США (Вашингтон)
После конференции на Багамских островах президент Пенн проводил совещание за совещанием в Совете национальной безопасности и консультировался с крупнейшими банкирами Америки. Но все происходило при закрытых дверях, журналисты были лишены какой-либо информации. Затем неожиданно объявили, что президент поедет отдыхать на Гавайские острова, и созвали предотлетную пресс-конференцию.
Для нее было выделено тридцать минут в специальном журналистском зале на авиабазе "Эндрюс".
Вопросы задавались разные. Несмотря на нетерпение и желание узнать как можно больше подробностей, работники средств массовой информации соблюдали очередь и вели себя корректно.
Выпад последовал, когда время пресс-конференции уже заканчивалось.
- Господин президент! Боюсь, страна вас не поймет. Американцы в страхе, что их жилища зальет водой, а вы преспокойно уезжаете в тропический рай отдыхать! - неожиданно ошеломил всех корреспондент "Вашингтон Пост" Патрик Сулливан.
В зале повисла напряженная тишина. Охранники придвинулись к президенту. То ли они испугались, что после злой реплики разъяренные американцы набросятся на Пенна, то ли просто хотели продемонстрировать свою бдительность.
На Сулливана с укоризной посматривали коллеги. Те, кто сидел слева, справа и сзади от него, невольно отодвинулись от Патрика. За такие слова можно было запросто поплатиться лишением аккредитации при Белом доме. Несмотря на всю свободу и независимость прессы, провозглашенные Конституцией США, пресс-секретарь Белого дома Марлин Татуайлер ревностно изгонял из своей епархии нелояльных журналистов.
Однако реакция самого президента Пенна на реплику Патрика Сулливана оказалась неожиданно мягкой.
- Если бы вы оказались на моем месте, то поняли бы: на такой работе сломаться можно в любую минуту, - грустно заявил он. - Принятие ультиматума повергло меня в глубочайшую депрессию. Если я не отойду от дел хотя бы на два дня, может произойти срыв или инфаркт. Разве вам нужен мертвый президент?!
Ответ Пенна реабилитировал Сулливана. Теперь многие завидовали корреспонденту "Вашингтон Пост": его острый вопрос и неожиданный ответ президента, не постеснявшегося подчеркнуть, что он такой же точно человек, как и все, сделали Сулливана героем.
Когда президент уже направлялся к своему авиалайнеру, стоящему на взлетной полосе, некоторые журналисты остались в баре. Работавший здесь за стойкой Том Клэнси бесподобно готовил коктейли с джином и ромом.
На высоком кожаном табурете сидел Патрик Сулливан. Перед ним стоял стакан с коктейлем "Дос Торрес Хаус".
Оператор "Си-Би-Эс" Николас Упхофф взгромоздил на стойку рядом с Патриком свою портативную камеру, пригляделся к коктейлю Сулливана, увенчанному аппетитно выглядывавшей долькой апельсина, и сказал Тому Клэнси:
- Мне такой же!
Бармен стал немедленно смешивать ром, шампанское, ананасовый и апельсиновый сок, готовить кубики льда.
- Когда старина Хи выдаст тебе премию за сегодняшний вопрос, пригласишь на пирушку? - на правах старого друга ткнул Сулливана в правый бок локтем Упхофф.
Пак Чжон Хи, богатый кореец, владел контрольным пакетом акций "Вашингтон Пост". Хотя газета в целом не окупала себя, он привык баловать щедрыми премиями за удачные репортажи. "Скоро газеты вообще отомрут. Их заменят электронные новости, которые будут передаваться по экранам телевизоров или дисплеям, - любил повторять кореец. - Пусть уж мои ребята проведут эти последние годы хорошо…
- Позову, - рассеянно пробормотал Сулливан.
Мимо них с озабоченным видом проходил Марлин Татуайлер. Даже когда у пресс-атташе Белого дома не было ровным счетом никаких дел, он все равно делал вид, что куда-то спешит и при этом озабочен делами национальной важности.
Неожиданно для Упхоффа Сулливан заговорщицки подмигнул Татуайлеру. Оператор "Си-Би-Эс" мгновенно насторожился. Татуайлер всегда ходил в белой рубашке и строгом галстуке и не позволял фамильярности.
Но - странное дело - Татуайлер не только не ожег Сулливана взглядом, полным холодной желчи и безграничного презрения, но даже подмигнул ему в ответ!
Гонолулу (остров Ланаи)
В густых зарослях сахарного тростника, спускавшихся почти к самой кромке берега, людей в пятнистой серо-зелено-коричневой форме с автоматами в руках - агентов секретной службы - не было видно совсем.
Сверху прикрытием агентам служили деревья. По указанию шефа секретной службы генерала Фрэнка Ричардса агенты надели на головы стальные каски, оплетенные свежими листьями и стеблями, и совсем слились с окружающим фоном.
Джон Пенн поднялся с кресла-качалки, в котором без особого интереса листал "Портрет леди" Генри Джеймса, и прошел к "иму" - подземной жаровне. Оттуда доносился дразнящий ноздри запах "пуаа" - поросенка, зажариваемого на разогретых пламенем комках лавы. "Пуаа" был обложен овощами, пряностями и сырыми листьями. Возле "иму" сидел на корточках повар ресторана "Сямисен" из главного города острова Ланаи - Ланаи-Сити и внимательно следил за приготовлением "пуаа".
Президент США успел проголодаться за время перелета из Вашингтона в Гонолулу, откуда его доставили на Ланаи вертолетом.
- Когда ты управишься? - нетерпеливо спросил он.
Полинезиец улыбнулся во все лицо:
- Дайте мне еще несколько секунд, господин президент! Когда будет готово, я крикну!
Из бунгало местного фермера, превращенного во временное обиталище президента США, вышел Роберт Строук. Австралийский премьер уже переоделся в шорты и рубашку с короткими рукавами. Рубашка была разрисована типично гавайскими узорами - пальмы, тропические деревья, орхидеи.
- Бьюсь об заклад, что вы и в Австралии ходите в таком же виде! - подавил завистливый вздох Пенн.
- Да нет, - улыбнулся Строук, - большую часть года все-таки приходится надевать костюм и галстук. Но вы правы - в Австралии к одежде относятся намного проще.
- Пау! (Готов!) - воскликнул полинезийский повар.
Пенн и Строук поспешили занять места за небольшим столиком, покрытым белой скатертью.
Из бунгало вышли Скаукрофт и шеф австралийской службы безопасности Ричард Оруэлл. Очевидно, он только что рассказал директору ЦРУ какой-то забористый анекдот, потому что Скаукрофт смеялся, запрокинув голову.
Они уселись за тем же столиком. Повар искусно разрезал и разложил на серебряных блюдах куски "пуаа". Сбегав в бунгало, вернулся оттуда с хрустальным блюдом тропических фруктов - ананасов, авокадо, киви, бананов - и двумя бутылками чилийского вина "Санта Рита 1983".
Прожевав первый кусок, Строук восхитился:
- Да этот повар может сотворить кулинарное чудо даже из глины!
- Счастливчики те, кто живет здесь, - проронил Скаукрофт. - Когда выйду на пенсию, обязательно куплю себе ранчо на одном из Гавайских островов.
- Не забудь также завести несколько полинезийских жен, и тогда ты будешь так же счастлив, как Гоген! - подхватил Оруэлл.
В ответ раздался дружный смех присутствующих. Все знали слабую сторону Скаукрофта - он не пропускал ни одной женщины.
- После такого обеда предлагаю пойти и вздремнуть, как полагается хорошим детям, - подмигнул сотрапезникам Пенн.
- Удивительно свежая мысль! - рассмеялся Строук. - И как только она пришла к вам в голову?!
- Иногда меня осеняет, - скромно потупился президент. Вытерев руки о полотенце, смоченное в ароматической жидкости, он кивнул Скаукрофту и Оруэллу и скрылся в глубине бунгало.
У дверей тут же встали двое телохранителей одинакового роста в серых пиджаках свободного покроя. Под мышками у них были спрятаны пистолеты.
Премьер-министр Австралии выкурил сигарету и последовал примеру Пенна.
Едва он пересек порог бунгало, как к двум агентам секретной службы США присоединился их австралийский коллега. В отличие от американцев, одет он был более демократично. На нем были такие же шорты и такая же рубашка с короткими рукавами и открытым воротом, как и на Строуке.
А Скаукрофт и Оруэлл остались пить принесенное поваром итальянское вино "Бароло".
Время от времени непринужденная беседа двух высокопоставленных разведчиков перемежалась раскатистыми взрывами смеха.
Попивая "Бароло", Оруэлл и Скаукрофт говорили о том, о чем обычно рассуждают здоровые, сытые и в меру подвыпившие мужчины: о женщинах.
После сиесты Пенн и Строук присоединились к Скаукрофту и Оруэллу.
Скаукрофт, не мешкая, разложил перед собой бумаги.
- За Гренландией вот уже два дня ведется круглосуточное наблюдение, - сообщил он. - Задействованы все американские и австралийские спутники. Большие поисковые группы на самолетах, вертолетах, собаках и на лыжах прочесывают территорию острова. Но не заметили ничего! - сообщил директор ЦРУ.
Строук почесал за ухом:
- Пока я засыпал, мне пришла в голову мысль, что все это может быть… просто блефом! Боеголовки выброшены в укромном месте, и террористы требуют выкуп ни за что!
- Не исключено, - быстро отреагировал директор ЦРУ. - Чтобы в этом убедиться, мы и ведем наблюдение в Гренландии. Но главные усилия направлены на выявление тех, кто организовал похищение. Выяви мы этих лиц, не страшно выплатить им выкуп. Денежки все равно бы вернулись к нам.
Скаукрофт кашлянул и выразительно посмотрел на Оруэлла.
- Мы пришли к выводу, что эта операция по замыслу и размаху могла быть осуществлена только мощнейшими мафиозными группировками, - начал австралиец. - Поэтому под наблюдение взяты все так называемые "семьи" мафии во всем мире. Сейчас идет интенсивнейшая проверка. К настоящему времени, - взглянул он на листок, заботливо подсунутый ему директором ЦРУ, - круг подозреваемых сузился до четырех наиболее вероятных кандидатов. Это "семья" китайского происхождения Минг в Малайзии, колумбийская группа Освальдо Торрихоса, некий Майкл Робсон, натурализовавшийся в Америке доминиканец, и итальянская "семья" из Сан-Франциско Берлускони.
- Каждой из этих мафиозных групп под силу задумать и осуществить операцию по ядерному шантажу, - добавил Скаукрофт. - И косвенные доказательства убеждают нас, что одна из них это и сделала.
Пенн и Строук переглянулись.
- Самое важное для нас - не осрамиться перед союзниками. Перед теми, кто поддержал позицию Рууда ван Бастена, - медленно проговорил Пенн. - Если они узнают, что мы внешне согласились безропотно выплатить выкуп, а на самом деле добиваемся своих целей, наши отношения с этими странами могут не просто испортиться. Они станут враждебными…
- Органы разведки будут действовать осторожно и аккуратно, - заверил его и австралийского премьера Скаукрофт. - К нашей операции привлечены лучшие профессионалы со всего мира. В том числе опытный русский детектив Олег Смирнов…
Франция (Ницца)
Ночь была бурной. Марта и Олег отпустили друг друга только в четыре утра и заснули на восходе солнца.
В семь часов Марту разбудил телефон. Олег взял трубку. Он о чем-то спорил со своим собеседником, голос которого звучал так громко, что Марта слышала каждое слово.
- Пятьсот долларов в день. Это очень хорошо!
- Десять тысяч! - стоял на своем Смирнов. - И десять раз по десять тысяч, если дело будет успешно расследовано!
- Хорошо, - сник обладатель незнакомого Марте голоса, - давайте договоримся о тысяче в день.
- Десять тысяч! - Смирнов был неумолим.
После этого разговор прервался. Затем незнакомец заговорил снова. Его речь была весьма странной: "Фирма хочет грузить по десять тысяч ящиков в день, а во время авралов - сто тысяч. Жду ваших инструкций…"
Как видно, инструкцией предписывалось во всем согласиться со Смирновым. Потому что незнакомец сказал кислым тоном:
- Ваша взяла. Десять тысяч в день. По завершении, в случае успеха - сто. Сейчас составим договор…
Наступила тишина. Затем Олег осторожно вошел в спальню. Он слегка вздрогнул, увидев, что Марта не спит.
- Снова в поход? - грустно спросила женщина.
- Да, - после некоторой паузы ответил Олег. - Предлагают возместить мои финансовые потери, - неловко улыбнулся он.
- Жалко, - протянула Марта, - нам ведь было так хорошо здесь…
- Да. Я никогда не забуду этих дней.
Олег поцеловал Марту, а она нежно обвила руками загоревшую шею Смирнова и с тихим смехом притянула его к себе.
- Давай проведем эти последние минуты так, чтобы потом долго помнить о них!
И прежде чем Олег успел что-либо ответить, снова затянула его поцелуем в омут страсти.
США (Вашингтон)
На двери соседнего с кабинетом Скаукрофта помещения прикрепили пластмассовую табличку. На ней черными буквами было написано: "Специальный штаб". Связисты быстро установили линии шифрованной связи с Белым домом, Агентством национальной безопасности, Пентагоном. В Специальном штабе стал собираться "мозговой центр" - группа специалистов, экспертов, оперативных работников, привлеченных к операции по обезвреживанию террористов под кодовым названием "Большой шлем".
Покров секретности окутывал эту операцию так плотно, что даже расставленные повсюду на этаже охранники не знали, что, собственно, они охраняют. Помимо Скаукрофта, Пенна, премьер-министра Австралии и Оруэлла, а также непосредственно занятых в "Большом шлеме" специалистов, никто не догадывался о ее существовании.
Проинструктированные Марлином Татуайлером журналисты настойчиво проводили мысль о неотвратимости пятидесятимиллиардного выкупа. Возникло даже стихийное движение, члены которого собирали деньги и агитировали других делать то же самое. Они хотели помочь правительству набрать выкуп.
Ричард Скаукрофт приказал соединить его кабинет небольшим коридорчиком с помещением Специального штаба, и занятые в "Большом шлеме" люди могли входить к нему без доклада.
Сейчас Ричард проводил рабочее совещание представителей разных групп.
- После тщательной проверки из круга подозреваемых пришлось исключить группу колумбийца Торрихоса и малайзийско-китайскую семью Минг, - докладывал руководитель оперативных сотрудников ЦРУ Брюс Локкарт. - Таким образом, среди подозреваемых теперь остались Берлускони, гангстер из Сан-Франциско, и вашингтонец Майкл Робсон…
- Великолепно! - вскричал Скаукрофт. - Еще немного, и мы у цели!
В эту минуту на столе директора ЦРУ зазвонил телефон.
- Да, - осторожно проронил он.
По мере того как он слушал, выражение лица Скаукрофта менялось от настороженного к восторженному. Наконец он бросил трубку и радостно воскликнул:
- Одну боеголовку нашли!
- Где? Как? Что с ней? - посыпались вопросы.
- Слушайте! - улыбнулся директор ЦРУ и набрал номер президента. - Господин президент, - торжественным тоном начал он, когда их соединили. - Хочу вас поздравить. Одна боеголовка из двенадцати уже найдена. На севере Гренландии, в районе ледника. Если точно, то поблизости от города с причудливым названием Инуарфигссуак. В общем, это там, где проходит пролив, отделяющий Гренландию от самой северной части Канады - островов Королевы Елизаветы. Нет, трогать боеголовку мы не стали, - сказал он после небольшой паузы. - Зачем спугивать террористов? Мои агенты незаметно подползли к ней и вывинтили дистанционный взрыватель, который управляется по радио. Боеголовку уже невозможно взорвать. - Скаукрофт обвел присутствующих взглядом, в котором явно читалось ликование, и заверил Пенна: - Теперь-то мы утроим, удесятерим наши усилия по поиску боеголовок!
Как только он повесил трубку, раздались аплодисменты.
Телефон на столе Скаукрофта зазвонил снова. Все притихли. Директор ЦРУ бросил в трубку несколько отдельных фраз, а затем жестом попросил собравшихся в его кабинете выйти и закрыть за собой дверь.
"Наверное, президент хочет выяснить подробности", - подумал Локкарт. Он уходил из кабинета последним.
Через три минуты после этого Скаукрофт появился в Специальном штабе. На нем был уже костюм, в руках он держал кейс.
- Я вернусь через три часа, - предупредил он и вышел.
На пороге помещения Специального штаба директора ЦРУ ждали четверо охранников. С тех пор как Скаукрофт возглавил операцию "Большой шлем", его охрану было решено усилить в четыре раза…
* * *
Робсон понимал, что операция "Нуук" - самая важная в его жизни. От волнения и беспокойства он похудел на несколько килограммов. Лицо его осунулось и побледнело. Пришлось даже перешивать одежду. У доминиканца стало дергаться правое веко. Но самое главное, Робсон перестал доверять кому бы то ни было. Даже Лукреции.
Уединившись от всех, он жил затворником в северной башне своего дворца. У дверей комнаты всегда стояли трое охранников. Войти к Робсону можно было только с его согласия. Лукреция несколько раз добивалась его, но доминиканец угрюмо отказывал.
Доверенные люди докладывали, что в последнее время замок взят "под колпак" агентами ФБР и ЦРУ. Агенты дотошно проверяли также деятельность принадлежащих доминиканцу многочисленных компаний, фирм и обществ.
Робсон не знал, были ли эти проверки и пристальное наблюдение связаны с операцией "Нуук", или же это просто рутинное прочесывание. Но он, не колеблясь, отдал приказ временно заморозить все виды незаконной деятельности. Отныне функционировали лишь легальные заведения его преступной империи. Торговля наркотиками, оружием, печатание фальшивых денег, создание публичных домов были полностью прекращены.
Майкл Робсон играл по-крупному. Счет ставок шел на десятки миллиардов. Он не хотел поскользнуться на грошовой банановой шкурке.
* * *
Зазвонил телефон. Скаукрофт спрыгнул с постели и взял трубку. Дверь была плотно прикрыта - ее сконструировали так, чтобы в соседние комнаты не донеслось ни звука.
Через пять минут выяснилось, что продолжается интенсивный поиск боеголовок в Гренландии. Получив утром известие о найденной боеголовке, президент в прекрасном настроении. А его, Скаукрофта, влияние в Вашингтоне как никогда велико.
Директор ЦРУ улыбнулся. Он был очень доволен. Вот что значит правильно уловить настроение президента! После недавнего объединения Западной и Восточной Германии Пенн был подавлен и угрюм. Его тяготило, что США, будучи великой державой, перестали влиять на судьбу Европы, что вопрос о польско-германских границах решался без них. Президенту хотелось во что бы то ни стало продемонстрировать силу и мощь своего государства. Поэтому он пришел в неописуемую ярость, когда выяснилось, что даже в вопросе с ядерными террористами США вынуждены подчиниться своим союзникам.
Но Скаукрофт, верно угадав, чего хочет президент, предложил решение, которое устраивало Пенна со всех сторон: официально согласиться на наглые требования террористов, а на самом деле продолжить усилия к тому, чтобы их обезвредить.
Настороженность в этом чрезвычайно тонком деле могла на десятилетия рассорить США с Голландией, Данией, Аргентиной, Бразилией. Но в случае успеха вес США в глазах народов этих стран возрос бы неизмеримо, а Джон Пенн вошел бы в историю.