- Предъявите документы! - обратился к Николаю мужчина в милицейской форме.
Побледнев, стараясь, чтобы не тряслись руки, Николай полез в карман, достал паспорт, молча протянул милиционеру и отвернулся к окну.
Высоко в небе тянулся к югу косяк журавлей. Птицы натруженно махали крыльями, словно старались не отстать от поезда.
Казалось, парень залюбовался природой. На самом же деле он напряженно следил по отражению в оконном стекле за контролером. Вот он и столкнулся лицом к лицу со смертью… Сейчас, еще мгновение, еще один миг - и последует энергичный приказ: "Гражданин, пройдемте со мной…" Не очень-то был уверен Николай в том, что его поддельный паспорт выдержит проверку.
Милиционер долго просматривал документ.
- В каком городе прописаны? - вдруг спросил он.
Николай вспотевшей ладонью крепче сжал рукоятку пистолета в кармане. Он был уже готов выхватить оружие, но тут Владимир крепко наступил под лавкой ему на ногу. И шпион понял, что спасти его может только выдержка.
- Там написано, - равнодушно ответил он. - Семеновск, улица Гоголя, двадцать шесть, квартира девять.
- По каким делам приехали?
- Приезжал… - поправил Николай. - Навестить тетку. В отпуску я.
- А работаете где?
- Да что вы все выпытываете? - нарочито рассерженно крикнул Николай. - Там же в паспорте штамп есть. На механическом заводе. Слесарь…
Проверяющий возвратил паспорт.
- Ваш документ, - обратился он к Владимиру.
- У него я уже проверил, - сказал его напарник в штатском.
Они пошли к выходу, протискиваясь между пассажирами, сидящими в проходе на вещах.
Николай и Владимир обрадованно переглянулись. Поезд замедлял ход.
- Я здесь сойду, - сказал внезапно Николай. Его испугала проверка.
- Счастливо, - сказал Владимир.
- Связь, как уговорились.
- Хорошо.
Поезд остановился, и Николай с толпой пассажиров вышел на платформу. Владимир остался один. Но, как только поезд тронулся, в вагон вошел Сергей. Протиснулся поближе к Владимиру.
Он стоял в тамбуре соседнего вагона и увидел проверяющих сквозь дверное стекло. Не дожидаясь, пока они войдут в тамбур, и пользуясь тем, что поезд замедлил ход, он спрыгнул на землю. А затем вошел в тот вагон, где ехали Николай и Владимир. Впрочем, новая проверка документов, если даже она будет, его уже не беспокоила - очевидно, их паспорта сделаны хорошо.
Глава девятая
МОЛОДОСТЬ ДОВЕРЧИВА
Паровоз, шумно дыша, остановился у крытой платформы. Порывистый ветер, налетая, подхватывал клубы пара, который моментально исчезал, растворяясь в воздухе. За окнами проплыла освещенная вывеска - название станции: "Петровск".
Сергей поднялся:
- Мне - здесь. Пересадка.
Владимир понял, что его сообщник врет.
- А я - на следующей пересяду, - сказал он, что тоже не было правдой.
В потоке пассажиров Сергей вышел на привокзальную площадь. Город еще спал. Уже скуповатое осеннее солнце неохотно проливало свои лучи на желтую листву деревцев в скверике у вокзала, на пестрые афиши, на маленькие квадратики пожелтевшей, словно тоже увядающей бумаги, расклеенные на стенах и телефонных столбах. "Сдается комната…" - прочитал Сергей на одном из таких листков. "А что, если не соваться в гостиницу? - подумал он. - Что если вот так - снять комнату, поселиться на время?.." И, приободрившись, он решил сначала позавтракать в вокзальном ресторане, а потом пойти по адресам, указанным в объявлениях.
Когда Сергей входил в распахнутую дверь ресторана, сзади раздался паровозный свисток. "Владимир уехал", - подумал он.
В ожидании завтрака он исподтишка рассматривал посетителей ресторана. Их было немного. В углу около стойки буфета примостились за столиком молодой мужчина в ватнике и женщина с ребенком. Прямо напротив сидел железнодорожник. На полу стоял его фонарь, а сам он дремал, облокотившись на стол. Сергей подозрительно покосился на него. Шпион в каждом человеке видел возможного врага - советского разведчика, приставленного следить за ним. Чувство настороженности не покидало его с того самого момента, когда ноги коснулись советской земли, а спутавшиеся стропы парашюта зашуршали, обламывая ветки деревьев, растущих на этой земле - опасной земле, бывшей когда-то его родиной.
Тоненько, с хрипотцой просвистел паровоз. Прямо напротив окна, в которое смотрел Сергей, остановился рабочий поезд. Железнодорожник, дремавший за столиком, встрепенулся, схватил фонарь и заспешил к выходу. Сергей облегченно вздохнул.
И теперь невольно он обратил внимание на официантку, которая обслуживала его. До сих пор он видел только ее руки, сначала подавшие прибор, потом поставившие перед ним тарелку с едой… Он поднял глаза и встретился с ее глазами - большими, серыми и отчего-то немного печальными. И новый замысел возник в его лихорадочно работающем мозгу.
- Подождите минуточку, не уходите, - сказал он проникновенно, чуть задержав руку девушки. - Я чувствую - у вас какое-то горе… Я, видите ли, немного психолог… Правда, пока еще студент. Только учусь…
Девушка отвернулась.
- Ну, вот видите, я уже и расстроил вас, - с грустью сказал Сергей. - Конечно, не полагается соваться со своим участием в чужое несчастье… Скажите, как вас зовут?
- Клава, - тихо ответила официантка.
- Чудесное имя… Клава… - повторил он задумчиво. - А меня зовут Виктором. Наши имена похожи.
- Похожи? - с удивлением воскликнула девушка.
- Ну конечно! - Сергей улыбнулся. - Клава. Рифмуется со словом "слава". Видите, я еще и поэт немного. А Виктор по-гречески - "победитель". А где победа, там и слава.
Девушка тоже улыбнулась. Он показался ей очень милым, этот психолог-студент с таким ласковым и тихим голосом.
- Скажите, Клавочка, - снова беря ее руку, произнес Сергей. - Не могли бы вы мне помочь. Я только сегодня приехал в ваш город. Никого здесь не знаю. Может быть, вы посоветуете мне, где можно найти на время небольшую комнатку. Я заплачу… - поспешно добавил он.
Официантка задумалась.
- В городе у меня живет тетя, - сказала она, - старушка. На пенсии уже. У нее, пожалуй, можно остановиться.
Сергей ласково, с благодарностью пожал ей руку.
- Какое счастье, что я встретил вас!.. - воскликнул он. - Недаром меня с детства называли счастливчиком. Мне и правда везет в жизни. Спасибо! Большое спасибо!
Голос его звучал так искренне, так восторженно, что Клава зарумянилась, - ей было приятно оказать услугу милому молодому человеку, впервые приехавшему в ее родной город.
- Через три часа я кончаю смену, - сказала она. - Приходите к скверику у вокзала. Я выйду, и мы вместе пойдем в город.
"Олл-райт!" - чуть было не вырвалось у Сергея, но он вовремя спохватился.
- Три часа… Три томительных часа!.. - проговорил он со вздохом. - Но - что делать… Придется ждать!..
В город Сергей не пошел. Прослонялся возле вокзала на пустырях, заросших бурьяном и чертополохом. Время тянулось медленно. Шпион то и дело прикладывал к уху часы и удивлялся, услышав, что они тикают. Почему так мучительно медленно движутся стрелки?
В назначенное время он увидел Клаву. И не сразу узнал ее - в берете и красивом сером пальто. Сергей минут пять наблюдал за ней, а затем подошел, делая вид, будто бы очень спешил и совсем запыхался.
- Простите, что заставил вас ждать. Бегал в гостиницу… Нет номеров…
- Но мы ведь договорились.
- Ах, знаете, Клавочка, как-то неудобно стеснять вашу тетю.
- Ну, что вы! Она будет только рада. Вы знаете, она очень ценит в людях вежливость и скромность… Вы ей понравитесь, - добавила девушка, лукаво взглянув на Сергея.
Пока они шли по городу, Клава то и дело прикасалась к руке Сергея, говоря:
- Смотрите! Видите - стройка? Это будет новый кинотеатр. А там - клуб… Сейчас у нас в городе расширяют парк… Он был совсем маленький…
Сергея не интересовали ни клуб, ни парк, ни кинотеатр. Но он восторженно удивлялся и жал ей руку.
- Чудесный город! Чудесный!.. - повторял он с притворным восхищением. - Я бы поселился здесь навсегда!..
- Да, город у нас хороший, - с гордостью кивнула Клава.
Они остановились возле небольшого домика с палисадником, из-за которого буйно высовывали лохматые желтые головки заросли "золотого шара".
- Вот мы и пришли, - сказала Клава. - Здесь живет моя тетя. Ее зовут Мария Федоровна.
Дверь отворила подвижная сухонькая старушка в очках и черном шерстяном платке, накинутом на плечи.
- Клавочка! - с радостью воскликнула она. - Входи, входи, милая.
Взгляд ее задержался на молодом человеке, скромно стоявшем поодаль.
- Я вам жильца привела, - сказала Клава. - Виктор…
- Виктор Степанов, - отрекомендовался Сергей, шагнув вперед и учтиво кивнув хозяйке.
- Он в нашем городе впервые, - объяснила Клава. - В гостинице номеров нет… Можно ему пожить у вас?
Старушка еще раз оглядела молодого человека. Он ей, очевидно, понравился.
- Отчего же, можно, - согласилась она.
Клава бросила на своего спутника лучистый взгляд. "Вот видите", - как бы сказала она.
В комнате Сергей присел на краешек стула и вежливо стал отвечать на бесчисленные вопросы, которые задавала ему старушка, и быстро завоевал её расположение.
- Хороший у вас характер, - сказала ему Мария Федоровна. - По всему видно - воспитанный человек…
- Ужасно не люблю чувствовать себя в окружении чужих людей, - шутливо ответил Сергей. - Поэтому стараюсь сразу же сделать их своими друзьями.
Мария Федоровна вскипятила чайник. Клава забегала, накрывая на стол. И Сергей понял, что он стал в этом уютном домике своим человеком.
Глава десятая
ПЕРВЫЙ
Холодный серый рассвет заглядывал в маленькие окошки. В печке весело трещали дрова, и жена бригадира лесорубов проворно передвигала ухватом горшки, ставя их поближе к огню. Сам бригадир, высокий, крепкий, стоял посреди избы без рубахи и, кряхтя от удовольствия, утирался полотенцем.
Появляясь из туманной мглы, к дому один за другим подходили лесорубы: сухощавый подвижной Егор Чуканов, кряжистый, бородатый Матвей Зотов, совсем еще молодой, только что принятый в бригаду Павел Костыльков - паренек в солдатской шинели без погон, в пограничной фуражке: он недавно демобилизовался из армии.
Садились на пороге, закуривали, неторопливо переговаривались, словно, даже разговаривая, берегли силы для предстоящей работы.
Дождались бригадира и, тщательно затоптав окурки, двинулись к лесу - на работу.
- Вчера человек приезжал, - сказал бригадир. - Из Комитета госбезопасности. Кротов. Из-за границы, слышь, парашютистов к нам забросили.
- Ну?! - воскликнул Павел.
Лесорубы посмотрели на него неодобрительно. Степенства еще нет в парне. Костыльков смутился:
- Оно, конечно…
- Так вот, - продолжал бригадир. - Кротов говорил, чтобы мы смотрели в оба. В случае, увидим в лесу каких подозрительных, сообщить или задержать.
- Задержим, ясно, - звонко откликнулся Павел и опять смутился.
- Чай, струсишь, - в шутку бросил Егор.
- Я? Да у нас на границе!..
- Ладно, знаем, - примирительно перебил Зотов.
Около опушки Костыльков свернул на едва приметную тропку и стал спускаться к реке, чтобы проверить поставленные на ночь жерлицы.
Легкий ветерок шевелил поредевшую листву прибрежных ветел. Заря разгоралась все ярче. На воде золотились колеблющиеся блики. Осторожно всплескивала рыба…
Внезапно впереди, среди деревьев, выросла низкорослая фигура человека. Раньше, пожалуй, Павел не обратил бы на прохожего никакого внимания. Мало ли в этих местах встретишь рыболовов, охотников или просто грибников с корзинками. Но сейчас лесоруб мгновенно остановился и, как бывало на границе в ночном наряде, бесшумно скользнул за толстое дерево.
От зорких глаз пограничника не могло ускользнуть странное поведение незнакомца. Даже в позе этого человека чувствовалась какая-то звериная настороженность. Да и удочек, ружья или корзинки на ремне через плечо, с какими обычно ходят по лесу грибники, при нем не было.
- Откуда будешь, земляк? - неожиданно окликнул Павел.
Человек отпрыгнул в сторону, чуть не упал, споткнувшись о корень. Испуганный короткий вопль вырвался у него.
- Ух, напугал! - сказал он уже спокойнее, увидев парня в шинели, выступившего из-за дерева. - Со станции я… С поезда… Заблудился, вот. Лес… Темень… Брод ищу.
- А сам откуда? - спросил Павел, стараясь не выдать охватившей его дрожи и внимательно разглядывая незнакомца, его покатые плечи, длинные руки и сдавленную с боков голову, похожую на дыню. Человек был явно каким-то подозрительным. Зачем ему понадобилось искать брод, если рядом, в двухстах метрах, есть мост? Правда, заблудившись, можно этого и не знать…
Так размышлял он, продолжая зорко следить за незнакомцем. И вдруг проворно отшатнулся, спрятавшись за дерево. Грохнул выстрел. Пуля, содрав кору, с визгом отскочила рикошетом, шлепнулась о соседнее дерево. Эхо глухим громом прокатилось по лесу. В тот же миг, пригнувшись, Павел кинулся на незнакомца, вышиб у него из рук пистолет, железной хваткой сдавил горло.
- Пу… сти… - хрипел Николай, царапая ногтями словно задеревеневшие пальцы Павла. - Пу… сти…
- А, гадюка! - крикнул Павел, увидев, что незнакомец выхватил второй пистолет.
Не разжимая пальцев, сдавивших хрипящее горло, он другой рукой наотмашь ударил Николая по кисти. Выстрел грянул возле самого уха лесоруба. Обожгло шею. Пальцы на миг разжались. Шпион рванулся и пустился бежать. Но наперерез ему выскочил из кустов бригадир. Раскинув руки, он, словно вратарь за мячом, бросился на траву, схватил преступника за ноги и сильно дернул на себя. Николай грохнулся навзничь, ударившись головой о корень, и затих. Разгоряченный борьбой, Павел навалился на него, не чувствуя, что ранен. Подоспевшие лесорубы с трудом оттащили его.
Только тут Матвей Зотов увидел на воротнике Павла кровь.
- Гляди-ка, задел он тебя…
Павел провел пальцами по шее:
- Пустяки. Царапнуло чуть. - Он вытащил платок, перевязал им шею. - Пройдет.
Бригадир хмуро глядел на лежавшего ничком человека.
- Надо его к Кротову доставить, в леспромхоз. Иди, Павел, ко мне домой, попроси у Федосьи лошадь. Да скажи, чтобы она тебе шею-то как следует перевязала - бинты у нее есть.
- И смотри стерегись, - предупредил Зотов. - Может, тут еще кто-нибудь шатается.
Павел быстро исчез за деревьями. А лесорубы молча стояли, сгрудившись возле Николая, лежащего на земле неподвижно.
Но вот шпион открыл глаза. Бригадир быстро перевернул его лицом вниз, связал сзади руки.
- Отпустите, - глухо пробормотал Николай. - Не убегу.
- Обыщи-ка его, Матвей, - приказал бригадир. - Нет ли оружия.
Зотов ощупал карманы задержанного.
- Нету, видать.
Бригадир развязал руки Николая, но с земли подниматься не велел.
- Сиди.
Шпион сел, мрачно оглядел лесорубов.
- Курить хочу.
Лесорубы переглянулись.
- Пускай курит, - кивнул Чуканов.
Николай достал коробку "Казбека", спички… Настороженный взгляд скользил по лицам окруживших его людей. Простые, бесхитростные лица, загрубелые трудовые руки, ватники, фуражки…
- Давайте мирно разойдемся, - предложил он. - С перепугу я стрелял, не разобрался. Думал - бандит напал. У меня документы в порядке. И деньги есть. Заплачу…
Лесорубы молчали. Только бригадир, сурово нахмурившись, сказал:
- Кури, кури. Документы твои проверят где надо. А деньгами нас не покупай - мы совестью не торгуем.
Николай опустил голову. Вспомнились рассказы инструктора Джона об ужасах, которые придется перенести, если большевики захватят лазутчиков живыми. Но еще мучительней думалось о семье. Дети, жена… Беттер предупредил, что участь их будет незавидной, если, не выдержав пыток, он, Николай, выдаст сообщников.
Непослушными, дрожащими пальцами он открыл коробку. Вот она, папироса с чуть заметным черным ободком… К горлу подступил тяжелый горячий комок… "Конец", - подумал он. И решительно сунул папиросу в рот.
Что-то хрустнуло, будто он переломил зубами спичку. И в тот же миг в голове словно разорвалась бомба. Запрыгали красные огни… Спазма сдавила горло…
Лесорубы мгновение с изумлением смотрели на откинувшееся тело. Потом бросились к задержанному, принялись его тормошить, усаживать на траву. Короткая судорога свела тело незнакомца, и он затих.
Матвей и Егор озадаченно смотрели на бригадира. Они еще не могли взять в толк, что же произошло.
Послышался стук колес. На поляну выехала телега. Разгоряченный Павел спрыгнул на траву.
- Повезли. Я уж в леспромхоз позвонить успел. Кротов ждет. Велел, чтобы связали.
- Некого связывать, - хмуро сказал бригадир.
- Как это - некого?
- А так. - Зотов отвернулся, полез в карман за самосадом.
Узнав, что лесорубами в лесу задержан вооруженный человек, Кротов тотчас же сообщил об этом по телефону Телегину.
- Хорошенько проверьте, что это за человек, - сказал начальник управления. - Обыщите самым тщательным образом. Ни одного своего предмета не должно у него остаться. Вы меня поняли?
- Понял, товарищ полковник.
Кротов с нетерпением ждал приезда лесорубов. Возможно, задержанный - не парашютист, сброшенный с самолета, а преступник, бежавший из заключения. Однако это было маловероятно. Два пистолета!.. Да и не будет бандит стрелять ни с того ни с сего, встретившись с обыкновенными лесорубами.
Кротов ждал, нетерпеливо поглядывая в окно. Наконец на опушке леса показалась телега. Лошадь шла, как казалось капитану, необычайно медленно, вяло переставляя ноги. Кротов вышел на крыльцо. Он отчетливо видел и телегу, и лежащего на ней человека, и лесорубов, размеренным шагом идущих рядом. Не утерпев, капитан быстро двинулся им навстречу.
Чем ближе он подходил, тем все большая тревога охватывала его. Что-то странное было и в неподвижной позе задержанного, и даже в поступи лесорубов. Кротов побежал. И, только увидев запрокинутую голову и мертвенно-бледное лицо человека, лежавшего на телеге, с испугом подумал: "Застрелился!.."
Телега остановилась. Капитан торопливо оглядел одежду, голову, руки лежащего человека. На них не было крови. "Обморок", - облегченно вздохнул Кротов, касаясь ладонью лба задержанного в лесу незнакомца. Лоб был холодным.
Лесорубы виновато поглядывали на капитана исподлобья.
- Как это произошло? - вспылил Кротов.
- Закурить позволили, - сказал бригадир. - А он - того… Отравился, видать…
- В папиросе-то яд был, - глуховато добавил Зотов.
- Заводите телегу во двор, - сказал Кротов, овладев собой.
Шагая рядом с лесорубами за телегой, он молча обдумывал, что же надо теперь предпринять.
- Нескладно получилось, товарищ Кротов, - сказал бригадир. - Сами понимаем…
- Теперь уж ничего не поделаешь, - ответил капитан. - Надо постараться, чтобы он хоть мертвый оказался нам полезен.