– Знакомо. Примерно об этом нас и предупреждали.
– Второй вид гораздо проще. Спецслужба вешает на "хвост" представителю чужой разведки эдаких глуповатых шпиков, намеренно показывая: "Привет, милый! Мы тебя видим и сопровождаем. Так что не делай резких телодвижений…"
– Хм, занятно!.. А зачем им себя обнаруживать?
– Подобный способ практикуется, когда о разведчике известно почти все, и начинается своеобразная игра с разменами, с намеками… Но данный "флирт" уже из другой области.
– Невразумительно, но бог с ним.
– Имеется и третий вариант – самый неприятный.
– Отстрел?
– Упаси вас бог! Убийства и прочие брутальные методы не используются разведкой и ее оппонентами – для этого есть другие "конторы". Третий способ слежки отличается тонкой изощренностью – тем и страшен. Просто, прячась за такими лохами, – молодая женщина кивнула в сторону парочки, – начинают вести игру настоящие профи. А это уже серьезно! В их арсенале много всяких "штучек": и машины, оснащенные по последнему слову техники, способные распознавать нашу речь на удалении до пятисот метров; и четко передающие "объект" друг другу люди, распознать которых практически невозможно. Они же без особого напряжения зафиксируют каждый наш шаг на цифровые камеры, выяснят все детали: место проживания, имена, контакты…
– И в чем же прикол третьего способа? – опять не понял Дорохов.
– Прикол в том, что мы относительно просто освобождаемся от топорной опеки лохов, чем лишний раз подтверждаем свою принадлежность к разведке и…
– Расслабляемся, – продолжил он за нее.
– Совершенно верно. Расслабляемся и "открываем карты" противнику, который на самом деле не отпускает нас ни на минуту.
– Мда… Мудреная наука. И что же вы предлагаете в данной ситуации?
– Пока ничего, – просто отвечала она, останавливаясь у очередной могильной плиты. – Сейчас мы обычные туристы из России. И вести себя должны соответственно. Ой, смотрите – здесь похоронен Пикассо!..
Потом последовали схожие восторженные эмоции при виде могил Сары Бернар, Айседоры Дункан… А последнюю розу она аккуратно уложила на плиту надгробия Эдит Пиаф.
Худощавый мужчина с блондинкой в сиреневом костюмчике исчезли, возможно, передав эстафету кому-то другому. Но сколько Анастасия с Андреем не пытались вычислить их приемников, ничего не получалось – сзади и впереди постоянно маячили разные люди – посетителей на мемориальном кладбище и впрямь всегда хватало…
– Послушайте, я полагал, вы позвали меня сюда для серьезного разговора, – не выдержал Дорохов, – а мы второй час петляем по участкам, промеж плит, склепов, могилок… Уж и цветочков не осталось.
– Что же в том плохого? Отдаем дань памяти усопшим.
– Да?.. А когда же дойдет очередь до дела? Помнится, провожавший меня человек спешил и постоянно напоминал о дефиците времени.
– Вам не терпится вернуться в школу? Соскучились по кроссам и стендовой стрельбе? – отшутилась она.
– Понимаете ли… Клавка – тамошняя посудомойка, любовь моя первостатейная – слезно обещалась дожидаться, – театрально опечалился молодой человек.
– А-а… – протянула собеседница. – Тогда не стоит торопиться, а то может и не дождаться.
– И все-таки хотелось бы знать: что и когда, помимо обеспечения вашей безопасности мне предстоит делать.
Анастасия повернула к выходу из кладбища; опять взяла его под руку, слегка сжала ладошкой предплечье и прошептала:
– Зачем вам лишняя информация? Меньше знаешь – дольше живешь.
– Что вы говорите?! Какая милая поговорка – впервые слышу! Японский конспиратор…
Она прыснула тихим смешком и подыграла:
– Запоминайте – пригодится. А пока забудьте о своей Клавдии и строго следуйте легенде.
– И так каждый день ей следую: скопил баксов, приобрел билетик до Парижа, прилетел и слоняюсь вторые сутки…
– У этой старой сказки уже появилось продолжение: вчера вы все утро мотались за мной как крысиный хвост по Парижу; потом прицепились на бульваре Сен-Жермен, и если бы я не согласилась посидеть с вами часок в кафе, то… Даже не знаю, чем бы закончились ваши грязные приставания.
– Я? Как крысиный хвост?! Прицепился?! Грязные приставания?..
– Да говорите вы потише! Это же легенда – что вы как маленький!..
Он осекся и шумно выдохнул набранный в грудь для возмущения воздух.
– Вот… Вчера вы назначили мне свидание у кладбища, – сдержанно продолжала она, – я подумала-подумала, да и решила придти. Делать-то мне особо нечего – в Париже живу уже неделю, все осмотрела. Ну, или почти все… В общем мне стало скучно.
– Ага!.. А я типа заезжего клоуна – развлекаю после знакомства с достопримечательностями столицы Франции.
– Ну… вы, вроде как, показались мне симпатичным.
– О как! Спасибочки…
– Так какие у вас планы на вечер? – снова не позволила отклониться от темы Анастасия.
– У меня?!
– У вас.
– Я думал… это вам лучше знать о моих планах.
– Хорошо, – не долго думая, согласилась она, – тогда беру инициативу в свои руки и приглашаю вас в ночной клуб.
Артур оживился, полагая, что в клубе уж точно предстоит перейти от слов к реальному ДЕЛУ, ради которого приехал из далекой России.
– Форма одежды? – деловито справился он.
Та окинула его оценивающим взглядом и удовлетворенно выдала:
– Эта вполне сгодится…
* * *
– Не стоит постоянно оглядываться – мы с вами еще ничего ужасного не совершили, – назидательно выговаривала девушка, устав дергать телохранителя за рукав. – Пока мы такие же туристы из России, как и десятки тысяч других.
– Хорошо, не буду, – пробурчал Дорохов и с надеждой кивнул на рекламу фешенебельного заведения: – Нам сюда?
Под светящейся неоновой вывеской за толстым стеклом огромного окна взад-вперед кокетливо дефилировала полураздетая блондинка с обтянутыми красным латексом бедрами. Видно, в обязанности сего вызывающе одетого (или раздетого?) явления входило заманивать в заведение припозднившихся посетителей.
– Свинг-клуб "Le Donjon"; открыт с шестнадцати вечера до пяти утра, – прочитала Анастасия надпись у двери, и перевела девиз, размашисто начертанный светящейся в темноте краской: – Все разрешено, но ничто не обязательно.
– Недурно звучит. Так мы здесь должны появиться?
– Нет, это заведение не подходит, – отрезала она, чем опять ввергла напарника в печаль.
Во-первых, наличие выбора вместо четко означенной цели вечернего променада, означало очередную неопределенность. И когда же скрытная девица соизволит рассказать о поставленной им задаче? И какая именно будет задача: потребуется кого-то прикончить или выкрасть; надлежит с кем-то тайно встретиться или за кем-то проследить? Или что-то другое?..
А во-вторых… Удаляясь от витрины с полуобнаженной красоткой, Артур беззвучно вздохнул и вытянул из пачки сигарету. Ежели основное дельце опять откладывается, то он не отказался бы посидеть в уютном полумраке и, потягивая холодное пивко, полюбоваться на такую стервочку, танцующую вокруг блестящего шеста и швыряющую в публику последнюю одежку…
Но, начальница упрямо тянула дальше.
Даже не притормозив, они прошли мимо еще одного похожего заведения, внешне напоминающего средневековый замок. Свернув и прогулявшись по Монмартру, оказались в самом центре ночного Парижа. И скоро она легонько ткнула его кулачком в бок:
– Нашла! Поглядите…
– " La Locomotive ", – прочитал он вывеску. – Хм… Интернациональное название – везде звучит одинаково. Короче, вы притащили меня в клуб железнодорожников.
– Вроде того. Только не я вас, молодой человек – это вы назначили мне свидание и тащите через весь Париж! Умотали уже девушку, ей богу!
* * *
Двухэтажный клуб находился по соседству со знаменитой красной мельницей "Мулен Руж". По ярко освещенным тротуарам прохаживались туристы, изредка озаряя округу яркими вспышками фотоаппаратов; повсюду толпился местный народ, пиво лилось рекой…
Заплатив на входе по тридцать евро, они вошли внутрь и сразу же окунулись в молодежную тусовку. Залы, коридоры и многочисленные лестницы были забиты стайками разношерстных подростков, отличавшихся не только одеждой, но и цветом кожи. Кое-где попадались компании и людей постарше – ровесников Анастасии и Артура.
Побродив по этажам, они выбрали зал, в котором звучал более привычный рок, а не громыхали рэп, техно или соул. Из освещения моргали в такт тяжелым басам только разноцветные лампы под высоким потолком. Вдоль одной из стен тянулась длинная барная стойка из сверкавшей нержавейки…
– А тут ничего – уютненько, – громко, дабы перекричать музыку, сказала молодая женщина.
– Что будете пить, мадам? – увлек ее к стойке Дорохов.
– Все равно. Вы в этом лучше разбираетесь.
Решив не оставаться в долгу, тот съехидничал:
– Я разбираюсь только в русской водке, а про красное "Божоле" впервые услышал от вас…
Спустя пару минут они потягивали в сторонке коктейль из высоких бокалов; он осторожно посматривал на девушку, а та с интересом глазела по сторонам…
Милая болтовня ни о чем продолжалась около получаса. Анастасия и в самом деле была весела, беззаботна и, пожалуй, не возразила, если бы Артур или кто-то другой пригласил потанцевать, да народ вокруг бесновался в других – отнюдь не медленных ритмах. Невзирая на спокойствие агента, на уверения в их схожести с армией других туристов, он все же бросал осторожные взгляды на тех, кто мог бы, по его мнению, иметь отношение к спецслужбам. Но все вокруг убаюкивало безмятежностью: казалось, никто не обращал внимания на воркующую рядом со стойкой парочку молодых людей…
И вдруг, после двух бокалов легкого коктейля, когда расслабленная нега завладела не только организмом, но и сознанием – в зале резко переменилась обстановка: вспыхнул яркий свет, заставивший всех на миг зажмуриться; быстрая композиция оборвалась где-то посередине. Шум галдящей и прыгающей толпы на несколько секунд остался без музыкального сопровождения и затухающим фоном гулко метался между стен. Следом наступила напряженная тишина; все уставились на пожилого мужчину, спешащего по сцене к микрофону.
Схватив стойку, он скороговоркой произнес длинную фразу по-французски и так же быстро исчез за кулисами. Гости клуба возмущенно зашумели, большинство повернуло головы в противоположную от сцены сторону.
Анастасия побледнела…
– Что он сказал? – тронул ее плечо Дорохов.
– Все выходы из здания перекрыты полицией. Попросил не волноваться и оставаться на своих местах. Извинился за причиненные неудобства… – прошептала она.
– Думаете – по нашу душу? – пристально посмотрел он ей в глаза.
– Не знаю.
Она была растеряна и подавлена; от недавней беспечности не осталось и следа.
За полчаса пребывания в клубе, Артур успел не единожды осмотреть зал: выход из него имелся лишь один – широкий проем, обрамленный блестящим металлическим наличником. Но те, кто бесновался на сцене: ди-джей и группа профессиональных танцоров, появлялись откуда-то сбоку. Стало быть, там находился еще один проход – в служебные коридоры и помещения.
– Идемте, – потянул он девушку за руку.
Стараясь не привлекать к себе внимания, они осторожно двинулись вдоль бара к сцене. Продолжая посматривать по сторонам, молодой человек заметил появившихся в зале полицейских. Часть из них была одета в обычную форму – ту, что уже доводилось встречать на улицах Парижа. Другие смахивали на спецназовцев – верхнюю часть тела закрывали черные бронежилеты, головы были "упакованы" в матовые шлемы; в руках поблескивали короткие автоматы. Двое вели на поводках служебных собак…
– Черт… Откуда им про нас известно? – покусывал Дорохов губы. И поторапливал: – Скорее. Вон небольшая лесенка справа!
Рядом со стеной виднелся узкий металлический трап. Поднимаясь по нему, они услышали сзади окрики, торопливые шаги… но ни оборачиваться, ни останавливаться не стали – проход за кулисы был уже рядом.
– Куда? – трепетно спрашивала агент, притормаживая перед развилками длинного извилистого коридора.
– Хрен его знает! Давайте влево – в противоположную от главного входа сторону. Должен же быть у них выход во двор или внутрь квартала.
Наконец, им повезло – впереди показалась лестница, соединявшая этажи.
– Надо рискнуть и попробовать спуститься, – предложил Артур, осторожно заглядывая через перила вниз и прислушиваясь.
– Решайте, Андрей, – кивнула женщина.
И он решил.
Подав спутнице рукою знак следовать за ним, потихоньку двинулся по ступенькам. Она не отставала – стараясь не стучать тонкими каблуками, мягко ступала носками туфель по каменным плитам.
Когда сверху донесся топот и хор мужских голосов, они ускорили движение. И вот уж короткий полутемный аппендикс от лестничной площадки первого этажа пересекается полосой света длинного поперечного коридора. "Лестница уходит дальше вниз – в подвал, – мгновенно подмечает бывший капитан, – сгодится в самом крайнем случае. Спрятаться и переждать в подвале не получится – кинологи со своими питомцами разыщут. Но подвал устроил бы, если оттуда найдутся другие выходы…"
Несколько шагов вдоль стены – к свету.
"Стоп!" – приказывает он жестом – из-за угла слышен топот. Но бежит один человек, а не группа. С одним справиться не трудно, даже если он вооружен, в бронежилете и в шлеме. Тому и обучали в Центре.
Не оборачиваясь, левой рукой Дорохов заставил спутницу прижаться к стене; сам же согнул правую в локте, сжал и отвел назад кулак. Сейчас… Еще мгновение и…
Фух!.. Мимо по коридору промчался подросток. Промчался, не заметив того, кто мог уложить одним ударом.
Кажется, теперь путь свободен. Но едва телохранитель двинулся к повороту, как в коридоре снова послышался шум…
И опять тот же жест, означавший: "замри!" Сам же напряженно вслушивается, стараясь понять, что этот шум означает и насколько опасен.
Нет, на сей раз все серьезней: решительные шаги нескольких взрослых людей, отрывистые команды, собачий лай…
– Назад! – приказывает молодой человек. – И снимите туфли. Живо!
Девушка напугана: шум нарастает и сверху. Они с Андреем отрезаны, окружены. Потому Анастасия безропотно слушается; бесшумно крадется за ним вниз – в темноту подвала…
– Осторожно, здесь ступеньки кончаются, – предупреждает он и щелкает зажигалкой. – Сюда!..
Парочка мечется между сырых стен. Какие-то стеллажи, крохотные закутки; запустение, мусор, запах плесени… И нигде ни намека на лестницу, на запасной выход.
Она на что-то наступает, морщиться от боли, пытается сызнова надеть туфли, но напарник торопит, тянет дальше – в пустоту…
А сзади опять торопливые шаги. Судя по частоте дробных звуков, в подвал спускаются человек семь или восемь. Пространство у лестницы уже ощупывается лучами мощных фонарей…
– Что будем делать, Андрей? – блеснули ее глаза в полумраке.
– Отойдем подальше и затаимся в каком-нибудь тупичке. Для обыска подвала полицейские обязательно разделятся на мелкие группы – по два-три человека. И тогда я попробую разобраться с ними.
– Но они вооружены. И потом эти собаки…
– Других вариантов нет, – погасил и спрятал в карман зажигалку спецназовец. Взяв Анастасию за руку, потащил в темноту.
Но она неожиданно воспротивилась, горячо зашептав:
– Я не верю, что охота устроена за нами, понимаете? Не-ве-рю! Есть у нас один вариант!
Глава четвертая
Париж. 1–2 сентября
– А кого они, по-вашему, тут ловят? – сердито вопрошал Артур.
– Понимаете, сбивает с толку тот мальчишка, пробежавший как сумасшедший по коридору! С какой стати волноваться подросткам, если облава на агентов иностранной разведки?!
Он хотел было возразить, потянуть ее дальше, но… теперь действительно стало поздно сравнивать достоинства и недостатки их планов. Время безнадежно ушло – в коридоре, шагах в сорока появились люди.
– Подойдите ближе, – схватила она руку телохранителя.
И, бросив на грязный пол свои туфли, потянула его к себе. Решительно выдернув заправленную в джинсы футболку, задрала ее; рванула ворот блузки и без раздумий положила мужскую ладонь на свою грудь.
– Да не стойте же вы истуканом! Обнимите меня покрепче и целуйте, – раздраженным шепотом приказала девушка. – Они уже рядом. Ну же, Андрей – очнитесь! Сейчас не до раздумий!..
Несколько человек приближались по коридору; ярко-желтые лучи шарили по стенам все ближе и ближе…
Его правая ладонь покоилась на упругой груди, левой он обнял Анастасию за талию…
Припав к ее губам, внезапно ощутил волну нахлынувшего желания, и уже через несколько мгновений упоительного поцелуя вдруг почувствовал, как стремительно тает пугавшая минутой раньше опасность топавших по подвалу полицейских, светивших прямо в лицо фонарей…
Девушка искусно подыгрывала: одной рукою обнимала его шею, второй скользила по телу под футболкой; постанывала и глубоко дышала… Сквозь туман, охвативший от спонтанно-чумовой близости он различил как толпа стражей остановилась неподалеку – в нескольких шагах, по-прежнему освещая целующуюся и якобы позабывшую обо всем на свете парочку. То ли достоверности ради, то ли не сдержавшись (уж и сам того не понимал), Артур уже шарил ладонью по женским бедрам…