Однако капитан поспешил предупредить:
– Отец наверняка спросит и на счет отпуска – я всегда наведывался после командировок. Что сказать по этому поводу?
Тот неопределенно развел руками:
– Намекни на середину сентября. Раньше никак не получится… И вот еще что, Артур, – выпуская на улицу струйку дыма, впервые назвал он его по имени, – я искренне надеюсь на взаимопонимание и добрые отношения между нами. Во время твоего отсутствия за отцом, конечно, будут наблюдать. Но это наблюдение скорее можно окрестить… охраной, что ли… Опекой или гарантией от всяких форс-мажорных обстоятельств – мало ли в нашей стране, может с человеком приключиться.
– И что же эта гарантия из себя представляет?
– Во-первых, к нему будет регулярно наведываться врач – твой отец, насколько мне известно, инвалид и нуждается в подобном наблюдении. Нормальный, проверенный врач – не из тех, что отбывает номер или всеми способами тянет с больного деньги. Во-вторых, якобы по линии собеса организуем доставку продуктов и всего необходимого. Если согласится, дадим путевочку в хороший санаторий – пусть отдохнет там, подлечится… Ну и, в-третьих, разумеется, скрытное наблюдение за квартирой. Короче говоря, твой отец будет доволен – это я обещаю.
Дорохов молчал, обдумывая услышанное…
– Держи, – протянул трубку Александр Сергеевич. – И запомни: – Ты не пожалеешь, если мы станем добрыми друзьями.
После пяти длинных гудков в мобильнике что-то щелкнуло, и послышался до боли знакомый хрипловатый голос:
– Да, я слушаю…
* * *
Дорохов, уже не таясь и не стесняясь, тяжело вздыхал.
Опять автомобиль с тонированными стеклами, опять несущееся навстречу темное полотно шоссе, опять дорога в аэропорт… И опять эти дурацкие требования дотошного генерала разведки в двадцатый раз повторить давно заученное наизусть.
– Как будет "здравствуйте" по-французски?
– Утром или днем – бонжур. Вечером – бонсуар.
– Будьте добры, отвезите меня в гостиницу.
– Суайе жантий ме дэпозэ а лотель.
– Нужен номер на одного.
– Же безуэн дюн шамбр пур юн пэрсон.
– На двоих?..
– Де пэрсон.
– Та-ак… Хорошо, – расслабленно откинулся на спинку Александр Сергеевич. – Теперь повторим твои действия после прилета в Париж.
– Первое: после посадки в аэропорту "Руасси – Шарль-де-Голль" делаю круг по аэровокзалу и убеждаюсь в отсутствии хвоста.
– Верно. Дальше…
– Второе: сразу после прилета я должен пройти паспортный контроль и получить вещи. И ровно через тридцать шесть минут после посадки подойти к стоянке такси напротив второго терминала…
– Отлично. Но ты кое-что забыл.
– Нет, про голых баб в моем возрасте забыть невозможно – прогуливаясь по аэровокзалу, я покупаю глянцевый журнал с фотографией обнаженной красотки на обложке. Сложив его пополам, держу в левой руке и осторожно посматриваю по сторонам – ищу на стоянке агента, описание которого вы обещали дать позже.
– Все точно. Агента я тебе опишу, не сомневайся. Давай дальше…
– Установив визуальный контакт с агентом, прохожу в конец второго терминала – к автобусной остановке и сажусь на автобус линии "Air France", – вперив взгляд в спинку переднего сиденья, бубнил под нос Артур. – Еду до конечной остановки на площади Этуаль. В течение получаса осматриваю площадь и, убедившись в отсутствии слежки, сажусь в такси.
Он замолчал, чтобы перевести дух, но собеседник поторапливал:
– Куда поедешь?
– К месту окончательной встречи с агентом – в церковь Мадлен. Она находиться недалеко от площади – минут десять-пятнадцать езды.
– Твои действия если сегодня по каким-то причинам ни первая, ни вторая встречи не состоятся?
– По легенде я не шибко богатый турист – останавливаюсь в недорогом отеле недалеко от центра города, обедать предпочитаю в "Макдоналдс", русской столовой при Консерватории имени Рахманинова или в китайских, арабских, греческих ресторанчиках.
– Хорошо. Правильно…
– Завтра утром, с половины одиннадцатого до одиннадцати предусмотрена резервная попытка установить контакт с агентом – на террасе кафе "de Flore", рядом с бульваром Сен-Жермен. Если рандеву не состоится и там – два дня любуюсь парижскими достопримечательностями, делаю несколько покупок в магазинах сольдо или в павильонах распродаж и возвращаюсь вечерним рейсом в Москву…
Мужчина слушал молодого человека, немного прищурив глаза и чуть заметно кивая головой. Ни что не ускользало от внимательного взгляда и чуткого слуха: ни один жест подопечного, ни одно его слово.
Одет на этот раз бывший курсант был в джинсы и светлую футболку; на ногах красовались недешевые немецкие ботинки из толстой светлой кожи. Вся остальная одежда, включая два цивильных костюма, находилась в объемной дорожной сумке. В нагрудном кармане футболки лежали международные водительские права, билет на рейс "Москва-Париж", страховая карточка и загранпаспорт на имя Седова Андрея Викторовича – рекламного агента, получившего законный отпуск. В заднем кармане брюк обитал портмоне с тугой пачкой евро и парочкой кредитных карт. Недавно вымытые короткие волосы трепыхались от врывавшегося в салон автомобиля ветра; чисто выбритое лицо по-прежнему сохраняло невозмутимость и равнодушие ко всему, что творилось вокруг…
Иногда этот пофигизм генерала жутко раздражал – так и хотелось в сердцах рявкнуть: тебя хоть что-нибудь интересует?! Есть ли на этом свете вещи и понятия, способные вывести тебя из транса и… непонятной летаргии? Но… кое-какие соображения заставляли гасить эмоциональный порыв в самом его зародыше. Во-первых, в трех предыдущих и, увы, провальных попытках принимали участие как раз юркие живчики, к тому же довольно внушительных габаритов. Как знать – не эти ли качества привлекали внимание западных спецслужб к излишне активным и пышущим здоровой энергией молодцам? А, во-вторых, он лично сумел убедиться в учебном Центре: когда требовала обстановка, Дорохов становился предельно собранным, равнодушие с наплевательством куда-то вмиг исчезали, уступая место сосредоточенности и скорой мысли. "В конце концов, он полностью соответствует нашей новой экспериментальной тактике, – успокаивал сам себя Александр Сергеевич. – А провалится – невелика потеря. Вернемся к прежней или придумаем нечто другое…"
– …Таким образом, на первом этапе моя задача сводится к двум простым и незатейливым действиям, – продолжал вяло бормотать Артур, – четкая подстраховка агента и беспрекословное ему подчинение.
– Так, японский конспиратор, все правильно: жизнь агента на твоей совести. Ну а со следующим этапом задания агент познакомит тебя на месте. Теперь… С особенностями аренды автомобилей во Франции разобрался?
– Да, вполне.
– Намотай на ус самое главное: взятые напрокат машины можно сдавать в других городах, начиная с трех дней использования. Не возбраняется сдать и раньше, но с доплатой. Обе выданные тебе кредитные карточки: и "Visa", и "Master Card" – принимаются к оплате на всей территории Евросоюза. И напоследок озвучь мне еще разок наш главный принцип.
– Не делать резких движений, – отвечал бывший капитан усталым голосом.
– Совершенно верно, – удовлетворенно кивнул собеседник. – Крайности – для крайних случаев. Лучше вести себя так, как вел бы себя самый обычный российский обыватель, сумевший подкопить немного денег для туристической поездки…
С памятью у Воробышка, как успел окрестить его руководитель операции, все было в полном ажуре. И это вселяло некую надежду на успех. Потому он решил не замечать того, как молодой человек достал из кармана джинсовых брюк жевательную резинку, купленную в магазинчике санатория, закинул в рот пару подушечек и начал перемалывать их челюстями. От чего лицо немедля приобрело еще более пофигистское выражение.
До посадки в самолет генералу требовалось озвучить Дорохову еще одну немаловажную деталь предстоящего задания. Ехать оставалось минут пять, и следовало поторапливаться.
– А теперь запоминай, как должен выглядеть при встрече агент, – развернул он к Воробышку корпус и по привычке понизил тон до минимального: – Рост сто шестьдесят пять, волосы темные, глаза серо-голубые, строгий серый костюм, светлая рубашка без галстука, обувь черная, классического фасона. В правой руке портфель или папка из красновато-коричневой кожи, что немного не вяжется с привычным сочетанием цветов и оттенков. Но именно эта деталь должна иметь место. Повтори…
Артур повторил приметы слово в слово.
– Неплохо, неплохо…
Энергично жевавший резинку спецназовец глазел сквозь тонированное стекло на мелькавшие пейзажи Подмосковья и, казалось, слушал генерала вполуха. Тот и впрямь завершил нудный инструктаж, завертел головой и скоро обронил:
– Ну, вот – кажется, подъезжаем. В Шереметьево-2 когда-нибудь доводилось бывать?..
– Неа. В Чечню ж с него военные борта не летают…
* * *
Машина плавно подрулила к боковому входу в аэровокзал. Артур в сопровождении Александра Сергеевича и одного здоровяка прошел внутрь огромного зала. Троица миновала пассажирскую сутолоку исполинского нутра и, сбавив шаг до неторопливо-прогулочного, оказалась в самом дальнем кафе, скромно ютившегося у высокой стеклянной стены. Посадка Дорохова в самолет не должна была отличаться от посадки всех остальных пассажиров – обычная, вместе со всеми процедура регистрации, такой же досмотр, а затем и общая очередь на борт гражданского лайнера. Время еще оставалось, потому он с генералом и устроился за свободным столиком, а громила отправился к стойке за кофе…
Сделав первый глоток и причмокнув губами, матерый разведчик негромко сказал:
– Завидую я тебе, парень.
Артур чуть не поперхнулся:
– Уж не тому ли, что за пять месяцев я намотал в кроссах три тысячи километров?
– Нет, подобные нагрузки для моего возраста уже смертельны, – засмеялся тот. – Я завидую тому, что через каких-то три часа ты окажешься в Париже. Эх… Самый лучший город из тех, где мне довелось побывать, а побывать мне, поверь, довелось во многих столицах…
Спецназовец залпом маханул свою порцию кофе и выпалил:
– До начала регистрации еще полно времени – я могу отлучиться минут на десять-пятнадцать?
– Никаких отлучек! Если хочешь в туалет – он тебя проводит, – кивнул генерал на амбала.
– Ладно, в туалет зайду позже – перед посадкой, – вздохнул Артур и вдруг шепотом спросил: – Скажите, Александр Сергеевич, а что если на месте встречи я увижу человека одетого в точности, как агент, но это будет не он?
– Такие совпадения теоретически не исключены, но на практике невозможны. Так что не выдумывай.
– Что вы говорите?.. – картинно удивился молодой человек. – А вы взгляните вон туда.
Генерал со здоровяком разом повернули головы в ту сторону, куда указывал Дорохов. Вдоль огромных окон аэровокзала прогуливался мужчина в строгом сером костюме и белой рубашке без галстука; на ногах у него были черные кожаные туфли, а в правой руке болтался тонкий портфель из красноватой кожи…
– Хм, японский конспиратор… А ты наблюдательный чертяка! – удивленно выдохнул разведчик и поднял руку, чтобы одобрительно хлопнуть подопечного по плечу.
Однако стул, где только что сидел Дорохов был пуст…
– Возьми из машины еще одного, и прочешите вдвоем всю привокзальную площадь! А я проверю аэровокзал, – на ходу распорядился генерал. И зло процедил: – Ну, мля, японский конспиратор! Ну, если только сбежал! Сгною подлеца!!
Четверть часа двое мужчин носились по огромной территории, заставленной автомобилями и автобусами; "прочесывали" в соответствие с приказом толпы народа на стоянках такси и у бесконечных рядов небольших ларьков. В это время сам Александр Сергеевич, беспрестанно промокая шею платком, накручивал спирали по двум этажам аэровокзального комплекса. Цепкий взгляд метался по стойкам билетных касс, залам ожидания и регистрации пассажиров; несколько раз пожилой мужчина заглядывал в туалеты, магазины и многочисленные кафе…
Тщетно, Дорохова нигде не было.
Когда прозвучало объявление о начале регистрации на нужный рейс, генерал вызвонил своих подчиненных и выслушал неутешительный доклад о безрезультатности поисков на привокзальной площади. Смачно выругавшись, он позвал их внутрь и заставил еще раз пробежать по этажам…
Окончательно утеряв надежду, все трое встретились у какой-то галереи и молча стояли, вглядываясь сквозь пыльные стекла в бескрайнее летное поле. Желваки на скулах Александра Сергеевича ходили ходуном…
– Мы разве кого-то встречаем? – внезапно послышался сзади тихий голос Воробушка.
– Мля… Мля!.. – резко обернувшись, прохрипел разведчик, не в состоянии в первые секунды подобать других звуков и слов. В конце концов, выдохнул фальцетом: – Японский конспиратор! Ты где был?! Мля!
– Да вот музычку себе присмотрел, – как ни в чем не бывало указал тот на ремень, где висел новенький CD-плеер, – дисков хороших прикупил… Чтоб не скучно в дороге было.
Генерал в бешенстве вращал глазами.
– Я же предупреждал тебя, – взревел он, – никаких с собой радио-причиндалов! Ни сотовых телефонов, ни пейджеров, ни приемников!..
– Это всего лишь плеер, который воспроизводит аудиозаписи…
Александр Сергеевич сделал знак одному из помощников. Тот снял с ремня Воробышка аппарат, осмотрел, включил, вставил в ухо наушник… Кивнув генералу – дескать, все в порядке и вернул покупку спецназовцу.
Генерал же тем временем, узрев в руке питомца какой-то пакетик, тихо взвизгнул:
– А это, мля, еще что?!
– Это? А-а… наткнулся на какой-то магазинчик приколов – набрал всяких прищепочек, наклеек, красящих конфет… Не желаете, кстати, попробовать?
Стараясь не привлекать внимания, разведчик негодовал; охранники взирали на Воробушка с молчаливой иронией…
– Ну, как хотите, – пожал тот плечами. – Так мы кого тут встречаем?..
– Тебя провожать намылились! – всплеснул руками Александр Сергеевич. – А ты, мля, леденцы покупаешь!..
– Так тут же английским языком написано: "Сектор прибытия пассажиров". А нам в сектор посадки.
– Нам, мля, на регистрацию еще надо успеть, эрудит хренов! – опять рявкнул пожилой мужчина.
– Что вы заладили: мля, да мля! Все что ль в вашей "конторе" пользуются этим кодовым словом?.. Регистрацию я давно прошел. И багаж свой сдал. Только вы куда-то запропастились…
– Тьфу, мля! Пошли – посадку уже объявляют!..
И генерал первым устремился из галереи.
А в секторе посадки, успокоившись, пожав руку невзрачному питомцу и даже улыбнувшись на прощание, прошептал, глядя вслед:
– Наш парень. Ей богу, будет жаль, если первое задание станет для него последним. Японский конспиратор…
Последнее, что Дорохов услышал в секторе посадки от генерала, было емкое и короткое пожелание удачи. Однако перед этим тот успел шепнуть:
– Возраст агента – двадцать восемь. Выглядит молодо и неплохо. Смотри, не ошибись…
Поглядывая в иллюминатор самолета, спецназовец усмехнулся: "А все же его смутил весьма схожий с описанием вид того мужика в сером костюме, что беспечно прогуливался вдоль огромных окон. Х-хе!.. Японский конспиратор…"
Вставив в плеер диск, он захлопнул крышку, воткнул в уши наушники и нажал на кнопку "play". Устроив же затылок на удобном подголовнике, смотрел на край бежавшей мимо бетонной полосы, пока тот не уплыл куда-то вниз и слушал свою любимую песню:
Свет берется из затменья,
Суть рождается в сомненьи,
Нужные слова – из тишины…
Скоро его начал одолевать сон – видимо, организм до сих пор не восстановил растраченных в учебном Центре сил. Лайнер набирал высоту и скоро за иллюминатором стали видны лишь белые мутные облака, освещенные сверху ярким солнцем.
Артур прикрыл глаза…
Расставанья и свиданья,
В этом зале ожиданья,
В общем знаменателе равны…
Слова знакомой песни, разбавляя мерный рокот реактивных двигателей, убаюкивали и в то же время заставляли поражаться совпадению – Кашин пел, будто про него…
Ты идешь на озаренье,
Позади посты,
До свиданья, время,
Этот мир – твое творенье…
Часть третья
"Новая ипостась"
Лондон. 1 июля; 15.27–15.44
– Я отказываюсь понимать, какого черта нас сюда послали! Неужели нельзя было найти более безопасное и спокойное место для короткой встречи?!
– В нашей "конторе" лучше знают, – парировал пожилой лысоватый мужчина, с трудом поспевая за телохранителем – усатым парнем в ветровке и джинсовых брюках. – Да и не такая уж она короткая должна быть, эта встреча. Это на первый взгляд все выглядит просто…
– Быстрее же!.. – тянул тот его за руку в какой-то проулок. И беспрестанно оглядываясь, продолжал нервно выговаривать: – Сами же рассказывали, насколько плотно сотрудничает Британское управление специальных операций с американской Национальной контрразведкой!..
Мешая тяжелое дыхание со словами, мужчина оправдывался:
– Поверьте: рядом с логовом противника всегда работать удобнее и безопаснее. Они не ожидают от противника такой наглости.
– Не ожидают… Будто в Европе мало спокойных мест!.. Я вообще не понимаю этих дурацких заповедей, что вбивали в мою голову в учебном Центре! Чем больше вокруг народу, чем крупнее город – тем безопаснее!.. Вон она, ваша "безопасность" – тащится за нами уже целый час!
– Увы, друг мой – не мы, первые, не мы и последние…
– Пересеклись бы где-нибудь в глуши – вблизи альпийской деревеньки, – не унимался парень, заодно решая сложную задачу – куда бы свернуть и какой бы еще припомнить способ отрыва от слежки. – Или на трассе – в придорожном кафе, в кемпинге, на заправочной станции… И чесали бы там языками сколько угодно!..
Слежку они обнаружили на Oxford Street, когда до венца задания – до встречи с нужными людьми, оставалось всего ничего – минут тридцать. Черноусый парень, прикрывающий пожилого агента, вовремя углядел влюбленную парочку, на протяжении четверти часа преследующую их по пятам. Скоро парочка сменилась небритым, длинноволосым юношей, по виду напоминавшего фаната лондонского "Арсенала"; за фанатом эстафету принял интеллигент лет тридцати в клетчатом пиджачке и со свернутой газетой в руках…