Эльвира Леоновна с недоумением глядела на полковника. Каждое его слово, сказанное мягко, как бы по-дружески, прибавляло ей смелости, уверенности в том, что она поступила правильно, придя сюда. А сколько часов борьбы, сколько бессонных ночей стоил ей этот шаг!.. И Телегин, задавая вопросы, записывая ответы женщины, думал о том, что многих, многих людей вот так же покалечила война. Излюбленный метод иностранных разведок вербовать агентов почти всегда сводится к запугиванию, к нажиму, к угрозам. Ошибется человек, оступится - и хватай его, держи в постоянном страхе, угрожай разоблачением…
- Скажите, Эльвира Леоновна, - произнес он, - вы думаете, этот Валентин еще придет, вернется к вам?
- Думаю, что да. По тому, как он себя вел, я поняла: ему негде жить. А у меня - удобно. К тому же… - Она улыбнулась. - К тому же я держала себя с ним так, чтобы ничем его не напугать.
Глава семнадцатая
СОЗНАТЬСЯ ИЛИ МОЛЧАТЬ?
Занятые розысками вдали от города, Васильев и Кротов еще не вернулись в управление. Допросить задержанного было поручено Коротичу.
- Вам известно, какое наказание вас ожидает? - Этой фразой, сказанной со злостью, старший лейтенант начал допрос.
И первые же слова сразу оттолкнули от него Владимира. Он взглянул на следователя угрюмо.
- Мне неизвестно, за что меня надо наказывать.
- Мы знаем все. Назовите сообщников.
- Каких сообщников?
- Не валяйте дурака. А то… - Коротич сделал вид, что едва сдерживается, чтобы не ударить допрашиваемого. Владимир сжался. - У вас было оружие.
- Ну и что? Было.
Владимиру страстно хотелось жить. Но какой ценой может быть сохранена жизнь? Сознаться?.. Сразу вспомнились слова инструктора: "Сознание равносильно смерти…" Значит, молчать? Да, только молчать! Ведь у него при обыске нашли только пачку денег, пару рубашек, перочинный нож… Да! Пистолет. Можно сказать, что нашел… Молчать, только молчать!..
- Откуда у вас оружие?
- Нашел.
- Нашел! Интересно - где же это?
Владимир молчал.
- Тебе не удастся отмолчаться. Я заставлю тебя говорить! Думаешь, ты у нас первый?
"Неужели Сергей и Николай тоже попались?" - подумал Владимир.
- Ты будешь говорить, в конце концов? - закричал старший лейтенант, багровея и стуча по столу кулаком.
Владимир сжался, ожидая удара. Но в этот миг распахнулась дверь и в кабинет вошел полковник Телегин.
- Товарищ старший лейтенант, - едва сдерживая гнев, сказал он. - Распорядитесь, чтобы арестованного увели.
Владимира увели. И больше он никогда не видел своего первого следователя.
Всю ночь Владимир не мог уснуть. Шаги надзирателя за прочной дверью… Звяканье ключей… Где-то в трубе журчание воды. Эти едва различимые звуки, казалось, били в уши.
"Нет, молчание - это не выход, - думал Владимир. - Следователь прав - не отмолчаться. Но что же делать?.." Под утро пришло решение - запутать следствие, отвечать на все вопросы. Ответы пусть звучат как можно правдоподобнее, но на самом деле будут вымыслом. Все равно это вскроется на суде…
В кабинет следователя Владимир вошел осунувшимся после бессонной ночи. За столом сидел незнакомый человек, светловолосый, с высоким умным лбом и не по-мужски маленькими руками.
- Как вы себя чувствуете? - спросил Кротов.
Голос его звучал мягко, глаза смотрели сочувственно.
- Я не спал всю ночь.
- Значит, у вас было достаточно времени, чтобы подумать, - улыбнулся Кротов.
- Да я и в самом деле думал.
- Ну и что же?
- Я решил говорить правду.
Кротов пристально взглянул на арестованного.
- Правду? Это хорошо. Правдивое признание облегчит вашу участь. - Капитан подвинул к себе бланк протокола допроса, обмакнул перо в чернильницу, посмотрел на его кончик. - Назовите людей, выброшенных вместе с вами на парашютах.
Владимир насторожился. "Значит, все-таки нас заметили. А по рации сообщили, что летчики не обнаружили ничего подозрительного…"
- В своей кабине в самолете я был один.
- О какой кабине вы говорите?
- В самолете было несколько кабин. Брезентом разгорожено.
- А в других кабинах кто-нибудь был?
- Мне это неизвестно… У меня было свое задание.
- Какое?
- Любыми средствами приобрести подлинный советский паспорт. Я это задание выполнил. Купил паспорт у какого-то парня в пивной.
Владимир замолчал и отвернулся к окну. Но, глядя на плывшие по небу облака, он чувствовал на себе внимательный, испытующий взгляд следователя.
Кротов встал, вышел из-за стола, медленно несколько раз прошелся по ковровой дорожке. Ему было ясно, что арестованный не хочет выдавать сообщников. Потребуется еще много усилий, чтобы добиться правды. А время не ждет. Один из шпионов еще не обезврежен. Каждый затянувшийся день розыска может стоить жертв.
Подойдя к двери, Кротов приоткрыл ее и что-то тихо сказал. В кабинет внесли вещи, найденные в лесу: сапоги, котелок, десантные сумки. Владимир оторопел.
- Вы обещали говорить правду, - сказал Кротов.
Арестованный смутился и опустил голову.
Кротов знал, что сейчас в душе этого темноволосого скуластого парня происходит перелом. Сапоги, сумки - все это уличало его во лжи. И, чтобы дать ему понять, что лживые ответы его же самого завели в тупик, капитан открыл ящик стола, достал конверт, вытащил из него фотографию отравившегося в лесу человека и подал ее Владимиру.
- А этот был с вами?
С карточки, словно привидение, глядел на него Николай. Все закружилось перед глазами. В ушах зазвенело. И ему показалось, будто сквозь этот звон зловещим гулом вплывает голос инструктора Джона: "Сознание на допросе не избавит от мученической смерти…" Постепенно этот гул утих. Стены перед глазами перестали кружиться. Да, скрываться больше невозможно. Он уличен, прижат…
- Да, - тихо ответил Владимир. - Он тоже был сброшен на парашюте вместе со мной. Это Николай.
Каждый день Владимира водили на допрос. Медленно, робко, словно он шел по зыбкой трясине, Владимир подходил к раскаянию. В его ответах следователю с каждым днем было все больше правды.
Кротов был терпелив. Он пользовался любым случаем, чтобы уверить молодого человека, что для него еще не все кончено, что путь к честной жизни перед ним не закрыт. И, наконец, Владимир рассказал все.
- Вы сказали, что ваших сообщников зовут Николай и Сергей. Николай - этот. - Кротов указал на фотокарточку отравившегося в лесу человека. - Что вы знаете о них?
- Почти ничего. Очень немного. Мы только учились вместе.
- Они не рассказывали вам ничего о себе?
- Тоже очень немного. Николай служил в полку "Десна". Это я знаю. Сергей уже получал задания от разведки раньше. Он как-то хвастался - еще там, в Баварии, что попортил много крови русским. Действовал он в Новой Зеландии. Выступал по радио с антисоветскими речами, в порту подбрасывал листовки на советские суда… Говорил, что жил припеваючи…
- Как у вас осуществлялась связь?
- Мы договорились, что будем встречаться в условленное время на рынке в Южнокаменске.
- Можете показать на карте, где закопаны ваши рации?
- Да. Вот здесь. А тут - тайник. Это дупло. Наш "почтовый ящик". На всякий случай.
Если раньше часы, проведенные Владимиром в кабинете следователя, казались ему бесконечными, то теперь минуты мчались стремительно. Он говорил захлебываясь. Торопился, рассказывая о том, как их троих обучали на даче в Баварии, как в назначенный день переправили из Баварии в Грецию, а с греческого аэродрома в самолете без опознавательных знаков послали к границам Советского Союза. Он рассказал, ничего не утаивая, все, что происходило с ним и его сообщниками с того дня, когда они приземлились в лесу, и до того дня, когда расстались. Да, он решил сначала легализоваться в Советской стране, чтобы затем начать свою преступную деятельность - сообщать по радио за границу о замеченных им аэродромах, воинских частях, выведывать настроения граждан, добывать документы…
А в часы одиночества, которое теперь ему казалось невыносимым, он с ненавистью вспоминал о Беттере, об инструкторе Джоне, о долговязом Гансе, о тупоголовом Майке - "Нокауте". Не раз вспоминались ему слова следователя, сказанные во время одного из допросов: "Тем людям, которые послали вас сюда, нет никакого дела до вас и до ваших сообщников. Их не волнует ваша участь, ваша судьба…" Да, судьбы Сергея, Николая, его собственная их не волновали.
Снова и снова вставало перед его взором родное лицо матери, и голос ее звучал у него в ушах: "Теперь со светом живем…" Да, весь Советский Союз был озарен этим счастливым светом. А он, Сергей, Николай - они все трое, подстрекаемые Беттером, полковником Шиллом, "Нокаутом", Гансом, Джоном, - они хотели, чтобы этот свет погас.
Ему казались смешными одолевавшие его когда-то мысли о том, что жизнь кончена, прожита без толку. Нет, нет! Жизнь только начинается! И как легко было у него на душе оттого, что она только начиналась.
Владимир изо всех сил хотел теперь помочь работникам Комитета госбезопасности разыскать Сергея. Он не знал, что за это время успел натворить его сообщник. У Сергея было какое-то задание, переданное ему по радио. Сергей сам говорил ему об этом во время последней встречи. Владимир вспомнил число, когда Сергей сказал ему, что завтра - решающий день. И Кротов отметил, что "решающий день" был тем самым днем, когда на Ивана Боярышникова было совершено нападение в лесу. Пропавший пропуск. Ясно - его похитил Сергей. Владимир указал день и час, когда должна была состояться его следующая встреча с Сергеем. И в своем календаре полковник Телегин два раза подчеркнул это число красным карандашом.
Глава восемнадцатая
В ПОИСКАХ СООБЩНИКОВ
В тот день, когда арестовали Владимира, Сергей тщетно прождал его на рынке. Обозленный, он шагал по улице к вокзалу. Ну, Володька! Загулял!.. Забыл условие!.. "А вдруг взяли?" - мелькнула тревожная догадка.
Сергею стало жарко. "Да нет же, - успокаивал он себя. - Володька осторожен. А если бы взяли, то схватили бы меня тоже - я ведь битых три часа проторчал на рынке. Есть время, чтобы под пыткой все выведать и прийти за мной…"
И все же тревожные мысли не давали ему покоя. Не доходя до вокзала, он свернул в боковую улочку. Надо было на всякий случай обезопасить себя и снова перепрятать рацию Владимира. "Пусть лежит вместе с моими вещами, - решил шпион. - И место близко, и у меня, в случае чего, будет запасная. А если Володька снова не придет, то пусть меня поищет сам: без рации-то ему не обойтись".
Сергей выкопал из тайника свою рацию, спрятал ее в портфель, а в яму поверх вещей положил рацию Владимира и вновь закопал. Затем выбрался из леса и зашагал к маленькой станции километрах в пяти от Южнокаменска.
Путь Сергея лежал в небольшой городок Серебрянск; там, недалеко от города, в рабочем поселке когда-то жил его давнишний приятель, друг детства. Надо его навестить. Он может быть полезен…
Не доезжая до городка, Сергей сошел с поезда и в лесу, найдя укромное местечко, закопал рацию - в город с ней появляться опасно.
В серебрянской гостинице свободных мест не оказалось; полная, пожилая женщина за конторкой бесстрастно сообщила об этом Сергею. И в этот момент сзади послышался негромкий голос:
- Молодой человек, вам нужна комната?
Сергей кивнул, глядя на незнакомую даму, которая, очевидно, слышала его разговор с дежурным администратором.
- Я могу недорого сдать вам на время комнатку.
"Ну, не везет ли мне?" - радостно подумал шпион. Но он тотчас же насторожился. А что, если это какой-нибудь подвох? Впрочем, по тому, как себя держала незнакомка, было ясно, что ей не хочется, чтобы их разговор был подслушан кем-нибудь посторонним.
- Я всегда сдаю комнату приезжим, - шепотом заверила женщина, заметив, что молодой человек колеблется.
И Сергей снова кивнул, на этот раз уже решительно.
Они вышли из гостиницы. Тихая улица погружалась в вечерние сумерки. "Если комната подходящая, - думал Сергей, шагая следом за женщиной, - перенесу туда рацию".
- Вот и мой дом, - сказала женщина, останавливаясь. - Как видите, совсем близко.
Она пропустила Сергея вперед и закрыла калитку.
Комната оказалась небольшой, но уютной. Ничего подозрительного. На стенах - фотографии. Очевидно, родственники. А вот какой-то парень в военной форме. Не работник ли НКВД?
- Это мой сын, - сказала хозяйка. - Не вернулся с войны, - добавила она чуть слышно.
- Ничего, еще, может быть, вернется, - сказал Сергей, чтобы хоть что-то сказать.
Она покачала головой.
Сергею во что бы то ни стало надо было разыскать Бориса - так звали его приятеля. Борис Быков… Они подружились в Крыму - Боря с родителями приезжал как-то туда отдыхать. А потом и Сергей приезжал в гости к Борису. Его отца, кажется, звали Василием. Василием Герасимовичем… Ну да. А мать? Нет, имени и отчества матери Бориса он не помнил.
Дня через два Сергей зашел в магазин спортивных товаров. Он решил купить велосипед. На велосипеде ездить удобнее, чем на попутных машинах. Меньше риска. У многих местных жителей есть велосипеды.
- Вот хорошая машина! - Продавец вытащил из стоявших в ряд велосипедов один и поставил его перед покупателем. - Легка, в дороге надежна.
Велосипед и правда был хорош - Сергей тотчас же понял это. Но он был окрашен в синий цвет, а Сергею нужен был зеленый - ведь машину иногда придется прятать в лесу…
- Я куплю, - сказал он. - Только дайте мне зеленый.
- К сожалению, зеленых нет.
Кто-то дернул его за рукав:
- Дяденька…
Сергей обернулся. Перед ним стоял паренек лет пятнадцати.
- Дяденька, я продам зеленый. Прямо с номером… - зашептал он.
Шпион в один миг понял всю выгоду от такой покупки. Во-первых, мальчишка продаст велосипед, конечно, дешевле, чем в магазине. А потом - номер…
- А где твой велосипед? - спросил Сергей.
- Дома. Тут рядом. Я сейчас. Вы на улице подождите…
Они вышли, и паренек моментально юркнул в какую-то калитку. Вскоре он показался, толкая перед собой велосипед.
- Э, да это какая-то старая развалина, - сказал Сергей, хотя велосипед был почти совсем новый.
- Что вы, - обиженно возразил паренек. - Только месяц как купили. Немного и ездил-то. Раза четыре. А что тут краска отколупнулась на раме, то вы не думайте - можно подкрасить.
- Ладно уж, так и быть, возьму. Сколько же ты просишь?
Паренек назвал сумму.
- Ого-го! Разорить меня хочешь?
Очевидно, подростку были нужны деньги. Он сбавил цену. Сергей поторговался еще немного и вытащил деньги.
- Ладно, бери. Купец.
Показываться с велосипедом у хозяйки комнаты Сергей считал ненужным. Он оставил машину у заправщика на бензоколонке. А на следующее утро выехал в поселок, где когда-то жил Борис Быков.
Путь оказался дальним. И Сергей устал. Медленно проезжая по улочкам поселка, он старался вспомнить, где стоит дом, в котором жил Борис. Поселок казался ему совершенно незнакомым. Очевидно, был разрушен во время войны, а теперь отстроен заново.
Целый день проблуждал он по поселку, но дома, который был ему так нужен, не нашел. Домой вернулся поздно, угрюмый, разбитый…
Сообщники, сообщники!.. Они были необходимы Сергею. Действовать в одиночку было невозможно. Он жалел, что расстался с Николаем и Владимиром. Но в то же время приказ есть приказ. А им приказали разъехаться.
"Володька, гад! - мысленно ругался он. - Не явился на встречу!.. А что, если все-таки…"
Но Сергей гнал от себя эти тревожные предположения. Он всеми силами старался успокоить себя. С Владимиром ничего страшного не произошло. Да и письмо, вероятно, не было отдано Марией Федоровной работникам контрразведки. Не похожа эта мирная старушка на такую, которая побежит доносить. А Клава? Хорошо бы повидать и ее. Доверчивую девчонку даже можно было бы втянуть в его дела… Как и все женщины, она, конечно, любит наряды, дорогие безделушки, духи… Что, если написать ей письмо? На адрес Марии Федоровны!
Но если Мария Федоровна все же отнесла письмо в контрразведку? Впрочем, Беттер уверял, что их рецепт таблеток для тайнописи распознать невозможно.
Так, борясь с самим собой, Сергей проводил дни. Впрочем, эти дни не прошли без пользы.
В доме напротив жил молодой парень. Это был типичный бездельник со слабовольным лицом, хилый телом и нетвердый сердцем. Внимательно приглядываясь к нему, умело расспрашивая о нем хозяйку, Сергей сумел сделать свои выводы. Звали соседа Леонидом.
Как-то раз Леонид зашел к Нине Григорьевне - так звали квартирную хозяйку Сергея - и попросил у нее взаймы тридцать рублей.
- До завтра, Нина Григорьевна, - просительно уверял парень. - Очень нужно…
- Простите, Леня, - твердо сказала хозяйка, - но денег я вам не дам. Я вам давала две недели назад тридцать рублей, и вы мне их не вернули.
- Я верну все, честное слово… Последний раз, поверьте…
Однако ему пришлось уйти ни с чем.
Этот визит повторился снова через день. Только на этот раз хозяйки не было дома. И Сергей понял, что Леонид знал об этом.
- Ах, ее нет… - с деланным разочарованием проговорил он. - Как жаль…
- Я мог бы ей передать то, что вы хотели, - сказал Сергей.
- Нет, нет, пустяки… Я хотел… Я хотел попросить у нее взаймы. Знаете ли, получка послезавтра. Всего тридцатку…
"Однако, у него норма, - весело подумал Сергей, и его тут же осенило. - Да ведь вот он, сообщник, сам лезет в руки".
- Если у вас такая нужда, я могу вам помочь! - с радушной готовностью воскликнул он. - До послезавтра недолго. А я все равно в командировке. Вот, возьмите.
- Н-но здесь пятьдесят.
- Какие пустяки! Мельче у меня нет. Берите пятьдесят. Да, может быть, надо больше?
В глазах Леонида вспыхнули жадные огоньки:
- Что вы… Больше не надо… Хватит и этого.
Сергей был убежден, что Леонид долга не вернет. Да ему это было и не нужно.
- Да, кстати! - воскликнул он. - Я ведь здесь живу, как бирюк. Никаких развлечений. Может быть, вы вечерком составите мне компанию? Есть лишние деньжишки… - Сергей показал парню две сотенные бумажки. - Можно неплохо провести время…
- Вы, наверное, из столицы, - сказал Леонид, поморщившись и всем своим видом показывая, в какую дыру занесло его неожиданного благодетеля. - Тут у нас и есть-то всего-навсего два ресторана - на вокзале и при гостинице.
- Ну что же! В гостиницу и пойдем!