Я не видел ее с прошлого уик-энда. Мы встретились на последнем брифинге в кабинете рассудительного доктора Тома Стерна, который изо всех сил пытался отговорить ее от этой затеи, но она не позволила ему себя запугать. И теперь, подъехав к скромному мотелю, выбранному в качестве нашего штаба в Тусоне, я стал искать глазами ее "фольксваген". Мне сказали, что машина голубого цвета, но я не заметил ни одного четырехколесного "жучка" иностранного производства, имевшего голубую окраску. Что ж, было еще довольно рано, и она, по-видимому, не вернулась с опроса. И тем не менее против своей воли я был чуточку разочарован и даже обеспокоен. Я надеялся, что она не совершила никакой ошибки и не вляпалась в какую-нибудь неприятную историю. "На тебе вся ответственность" - вспомнил я слова Мака.
Она забронировала для меня номер рядом со своим - и рядом с открытым бассейном, где визжа возились ребятишки. В этой части страны даже наиболее трущобного вида общежития оборудованы бассейнами. Я забросил вещи в номер, произвел привычный ритуал проверки помещения и, убедившись, что кондиционер работает на полную катушку, завалился на большую двуспальную кровать. До разговора с моей помощницей думать мне особенно-то было не о чем. В нашем деле надо ловить момент для сна, когда только представляется возможность. Что я и сделал.
Вскоре меня разбудил стук в дверь. Три коротких стука и после паузы еще два. В определенных обстоятельствах такой стук является сигналом того, что тебе вовсе не обязательно выхватывать из-под подушки револьвер или прыгать в окно. В других обстоятельствах - как сейчас - этот стук просто означает "привет, это я". Я встал, зевнул и пошел ей открывать.
- Мистер Эванс? - поинтересовалась она громко, учитывая возможное любопытство кого-нибудь, кто мог подслушивать. - Мистер Эванс, это Шейла Саммертон. Извините, что меня не было в номере, когда вы приехали. Я проводила опросы на другом конце города и не думала, что вы появитесь так рано.
- Все в порядке, - ответил я. - Жаль, что вам пришлось приступить к работе в одиночку, но я просто никак не мог вырваться раньше. Заходите, пожалуйста.
Я отступил в сторону, пропуская ее в дверь, и подумал, что впервые вижу ее в платье - в обтяжку, без рукавов, с длинной юбкой и веселыми цветочками, от которых она почему-то казалась маленькой и беззащитной. Я даже изумился про себя тому, что рад се видеть, точно я давным-давно был с ней знаком и мне нравилось ее общество. Как будто тут было нечто большее, чем просто ответственность за нее, которую я на себя взвалил по причине внезапно посетившей меня идиотской сентиментальности.
Я закрыл за ней дверь и сказал:
- Ну, привет, Худышка!
Она быстро нахмурилась и обвела взглядом комнату.
- Мы можем... то есть я хочу спросить, тут можно говорить?
- Я провел предварительный осмотр. Ты считаешь, что мы для кого-то представляем настолько большой интерес, чтобы поставить наши номера на прослушивание?
Она покачала головой.
- Нет, просто мне было довольно скучно. И жарко.
- Сколько ты успела сделать?
- Два квартала полностью. И один не до конца. Я закончу там либо сегодня вечером, либо завтра с утра.
- Тебя никто не заставляет работать на износ, Худышка. Тебе же было сказано: работай спокойно. Три квартала за три дня - это слишком. Ты ужасно выглядишь.
- Благодарю, - буркнула она. - Ничто не способствует так поднятию морального духа войск, как благодарность и лесть. - И она расплакалась. Она стояла, сжимая в руке чемоданчик-"дипломат" - кончики пальцев перевязаны узким бинтом, - смотрела на меня, и слезы катились по ее щекам. - А ч-черт! Прости. Похоже, я немного устала.
- Похоже, - сказал я, протянул руку, взял у нее "дипломат" и поставил на пол. - Садись, пока не упала.
Она не двинулась. Я обнял ее за плечи, чтобы подвести к креслу, и вдруг в комнате сразу как-то заледенело, если вы понимаете, что я имею в виду. Она вся подобралась. Но через мгновение перевела взгляд с моего лица на руку, лежащую у нее на плече. В ее глазах заиграли желтые искорки.
- Извини, - сказал я и убрал руку.
Она пошла к кровати и села. Через несколько секунд она подняла глаза и произнесла уже совсем нормальным голосом:
- Прости! Глупо я себя веду. Мне надо привыкнуть. У тебя случайно нет лишнего платка?
Из ящика комода я достал чистый платок. Пока она вытирала слезы, я взял с комода ведерко для льда и пошел наполнить его из автомата-ледника. Когда я вернулся, она сидела там, где я ее оставил, но лицо у нее было сухим. Она открыла "дипломат".
- Я прошу прощения за эту сцену, - повторила она. - Просто пережарилась на солнце и натерла ногу. Хочешь послушать мой отчет?
- Если хочешь это сделать, - сказал я. - Только не торопись.
- Пока что я провела две заслуживающих внимания беседы - это были дома, которые посещались связным фон Закса. Первый адрес - дом 2032 по Монтесума-авеню. Фред Уинтер. Маленький дешевый домишко в трущобном районе на окраине. Домовладелицей является миссис Уинтер, школьная учительница. Уинтер - механик, не имеющий постоянной работы, все свое свободное время, похоже, проводит у телевизора за пивом - пиво он поглощает галлонами, если судить по пустой таре - он все жаловался на больную спину и прочие напасти. В квартире есть радиоприемник и телевизор. Ни проигрывателя, ни магнитофона. И коротковолнового приемника я тоже не заметила.
Я вложил ей в ладонь стакан с выпивкой.
- Продолжай, я слушаю.
- Второй адрес - дом 174-6 по Росарио-лейн. Эладио Гриего. Это хижина в Испанском квартале или как там это называется. Его мать едва может связать два слова по-английски. Я беседовала только с ней, поскольку Эладио с прошлой недели сидит в тюрьме за поножовщину. Задержан, видимо, уже давно.
- Но он еще не сидел в тюрьме, когда сюда приезжал курьер?
- Нет. У них есть радиоприемник, но он не работает.
Есть исправный телевизор. Ни проигрывателя, ни магнитофона. Квартирка темная и заставлена рухлядью. Среди этого хлама, конечно, можно было бы спрятать массу электронного оборудования, но я в этом очень сомневаюсь.
Я нахмурился.
- Конечно, мы же точно не знаем, что с фон Заксом связан именно мужчина, проживающий в доме. Если на то пошло, то мы даже не знаем, стоит ли нам подозревать каждый дом, где побывал курьер. Он же просто мог зайти в гости к девушке или, скажем, к любимому дяде.
- Ну, пока что у нас, по-моему, два перспективных варианта, - сказала Шейла. - Я не встречалась с миссис Уинтер - она была в школе. Но ее муж - озлобленный хам, ненавидящий всех и вся, так что он вполне подходящий кандидат. Старая миссис Гриего слабая и полуслепая, но ее Эладио явно парень здоровый, который способен проломить любому башку просто ради забавы. Отличный материал для вербовки.
- Увы, Эладио нам немногим поможет, находясь за решеткой, - сказал я. - Пришлось бы слишком усердно потрудиться, чтобы добраться до него. Надо при минимуме усилий отыскать кого-нибудь, кто знает местонахождение штаба фон Закса-Кинтаны в Мексике. Не похоже, чтобы этому любителю пива Уинтеру доверили подобную информацию - пускай он даже член их организации, - я отпил из стакана. - А в третьем квартале есть что-нибудь многообещающее?
Шейла бросила взгляд на лист бумаги, лежащий перед ней на кровати.
- Номер три. Дом 1420 по Мимоза-стрит. Эрнест Хед. Он, похоже, лучше устроен в жизни, чем те, о которых я уже сказала - судя по дому. Он был у себя, но вернулся домой с работы как раз перед моим приходом, и жена сказала, что он очень устал и просит прийти меня сегодня после ужина. Я... - Она осеклась, нахмурившись.
- Ну что?
- Что-то там было странное. Я только что вспомнила. Хочу тебя об этом спросить.
- Валяй!
- Никак не могу понять... Позади их дома, сразу за двором, стоит небольшой коттедж - оттуда и доносилась музыка. Проигрыватель. Он был включен на полную громкость, и окна коттеджа были распахнуты.
Так вот, одна песня... Мне стало как-то не по себе.
То есть она мне что-то напомнила. Я уже где-то слышала эту мелодию. И у меня такое ощущение, что это очень важно.
- Почему?
- Не знаю. Понимаешь, песенка эта звучит там очень не к месту. Та-та-та-там там-там... Узнаешь?
- Не совсем, - усмехнулся я.
- О Господи, - горестно вздохнула она. - Мой слух оставляет желать лучшего. Вот бы вспомнить, где же я ее раньше слышала.
- Ты сверяла адрес?
- Конечно.
- Этот дом не фигурирует в нашем списке приоритетных адресов?
- Нет, я же сказала. Я пошла туда, когда услышала музыку. - Шейла замолчала. - Если подбросишь меня сегодня вечером туда, можешь подождать на улице и послушать. Вдруг она ее опять поставит. Мне кажется, ты узнаешь мелодию.
- Она?
- Да, это совершенно точно женщина. Мисс Кэтрин Смит, как указано на ее почтовом ящике. Я задумчиво воззрился на нее.
- И ты считаешь, это стоит того, чтобы я просиживал свой зад в машине два часа кряду, Худышка? Она коротко передернула плечиками.
- Считай, что это моя догадка. Я понимаю, что все это смешно и глупо, но...
- Ладно, твоя взяла, - сказал я. - Мне удавалось до сих пор оставаться живым, занимаясь этим делом, только потому, что я никогда не игнорировал чужих догадок. Но если выяснится, что это Элвис Пресли заставляет тебя испытывать волнение, то с тебя выпивка.
Глава 9
Это был настоящий концерт. У мисс Смит, если ее именно так звали, была огромная коллекция пластинок, а ее звукопроигрывающая аппаратура обладала изрядной мощностью. Даже сидя в машине на приличном расстоянии от ее дома, я мог не напрягать слух. Ее ближайшие соседи, по-видимому, были либо очень терпимыми, либо глухими, если спокойно сносили это се увлечение. Но, в конце концов, живя в таких районах, приходится привыкать к чужим музыкальным вкусам.
Этот железобетонный оазис на краю Тусона, возникший здесь недавно и частично еще невозделанный, назывался Сагуаро-хайте. Здесь стояли одинаковые небольшие домики из прессованных шлакоблоков, окрашенные в розовый, голубой, зеленый и желтый цвета. Над всеми крышами виднелись телевизионные антенны, а перед каждой дверью зеленела лужайка. Чем дальше в пустыню продвигается граница поселения, тем с большим рвением жители стремятся культивировать зеленые насаждения.
Я сидел в "универсале" напротив дома мистера и миссис Эрнест Хед. В садике перед домом Хедов росло декоративное вечнозеленое деревце и несколько пышно цветущих субтропических кустовых цветов. Судя по трехколесному велосипеду и вещам, разбросанным в саду, у них были дети. Сверкающий новенький автомобиль - одна из последних компактных моделей "понтиака", совсем не похожая на мою исполинскую развалину, - стоял на небольшой железобетонной площадке, соединявшей гараж с проезжей частью улицы.
Голубенький дом Хедов отделяли от соседнего розового близнеца каких-то двадцать футов. Бросая взгляд в узкий проем между домами, я мог видеть, прямо за задним двориком, где висели качели и бельевые веревки, открытое окно, из которого доносилась музыка. Но пока что там никто не появился.
Я взглянул на часы и зевнул. Что ж, это было одно из самых главных собеседований, и Шейла правильно поступала, стараясь провести у Хедов столько времени, чтобы не показаться назойливой. Может быть, ей что-то удалось выведать. Но как бы там ни было, вечер стоял жаркий и душный, а липкое сиденье "универсала" вспучилось от старости. Я снова зевнул и попытался вытянуть затекшие ноги. Тут дверь дома напротив раскрылась, и вышла Шейла. В летнем платье и в туфельках на высоких каблуках она показалась мне симпатичной и незнакомой. Только забинтованные кончики пальцев напомнили мне о той груде кожи и костей, мало похожей на существо женского пола, которую я выносил из джунглей в Коста-Верде. Она перешла улицу и встала перед моим окном.
- Ну и? - с надеждой спросила она.
- Картинки нет. Но звук отличный, - ответил я. - Отрывки из "Моей прекрасной леди". Фрагмент сюиты из балета "Лебединое озеро". Какие-то вальсы - похоже, Штраус и, по-моему, немного Легара. Когда ей надоедает какая-то мелодия, она снимает пластинку и ставит другую. В настоящее время, как ты можешь слышать, Зигфрид с боями пробирается к Рейну. Может, он успеет добраться до реки, а может, и нет. Как ей захочется.
- Ох, - вздохнула она. - Прости. Похоже, я тебя здесь зря продержала.
- Не терзайся. Я значительно повысил свой уровень музыкальной культуры. А ты что-нибудь там заметила? Она покачала головой.
- Насколько я могу судить, на первый взгляд ничего необычного. Мистер Хед торгует автомобилями. Его жена - симпатичная смуглянка, двое чудесных ребятишек. Есть проигрыватель - им пользуются в основном дети, есть, конечно, и телевизор, а также три радиоприемника: радиочасы в спальне, небольшой приемник на кухне и дорогой многоволновый транзистор, недавно ими приобретенный для семейных пикников. Миссис Хед говорит, что слушает по нему передачи "Би-би-си".
- Это кое-что да значит, - заметил я. - Когда в доме есть такой мощный приемник.
- Очень может быть. Но я не заметила никаких передающих устройств или других коротковолновых приемников. - Шейла прислушалась. - А что теперь поставила наша меломанка?
- Теперь она ставит что-то слишком громкое и духовое - для женщины это странный выбор. От Вагнера к Саукзе. "Марш короля-хлопка". Это не рождает у тебя никаких странных ощущений? Никаких ассоциаций?
Она отрицательно покачала головой.
- Ну, думаю, на сегодня хватит. Завтра утром я приеду сюда и закончу с этим кварталом.
- Ладно.
Она пошла к правой дверце, потом остановилась и оглянулась.
- Спасибо, - сказала она.
- За что?
- За то, что спокойно ко всему этому отнесся. За то, что не сказал мне, что я идиотка, страдающая слуховыми галлюцинациями.
Я смерил ее взглядом и довольно строго повторил про себя, что мне не нравятся худенькие малорослые девушки с большими глазами, чей цвет имеет свойство внезапно изменяться.
- Ну, ладно, поехали, - сказал я. - Не заставляй меня сидеть на этих пружинах дольше, чем...
Я осекся. Издалека зазвучала другая музыка - и так отчетливо. Невероятно! Все, что угодно, можно было бы услышать в звездный вечер в мирном спальном районе Тусона, штат Аризона, но только не это... Мелодия сразу же перенесла меня на другой континент, в другую эпоху.
Я вдруг понял, что Шейла начала что-то говорить и замолчала, поняв, видимо, по выражению моего лица, что говорить незачем.
После долгой паузы я откашлялся и взглянул на нее.
- Боже мой, Худышка, и ты будешь говорить, что не узнала этой мелодии? Она облизала губы.
- Я и сейчас не узнаю. Может быть, нам это ставили на учебных занятиях, но у меня ужасная музыкальная память. А что...
- Помолчи, - сказал я тихо. - Изобрази веселое лицо. Засмейся, словно я сказал тебе что-нибудь смешное.
Я услышал ее смех. Я смотрел мимо нее, на улицу. Волны музыки все еще плыли мимо голубого дома из распахнутого освещенного, но безжизненного окна. А чуть ближе к нам, из-за гаража Хедов, показалась мужская фигура. Мужчина приближался к нам.
- Говори что-нибудь и смейся. А потом как бы невзначай обернись. Это Эрнест Хед? Шейла снова рассмеялась.
- О мистер Эванс, это просто прелестно! - она оперлась о капот и словно случайно посмотрела себе за спину. Потом тихо сказала: - Да, это Хед. Ты видел его лицо?
- Видел. Он, похоже, слушает эту музыку из-под гробовой доски. Так, теперь я рассказываю тебе анскдот... ну, сама придумай о чем. Он идет к своей машине. Будь готова... Если он отъедет, мы сядем ему на хвост.
Хед остановился около своего новенького "понтиака" - коренастый лысеющий мужчина в рубашке с коротким рукавом. Он раскрыл дверцу, и вспыхнувшая в салоне лампочка осветила его лицо. Это было лицо человека, видевшего смерть - или слышавшего ее призыв.
- Но что это было? - спросила Шейла шепотом. - Что это за музыка?
- Наверное, все это происходило до твоего рождения, - сказал я. - Об этой мелодии было много разговоров, но только мало кто ее знал - по крайней мере, в этой стране. Сейчас звучит симфоническая версия песенки, известной под названием "Хорст Вес-сель". Кое-кто из местных обитателей большой хитрован, если не сказать дьявольски умен.
А на противоположной стороне улицы мистер Эрнест Хед, торговец автомобилями, отъехал на сверкающем новеньком "понтиаке" от новенького дома и помчался прочь, точно за ним гналась стая дьяволов. Пожалуй, так оно и было. Я слышал, как их пенье прорывается сквозь такты старого нацистского марша, но меня эти дьяволы уже не беспокоили. Сейчас - Нет. Было время, когда они причинили мне немало гадостей - мне и нескольким миллионам моих собратьев. Но теперь, спустя почти двадцать лет, они казались полузабытыми клоунами в коричневых мундирах и черных сапогах, что распевают задорные маршевые песни и шагают шеренгами, смешно вздергивая ноги. Они задали человечеству трудную проблему, но мы ее решили - с превеликим трудом, но все же решили. Или нет?
- Залезай, Худышка! Мы едем за ним. Отъезжая, я не отрывался от зеркала заднего вида. Я внимательно рассматривал скользящие мимо нас и за нами машины. Тусон - типичный юго-восточный город с широкими улицами, на которых сесть кому-то на хвост, оставаясь при этом незамеченным, проще простого. Единственная закавыка с "хвостом" - что это ведь палка о двух концах. Вскоре я свернул на соседнюю полосу и пропустил новенький "понтиак" вперед. Шейла бросила на меня короткий взгляд.
- Ты даешь ему уйти?
- Какой смысл в открытую преследовать его? Он же заметил мою машину у своего дома. У меня такое подозрение, что он просто поехал покататься, чтобы успокоить нервишки - подальше от семьи, во всяком случае.
- Тогда почему...
- Просто я хотел узнать, может, кто-нибудь еще интересуется, куда он направился... Но, кажется, никто, кроме нас. Кто бы ни слушал ту песенка, пусть хоть миссис Смит, но либо у нее нет ассистента, чтобы следить за Хедом, пока она включает проигрыватель, либо же у нее есть повод полагать, что никуда он не денется - по крайней мере сегодня! - Я скорчил гримасу. - А может, это просто шутка. Вопрос в том, как к этому относиться. Давай-ка вернемся в мотель и пораскинем мозгами.
Никто нас не преследовал: я проверил. Когда я проехал мимо бассейна, в нем все еще плескались ребятишки. Я поставил "универсал" на стоянке перед дверью моего номера.
- Зайдемте ко мне, мисс Саммертон, на стаканчик чего-нибудь, - сказал я довольно громко, - можете быть уверены, я не имею никаких злонамеренных мотивов.
Она рассмеялась.
- Какая ерунда, мистер Эванс! Эпоха королевы Виктории давно уже в прошлом. К тому же нам все равно надо договориться о работе на завтра.
- Ну что ж, в таком случае... Я отпер замок, распахнул дверь, включил свет, пропустил ее вперед и закрыл дверь.
- По-моему, мы переигрываем с этими "мисс Саммертон - мистер Звано, - сказала она после минутного раздумья. - Лучше перейти на Шейлу и Хэнка, тебе так не кажется?
Я коварно ухмыльнулся.