителя.
- Все в полном порядке, Алексей Иванович.
- Что же касается "Зэта", то на него у Юрия Алексеевича особые указания из Москвы, им будут заниматься московские товарищи, вопрос о нем остается пока открытым.
- Я хочу попросить прокурора, - сказал Леденев, - чтобы резидента до утра вы не брали. Утром в Трубеж вернется "Зэт", возможно резидент захочет с ним встретиться, может быть, передаст какие-то указания, предложит встретиться с кем-то из своих людей, обнаружит дополнительные связи здесь, в Трубеже. Мнение прокурора таково, что стоит повременить с арестом "Икса" до возвращения связника в Трубеж.
- Резонно, - проговорил Корда и черкнул карандашом в листке бумаги, лежащем перед ним. - Согласен с предложением и Юрия Алексеевича, и прокурора. Итак, группу наблюдения и захвата "Игрека" возглавляю я. Не исключено, что после посещения "почтового ящика" он, "Игрек", попытается покинуть город. Упустить его, сами понимаете, никак нельзя. "Икс", возможно, захочет проверить надежность своего агента, за "Иксом" тоже следует смотреть в оба.
- Прошу оставить его за мной, - сказал Юрий Алексеевич. - Я с ним начинал, я и доведу сего гражданина до кондиции.
- Хорошо, Юрий Алексеевич, забирай себе своего крестника. Все, товарищи. Час вам на отдых, обдумывание деталей. Через час сбор у меня, без вызова, коротко обменяемся возникшими соображениями и приступаем к операции. Вопросы есть? Пока нет? Будут - прошу их задать через час. Свободны.
Когда они остались вдвоем, Леденев сказал:
- Вот и расставили красные флажки для волка. Теперь ему не уйти.
- Матерый зверюга, - заметил Алексей Николаевич. - Такие могут самый необычный выкинуть фокус, поверх флажков прыгнет и уйдет. Боюсь, что и у него интуиция, даже если мы и сделали все чисто, а почуять приближающуюся опасность может заранее.
- Не спорю, - сказал Леденев, - потому как и сам его подловил, можно сказать, почти на одном чутье.
- Почти?
Начальник горотдела подозрительно глянул на Юрия Алексеевича.
Леденев рассмеялся.
- Ну, на одном чутье. Тебе все мерещится, будто я что-то знаю такое, что ты упустил. Нет, Алеша, все идет правильно. У тебя прекрасные люди, а сам ты первоклассный шеф, ничего не скажешь, зря меня Бирюков к тебе гонял, сам бы справился.
- Ну не скажи, ты мне здорово помог, Юра.
- Не зря, говоришь, трубежский хлеб ел да пивом запивал? Вот и отлично! Ну, мне пора. Пойду к своему "Иксу". Что-то сейчас подсказывает ему интуиция?
Едва Леденев вышел, Корда пригласил к себе Кирюшина.
- Володя, - сказал он, - у меня к тебе личная просьба.
- Слушаю, Алексей Николаевич.
- Будет у тебя особое поручение. Видишь ли, Юрий Алексеевич - опытнейший работник, умница, аналитик, но в вопросах сыска человек увлекающийся, все норовит сам сделать, своими руками. Я не мог ему отказать в окончательной доводке "Икса", но оберечь его от случайностей в моей власти. Ты понял меня?
- Понял, Алексей Николаевич.
- И еще. Ты английский язык знаешь?
- И немецкий тоже.
- Хорошо. Что означает в переводе с немецкого слово "Крафт"?
- Сила.
- Вот-вот. Фамилии людей еще не означают наличия у них этих качеств, но на сей раз мы имеем тот самый случай.
Еще один кандидат в мертвецы
Скрытые камеры включили, едва "Игрек" появился в зале автоматических камер хранения Трубежского вокзала. Теперь кинопленка фиксировала каждое его движение.
Вошел он скорым, эдаким деловым шагом, торопящийся на поезд пассажир, да и только. Но у нужного ему шкафа нервы "Игрека" вдруг сдали, и он прошел мимо, сделал круг по залу, подставляя себя под объективы в самых различных ракурсах. Затем собрал волю в комок и остановился, наконец, у автоматического шкафа под номером сто двадцать девять.
- Ну и вырядился, - сказал Алексей Николаевич своему заместителю. - Если б не знал точно, не поверил бы, что это он. Ведь мы с ним неплохо знакомы… А тут черт те что. Наряд странный, борода…
- Вы не помните, Алексей Николаевич, словесный портрет того ночного гостя к Марине Бойко, которого спугнули?
- Постойте, - сказал Корда, - так это же вроде он и есть!
- Как будто он, - осторожно отозвался заместитель, - но утверждать со всей уверенностью не берусь.
- Хорошо, что подсказали, - проговорил начальник горотдела, не отрываясь от экрана, по которому они следили за действиями "Игрека" в зале автоматических камер хранения, - спасибо. Мы его снова загримируем, покажем старшему по подъезду и вставим это лыко ему в строку тоже.
Стоя у заветного шкафа, "Игрек" обернулся и увидел, что в зале он совершенно один. Это открытие придало ему силы, и он принялся набирать цифры кода, стараясь делать это побыстрее и исподтишка посматривая вокруг.
- Боится, - сказал Корда. - Понятно, непрофессионал, выдержка не та, не тренирован.
- И трус от природы, - добавил заместитель.
Они сидели перед телевизионным экраном в специальной машине, которая стояла неподалеку от вокзала, и видели каждое движение "Игрека", зафиксированное камерой.
Остальные сотрудники ждали его снаружи. Здесь, на улице, да еще к ночи, техника может подвести, без человека с его пусть и несовершенными глазами (есть ведь камеры, которые "видят" в темноте), без человека в таком тонком деле - увы - не обойтись.
"Игрек" открыл шкаф, вытащил из него портфель, повозился несколько с замками, видимо, не слушались, тряслись руки, вынул из портфеля большую коробку конфет. Наверно, ему хотелось тут же раскрыть ее, но благоразумие запретило это.
С собой у него была легкая полиэтиленовая сумка. "Игрек" достал из нее сверток, подержал в руке, будто раздумывал, колебался, затем решительно сунул в портфель, в сумку положил "конфеты" и вернул портфель на прежнее место, в шкаф под номером сто двадцать девять.
Набор прежних четырех цифр - и вот он исчез уже с экрана.
- Повели, - сказал Корда и щелкнул тумблером, отключая телевизионное наблюдение, - Теперь, важно проследить за ним до такого момента, который позволит нам выявить его дальнейшие намерения. Включайте радиосвязь.
- Алексей Николаевич, - сразу заговорил динамик. - Я - второй. Объект прошел в кассовый зал, стоит перед расписанием дальних поездов. Сейчас перешел к расписанию пригородных. Ведет себя неспокойно.
- Раздумывает: не следит ли за ним резидент, - сказал Корда.
- Продолжайте наблюдение. Всем, всем! Наблюдая за объектом, имейте в виду, что за ним могут следить со стороны. В случае обнаружения этого, немедленно сообщайте мне. Как поняли?
Сотрудники, участвующие в операции, поочередно доложили, что поняли хорошо.
- Объект выходит из зала на привокзальную площадь. За ним следует первый, - проговорил динамик.
- Первому, - сказал начальник горотдела. - Если поедет автобусом, садись с ним. Остальные посты по машинам и следом. Если пойдет пешком, сдайте наблюдение третьему на границе привокзальной площади. Самим же следует выдвинуться впереди предполагаемого маршрута.
"Где-то там сейчас Юра?" - подумал Алексей Николаевич. - "Каково ему наедине с тем зубром… Думаю, что Володя, ежели что, не подведет. Плохо, нет с ними связи".
- Объект садится в автобус, Алексей Николаевич. Я - первый, следую за ним.
- Так, - сказал Корда. - Теперь связи с ним пока не будет. Поехали и мы. Сообщите, чтоб снимали привокзальные посты.